— Из жизненной! Тупой ты, бесчувственный болван! — окончательно разъярилась девушка. — Просто сходи и поговори с Дэей. Адрес подсказать, или не забыл еще?
Ладно, хорошего помаленьку. Пора прекращать этот спектакль, пока он не скатился с драмы до трагедии.
— Уже…
— Что уже? — замерла Ланилла. — Уже поговорил?
— Не такой я тупой, как кому-то кажется, — подтвердил я, с интересом наблюдая за эмоциями на ее лице, чтобы не пропустить ни единой мелочи. Все же у Ланиллы поразительно живая мимика, контролировать которую она совершенно не умеет.
— Ты? Ты! Ты… — задыхаясь, прошипела она.
Три совершенно одинаковых восклицания были окрашены тремя различными эмоциями: изумление, раздражение и досада.
— Я — это я, — передразнил я девушку.
Ланилла остановилась. Закрыла глаза. Выразительно дернула пальцами, словно они сжимают чью-то шею. Интересно, чью?
— Спокойно. Дыши медленнее, он гость, — пробормотала она. Резко распахнула глаза и вновь развернулась ко мне. — Сразу не мог сказать? Зачем я тут распинаюсь?
— А я мог это сделать? — повел я бровью. — Кто ворвался в комнату и сходу начал предъявлять претензии? Ты бы хоть иногда стучала, разрешения войти спрашивала. Вежливые люди именно так и поступают. Этикет — знакомое слово?
Щеки Ланиллы налились румянцем. Но я не обольщался. Не понятно — это смущение или злость?
Шумно втянув воздух, она резко выдохнула сквозь зубы, шагнула вперед. Положила руки мне на грудь, царапая аккуратно подстриженными ногтями ткань кителя, и проникновенно посмотрела прямо в глаза.
Придушить пока что не пытается — уже плюс.
Привстав на носки, чтобы хоть немного убрать разницу в росте, Ланилла наклонилась вперед, обдав мою шею горячим дыханием, и жарко шепнула, едва не касаясь губами кончика уха.
— Помнишь, кто-то там говорил, что детьми не интересуется, чтобы я через год приходила? Так вот, год прошел.
Если Лан хочет меня смутить, то зря.
— И в чем проблема? — прошептал я в ответ тоном опытного соблазнителя. — У тебя или у меня?
Ланилла на короткий миг замерла, словно раздумывая над поставленным вопросом, а затем не столько оттолкнула меня, сколько сама оттолкнулась.
— Поздно, Ваше Сиятельство, — разорвав дистанцию, сообщила она, гордо вскинув к верху свой симпатичный носик. — Свой шанс вы упустили! Окончательно и бесповоротно, да!
— Ты меня убедить пытаешься или себя?
В пикировках с Ланиллой всегда была своя особая прелесть.
— Мечтатель ты Гарн. Вот и оставайся дальше мечтать.
Не удержавшись, она все же продемонстрировала мне язык, прежде чем пулей выскочить из комнаты, хлопнув дверью.
Шебутной, дерзкой девчонкой была, ею и осталась. И это хорошо! Приятно, что хоть что-то в этом мире не меняется.
Мелкий демонёнок в юбке! Ладно, не в юбке, а в штанах — юбки у пажей не предусмотрены. Но все равно демонёнок!
Церемония была торжественной и пышной.
Хоть Константин и является членом младшей ветви обширного семейного древа рода Ранк, но он глава собственной семьи, да и является потомком первого железного маркграфа. А не принятая со стороны семья. Да и Дэя не кто-то там, а младшая дочь маркграфа Южной марки.
В главном городском храме Тирбоза собрался не просто весь цвет города. Выразить почтение приехали представители всех маркграфств пограничья. И это наводило меня на мысли, что за простым браком скрывался далеко не простой клубок взаимных договоров и обязательств. Не удивлюсь, если за этой свадьбой последует череда других, но таких же похожих, связывая маркграфов близкими и дальними родственными связями.
Маркграфы всегда были четвертым, после севера, юга и императора, полюсом силы в империи. Но союзниками они были больше вынужденными. И вместе выступали только при внешнем давлении, особо не вмешиваясь в политику империи за пределами своих владений.
Неужели это начинает меняться? Просто браки — давний и давно отлаженный способ укрепления подобных альянсов. У северян и южан уже давно голову можно сломать, высчитывая, кто кому и кем приходится.
Вот и еще одна причина не лезть со своими воспоминаниями о будущем, которого более нет, мешая чужому браку. Пусть он будет счастливым!
Наблюдая за тем, как Дэя и Константин приносят брачные клятвы, я ощутил одновременно легкую грусть и облегчение.
Моя жена давно мертва. Эта Дэя совсем другая, не она. И ею уже не станет. Пора это признать. Нет, я и раньше это понимал, просто гнал от себя эту мысль. Думал, все как-то само собой образуется. Но теперь принял эту правду окончательно.
И все равно радостно и грустно…
Мы были вместе так мало и так много — целую войну. На которой успели не только повзрослеть, но и состариться, став ветеранами. Может и не умерли в один день, как это бывает в красивых и лживых историях, но вышло довольно близко.
