— Братья Райога, сами являющиеся тенью собственных предшественников, предлагают тебе стать истребителем.
— Поясни, пожалуйста.
— Это военная сила церкви, во многом обеспечивающая покорность провинций империи, — пожал плечами демон. — Никто не мог с ними бороться по мощи, они даже пару императоров прирезали, когда те занялись не слишком богоугодными делами. Понимаешь, к чему я клоню?
— Стать таким истребителем, чтобы охотиться на того, кого укажут братья Райога? — фыркнул я. — Ты сам говоришь, они уже не те, кто скреплял империю в единый кулак.
— Пока что это так, — кивнул демон. — Но кто сказал, что так будет всегда?
— А то, что я работаю на Мархану, конечно, тебя ни капли не смущает.
Ченгер пренебрежительно махнул рукой.
— Отец и дочь всегда договорятся, — заявил он.
Я покачал головой в ответ. Как-то разом накатило раздражение.
— Как же мне надоели эти игры! — прошептал я, потирая лицо. — Ты бы знал!
Демон хмыкнул.
— А я тебе о чем толкую, «Чертополох»? — всплеснул руками Ченгер, откровенно веселясь за мой счет. — Зачем мы сюда вообще приехали? Учиться? Да ты с самого начала понимал, ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Жениться? На кой хрен тебе жена, когда вокруг тебя постоянно вертится культ Хибы, овдоветь раньше срока? Послушаться короля? Да послал бы его вместе с его родней и попросил бы у Аркейна помощи. Ты сам влез в это дерьмо, Киррэл!
Ну да, ему-то мои мучения нипочем. Демон веселился в кабаках, трахал баб и вообще ни в чем себе не отказывал. Это я сидел то в гостинице, то в общежитии без права его покинуть и строил какие-то теории.
А меня водят вокруг пальца и заставляют плясать под свою дудку все, кто пожелает.
— О нет, ты сам с удовольствием это делаешь, — покачал головой улыбающийся демон. — Ты с самого начала знал, одержимому ни к чему баронский титул. Тебе не нужны деньги и даже связи в обществе. Ты — бастард, и ты всегда будешь для них просто отребьем, которое пустили к высшему сословию из жалости. У тебя был выход — стать вольным охотником, и тогда никто бы на тебя и внимания не обратил. Но ты решил, что однажды подставивший тебя орден будет легко поиметь. Очнись, Киррэл, это ты здесь единственный без штанов!
— Вольным охотником? — хмыкнул я. — Бегать в Катценауге и молиться каждую секунду, чтобы меня не сожрала какая-нибудь новая тварь, которых там под каждым камнем по сотне прячется?!
— А как ты хотел, «Чертополох»? — искренне удивился Ченгер. — Неужели ты думаешь, кто-то даст тебе свободу? Ты — просто жалкая марионетка, которая уже пошла по рукам. Иди вон, на мятежников теперь поработай, а то не весь комплект нанимателей тебя еще поимел!
Мои руки обросли костяной броней и стол, на который я только что опирался, взлетел в воздух. Полетели в сторону бумаги, кружки с квасом. Ченгер же просто переместился к двери покоев и, показав мне язык, оскалился.
— Что, страшно слушать правду от своего единственного друга? — спросил он, растопыривая пальцы с отросшими черными когтями на них. — Давай, Киррэл, покажи, какой ты злой, а потом беги служить первому, кто тебе попадется в коридоре. Хочешь свободы? Хочешь права самому решать свою судьбу?
Я пытался унять разгоряченное дыхание, с трудом перебарывая кипящую в крови бешеную ярость. Доспех полностью покрыл мое тело, и рассудок медленно размывался под неудержимым желанием размозжить голову проклятого демона.
— Нет никакой свободы, «Чертополох». Нет никаких прав, — делая шаг вперед, сообщил мне Ченгер. — Есть сильные и слабые. Сильные берут то, что желают, а слабые сидят в гостевой комнате и плачут, как им несчастным надоело, что ими помыкают.
Злобный рык вырвался из моего горла, но я не стал приближаться и влезать в драку с демоном Страданий. Вместо этого закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. К чему громить комнату и тем более драться с демоном? Он ведь прав.
Убрав костяной покров, я медленно открыл глаза и, кивнув своему компаньону, пошел к двери из комнат. У меня осталось последнее дело, которое нужно закончить перед тем, как отправиться дальше.
Ченгер сперва загораживал мне путь, но, убрав когти, сам открыл дверь.
— Прошу, ваша милость, — с усмешкой прошипел он и тут же растворился в воздухе.
Коридор был пуст. Охранять студентов внутри Айсвальд даже не пытался. Внутри здания мы могли свободно перемещаться, так что я прошел к двери в женском крыле и, переведя дыхание, постучал костяшками пальцев по косяку.
Ждать пришлось недолго. Замок в двери щелкнул, и хозяйка открыла, даже не спрашивая, кто идет.
— Что-то случилось? — спросила она.
Я молча кивнул ей и, подвинув в сторону, вошел внутрь.
— Нам нужно поговорить, — объявил я, останавливаясь посреди гостиной.
Глава 24
Следующим пунктом моего брожения по академии стала встреча с моим далеким родственником. Впереди был довольно сложный и опасный отрезок времени, а оставлять свое Чернотопье на волю Равендорфов, которые до сих пор там сидели, я не хотел.
