Иша тоже хотела пойти с нами, но мы с Иваном ее отговорили.
— Твое место здесь, Арина, — сказал я ей мягко. — Если с кем-то из нас что-то случится внизу, наверху должен быть лекарь, способный оказать помощь. Да и за оставшимися здесь людьми нужно присмотреть.
Она недовольно поджала губы, но спорить не стала. Лишь сунула мне в руки несколько маленьких мешочков с какими-то травами.
— Это на всякий случай, — сказала она. — Кровоостанавливающее, обезболивающее и… от дурного глаза, — она чуть заметно улыбнулась. — Не смейся, барон. В таких местах всякое бывает.
Я поблагодарил ее и убрал мешочки в карман. Кто знает, может, действительно пригодятся.
Экипировались мы по-боевому. Легкие кожаные доспехи, арбалеты, мечи, ножи. Я взял оба своих самострела и запас болтов. Освещение — вот была главная проблема. Факелы в замкнутом пространстве бункера могли быстро выжечь кислород, да и дым был бы не лучшим спутником.
К счастью, у Ивана нашлось несколько старых, но еще рабочих химических фонарей — продолговатые трубки, которые при встряхивании начинали светиться тусклым, зеленоватым светом. Неярко, но для ориентирования в темноте должно было хватить.
— Откуда они у тебя? — удивленно спросил я у Ивана. Такого чуда тут днем с огнем не сыщешь.
Хламник криво усмехнулся.
— Берег для особого случая. Когда-то давно выменял за целую уйму хлама.
— Ладно уж, — отмахнулся я, — храни свои секреты.
Карта, пусть и схематичная, оказалась на удивление точной. Следуя указаниям на ней, мы без особого труда нашли то самое административное здание, в котором Иван обнаружил планшет. Оно стояло чуть в стороне от основных цехов, полуразрушенное, но еще сохранившее свои очертания. Внутри — запустение, обломки мебели, горы истлевших бумаг. Пунктирная линия на схеме вела в одно из внутренних помещений, обозначенное как «технический узел связи».
Комната оказалась небольшой, почти пустой. Голые бетонные стены, покрытые вековой пылью и плесенью, остатки какого-то оборудования, похожего на старые серверные стойки, давно превратившиеся в ржавый хлам. Никаких видимых дверей, люков, ведущих под землю. Лишь голый пол и стены.
— И где тут твой «Феникс»? — скептически хмыкнул Игнат, оглядывая унылое помещение. — Похоже, карта твоя, барон, немного… привирает.
Или мы чего-то не видим. Старые инженеры, особенно те, кто работал на военных объектах, любили прятать входы. Фальшпанели, скрытые механизмы… Классика жанра. Нужно просто внимательно осмотреться.
Я медленно прошелся вдоль стен, постукивая по ним рукоятью самострела, прислушиваясь к звуку. Одна из стен, та, что на схеме была помечена как «смежная с сектором Гамма», отозвалась как-то иначе — глуше, чем остальные. Я провел по ней рукой. Гладкая, покрытая слоем штукатурки, но… под пальцами ощущалась какая-то неровность, почти незаметный выступ.
— Иван, посвети-ка сюда, — попросил я.
Кречет подошел, направив луч своего химического фонаря на стену. В его тусклом, зеленоватом свете я разглядел тонкую, едва заметную щель, идущую по периметру прямоугольника размером примерно метр на два. Фальшпанель. Точно.
Мы с Русланом и Олегом принялись за дело. Подцепив края панели ножами и штыками, мы с трудом, но сдвинули ее с места. За ней оказалась неглубокая ниша, а в ней — одна-единственная кнопка. Большая, красная, почти как в тех самых фильмах про конец света из моего времени. «Не нажимать!» — так и хотелось, чтобы было написано на ней. Но надписи не было.
— Ну что, барон? — Иван вопросительно посмотрел на меня. — Жмем?
— А есть ли у нас выбор? — я пожал плечами. Если это вход, то он должен как-то открываться. И эта кнопка — единственное, что здесь есть.
— Не-а, — как-то по-хищному улыбнулся Кречет.
Я нажал. Щелк.
Секунду ничего не происходило. А потом… раздалось низкое, нарастающее гудение. Оно шло откуда-то из-под пола, из глубины. Гудение становилось все громче, пол под ногами слегка завибрировал. Все невольно напряглись, готовые к любой неожиданности.
Вдоль одной из стен, той, что примыкала к фальшпанели, внезапно вспыхнули и тут же погасли синеватые искры. Вспышка была короткой, но ослепительной, сопровождаемая резким, сухим треском, словно кто-то ударил огромным бичом. А затем — тишина. Гудение прекратилось. Ничего.
Все замерли, как вкопанные. Одного меня не проняли такие спецэффекты. Физика, етить ее, ничего удивительного. Хотя, нет, вру. Кое-что удивительное все же тут таилось.
Электричество.
Эта мысль эта вспыхнула в голове так ярко, что я едва не произнес ее вслух.
Здесь до сих пор работает какая-то система! Невероятно! Но… эта вспышка… короткое замыкание? Перегрузка? Старая проводка не выдержала?
— Чего удумал, барин⁈ — Игнат схватил меня за плечо, когда я, не говоря ни слова, шагнул к тому месту, где сверкнуло. Его лицо было бледным, глаза расширены. — Ты ж сам видел, там… молния! Шарахнет — и костей не соберем!