Пусть прошлое-будущее остается в прошлом. Меня ждет новое будущее и Вольная марка.
Путь труден, долг тяжел и только смерть легка.
Глава 19Новое начало
— Счастливого пути, Ваше Сиятельство.
С борта своего воздушного корабля с гордым именем «Пегас» и крылатой лошадью в носу гондолы, капитан из рода Вегейр вышел проводить меня лично. То ли очень рад был от меня избавиться, то ли проявлял обычную вежливость к скороспелому, но все же маркграфу. Ведь фольхам такого ранга в лицо нужно улыбаться… а плевать исключительно в спину.
Нет, я не про ласса капитана лично, а про политику древних родов в целом.
Выскочек никто не любит. И я для них теперь если не враг номер один, то раздражающее, грязное пятно. Только они с пятью старыми маркграфствами более-менее смирились, и века не прошло, а тут нате вам — шестой маркграф!
Что дальше? Седьмой? Восьмой? Девятый? Так с девятым маркграфством девять герцогств, со своими вечными спорами, станут не нужны. Пограничные марки и император полностью подчинят фольхстаг и сами смогут направлять политику империи в любое нужное им русло.
Раздавить поганца! Только тихо, чтобы никто не догадался о нашем участии!
Думаю, такие мысли бродят в голове доброй половины фольхов старых родов. Другая половина ни о чем таком не думает… просто претворяет эти задумки в жизнь.
Нужно ждать удара!
Возможно, попытка моего физического устранения.
Нет маркграфа — нет и маркграфства, ведь весь мой род состоит из одного меня. Но где гарантии, что император не передаст титул кому-то еще? Я не большой знаток имперских законов, но что-то подобное про такое право императора слышал. Закон о пресекающихся родах или как-то так. И что с того, что он пару веков не применялся? Просто повода не было! А право у императора есть — попробуй, отбери. И фольхстаг не может вмешиваться. Ведь все происходит в строгом соответствии с теми самыми старыми законами и правами, которые они так любят защищать.
— Чистого неба, ласс капитан, — попрощался я, ступая на перекинутые к причальной мачте сходни.
Мое третье путешествие по воздуху прошло так спокойно, что к концу полета стало даже как-то скучно. Ни тебе налета виверн, ни вражеских вымпелов на горизонте. Поломок и тех не было, как и особо сильного ветра, норовившего сбить нас с курса.
И куда только катится этот мир? Если дело так и дальше пойдет, то случится нечто страшное — я полюблю полеты.
Тем более этот полет, как и до этого долгое путешествие на паровозе, знатно прочистил мне мозги. Позволил окончательно распрощаться с прошлым и принять настоящее. Все же хорошо, когда не нужно никуда спешить. Есть время разобраться в себе и в делах.
Если не считать свадьбу Дэи и Константина, то поездка в Тирбоз прошла очень даже неплохо. Было много важных и нужных разговоров с почтенным Загимом, как по будущей железной дороге, так и по другим проектам. Обсудили всё «от» и «до». Начали еще когда ехали в поезде, а с некоторыми деталями закончили чуть ли не перед моей посадкой в нанятый магнатом дирижабль.
Плюс Раншил Толдокар. Да одно его согласие перебраться в Вольную марку стоило всех моих страданий. Любовь приходит и уходит, а опытные рыцари нужны всегда.
Да и встреча с Сагаром вышла продуктивной. Если вечером первого дня мы и правда просто дружески посидели за бутылкой вина, то на следующий день состоялся разговор между виконтом, представляющим если не весь род Вегейр, то не последнюю семью этого рода, и маркграфом Вольной марки.
Растет мальчик, а то я начал уже забывать, что он фольх — слишком Сагар стал вменяемым.
По большей части мы договорились договариваться, но и это неплохо — хлипкий мостик к южным домам лишним не будет. Если полагаться исключительно на маркграфов, то меня быстро задвинут на задний план, чтобы не мешал взрослым дядям вести дела.
А так мы еще побарахтаемся, лавируя между опасных течений. Как северных, так и южных с приграничными. Нет, основную ставку все равно стоит сделать на маркграфов. Но основную, а не единственную!
Но вернемся к Вольной марке. Предчувствую, именно с этой стороны стоит ожидать удар. Многие наемные отряды давно и плотно куплены с потрохами родами и семьями фольхов, являясь по факту неформальной частью родовых дружин. Фольхи нашли лазейку в не таком древнем законе, ограничивающим численность родовых дружин, и пользуются ей в свое удовольствие.
Они с легкостью могут поднять этих наемников против меня, пока я не успел укрепиться в Вольной марке, пустить корни. Посеять хаос, показать, что раньше было лучше. А там и императора можно будет продавить на отмену решения о новом маркграфстве, вернув все, как было — Вольная марка есть, а маркграфа в ней нет.
Пока что меня спасает только то, что в империи началась легкая смута, спасибо «мастеровым». Старым родам сейчас просто не до меня.
Но это ненадолго. Императора очень расстроило покушение и он начал действовать решительно. Я говорил, что полетят головы, и не ошибался. Дракон стар, не очень здоров, возможно, что и на последнем издыхании, но он все еще дракон! Бойся гнева дракона!