Я остановилась у одной пещеры, рядом с которой на крючке висело седло. Самым мудрёным элементом во всём этом хитросплетении ремней оказалась портупея: в неё входили ремни на талию, плечи и бёдра. Кажется, застёгиваться придётся долго, но у Ленга таких не было, когда он спрыгивал со своего дракона. Все ли всадники носят её или она только для новичков?
Я направилась дальше, позволив себе погрузиться в думы насчёт прыжка — но только я, скорее всего, чебурахнусь — со скалы на спину дракона. Я могла себе представить, чего мне это будет стоить. Вот шлёпнусь я на шершавое скользкое седло. А дальше что? Удастся ли мне пристегнуться? Вдруг Раолкан попытается меня скинуть?
Что значит попытается? Я бы сбросил тебя в ту же секунду, если бы захотел.
Я незаметно для себя дошла до его пещеры и, откинув полог, увидела, что его не стали загонять в один угол, как в тот раз, когда надо было убраться в стойле.
Я могу свободно перемещаться, насколько мне позволяют. Волен сидеть, грустить и скучать. Зачем ты пришла?
— До вечера мне нужно решить, кем я хочу быть: всадницей или служанкой, — мне показалось, что говорить с ним вслух будет более уважительно, когда мы вот так стояли друг напротив друга.
А ты сомневаешься?
— Остальные думают, что я умру, упав со скалы в попытке сесть на тебя.
Вполне вероятно.
Я подавила приступ страха. Одно дело просто думать о нём, и совершенно другое — озвучить его, да ещё и услышать, как твой собеседник с тобой соглашается. Глазам стало горячо от выступивших слёз.
— А ещё они думают, что ты просто сбросишь меня.
Драконы не отличаются добротой. Особенно те, что проведут всю свою жизнь в неволе.
Что ж, на этот счёт я не ошиблась.
— Больше всего меня именно это и беспокоит. Если я решу стать твоим седоком, не усугубит ли моё решение твоё закрепощение?
Если им станешь не ты, то это будет кто-то другой.
— Но вдруг я погибну? Что тогда будет с тобой?
Раолкан долго не отвечал, так что я села рядом и коснулась его гладкой щеки. Чешуйки грели пальцы, но не обжигали. Магия явно не давала ему выбраться отсюда, хотя явных признаков её присутствия я не наблюдала.
Я вижу эти волшебные путы. Если ты свяжешь себя узами со мной, тоже их сможешь увидеть. Как и многое из того, что сейчас сокрыто от твоих глаз.
— Почему?
Потому что наша связь позволит тебе соприкоснуться с моей магией, и, прозрев, ты увидишь магию повсюду.
Вот это да. Я терпеть не могла, когда у меня не получалось замечать то, что замечали другие.
Ты не видишь многого.
— Что будут значить наши узы для тебя? — Он по-прежнему молчал, так что я попробовала зайти с другой стороны: — Чего ты хочешь?
Ответ последовал мгновенно.
Быть свободным.
— Что я могу сделать, чтобы ты получил желаемое? — Я даже не видела волшебные путы, что связывали его. Так что ослабить их у меня точно не получится.
Ничего. Теперь я вечный раб. Скрепи себя узами со мной, и я стану твоим рабом.
Это же ужасно. Я не хотела себе никаких рабов. Наверное, мне следует отказаться. Наверное, будет лучше работать на кухне, чем заставлять такое прекрасное существо прислуживать себе.
Тебе следует выбрать союз со мной.
Он хотел, чтобы я выбрала его, но вместе с тем это обречёт его на рабство. Бессмыслица какая-то. Я запуталась ещё больше.
Раолкан закрыл глаза и опустил голову на землю. Уснул? Я долго сидела в тишине, взвешивая все за и против. Быть служанкой мне совсем не хотелось. Мне хотелось быть небесной всадницей. И чем больше я об этом думала, тем сильнее становилось моё желание пройти это жуткое испытание, или, по крайней мере, мне так казалось. Но как же Раолкан? Как же его свобода? Не престало ему быть рабом, но если я решу на нём летать, он им станет. Он явно чего-то недоговаривал. Может, он знал то, чего не знала я? И скрывал это от меня? Похоже, я должна была принимать решение единолично, и помогать он мне не собирался.
Что бы я ни выбрала, его жизнь изменится. Кажется, на одну хромую крестьянскую девчонку свалилась слишком большая ответственность. Нужно быть истинным мудрецом, чтобы принять верное решение. Сердце моё сжалось в груди при виде спящего дракона. Если бы я только знала, что для него было лучше всего. От груза ответственности я почувствовала сонливость. Я прислонилась к Раолкану, закрывая глаза. Отдохну всего секундочку. Только секундочку…
Глава двенадцатая
Я проснулась от того, что чья-то мозолистая ладонь теребила меня по плечу, и ошарашенно вскинула голову. Лучи послеполуденного солнца освещали бледное небритое лицо Ленга Шардсона. Взгляд его метался между мной и Раолканом. А я раньше как-то не замечала, что он привлекательный парень. Его тонкие губы были приоткрыты, а острый взгляд, как у хищной птицы, очень напоминал взгляд Раолкана. Наверное, общаясь близко с драконами, ты становился похожим на них.
