Мой первый мужчина смотрит на меня так… Так смотрят из окна отъезжающего поезда на перрон: рассеянно и нетерпеливо ожидая смены надоевшей картинки.
— Все было отлично, — говорит он по-немецки и встает с пола. — Странно, что ты не запомнила, цукершнеке.
Я смотрю вниз. Смотрю на его голые ноги. Трогательные щиколотки. Изящные, как у цапли.
— Но ты… ты был осторожен?
— Я всегда осторожен. — Он натягивает штаны. — Но если ты имеешь в виду презерватив, то я им не пользовался.
— Ты что, псих? А если я залечу?
— Это решительно невозможно, — говорит он по-русски.
— Значит, ничего не было?
— Значит, я тебе ничего не отдал. Мой учитель йоги считает, что не нужно отдавать свои семечки.
— Семечки?!
— То есть я хотел сказать — семена.
Мне нравится его русский — идеальный, но с очаровательными ошибками слабоумного.
— Ты имеешь в виду, не нужно отдавать свое «семя»?
— Точно! Семя. Учитель говорит, это ослабляет мужчину. Лишает его энергии. На кухне есть апельсиновый сок…
Первый раз — самый важный, если ты, конечно, не выступаешь в роли подстилки для йоговских упражнений.
— …Ветчина и сыр в холодильнике. Я утром не ем, но ты можешь брать все, что захочешь.
— А что мы потом будем делать? — спрашиваю и тут же жалею.
— Мы?.. — Красивая бровь ползет вверх.
Мы во всем разберемся. Я тебя не оставлю…
— …потом?.. — Он улыбается; какие все-таки злые у него губы.
Ты можешь рассчитывать…
— …Полагаю, что каждый из нас займется своими делами…
Я буду рядом…
— …Ты вроде бы должна заняться этим своим Первым отрядом. Разве нет? «Суть задания «Первый отряд»: расшифровка послания; выяснение целей, диспозиции, численности и состава вражеской стороны. В случае необходимости — предотвращение агрессии с вражеской стороны…….
— Ты читал мои документы?!
— Ты мне дала. — Он разводит руками в издевательском недоумении. — Ты мне сама дала. Странно, что ты не помнишь.
Он врет. Дрожащая когтистая лапа царапает меня изнутри. Я голая. Я вдруг остро чувствую, какая я голая. А он одет. Он уже стоит на пороге. Его ботинки блестят.
— Хочу домой, — говорю я прежде, чем понимаю, насколько жалко это звучит.
Мой первый мужчина смотрит на меня без всякого выражения.
— Уеду сегодня же! В Севастополь! Как будто он станет меня удерживать…
— Тебя там никто не ждет, — говорит Эрвин. — Извини, у меня важное дело. Когда будешь…
— Меня ждет Амиго.
— Амиго умер. Amigo ist tot.
— Неправда!
— Правда. Будешь уходить, захлопни, пожалуйста, дверь. Если бы я врал, ты бы знала.
Я жду боль. Впервые в жизни я так ее жду.
9
«Агенту N Документ № 3
(1938 г., из протокола допроса Варченко А.П., допрашивает лично генерал Э.В. Никифоров).
Э.Никифоров: Почему вы избегаете называть свое изобретение «Некропорталом»?
А.Варченко: Данное название представляется мне не вполне корректным. То, что вы именуете «Некропорталом», никоим образом не является средством перемещения в прямом смысле этого слова.
Э.Никифоров: Чем же оно является?
А.Варченко: Видите ли, речь ведь идет не о физическом перемещении человека в мир мертвых, а о погружении его в определенное состояние… О путешествии, так скажем, души. Поэтому я называю свое изобретение «Аниматор-1». Анима в переводе с латыни значит «душа»…
Э.Никифоров: Товарищ Варченко, вы христианин?
А.Варченко: Ну что вы. Я атеист. Я же ученый.
Э.Никифоров: И все же вы религиозны?
А.Варченко: Ни в коем случае.
Э.Никифоров: «Душа», как мне представлялось, является одним из религиозных понятий.
А.Варченко: Вы правы. Однако же я не располагаю ни одним научным понятием, которое лучше бы соответствовало той бестелесной материи, с которой работает «Аниматор-1».
Э.Никифоров: Уважаемый Александр Васильевич, в Советском Союзе одна религия — коммунизм. В нашей стране невозможно использование аппарата с предлагаемым вами названием. Мы будем называть его «Некропорталом», здесь и далее. Это больше не обсуждается, и я попросил бы вас не засорять текст протокола словами из лексикона деревенских бабулек.
А.Варченко: Полагаю, деревенские бабульки редко используют в своей речи слово «анима»… Впрочем, как вам будет угодно.
Э.Никифоров: Мы хотим, чтобы вы поподробнее описали механизм действия «Некропортала».
А.Варченко: Я уже много раз… Ладно. «Путешественнику» вводится внутривенно препарат, который я именую «анимусом», а вы, вероятно, как-то иначе. Информацию о химической формуле, способе приготовления и дозировке я уже предоставил товарищу Белову Никите Александровичу…
Э.Никифоров: Товарищ Белов, вы подтверждаете, что вся эта информация действительно была предоставлена вам в срок и в полном объеме?
Белов H.A.: Да, подтверждаю.
Э.Никифоров: Хорошо. Продолжайте, товарищ Варченко.
