кончает почти сразу, пачкая мои пальцы смазкой. Я вынимаю их и подношу к ее губам. Девушка приоткрывает рот, чтобы облизнуть их. После я убираю ладонь и целую Бекс в губы, пока мы оба окончательно не выдыхаемся.
Мы в обнимку сворачиваемся на кровати. Я до конца стаскиваю с себя джинсы и стягиваю футболку; Бекс проделывает то же самое с легинсами. Она хочет снять и футболку, но я ее останавливаю.
— Мне так нравится, когда ты в ней.
Бекс утыкается лицом мне в грудь и целует тату.
— О, правда?
— Ага. Капец как возбуждаешь.
— Кто бы говорил! Я всю игру хотела тебе отсосать.
Я глажу край ее футболки.
— Серьезно?
— Ты командуешь всем полем. Поверь, это очень горячо.
Через пару минут мы отдышались. Мне нравится лежать так: наши ноги словно спутались. Кровать у Бекс односпальная, и вдвоем мы едва на ней умещаемся, но я стараюсь как могу. Усталость от игры (и оргазма) постепенно накатила на меня. Я подавляю зевок и шарю рукой по полу в поисках Альберта.
Бекс немного приподнимается, глядя на меня.
— Джеймс?
Я кладу мишку на кровать.
— Хм?
— Прости, если из-за меня ты поругался с отцом.
Я тут же качаю головой.
— Не извиняйся, всё в порядке.
— Мне кажется, я ему не понравилась.
— Он просто удивился, вот и все.
Бекс хмурится.
— Он знает, что на самом деле мы не вместе?
— Теперь да, — говорю я с болью в груди. — Он был недоволен, но я все ему объяснил.
— Но почему он недоволен, что ты с кем-то встречаешься? Если бы мы, ну, правда были парой, разве он бы за тебя не порадовался?
— Ты же знаешь — я не могу быть с кем-то.
— Из-за футбола.
Я киваю.
— Отец помог мне принять это решение.
Отчасти я хочу рассказать больше, но я только что кончил, а делиться чем-то настолько сокровенным боюсь даже с Бекс.
Девушка не спеша проводит пальцем по моей татуировке.
— У твоего брата такая же.
— Ага, и у Себа. Мы их набили вместе пару лет назад.
— А что это такое? Выглядит знакомо.
— Кельтский узел. Ну, Каллахан — ирландская фамилия и все такое.
— Тебе идет, — говорит Бекс, мягко целуя тату. — Знаю, когда ты предложил мне переночевать у тебя, я отказалась. А ты согласишься?
Я целую девушку в щеку.
— Покажешь свои фотографии?
Она удивленно моргает.
— Ты правда хочешь?
Я смотрю ей в глаза.
— Хочу. Я бы попросил раньше, но уж извини, пипец как возбудился.
Бекс смеется и встает с кровати. Она берет со стола папку и садится, прислоняясь спиной к моей груди. Я обнимаю ее, улыбаясь: люблю, когда она смеется.
— Я снимала портреты постоянных посетителей дайнера — всегда хорошее упражнение. И работала над углами съемки зданий, — говорит Бекс.
Я глажу ее по руке.
— Дашь взглянуть?
Она открывает папку — та полна фотографий.
— На компьютере у меня их, конечно, больше. Печать стоит дорого. Но само чувство, что держишь в руках фото, так радует, понимаешь?
— Нет, — признаюсь я, и девушка смеется. — Но мне интересно тебя слушать.
Мы не спеша просматриваем всю пачку. Бекс делится тем, как сделала каждый снимок, а я задаю вроде бы не совсем глупые вопросы — и девушка начинает подробно рассказывать о диафрагмах, балансе белого и боке́. Это очень мило, несмотря на то что она, увлекшись, случайно заезжает мне локтем в лицо.
— Черт! — охает Бекс, хватая меня за щеки и осматривая. — Тебе не больно?
— Не-а, — вру я, целуя ее.
На деле девушка сильнее, чем кажется, — щека ноет от удара.
— Расскажи про это фото, — прошу я, показывая на снимок знакомого мне места.
На фотографии главный холл библиотеки МакКи. Стол я тоже узнаю — именно за ним мы с Бекс обычно занимаемся письмом. На нем стоят два ноутбука, а на стульях рядом висят наши куртки.
Бекс краснеет и проводит по снимку пальцем.
— Я сделала его, пока ты отошел позвонить сестре.
Вспомнив тот случай, я смеюсь.
— Она боялась, что случайно съела брауни с марихуаной.
— И что в итоге?
— Если честно, я так и не понял. Купер думает, что съела.
Я беру фотографию в руки. Глядя на кусочек нашего времени вместе, я чувствую внутри тепло, будто сделал большой глоток горячего пунша.
— У тебя просто талант, — говорю я.
— Хочешь? — Бекс отводит взгляд. — В плане, если фото тебе нравится, можешь забрать.
— Не в таком виде.
Девушка смотрит на меня с нескрываемой обидой. Я спешу ее поцеловать.
— Принцесса, только с твоей подписью на обороте.
Бекс чуть ли не швыряет снимок на тумбочку и залезает ко мне на колени. Мои руки тут же ложатся ей на бедра. Она жадно целует меня в шею — я стону.
— Можешь еще раз? — сбито спрашивает Бекс, потираясь щекой о мою и ерзая. — Хочу на тебе поскакать.
И опять же, отказать я не могу. Не ей. Сейчас мне хочется лишь лежать в ее постели, глядя, как она прыгает на мне в футболке с моим же именем.