— Что ты делаешь? — проговорил он, едва дыша и потрясённо глядя на меня.
Я протёрла глаза.
— Кажется, я заснула.
— Рядом с неприручённым драконом? — Его голос звучал резко. Он волновался за меня? Ленгу следовало доверять Раолкану, как это делала я. Несправедливо, что все относились к нему с недоверием просто потому, что он был драконом. Я понимала, каково это, когда тебя судят по обложке.
— Он не обидит меня.
Бока Раолкана вздувались, когда он делал вздох. При выдохе спящего дракона наружу вырывался лёгкий запах серы.
— Я слышал, они собираются этой ночью провести для вашего потока ритуал скрепления узами, — сказал Ленг.
— Куда ты каждый день летаешь со своим драконом? — Mожет, если сменить тему, мне не придётся думать о предстоящем выборе?
Он слегка улыбнулся.
— Мы каста посыльных. Мы летаем туда-сюда и доставляем письма. Сейчас я служу в Школе драконов, a это подразумевает ежедневные вылеты к двенадцати башням. Скучная работа, но кто-то же должен её выполнять.
— Она тебе не нравится?
— Я люблю свой цвет и предан нашему делу, но разносить почту утомляет. Я бы предпочёл оказаться где-нибудь в другом месте — или, по крайней мере, так думал раньше.
Раньше чего? Он кого-то встретил? Возлюбленную, друга, жену? Подобное событие способно поменять мировоззрение человека. Или, может, Ленга продвинули по службе? Когда-нибудь я, наверное, тоже буду жаловаться насчёт того, как же это скучно — доставлять почту. Звучит слишком невероятно. Это как доплыть до края земли или надеяться на заранее проигрышное дело.
— Тебе стоит поесть. Для скрепления узами нужно очень много сил. — Он сидел на корточках рядом со мной, но сейчас встал, подавая мне руку.
Я взялась за неё и позволила себе помочь, но о том, чтобы идти в обеденный зал, не могло быть и речи.
— Я не хочу есть со всеми. Мне и тут хорошо.
— В дракастре? — Его, кажется, это обрадовало. — В пещере Альскиби много еды. Пойдём.
Я намеревалась следовать за Ленгом, но он по-дружески шёл рядом, пока мы не добрались до пещер фиолетовых драконов. Резьба вокруг дверей состояла из завитков и изящных узоров, напоминавших ветер. Я коснулась того, что был ближе всего ко мне. Какие чудесные.
— Знаки фиолетовой касты, — с улыбкой произнёс Ленг. — Мы самые быстрые из всех всадников, так что нашим символом выступает ветер. Быстрые, стройные и правдивые. Мы частенько принимаем участие в гонках. Будем надеяться, что ты сможешь быстро летать.
Надеюсь, я вообще летать смогу. Здорово ощущать себя частью касты, — разделять общую цель с такими же, как я, людьми — но от этого принимать решение было не легче. Правильнее всего будет не связывать себя узами с Раолканом — и отпустить его на волю. Он заявил, что никогда не станет свободным, что его просто отдадут кому-нибудь другому. Поэтому я, пожалуй, смогу освободить дракона, если сначала свяжу себя с ним узами, а потом уйду.
— Что случится с драконом, которого связали узами, если всадник его покинет? — спросила я. Ленг остановился напротив пещеры, завешенной шёлковым покрывалом.
— Ты имеешь в виду погибнет? Дракон тоже погибнет. Ваши жизни переплетутся после ритуала.
Мои глаза расширились, и в горле встал ком. То есть, если я умру во время этого первого полёта, Раолкан тоже умрёт?
— Ну, просто уйдёт.
Ленг прищурился, и его рука замерла над именем, написанном мелом на табличке рядом с входом в пещеру, — Aльскиби.
— Ты же ведь не собираешься так поступать, надеюсь?
Разве я бы так поступила?
— Обычное любопытство.
— Всё не так просто. Люди не уходят вот так вот. Если ты уйдёшь, твой дракон тоже погибнет.
— Значит, оказавшись здесь, они становятся рабами навсегда? — вздохнула я.
Он нахмурился и взял меня за руку.
— Между тобой и Раолканом происходит что-то особенное. Я уже это вижу. Поверь мне: лучшее для него — это ты. Ты не сможешь освободить дракона, просто бросив его. Понимаешь?
Я кивнула, но ничего не поняла. Разве для него не было бы лучше, если бы на моём месте оказался кто-то другой? Здоровый всадник мог бы предложить Раолкану куда больше.
— Расскажу тебе один секрет, — прошептал Ленг, наклоняясь так близко, что я почувствовала его дыхание на своей шее. У меня побежали лёгкие мурашки и рассеялось внимание. — Может, летать на драконах и требует физической подготовки, но сильный дух гораздо важнее сильного тела.
Он отступил и галантно отодвинул полог, ведущий в пещеру. За ней обнаружился великолепный фиолетовый дракон с воротником вокруг головы, который встал и при виде нас слегка попятился. Ленг улыбнулся, и между ними словно произошёл бессловесный диалог. Они могли говорить между собой так же, как мы с Раолканом?
Ну конечно.
Я ахнула и отступила. В моей голове звучал голос Альскиби! Он говорил со мной! А теперь, похоже, вовсю веселился.