Велеслав рассмеялся — холодным, неприятным смехом, от которого у Велемира пробежал мороз по спине.
— Всё зависит от точки зрения, брат, — сказал он. — Ты видишь только порядок и безопасность. Я вижу стагнацию и рабство. Ты строишь стены вокруг людей, называя это защитой. Я разрушаю их, называя это освобождением.
Он сделал паузу, наблюдая за реакцией Виктора, затем продолжил:
— Но сейчас меня интересует не философская дискуссия, а вполне конкретная земля в конкретное время. Славянские племена стоят на перепутье. Олег и Игорь пытаются создать государство по образцу северных конунгств. Я же хочу, чтобы каждое племя шло своим путём, сохраняя свою самобытность, свои традиции, свою волю.
— И свою слабость перед внешними врагами, — добавил Виктор.
— Возможно, — не стал спорить Велеслав. — Но это будет их выбор, их судьба. Не навязанная сверху, а выросшая из собственных решений, собственных ошибок и побед.
Добрыня вернулся с вином и кубками. Разлив драгоценный напиток, он с любопытством посмотрел на своих странных гостей.
— О чём разговор, друзья? — спросил он. — Продолжаете спор об истории и будущем нашего народа?
— И о многом другом, — улыбнулся Велеслав. — О вещах более древних, чем сами славяне на этих землях.
Добрыня нахмурился, не понимая, но чувствуя в словах сказителя скрытый смысл. Виктор воспользовался моментом, чтобы перевести разговор в более безопасное русло.
— Благодарим за гостеприимство, Добрыня, — сказал он. — Но нам пора. День был долгим, а завтра предстоит много дел.
— Конечно, — кивнул купец. — Надеюсь увидеть вас обоих снова в моём доме. Ваши истории и споры — лучшее развлечение, которое я мог предложить своим гостям за многие годы.
Они вышли во двор. Ночь уже опустилась на Киев, звёзды ярко сияли на тёмном небе. Где-то вдалеке лаяли собаки, но в остальном город был тих — время больших пиров прошло, время утренних работ ещё не наступило.
— Наш разговор не закончен, — сказал Виктор, обращаясь к Велеславу. — Предлагаю продолжить его в более подходящем месте.
— И где же? — поднял бровь тот.
— На холме, где стоит каменный круг, — вмешался Велемир. — Там, где границы между мирами тоньше, где можно говорить без страха быть подслушанными.
Велеслав задумался, затем кивнул.
— Хорошо, — согласился он. — Я знаю это место. Древнее капище, старше самих славян. Пойдём.
Они двинулись через спящий город к восточным воротам. Стража пропустила их беспрепятственно — Велемир был хорошо известен и уважаем, а его спутники не вызывали подозрений. За стенами города раскинулись поля, за ними начинался лес, тёмной стеной поднимающийся к звёздному небу.
Тропа, ведущая к священному холму, была едва различима в темноте, но Велемир знал каждый поворот, каждое дерево на пути. Он шёл впереди, а двое бессмертных следовали за ним — тихие, сосредоточенные, готовые к продолжению разговора, который начался не сегодня и не вчера, а тысячи лет назад, в давно исчезнувшем городе.
Когда они достигли вершины холма, где стоял древний каменный круг, Велемир почувствовал особое напряжение в воздухе. Здесь, в месте силы, присутствие двух бессмертных существ ощущалось особенно явственно — словно два полюса магнита, притягивающие и одновременно отталкивающие друг друга.
Велеслав первым вошёл в круг, остановившись у центрального алтарного камня. Его тёмные волосы и одежда почти сливались с ночным мраком, лишь глаза странно светились, отражая звёздный свет.
— Итак, — сказал он. — Мы снова здесь. Снова на перекрестье судеб. Снова противостоим друг другу, как тысячи раз до этого.
— Но сейчас всё иначе, — возразил Виктор, тоже входя в круг. — Эта земля особенная. То, что родится здесь, может изменить ход истории на века вперёд.
— Поэтому я здесь, — кивнул Велеслав. — И ты тоже. Мы оба чувствуем потенциал этого места, этого времени. Мы оба хотим направить его в своё русло.
Велемир остался на краю круга, наблюдая за древними существами, разделёнными камнем алтаря. Он чувствовал себя свидетелем чего-то грандиозного, выходящего за пределы человеческого понимания.
— У тебя есть твоя половина, — сказал Велеслав, глядя на Виктора. — У меня — моя. Что, если соединить их? Закончить то, что начали тысячи лет назад?
Виктор покачал головой.
— Ты знаешь, что произойдёт, — сказал он. — Катастрофа, подобная той, что уничтожила наш город. Только гораздо масштабнее.
— Или величайшее преображение, — возразил Велеслав. — Кто знает? Мы никогда не пытались после того первого раза.
— И не будем, — твёрдо сказал Виктор. — Я принёс свою половину не для этого.
Он достал из-за пазухи небольшой предмет, завёрнутый в тёмную ткань. Развернув его, положил на алтарный камень. Это была половина металлического диска, покрытая странными символами, спирально расходящимися от центра. Даже в тусклом свете звёзд металл слабо светился, излучая мягкое золотистое сияние.