Раз напали даже на Агнесс, то зачистить обоих сыновей баронессы Тамины, сам Райог велел. Коль уж вырезать клан Равен, так и эту парочку, тем более в такой дали от столицы, обязательно попробуют. А если в попытке убить королевскую родню, разрушат мое родовое гнездо? Мне-то с этого какая выгода?
Вайссерманн отирался в столовой административного корпуса. С ним была довольно здоровая толпа студентов. И хотя перемещаться по академии было временно запрещено, особых препятствий светлым никто не чинил. А я так и вовсе плевать хотел, если кто-то попробует меня остановить — сошлюсь на разрешение Вагнера или просто раскидаю патруль. Чего мне терять?
— Здравствуй, Марк, — кивнул я, останавливаясь рядом с молодым парнем, который присутствовал на расправе с Алонсо Рейнхардом.
Вайссерманн смутился и, оглядевшись, поманил меня в сторону. Мы нырнули в коридор, где миновали несколько дверей, пока нам не попался пустой кабинет. Войдя первым, Марк, судорожно потрепав уложенные волосы ладонью, обернулся ко мне.
— Слушаю, Киррэл.
Я постарался улыбнуться, как можно дружелюбнее.
Когда Марцин показал мне имя моей прабабки, я обратил внимание, что у нее была сестра. Так что мы со стоящим напротив нервным мальчишкой очень дальняя родня. И хотя между нами ни общего рода, ни клана, но и Вайссерманны и Шварцмаркты — из нейтральной фракции. А общие прабабки делают нас в некоторой степени естественными союзниками.
— Я знаю, что мы друг друга плохо знаем, Марк, — заговорил я.
По глазам парня было заметно, что по его мнению, меня лучше бы и вовсе не знать, но все же ему хватило ума не отказываться от диалога сразу. Может быть, постарался отец, заранее предположивший, что у нас может возникнуть контакт в академии?
— Мой отец рассказал мне о наших общих корнях, — покачал головой парень. — Так что, если тебе нужна помощь…
Я с облегчением, которого не показал, кивнул.
После откровений Ченгера на свое умение плести интриги я уже смотрел иначе. Что может знать землянин, который в высшее общество вступил только вчера, когда его противники — уже родившиеся на этом поле старики? Да ничего. Максимум, на что я могу рассчитывать — это выбор, кто будет мной руководить.
Я барон Чернотопья, захолустья, на которое всем плевать, и только поэтому мной никто всерьез так и не занялся. Слишком мелкая мошка, чтобы обращать внимание аристократических родов.
— По приказу короля я вынужден покинуть Крэланд, — перейдя на шепот, сообщил я большой секрет. — Но мне некого просить взять мое Чернотопье под свое крыло. Ты же знаешь, клан Шварц…
Пауза помогла парню самому додумать, что не так с чужим, пусть и формально союзным кланом. Понятное же дело — они плохие, и только Вайссерманны хорошие. Так что тут он с готовностью кивнул, подтверждая недосказанное.
— Сейчас там должны обитать Равендорфы, но в текущей ситуации их могут в любой момент вызвать в столицу, и баронство останется без пригляда, — продолжил я, когда по лицу парня понял, что тот готов меня воспринимать.
— Наверняка гонцы уже отправлены, — подтвердил мои мысли Марк.
— Вот, — кивнул я. — Поэтому у меня к тебе и твоему роду будет просьба. Я напишу распоряжение, что ты или любой член твоей фамилии может стать моим управляющим.
Судя по блеснувшему взгляду мальчишки, у него уже защелкали шестеренки в голове. Похоже, мои слова действительно легли на уже заранее подготовленную почву. В таком случае нужно будет потом познакомиться с главой его рода, вряд ли Марк сам просчитывает ситуацию.
— Но король… — вернув себе самообладание, вякнул Вайссерманн.
— Король уже подтвердил мои полномочия, и ждет только вашего согласия.
Я достал из-за пазухи заранее написанную бумагу. Копия, с уже вписанным именем Марка Вайссерманна, уже лежала в моей комнате под печатью. Баронство, пусть и захудалое, но с прямым доступом к анклаву Аркейна — это жирный куш, и вряд ли отец Марка откажется. Это у меня не было возможности товарами ордена обмениваться с другими лордами, Вайссерманны такой проблемой не обременены.
— Конечно, я согласен, Киррэл! — с излишней горячностью заверил меня все еще немного шокированный предложением Марк. — Мы же все-таки родня!..
Ага, седьмая вода на киселе. Впрочем, тут он прав — с таких вот соглашений и начинается спайка двух родов. Вот только я в этом союзе буду на вечной роли просителя, которого не уважают, но дают кормиться объедками с барского стола.
Но я с улыбкой пожал ему руку и вручил бумагу.
— Когда я смогу вернуться и приступить к своим обязанностям, как барона Чернотопья, я не забуду о помощи — и твоей, и твоего рода, Марк.
Последний аккорд лебединой песни прозвучал той же ночью в моих покоях в общежитии темных магов. Марцин Вагнер явился на встречу вторым, и был сильно удивлен, обнаружив, что у меня в гостях уже попивал горячий чай брат Осий.