«Теперь о сборе денег для народа Божьего. Что я велел делать общинам Галатии, то делайте и вы. 2 Пусть каждый из вас в первый день недели откладывает дома кто сколько может, в зависимости от заработанного, чтобы не надо было заниматься сборами тогда, когда я приду». (1 Кор 16:1-2)
Мы вернёмся к этому сбору денег в нашем эпилоге. На данный момент этот текст подразумевает, по крайней мере, еженедельный сбор, но не обязательно означает, что они собирались только один раз в неделю. Действительно, учитывая, что это были небольшие и интимные сообщества, состоящие из очень преданных людей, живущих по соседству с магазином, мы предполагаем, что члены были в частом контакте друг с другом.
Мы знаем, что они праздновали «Вечерю Господню», потому что Павел упоминает об этом в 1 Коринфянам 11:20. Они делали это каждый раз, когда собирались, или только в первый день недели? Мы знаем, что крещение было обрядом посвящения в новую общину. Мы не думаем, что это было что то легкомысленное, мы представляем себе (но не знаем), что это был довольно длительный период обучения и инструктирования. В Деяниях обращённых иногда крестится сразу после того, как они слушают "слово", что очень трудно представить себе на практике. Ведь, став частью христианского сообщества Господа, распятого империей, они начинали совершенно иной образ жизни, который противостоял нормальности имперской цивилизации. В остальной части этой книги мы будем, прямо или косвенно, восстанавливать жизнь сообществ из писем радикального Павла.
Глава 4. "Иисус Христос есть Господь"
До рождения Иисуса, или даже если бы он никогда не существовал, другой человека уже был провозглашён Сыном Божьим и, конечно, Бог воплотился в том же первом веке нашей эры и в том же средиземноморском мире. Фактически, почти все священные термины и торжественные титулы, которые мы могли бы считать христианским творчеством или даже изобретениями Павла, уже были связаны с Цезарем Августом, правителем Римской Империи, с 31 г. до н. э. по 14 г. н. э.
Август был Божественным, Сыном Божьим, Богом и Богом от Бога. Он был Господом, освободителем, Искупителем и Спасителем мира, не только Италии или Средиземноморья, заметьте, но и всей обитаемой земли. С ним же ассоциировались такие слова как: «справедливость» и «мир», «Богоявление» и «Евангелие», «благодать» и «спасение». Даже «грех» и «искупление» были связаны с ним. Гораций вопрошал в одной из своих од «наши дети стали меньше из-за грехов их родителей . . . кому Юпитер поручит искупление нашей вины?» Его ответом был - Август, в котором Гермес-Меркурий, посланник небес, «принял на земле облик человека», и который, как «наш вождь, Цезарь», остался бы с Римом, если бы боги снова не “разгневались на наши грехи” (1.2.29–52).
Теперь наша проблема ясна, как солнечный свет на покрытом пиниями средиземноморском склоне. Все эти утверждения, термины и титулы были обычными в римском имперском богословии и воплотились в Кесаре Августе до того, как они появились в христианском богословии Павла и воплотились в Иисусе Христе. Тогда такой вопрос: в чем именно принципиальная разница между Кесарем и Христом? Даже до того, как человек уверует в то или иное, какое именно он делает различие между ними? Мы акцентируем главное: в чем заключается основное, фундаментальное и определяющее различие между этими божественными притязаниями и трансцендентными титулами, которые Рим делал для Кесаря, а Павел - для Иисуса Христа?
Мы начинаем эту главу с сравнения описаний двух божественных человеческих существ середины 50 - х годов. Один-Иисус Христос, другой - император Нерон, и оба они провозглашают, что приносят мир на эту беспокойную землю. Наш конститутивный вопрос об общих титулах для Христа и Кесаря в этой главе будет сфокусирован вокруг темы «мира на земле».
Какая разница в конкретном содержании «установление мира» для императора такого, как Нерон и «установление мира» для еврейского крестьянина, как Иисус? В ответ мы внимательно изучим то, что означал мир сначала в римском имперском богословии, а затем в христианском богословии Павла. Затем, мы исследуем немного глубже, поднимая эти вопросы, оставшиеся незавершёнными в конце главы 2.
Почему Павел настаивает на том, что справедливость христианской жизни требует равного статуса для всех членов, и возражает против стандартных иерархий: социальной (раб/свободный), гендерной (женщина/мужчина) и этнической принадлежности (еврей/грек)? Как Павел представлял себе, эти претензии против традиционных представлений Средиземноморья - патриархата и норм римской жизни?
Откуда взялось видение Павла о справедливости равенства? Может быть мы неосмотрительно переносим современные идеи демократии, гражданских прав и прав человека в сознание первого века, которое никогда не думали в этих терминах?
Под всеми этими божественными титулами и трансцендентными притязаниями, процитированными выше, как общие Кесарю и Христу, что отличается структурное ядро Римско-имперского богословия от Павловского Христианского богословие, в этом конкретном вопросе?