А.Варченко: После этого «путешественника» желательно поместить в полностью изолированное от внешних воздействий пространство.
Э.Никифоров: Что значит «полностью изолированное»?
А.Варченко: Это может быть звукоизолированная комната без освещения, мебели и так далее. Или нечто вроде большого аквариума — но тогда «путешественника» следует снабдить водолазным костюмом… На худой конец сойдет и что-то вроде… Что-то вроде тюремной камеры. Мне продолжать?
Э.Никифоров: Продолжайте.
А.Варченко: Во время сеанса ани… некропортации необходимо следить за физическим состоянием «путешественника». Все изменения его состояния должны фиксироваться медицинскими приборами. Его тело должно находиться под постоянным контролем, так как возможны осложнения и перегрузки. Вплоть до летального исхода.
Э.Никифоров: Возможен ли устный контакт с «путешественником»?
А.Варченко: Да, возможен. «Путешественник» может принимать голосовой сигнал ассистента через специальный наушник и способен ему отвечать… Правда, в этом случае «путешественнику» весьма сложно будет продвинуться далеко и полностью перейти границу, так скажем, миров.
Э.Никифоров: Почему?
А.Варченко: Контакт с реальным миром будет сдерживать «путешественника». Его душа не сможет в достаточной степени освободиться.
Э.Никифоров: Душа?
А.Варченко: Извините… Одним словом, продвигаться ему будет куда тяжелее.
Э.Никифоров: А не поможет ли в этом случае увеличение дозы препарата?
А.Варченко: До некоторой степени. Однако увеличение дозы строго не рекомендуется, это опасно для жизни «путешественника». Он может… Он может попросту не вернуться.
Э.Никифоров: Какую дозу препарата вы считаете однозначно смертельной?
А.Варченко: Двойную или тройную — в зависимости от веса тела и возраста «путешественника».
Э.Никифоров: Любопытно… Предположим, «путешественнику» немного за пятьдесят, среднего роста, плотного телосложения… Сколько вы весите?
А.Варченко: Простите?
Э.Никифоров: Я спрашиваю, каков вес вашего тела.
А.Варченко: Восемьдесят три килограмма.
Э.Никифоров: Ну так вот, предположим, «путешественнику» немного за пятьдесят и он весит восемьдесят три килограмма. Как вы. Какая доза препарата явилась бы для него смертельной?
А.Варченко: Полагаю…Я полагаю… полагаю, две, две с половиной дозы убили бы такого «путешественника».
Э.Никифоров: Хорошо, следующий вопрос… Александр Васильевич, вы, кажется, нервничаете? Не стоит нервничать, мы все же представители органов правопорядка, а не палачи. Вы что, нас боитесь? Вы полагаете, мы способны причинить вред невинному человеку?
А.Варченко: Нет… Нет, я не… Мне просто немного нехорошо. Я могу попросить стакан воды?
Э.Никифоров: Безусловно. Мы тут не мучаем заключенных, товарищ Варченко… Принесите товарищу Варченко стакан воды… Итак, следующий вопрос. Когда «путешественник» прибывает на место назначения, как ему удается найти именно интересующих его людей, а не, к примеру, Александра Сергеевича Пушкина?
А.Варченко: Дело в том, что… Еще раз хочу пояснить, что речь идет не о путешествии в прямом смысле, а о путешествии в некотором роде в голове путешественника. По прибытии на место, он встречается с теми, с кем был связан тесными ментальными узами.
Э.Никифоров: Значит ли это, что «путешественник» никогда не сможет встретиться во время своего путешествия с незнакомцем?
А.Варченко: Мои предварительные опыты показали, что встреча с незнакомцами также возможна.
Э.Никифоров: Вы себе противоречите.
А.Варченко: Я знаю. Это… это феномен, которому я пока еще не нашел научного объяснения.
Э.Никифоров: Думаю, вы понимаете, товарищ Варченко, что все, что вы нам сейчас здесь рассказывали, сильно отдает шарлатанством — или, в лучшем случае, сумасшествием. Насколько нам известно, ваша работа финансировалась Спецотделом. Мы потратили немалые деньги, и нам очень не хотелось бы думать, что впустую. Готовы ли вы доказать свои слова делом?
А.Варченко: Делом?
Э.Никифоров: Товарищ Белов, все ли у нас готово для сеанса некропортации товарища Варченко?
А.Варченко: Но…
Белов H.A.: Да, все готово.
Э.Никифоров: Товарищ Белов, пригласите свою ассистентку… Товарищ Варченко, у вас ведь тоже раньше был ассистент… Вместе с вами в научной группе долгое время работал Капелевич Матвей Михайлович. Говорят, вы были друзьями.
А.Варченко: Мы просто работали вместе. Мотя… Товарищ Капелевич ни разу не вел со мной антигосударственных разговоров и в моем присутствии не позволял себе никаких критических высказываний в адрес правительства СССР, поэтому я не знал, что он…
Э.Никифоров: Не стоит оправдываться, товарищ Варченко. И отрекаться от друзей тоже не стоит. Не волнуйтесь, никто сейчас не собирается обвинять вас в пособничестве врагу народа. Сам преступник уже получил свое — высшую меру наказания… А вам мы верим. Верим, Александр Васильевич. Вы ученый, ученые часто бывают рассеянными, они могут и не заметить, что под овечьей шкурой друга скрывается волк… так ведь?