Я скольжу ладонями выше и глажу округлую задницу девушки.
— Если после позволишь обласкать тебя языком — то пожалуйста.
23
Бекс
Несколько недель спустя я в очередной раз просыпаюсь в постели Джеймса. После того как мы с Дэррилом расстались, я и представить не могла, что во время учебы в МакКи буду спать в чужой кровати. Что ж, жизнь любит удивлять: я лежу в уютной постели Джеймса Каллахана, зарывшись в теплое одеяло, и борюсь с неприятным чувством одиночества.
Конечно, я знаю, что Джеймс ушел не потому, что расхотел меня видеть, — накануне он сказал, что ему рано вставать в спортзал. Но это не значит, что я не мечтаю, чтобы он был рядом, — вдвоем мы могли бы проснуться куда более приятным способом.
Я потираю глаза, прогоняя остатки сна, и, зевнув, сажусь. Вчера перед сном Джеймс закрыл шторы: сказал, мама уломала его купить их, утверждая, что так в комнате будет уютнее. Поэтому, хоть солнце уже и встало, в спальне царит приятный полумрак. На стене напротив кровати висит фотография, которую я подарила парню. Как он и просил, я подписала снимок, а он вставил его в рамку и прикрепил над письменным столом. Так фотография кажется настоящим произведением искусства.
На подушке лежит записка от Джеймса. Я пробегаюсь глазами по размашистым строкам, прикусив щеку. Задумавшись, я провожу ногтем по собственному имени, написанному его рукой.
Бекс,
Извини, что пришлось уйти. Останешься подольше? Тогда сможем увидеться, когда я вернусь.
Как же неприятно снова напоминать себе о том, что мы не встречаемся! Не. Встречаемся.
После того матча между нами что-то изменилось. Я пригласила Джеймса в свою комнату в общаге — переночевать. Спать мы в итоге легли только после того, как трижды занялись сексом. Когда я проснулась, парень спал рядом со мной, забавно свернувшись в клубочек: ноги свисали с кровати, одна ладонь лежала на моей голой заднице, другая обнимала Альберта. Я уставилась на Джеймса, чувствуя нарастающую внутри панику. Почувствовав на себе мой взгляд, он проснулся. Парень улыбнулся, нежно смотря на меня, и в уголках его глаз появились милые морщинки.
А потом я попыталась выставить его за порог. Вспоминая об этом сейчас, я едва не сгораю со стыда.
— Мне надо на работу, — соврала я тогда.
Я вылезла из постели, стянула с себя футболку с фамилией Джеймса и швырнула ее в корзину с грязным бельем. Затем обернулась, скрестив руки на голой груди. Парень сел в кровати, спокойно глядя на меня. Я, сбиваясь, сказала ему уходить.
В ответ Джеймс обнял меня, увлекая обратно в постель, и поцеловал в макушку.
— Не нервничай так, — сказал он. — В наших отношениях ничего не изменится.
— Разве? — прошептала я.
— Мы друзья, — ответил он, проводя рукой по моим спутанным волосам. — Друзья, которые друг другу нравятся. Можем ими и оставаться, ничего не усложняя.
— Мне кажется, ничем хорошим это не кончится.
— Хочешь перестать? Только скажи — и перестанем.
— Отменим сделку?
— Нет. Просто не будем заниматься сексом и всем таким.
Не сумев солгать, я покачала головой.
— Хочу, чтобы все это осталось.
— Тогда так и будет.
После этого Джеймс поцеловал меня. Я пихнула его в плечо — спросонья запах изо рта у нас был ужасный, но парень лишь улыбнулся и притянул меня ближе.
Так все обстоит и сейчас. Мы переписываемся, занимаемся академическим письмом, ходим на свидания, чтобы поддерживать слухи об отношениях. И в то же время я просыпаюсь в постели Джеймса и мечтаю, чтобы он был рядом и я могла поскакать на нем.
Пару дней назад Джеймса официально номинировали на крутой футбольный трофей. А где я была в это время? Рядом — молча радостно пританцовывала, пока он звонил родителям, чтобы поделиться с ними новостью.
Я выбираюсь из кровати и застилаю ее — Джеймсу понравится, — а затем отправляюсь в душ. Как же прекрасно, что у парня собственная ванная! Да, его братья ко мне хорошо относятся, но мне не хочется видеться с ними, не приведя себя с утра в порядок. Помывшись, я натягиваю сменную одежду, которую взяла с собой, крашусь и надеваю любимые сережки в виде кусочков пирога. Положив телефон в задний карман джинсов, я спускаюсь на первый этаж.
В воздухе витает запах кофе, и у меня урчит в животе. Сегодня нужно съездить в дайнер — я уже пару дней там не появлялась, потому что брала двойную смену в «Лавандовом чайнике» и помогала Джеймсу с итоговой работой за половину семестра. Но у меня еще остается немного времени, и, если мне повезет, я смогу сообразить отличный завтрак. Прошлым вечером Себастьян очень вкусно запек курицу с гарниром. Может, в холодильнике найдутся остатки картофеля — тогда я смогу пожарить его в дополнение к яичнице.
Я прохожу через гостиную и улыбаюсь, вспоминая, с каким азартом Джеймс и Купер накануне играли в Mario Kart. Когда мы с Джеймсом закончили заниматься, мне нужно было подготовиться к другим предметам. Я устроилась на диване с учебниками, но постоянно отвлекалась на споры и ругань двух парней. Как бы мне хотелось, чтобы у меня тоже были братья или сестры! Я бы веселилась с ними так же, как и Джеймс.