МИР ДЛЯ ВСЕЙ ПЛАНЕТЫ
В середине 50-х годов Павел открыл свое письмо Римским христианам, провозгласив
«1 От Павла, служителя Христа Иисуса, апостола, призванного Богом и получившего повеление возвещать Его Радостную Весть, которую Он обещал через Своих пророков в Святом Писании. 3 Это Весть о Его Сыне, по человеческому происхождению потомке Давида, 4по Духу Святому - Сыне Бога, которого Бог явил в полноте силы, воскресив из мертвых, - об Иисусе Христе, нашем Господе» (Рим 1:1-4)
Затем он пожелал:
«Всем вам, живущим в Риме, кого полюбил Бог и призвал стать Его святым народом, — благодать и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа». (Рим 1:7)
Но когда Павел писал христианам Рима о человеческом и божественном Иисусе, другой автор писал нехристианским римлянам о человеческом и божественном Нероне, в день его семнадцатилетия, о четвёртом императоре начиная с Августа. В своих Эклогах Кальпурний Сицилийский радовался:
«В безмятежном мире, золотой век рождается заново; наконец-то добрая Фемида [греческая богиня справедливости] . . . возвращается на землю блаженные века вместе с юным принцем. . . . В то время как он, истинный Бог (лат.ipse deus), будет править народами, нечестивая Богиня Войны сдастся и ее побеждённые руки будут связаны за ее спиной. . . . Наступит мир в своей полноте; не зная ничьего меча. . . . Несомненно, сам Бог (ipse deus) возьмет в свои сильные руки бремя могучего Римского государства». (1.42–47, 63, 84-85)
Как такое возможно, не говоря уже о достоверности, что точно такими же терминами и титулами, которые христиане взяли у Кесаря Август на Палатинском холме в Риме и передали Иисусу Христос Назарянину в Галилее, или, что еще хуже, «Царю Иудейскому» на Римском кресте в Иерусалиме?
Что имели в виду Павел и его общины, когда они отвергли эти титулы Кесаря и передали их Христу? Это был черный юмор или государственная измена? Если все это было шуткой, почему римские имперские власти не смеялись? И если это была не шутка, то в чем принципиальное отличие программы кесаря от программы Христа?
Подумайте, например, о тех провозглашениях императором справедливости и мира, которые сопровождали воцарение Нерона как ipse deus, «Божественным» или, лучше, «самого Бога» после его воцарения в октябре 54 г. н. э. В чем существенное различие между римским миром и христианским миром? С тем же трансцендентным статусом, заявленным для обоих, какова была разница в содержании их?
Как упоминалось в главе 2, каждое из семи подлинных писем Павла начинается с одного и того же официального и шаблонного приветствия. Единственным небольшим исключением является этого самое раннее письмо, и даже там все ключевые элементы формулы уже присутствуют. Кроме того, во всех письмах Павла, кроме Филимону, последнее прощание всегда упоминает "мир”. Вот они все:
«От Павла, Сильвана и Тимофея — фессалоникййской церкви, принадлежащей Богу Отцу и Господу Иисусу Христу. ..Пусть сам Бог, источник мира, освятит вас полностью». (1 Фес 1:1 5:23)
«Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа, ...16Мир и милость тем, кто последует этому правилу, и им, и всему Израилю Божьему!» ( Гал 1:3, 6:16)
«Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа! .. Делайте то, что выучили, что переняли, что услышали, что узнали от меня, и Бог, источник мира, будет с вами». (Флп 1:2, 4:9)
«Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа!» (Флм 3)
«Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа! ...А потом соберите его с миром в дорогу, пусть возвращается ко мне». (1 Кор 1:3, 16:11)
«Милость вам и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа! ...живите в мире - и Бог, источник любви и мира, будет с вами!» (2 Кор 1:2, 13:11)
«..благодать и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа. ...20А Бог, источник мира, скоро сокрушит Сатану вам под ноги. Милость Господа нашего Иисуса да будет с вами». (Рим 1:7, 16:20)
Можем ли мы, таким образом, отличить мир Бога во Христе от мира в Римской империи в Кесаре, просто сославшись на эту фразу “благодать и мир”, как если бы христианский, а не Римский мир был харис (по-гречески), свободным подарком с небес? Это могло бы сработать в христианском монологе, но не в христиано-римском диалоге, проводимом посмертно, вообразите себе, между Павлом и Вергилием.
Если "Илиада" Гомера была Ветхим Заветом Римско-имперского богословия, то "Энеида" Вергилия- Новым Заветом, опубликованным по распоряжению Августа после смерти поэта в 19 году до нашей эры. Судьба Рима началась на Небесах, когда верховный бог Юпитер сказал своей дочери богине Венере:
«Я же могуществу их не кладу ни предела, ни срока, Дам им вечную власть (imperium). И упорная даже Юнона Страх пред которой гнетет и море, и землю, и небо, Помыслы все обратит им на благо, со мною лелея Римлян, мира владык, облаченное тогою племя. Так я решил(sic placitum)» (1.278–83).