На въезде, перед разбитым шлагбаумом валялось с десяток тел. У каждого на руке была намотана серая повязка.
— Мастеровые, — скупо обронил железный маркграф, заметив опознавательный знак нападавших. — Давно они акций не устраивали. Теперь понятно, почему.
— Ты хочешь сказать, что все это устроила эта кучка сумасшедших, борющихся против засилья паровых машин? — недовольно заметил император, не поверив словам железного маркграфа.
— Все же твой третий отдел очень плохо работает, — сокрушенно покачал головой Александр Ранк, найдя еще один повод уколоть пусть и тайного, но единокровного брата. — С машинами мастеровые давно не борются. Поняли, что особой поддержки так не найти. Кто захочет самолично тяжелым молотом махать, если на то паровик есть? Теперь «мастеровые» выступают за справедливое переустройство общества. И видят эту справедливость в отстранении фольхов от власти. Да еще чтобы маги простолюдинам прислуживали.
— Что за чушь! — искренне удивился император, только подтвердив справедливость упреков железного маркграфа — третье отделение работает из рук вон плохо.
— Чушь не чушь, а многие их призывы находят отклик у рабочих мануфакторумов. А результаты — вот они, — железный маркграф указал на тела.
— Все равно все это не имеет смысла, — внезапно понял я. И тут же почувствовал, как на мне скрестилось несколько взглядов очень даже не последних людей империи.
Я что, это вслух ляпнул?
— Что именно не имеет смысла? — поинтересовался император. — Покушение?
Дожили, чуть ли не на равных с Суманом Вторым беседы веду. Но раз влез в разговор власть предержащих, то поздно отступать.
— Нет, как раз таки оно имеет смысл — одним ударом обезглавить империю многим было бы соблазнительно. Но мятеж «мастеровых» в столице… Он ведь изначально обречен! Как только в город войдут войска, мятежников раздавят, словно гнилое яблоко. И их поддержка в империи не столь велика, чтобы рассчитывать на всеобщее восстание.
— Тут я вынужден согласиться с нашим юным почти маркграфом, — усмехнулся Александр Ранк. — В данный момент это выступление не имеет шансов на успех, а значит — лишено смысла.
— Либо мы чего-то не знаем или не видим, — мрачно возразил третий принц, тут же наведя меня на правильные мысли.
— А что там с ценными пленниками, привезенными «Вершителем Судеб»? Магом и поваром? — внезапно вспомнил я. — Где их держат?
Император и железный маркграф задумчиво переглянулись.
— Устами младенца… — пробормотал Суман Второй.
— … говорит истина… — закончил Александр Ранк.
Глава 10Жадность охотника
В армии над императорской гвардией принято посмеиваться. Из-за излишне вычурной парадной формы и плюмажей «пурпурных» нередко называют «петухами императора». Но одного у этих «петухов» не отнять — свое дело они знают.
Несмотря на внезапность атаки и предательство среди обслуживающего персонала роты, взять гвардейцев со спущенными штанами не вышло. Из всех потерь только два поврежденных в результате диверсии «Карателя» и угнанный одним из техников «Красный дракон». А личный состав роты, по крайней мере тот, что находился в расположении, отделался пятью легкоранеными и одним погибшим, попавшим под ноги захваченного оруженосца.
Все это выложил императору встретивший нашу представительную группу на входе в расположение «Пурпурной роты» дежурный офицер в чине капитана гвардии.
— Но мы все еще не знаем, что происходит в императорском дворце, — честно признал он, закончив короткий доклад. — Перед появлением Вашего Величества я планировал выдвинуться туда.
— Спешить не будем, — принял решение Суман Второй. — Сначала нужно разобраться, какими силами располагают мятежники, и что происходит в городе. А дворец… пусть хоть снесут, он мне никогда не нравился.
Интересное замечание, а как же многочисленная императорская семья? Она императору тоже настолько не нравится? Или во дворце нет ни одного представителя, кроме самого императора?
Ответом мне стало перешептывание принцев.
— У тебя семья где? — тихо поинтересовался Ронг у Сандора.
— Как обычно, в Нокасе. А твои?
— Тоже гостят у родственников второй жены, — отозвался третий принц.
Похоже, в императорском дворце и правда проживает только император. Причем давно. И не скучно ему? Может он все эти интриги затевает, потому что с внуками ему повозиться не дают?
А все же, несмотря на показное противостояние, у братьев достаточно ровные отношения. Они соперники в борьбе за трон, но не враги… пока еще. Даже удивительно, почему в прошлый раз все небыстро, но неотвратимо скатилось к гражданской войне.
— Сколько было нападавших? Не одним же десятком они пытались казармы гвардии захватить, — продолжил похожий на допрос опрос император, наблюдая, как на территорию казарм вносят раненых членов Нижней палаты.