Велеслав смотрел на артефакт с явным вожделением. Затем медленно достал из-за пояса свою половину. В отличие от части Виктора, она излучала красноватый, тревожный свет. Символы на ней были те же, но словно искажённые, угловатые, агрессивные.
— Соединим их, брат, — предложил Велеслав. — Узнаем, что случится. Разве не в этом смысл нашего бессмертия — познавать то, что недоступно другим?
— Нет, — снова отказался Виктор. — Я принёс артефакт, чтобы предложить другое. Уйди. Оставь эти земли и этих людей. Дай им возможность самим построить своё будущее, без нашего вмешательства.
Велеслав рассмеялся.
— И ты тоже уйдёшь? — спросил он с недоверием.
— Да, — кивнул Виктор. — Если ты дашь слово не возвращаться, я тоже покину эти земли. Пусть Олег и Игорь, славяне и варяги сами решат, какое государство им строить.
Велеслав молчал, обдумывая предложение. Затем медленно покачал головой.
— Не верю тебе, брат, — сказал он. — Ты всегда был хитрее, чем казался. Даже в том древнем городе, когда убедил меня провести ритуал, ты знал, что произойдёт. Знал, что диск расколется, что мы изменимся. Это был твой план с самого начала.
— Нет, — возразил Виктор. — Это была случайность, трагическая ошибка. Я никогда не хотел разрушения нашего города, гибели наших людей.
— Лжёшь, — прошипел Велеслав, и его глаза загорелись ярче. — Ты всегда лжёшь, красиво, убедительно, но лжёшь. Как лжёшь и сейчас, предлагая уйти. Ты останешься, спрячешься, будешь тайно направлять события в нужное тебе русло.
— Я даю слово, — твёрдо сказал Виктор. — Клянусь силой, давшей нам бессмертие.
Но Велеслав лишь усмехнулся.
— Твоё слово ничего не стоит, — сказал он. — Как и твоя клятва. Нет, я останусь здесь. Буду говорить с людьми, рассказывать им историю, показывать альтернативные пути. И посмотрим, кто победит в этот раз.
Он протянул руку к своей половине диска, собираясь забрать её, но Виктор оказался быстрее. Одним движением он схватил обе половины и отступил.
— Тогда я вынужден забрать обе части, — сказал он. — Спрятать их так, что ты не найдёшь. Без своей половины ты слабее, более уязвим.
Глаза Велеслава вспыхнули яростным огнём.
— Не смей! — прорычал он, и его голос изменился, стал глубже, нечеловечески. — Она моя по праву! Часть меня, моей сущности!
Он бросился вперёд, пытаясь вырвать артефакты из рук Виктора. Завязалась борьба — не физическая в обычном понимании, а странное противостояние энергий, от которого, казалось, сам воздух начал потрескивать и искриться. Велемир отступил к краю круга, чувствуя, как земля под ногами слегка вибрирует, как вокруг двух бессмертных формируется что-то вроде вихря, невидимого, но ощутимого.
Внезапно обе половины диска засветились ярче, соприкоснувшись друг с другом в руках Виктора. Золотистое и красное сияние смешалось, породив странный, тревожный пурпурный свет, который начал пульсировать, то усиливаясь, то ослабевая.
— Остановись! — крикнул Виктор. — Ты не понимаешь, что делаешь! Они не должны соединяться так, в гневе и борьбе!
Но Велеслав словно обезумел, продолжая пытаться вырвать артефакты. Сияние становилось всё интенсивнее, пульсация — быстрее. Велемир видел, как камни круга начинают светиться в такт с пульсацией диска, как древние символы, выбитые на них тысячи лет назад, проступают, наливаясь огнём.
— Прекратите! — закричал волхв, понимая, что происходит что-то страшное, что-то, способное уничтожить не только их, но и весь Киев внизу.
В этот момент Виктор сделал отчаянное движение, оттолкнув от себя Велеслава с такой силой, что тот отлетел к краю каменного круга. Половинки диска разъединились, сияние начало угасать. Но что-то уже изменилось — словно сама ткань реальности была повреждена их противостоянием.
— Видишь, что ты наделал! — сказал Виктор, тяжело дыша. — Едва не уничтожил всё, что пытаешься «освободить»! Вот она, твоя истинная сущность — разрушение ради разрушения!
Велеслав поднялся на ноги, отряхиваясь. Его глаза всё ещё горели, но уже не так ярко. Он был ослаблен неудачной попыткой завладеть обеими половинами диска.
— Это не конец, брат, — сказал он. — Мы ещё встретимся. И в следующий раз я буду готов лучше.
С этими словами он повернулся и исчез в темноте леса, окружавшего холм. Виктор не стал преследовать его, оставшись стоять у алтарного камня, бережно держа в руках обе половины артефакта.
— Что это было? — спросил Велемир, приближаясь к нему на дрожащих ногах. — Что случилось бы, если бы половинки соединились полностью?
— Не знаю, — честно ответил Виктор. — Возможно, новая катастрофа. Возможно, полное преображение. Но риск слишком велик. Особенно здесь, в месте, где сходятся силовые линии земли.
Он аккуратно завернул обе половины диска в тёмную ткань и спрятал за пазуху.