Хотя, что значит «на какую задачу»?
Не так давно я сетовал, что мне нужны свои «черные», так почему бы Энно этим не заняться?
Безумие отдавать такую структуру человеку железного маркграфа, а не верному лично мне? Да, безумие! Но где взять этих верных? К тому же, у меня все еще есть Онилия. Пусть эта парочка моим «черно-третьим отделением» и занимается. Человек императора и человек железного маркграфа в одной, причем чужой, упряжке — знатное будет зрелище! Пусть присматривают друг за другом, интригуют, мне меньше внимания достанется.
— Пока думаешь, покажи мне тело Элле Вилод, или как там ее? — попросил Энно. — Очень жаль, что вам не удалось взять ее живой.
Пожалуй, в этом я с ним даже согласен.
Очередной путь до биржи и спуск в подземелья.
Наше новое появление, второе за день, Эрем встретил непонимающе вздернутыми бровями, но вопросов задавать не стал. И не дожидаясь приказа, полез за ключами от камеры.
Тело Элле Вилод Суман осматривал с такой тщательностью, что вот его-то можно было заподозрить в нездоровых пристрастиях к мертвым девушкам. Причем только внешним осмотром он не ограничился, используя еще и что-то из своего обширного магического арсенала.
Поначалу ничего не происходило, а затем лицо Энно сделалось таким удивленным, что стало ясно — он нашел что-то, ускользнувшее от нас.
— Интересно… Очень интересно, — пробормотал он, всматриваясь в лицо Элле, щупая ей голову, а затем и вовсе царапая ей ногтями кожу.
— Что ты делаешь? — не понял я. Со стороны действия мага выглядели очень странно.
Суман не ответил, но внезапно кожа на шее Элле под его пальцами разошлась, словно он с силой резанул по ней ножом. И почему-то под ней вновь была… Кожа?
Ухватившись за края, маг расширил рану, а затем медленно потянул, просто снимая одно лицо с Элле, чтобы обнаружить под ним другое.
— Демоны! Это что такое⁈ — потрясенно выдохнул Бахал. Зрелище проняло даже его. — Не зря ты называл их змейками. Тут тебе и яд и смена кожи.
Мне оставалось мысленно согласиться. Только что было одно лицо, а теперь на его месте совершенно другое, порядком измазанное какой-то непонятной, полупрозрачной слизью, но ничуть не похожее.
Эта женщина была молода и красива, но несколько старше Элле. Никакой театральный грим и существующие заклинания косметической магии (женщины не были бы женщинами, если бы не сумели поставить магию на службу своей красоте) не могли так разительно изменить внешность.
Энно смерил новое лицо Элле еще более внимательным взглядом. Удивление в его глазах сменилось недоверием, а затем и скрытой радостью.
— Что же, Гарн, — констатировал он, достав платок и быстро протерев им лицо незнакомки. — Тебя можно поздравить. Ведь ты сумел то, что не смогли черные и Третье отделение — убил Первую.
— А как она… это? — не скрывая потрясения, указал я на снятое с Элле лицо Элле. Или теперь уже не Элле, а первой.
Я думал, что этот мир не может меня ничем удивить, ведь я примерно знаю даже будущее. Как же я ошибался! Сначала притворщик, теперь еще и люди, умеющие менять облик ничуть не хуже! Куда этот мир катиться?
— Пока что не знаю, — признал Энно. — Никогда с таким не сталкивался и даже не слышал.
Да он мои мысли читает! В прошлом-будущем не было даже намека на слухи, что островитяне могут так разительно менять облик!
— Пожалуй, с моей службой тебе придется повременить, — добавил Энно. — Тело Первой нужно немедленно доставить в железную марку. Я займусь этим лично! Если островитяне научились менять облик не хуже притворщиков, то у нас большие проблемы!
Тут я с ним полностью согласен.
— И мне нужны все ее вещи, — добавил маг.
Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Прощай трофейные, а значит мои, альвские артефакты. Компенсации от железного маркграфа не дождешься.
Задерживаться Суман Энно не стал. Наверное, это был самый краткий визит в Вольную марку в истории. Сколько там времени прошло? Час? Два? Ладно, я буду щедрым — пусть будет три. А он уже улетает обратно.
Правда, не с пустыми руками, а с весьма ценным открытием, которое может изменить многое.
Возможно, что оно может изменить все.
Вино было неплохим. Пожалуй, куда лучше, чем в Степном Страже. Из-за недавних событий, поставки в неофициальную столицу Вольной марки были ограничены, и это незамедлительно сказалось на качестве предлагаемых товаров.
Да и раньше, если честно, вино в Страже чаще всего было той еще непонятной бурдой, смешанной из того, что было под рукой. И неважно, какие этикетки украшали запечатанные бутылки, или какие печати стояли на бочках. Если ты не привез эту бутылку из империи лично, то тебя мог ждать далеко не самый приятный букет вкуса.
Страж располагался слишком далеко от единственного крупного порта марки. А через Пресное море такие банальные вещи как хорошая выпивка не тащили. Не говоря уже о том, чтобы возить ее на дирижаблях.