— Все в порядке, сотник, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. — Это обычное электричество. Просто… немного вышло из-под контроля.
Если пробило на корпус или на стену, значит, где-то выбило защиту. Аналитический ум уже работал на полную мощность. Автомат, предохранитель… Что-то должно было сработать. Или… или не сработало, и теперь там, внизу, обесточено все. Или, наоборот, что-то горит.
— Внимание, все! — скомандовал я, повысив голос. — Обыщите это помещение и соседние, если есть проходы! Ищем что-то похожее на металлический ящик, вмонтированный в стену, возможно, с рычагами, рубильниками, какими-то кнопками или окошками со стеклом. Это может быть распределительный щит. Если найдете — ничего не трогать! Сразу звать меня!
Пока хламники и воины, хоть и с некоторым недоверием, но принялись выполнять мой приказ, осматривая стены и углы, я подошел к тому месту, где произошла вспышка. На стене, под слоем осыпавшейся штукатурки, виднелось черное, обугленное пятно. Взяв один из химических фонарей у Олега, я посветил на него.
Так и есть. Классика жанра. Кто-то — или что-то — поточил зубы об изоляцию. Вот и причина короткого замыкания.
Из-под штукатурки торчали обрывки толстого, многожильного кабеля. Изоляция на нем была действительно повреждена — виднелись следы зубов, причем довольно крупных. Похоже, местные грызуны, или кто похуже, тоже ценят медь.
Вот только куда они ее хотели сдать в такой заднице мира — мне непонятно.
Придется зачистить концы и как-нибудь наспех соединить проводники. Хоть кусками металла, хоть проволокой. Лишь бы восстановить цепь. Иначе мы вниз не попадем. Если, конечно, та кнопка действительно открывала какой-то проход, а не просто устроила нам небольшой фейерверк.
— Барон, кажется, нашли! — крикнул Руслан из соседней, чуть большей по размеру, комнаты.
Я поспешил туда. И действительно, в одной из стен, за ржавой металлической дверцей, обнаружился он — распределительный щит. Старый, покрытый пылью, но, на первый взгляд, целый. Несколько рядов тумблеров, похожих на те, что были в моем времени, индикаторные лампочки (естественно, не горевшие) и один большой, красный рубильник в самом центре.
Я осторожно открыл дверцу. Внутри — клубок проводов, клеммы, предохранители… Один из них, самый мощный, был выбит. Явно сработал от перегрузки.
Значит, система еще жива. И это — хорошие новости. Но откуда здесь могла быть электрика спустя столько времени. Неужели, пока я спал, мои коллеги умудрились разработать аккумуляторные ядерные батареи, способные держать энергию сотнями лет, минимизировав шанс нежелательной реакции до половины процента?
Загадка. Но факт был один — чертово электричество, о котором я мечтал и лелеял больше всего на свете в этом мире у меня перед носом, но я не имею ни малейшего понятия, где его источник. Если выберемся, нужно разобраться. Нельзя бросать такой ценный ресурс. Это скачок на сотню лет вперед, не меньше.
Пока я возился со щитком, пытаясь понять схему и найти способ безопасно восстановить питание (а это было непросто без инструментов и измерительных приборов, хламники искали чем можно было бы заменить проводку.
Через некоторое время, которое мне определить в полутьме никак бы в жизни не удалось, я вернулся обратно к месту, где случился пробой и, полностью убежденный, что здесь не проходит питание, взялся зачищать проводку.
Когда все было готово, я снова подошел к кнопке за скрытой панелью и нажал на нее. Гул снова поднялся. Хороший знак. Значит просто сработала защита.
— Смотри, барон! — крикнул Кречет. — Кажется, сработало!
Я подошел туда, откуда донесся голос Ивана. И действительно, в полу, на удивление едва слышно, словно эту часть тайного хода смазали вчера, отворился проход. Узкая крутая лестница с вмонтированными в стену перилами. Оттуда тянуло затхлым, спертым воздухом. Система вентиляции явно давно не работала.
Мы зажгли оставшиеся химические фонари и, соблюдая осторожность, начали спуск. Коридор был узким, едва хватало места, чтобы идти по одному, не задевая плечами за стены. Он круто уходил вниз, ступени, выдолбленные прямо в бетоне, были скользкими от толстого наслоения пыли, которая вздымалась при каждом шаге и щекотала нос.
Атмосфера бункера давила. Мрак, тишина, нарушаемая лишь нашими шагами и прерывистым дыханием. Запах плесени и застоявшегося воздуха становился все сильнее. Следы запустения были повсюду — обвалившаяся штукатурка, оборванные провода, свисающие с потолка, как лианы. Но одновременно с этим чувствовалось, что когда-то здесь кипела работа.
Спустившись в самый них, мы вышли в более просторный коридор, от которого в разные стороны расходились темные проемы дверей. Большинство из них были завалены или заперты.
— Осторожно! — вдруг крикнул Олег, шедший впереди. Он резко отскочил назад, едва не сбив с ног Руслана.
Перед ним, на полу, в полумраке, блеснуло что-то металлическое. Ржавый, но все еще смертоносный капкан, скрытый под тонким слоем пыли и мусора. Если бы Олег наступил на него, то приятного точно было бы мало.