— Сложно сказать, — задумался капитан «пурпурных», подкручивая длинный свисающий до подбородка ус. — Никак не меньше сотни, но атаковали они вяло, разбежались после первых выстрелов. Да и вооружены оказались слабо — револьверы, а то и древние однозарядные пистоли. Винтовок, считай, и не было. Не нападение, а смех один. Правда среди техников паршивая овца нашлась — увела одного оруженосца. Но на этом все успехи мятежников и закончились… Глупость какая-то выходит, — добавил капитан. — У меня одних только латников сто человек. Да сержантов три десятка. Дежурное копье рыцарей опять же на месте. Не могли они нас такими силами захватить. Никак не могли!
— Прощупали, отвлекли внимание, получили по зубам, отошли, — прокомментировал маркграф. — Вот и еще одно подтверждение, что главная цель в другом месте.
— В этом «другом месте» сильная охрана, включая магов. Казармы гвардии и то хуже охраняют! — недовольно обронил император. Хоть он и согласился, что главная цель — пленники, но что-то предпринимать не спешил.
— А у них оруженосцы, возможно, что и рыцари. Не удивлюсь, если найдутся и маги, — пожал плечами железный маркграф.
— Да откуда⁈
— Лучше заранее считать, что они есть. Чем столкнуться и смертельно удивиться.
— Пленники в Башне. Заперты на самом нижнем уровне, — сдался император, нехотя признав очевидное. — Со вчерашнего дня к ним разрешено применять меры усиленного воздействия, но пока что они молчат.
— Крепкие попались, — уважительно склонил голову железный маркграф. Глава «черных» отлично знал, что в пытках имперские палачи знают толк, ведь когда-то и они были частью Корпуса Хранителей. — Или им сумели передать весточку, что скоро освободят.
Он хотел добавить что-то еще, явно очередную шпильку на тему «третье отделение не умеет работать», но благоразумно промолчал. Император и так в ярости. Это чувствуется, несмотря на натянутую Его Величеством маску ледяного спокойствия. Ощущения такие, как возле парового котла с запаянными аварийными клапанами. Котел вроде бы работает, и хорошо, но металл с огромным трудом сдерживает внутреннее давление. И вопрос не в том, взорвется котел или нет, а в том, когда это произойдет.
— Башня? — не понял я.
— Древний замок на юге города, — опередив императора, охотно пояснил железный маркграф. — Когда-то был резиденцией ныне уничтоженного дома Варгар. Во времена моей молодости в нем содержали особо ценных арестованных из числа фольхов.
Насчет уничтоженного, можно поспорить. Дом Варгар так уничтожили, что под крылышком альвов их измененные потомки расплодились не хуже ликанов.
— С того времени мало что изменилось, — сказал Суман Второй. — Башня остается тюрьмой для особо важных пленников.
Если за мятежом торчат длинные уши альвов, а варгары их любимые пятколизы, если не сказать грубее, то я предвижу большие проблемы. Прошло немало времени, замок наверняка перестраивался, город менялся, но кто даст гарантию, что варгары не знают тайных проходов в свою бывшую резиденцию?
Надо действовать! И быстро. Не успокоюсь, пока пленники не окажутся где-то возле императора. Хотя и это не гарантия, развалины фольхстага не дадут соврать.
— Это далеко? — уточнил я. Все же планировка столицы для меня — темный лес, а времени, чтобы вдумчиво изучить карту города, нет.
— Южная окраина столицы, — пояснил Александр Ранк.
— Окраиной это было лет десять тому назад, — мрачно усмехнулся император. — Но с того времени Эдан значительно разросся. Но если двигаться по бульвару Всадников, что начинается сразу возле казарм гвардии, то не промахнешься. А что, готов взяться за спасение наших пленников? — с интересом посмотрел он на меня.
— Если мне выделят одного из «Черных драконов», — кивнул я на стоявшего во дворе рыцаря, — двух оруженосцев и часть сержантов с латниками, то можно попытаться.
Не знаю, что я так упорно лезу в герои. Но упускать пленников не хочется. Наверное, гордость охотника, защищающего свою добычу, взыграла. Слишком много сил потрачено, чтобы довезти эти две ценные шкуры до империи. И слишком много сил приложено нашими врагами, чтобы этого не допустить. Вон даже фольхстаг взорвали, не пожалели. Нет, мне и самому пару раз хотелось проделать нечто подобное. Но не в тот момент, когда я в зале заседаний титул получаю!
— Горячий ты, маркграф Гарн Вельк, — покачал головой император. Вроде бы и всерьез протитуловал, но чувствуется какая-то легкая, едва уловимая насмешка, почти издевка.
— Вспомни нас в его годы? — неожиданно встал на мою сторону Александр Ранк, сделав императору пальцами какой-то малопонятный мне знак. — А какие безумства мы творили в детстве? До сих пор не понимаю, как мы выжили?
— Но нас за это пороли и неоднократно, — пряча усмешку, напомнил ему император. — А этот лоб вон какой вымахал. Пороть его поздно… да и некому. Башня — крепкий орешек. Все же бывшая клановая резиденция. С наскока ее не взять. Не думаю, что им нужна наша помощь. Да и много сил мы сейчас выделить не можем.
— Ворота самой неприступной цитадели бессильны против предательства, — возразил я, кивнув на сломанный шлагбаум на въезде в казармы «Пурпурной роты». У мятежников тоже не так много сил. И вмешательство даже небольшого отряда может стать решающим.