Так что все нужное везли из Серого Берега. И за время долгого, трудного пути это нужное всегда слегка «усыхало», «утрясалось», портилось, а потом еще и щедро разбавлялось. Что влияло не только на цену, но и на качество товаров.
Найти в Степном Страже неразбавленное вино — задача, близкая к подвигу! Эта было одной из причин, по которой капитан «Яростных когтей» Ранор Авитр не любил работать в столице. В Двух Мостах, благодаря большей близости к Серому Берегу, с этим было чуть лучше. Нет, вино тоже разбавляли, но это было не так заметно.
С балкона заведения, в котором капитан «Яростных когтей» вкушал обильный обед, открывался отличный вид на ущелье, прозванное Сухой рекой.
Некогда здесь действительно текла могучая река, уступавшая размерами разве что Владычице. Но теперь от Гнилых гор до моря Мунмар через пустошь тянулось лишь мертвое ущелье, только из уважения к былым заслугам прозванное рекой. Рваным шрамом пересекая Пепельные земли с востока на запад, ущелье служило южной границей Вольной марки.
Сухая река была неглубокой, для ущелья. Но при этом довольно широкой, с крутыми, отвесными склонами, красная глина которых под лучами безжалостного солнца давно уже затвердела до уровня кирпичной кладки.
Не зря Сухую реку называли природной крепостной стеной, разделившей Пепельные земли на две неравные части.
Северная, досталась людям и стала Вольной маркой. Ну а дальше на юг начинались совершенно дикие и неосвоенные земли. Многие старожилы именно их и считали настоящими Пепельными землями, а не Вольную марку, главные опасности которой давно уничтожены. Конечно, если не причислять к таковыми людей…
Две похожих на ветку акведука нитки моста, которые и дали название городу, тянулись через ущелье, упираясь на противоположном конце в небольшой форт — единственное постоянное поселение людей за Сухой рекой.
Наблюдая за тем, как по выстроенной не без помощи магов конструкции движутся несколько рыцарей, Ранор сделал еще один глоток недурственного вина. Очередной отряд уходил «за речку». Возможно, выполняя взятый контракт. А возможно и просто решив поправить финансовое состояние, поохотившись на местных тварей, плодящихся не хуже кроликов.
Приветственно кивнув вошедшему в ресторацию знакомому рыцарю, глава «Яростных когтей» вновь вернулся к своим ленивым размышлениям и созерцанию окрестностей.
Ранору Авитру неприятно было это признавать, но Гарн Вельк оказался совершенно прав. Этому мальчишке явно ворожат демоны, ибо никакие боги на такое неспособны. Из Степного Стража это было незаметно, но остальная марка все еще пыталась переварить новости о том, что теперь у нее есть собственный маркграф. И в Двух Мостах как нигде заметно, что Вольной марке грозит несварение, если не полное неприятие.
Устоявшаяся жизнь многих людей, долгосрочные планы — все летело в Сухую реку. Наемники, торговцы, чиновники — никто не знал, чего ждать дальше. Отличная почва, чтобы посеять ростки недовольства, взрастить колосья гнева и собрать урожай мятежа.
Пока что все ограничивалось сухим, злым ворчанием, или же горячими обсуждениями среди тех, кто был посмелей или чувствовал за собой силу. Но дальше пустой болтовни дело пока что не шло.
Так что Ранор Авитр просто ждал. Слегка подливал масла в огонь яростных споров и тихого недовольства. Наводил мосты. Старался слиться с окружающими, став для них своим, их частью. И ждал.
Он знал, что рано или поздно к нему придут.
— Имею ли я честь видеть перед собой капитана «Яростных когтей»? — раздалось за его спиной.
Похоже, ожидание наконец-то закончилось, понял Ранор, поворачиваясь к говорившему. Слишком длинная фраза — много лишних слов. А значит, незнакомец прибыл издалека, вернее — из империи.
Одного быстрого взгляда капитану наемников хватило, чтобы подтвердить свои подозрения.
Пусть на незнакомце и была неприметная на вид, лишенная знаков различия форма колониальных войск. Но слишком правильный крой и дорогая ткань. Слишком новой, необношенной она выглядит. Да и человек, ее носивший, явно не привык к военному мундиру.
«Фольх. Возможно, маг, — вынес вердикт Ранор. — И прибыл он явно не для простого найма».
Похоже, Гарн Вельк в очередной раз оказался прав.
Эпилог
— Скажи-ка, Бахал. А какой бордель в Степном Страже считается лучшим? — задумчиво протянул я, быстро изучив текст короткой телеграммы, только что доставленной мне посыльным с биржи.
Звякнул ключ, уроненный куда-то вглубь левой ноги «Краба». Пытавшийся поменять масло в демпфере Бахал ругнулся, но вместо ответа с подозрением посмотрел наверх, в сторону спрятавшегося за серым облаком солнца. Снял кепь, провел грязной ладонью по редким, посеребренным на висках благородной сединой волосам.
— Показалось, — тихо пробормотал он себе под нос. Причем на шутку это не походило.
— Показалось что? И что насчет борделя?
— Да что же такое! Опять это слово! — вздохнул он, с подозрением посмотрев на меня. — Мне голову напекло или ты спрашивал про бордель?