еннего неба — смотрели с мудростью, неожиданной для его лет.
— Кто ты? — спросил князь.
— Меня зовут Мирослав, — ответил незнакомец, поклонившись с почтением, но без подобострастия. — Я прибыл из восточных земель с товарами и вестями.
— Товары меня не интересуют, — отрезал Святослав. — Какие вести?
— О крепости Саркел, — спокойно ответил Мирослав. — Я был там две луны назад, вёл торговлю. И заметил кое-что, что может быть полезно великому князю.
Воеводы переглянулись. Свенельд нахмурился:
— Откуда нам знать, что ты не хазарский лазутчик?
Мирослав улыбнулся:
— Разумная осторожность. Но если бы я служил хазарам, разве не выгоднее было бы промолчать и позволить вам попасть в ловушку?
— Говори, — кивнул Святослав, игнорируя недовольство старого воеводы. — Что ты видел?
Мирослав подошёл к карте и указал на западную стену — именно ту, через которую Святослав планировал проникнуть в крепость:
— Здесь действительно слабое место. Но только если знать правильный путь через болота. В прошлом месяце хазары усилили охрану этого участка. Они опасаются нападения печенегов, но подготовятся и к другим угрозам.
Святослав прищурился:
— Продолжай.
— Есть другой путь, — сказал Мирослав, указывая на южную оконечность крепости. — Здесь склон кажется неприступным, и хазары почти не охраняют его. Но я заметил старую высохшую речную протоку — летом она безводна, а камни обеспечивают неплохую опору для подъёма. Человек сильный и ловкий может взобраться за полночи.
— Целый отряд туда не поднимется, — заметил Претич.
— Нет, — согласился Мирослав. — Но десяток отборных воинов может проникнуть внутрь и открыть малые ворота с восточной стороны. Если основные силы будут готовы к этому моменту…
— Мы ворвёмся внутрь прежде, чем они поймут, что происходит, — закончил за него Святослав, и в его глазах вспыхнул огонь предвкушения битвы. — Хороший план.
Свенельд всё ещё выглядел недоверчивым:
— Почему ты помогаешь нам, купец? Какая тебе выгода?
Мирослав посмотрел на старого воеводу, и на мгновение Свенельду показалось, что он уже видел эти глаза, неестественно голубые, смотрящие словно сквозь время. Но воспоминание ускользнуло, не успев оформиться.
— Я родился на берегах Днепра, — просто ответил Мирослав. — И хотя много лет провёл в странствиях, эта земля остаётся моей. К тому же, — добавил он с лёгкой улыбкой, — торговать с Русью выгоднее, чем с хазарами. Ваш народ честнее.
Святослав рассмеялся:
— Честен в бою, хитёр в торговле — вот русский человек! — Он хлопнул Мирослава по плечу. — Останься на совете, купец. Твои глаза видели многое, а твой ум, похоже, умеет делать верные выводы.
Совет продолжался до полудня. Мирослав говорил мало, но метко. Он знал расположение хазарских застав, примерную численность гарнизона Саркела, даже имена некоторых военачальников. Когда его спрашивали, откуда такие сведения, он отвечал, что купцы слышат многое, особенно когда покупатели расслабляются за кубком вина. Объяснение казалось правдоподобным, хотя Свенельд продолжал бросать на него подозрительные взгляды.
Когда план был окончательно согласован, Святослав распустил совет. Дружинники разошлись готовиться к предстоящему походу. У шатра князь задержал Мирослава:
— Ты не похож на обычного купца.
— А ты, князь, не похож на обычного правителя, — ответил Мирослав. — Большинство предпочитает сидеть в тереме, а не водить дружину в походы.
Святослав усмехнулся:
— Мне неуютно в тереме. Стены давят. А в поле, с дружиной, я чувствую себя свободным.
— Твоя мать была мудра, — неожиданно сказал Мирослав. — Она понимала, что держава нуждается и в мече, и в скипетре.
Лицо князя помрачнело:
— Ты знал её?
— Наслышан, — уклончиво ответил Мирослав. — Княгиня Ольга была известна далеко за пределами Руси. Даже византийский император принял её с почестями.
— И обманул, — резко сказал Святослав. — Заставил ждать, унижаться. Я не забыл этого. Придёт день, и Царьград узнает силу русского меча.
В голубых глазах Мирослава мелькнуло что-то похожее на грусть:
— Многие пытались. Город стоит до сих пор.
— Посмотрим, — упрямо ответил князь. — Но сначала — хазары. Скажи, купец с голубыми глазами, ты умеешь держать меч?
Мирослав улыбнулся:
— Умею. В моих странствиях часто приходилось защищать товар от разбойников.
— Хорошо, — кивнул Святослав. — Ты пойдёшь со мной в передовом отряде. Знаешь дорогу — веди. Но помни: если заведёшь в ловушку, первый меч, который напьётся крови, будет мой, а первая кровь будет твоя.
— Справедливо, — кивнул Мирослав без тени страха. — Я буду рядом, князь. И, может быть, увижу начало истории, о которой будут петь сказители.
Святослав рассмеялся и направился к своему шатру. Мирослав остался стоять, глядя на широкий Днепр, по которому уже сновали лодки, готовящиеся к переправе. В его глазах, цвета весеннего неба, отражались картины былого и грядущего: великие битвы, взлёты и падения империй, князья, приходящие к власти и уходящие в небытие. Он знал, что стоит на пороге новой главы в истории этой земли — истории, которую он наблюдал веками.
— Ты всё ещё подозреваешь меня, воевода? — спросил он, не оборачиваясь.
Свенельд, неслышно подошедший сзади, хмыкнул:
— Я стар, но не глуп. Ты говоришь о хазарской крепости так, будто сам строил её. И смотришь на князя странно — словно уже видел его погребальный костёр.
Мирослав обернулся, и старый воин невольно отступил на шаг, встретившись с его взглядом:
— Я видел много погребальных костров, Свенельд. И ещё увижу. Но не беспокойся — не Святославу суждено гореть на следующем.
Он развернулся и направился к стану, оставив озадаченного воеводу у берега. Через несколько шагов обернулся:
— Кстати, хороший был щит у тебя в битве с древлянами. Резной, с серебряной окантовкой. Жаль, что сломался.
Свенельд застыл, широко раскрыв глаза. О том щите никто не знал — он был молод тогда, только начинал служить князю Игорю. Щит действительно сломался в его первой большой битве, и с тех пор прошло более тридцати лет.
Но незнакомец уже скрылся среди шатров, оставив воеводу с холодком, пробежавшим по спине. «Кто же ты, купец с голубыми глазами? — подумал старый воин. — И зачем пришёл к нам именно сейчас?»
Глава 2
# Глава 2: ЧЕЛОВЕК МНОГИХ ИМЁН
Лагерь Святослава пробуждался вместе с солнцем. Воины точили мечи, проверяли доспехи, готовили лошадей к долгому переходу. Мирослав сидел у своего небольшого костра, наблюдая за этими приготовлениями с легкой улыбкой. Рядом лежал простой кожаный мешок с его пожитками — немного для человека, который назвался купцом.
— Мало товаров для торговца, — раздался голос за его спиной.
Мирослав не обернулся — он знал, кто говорит.
— Самый ценный товар я ношу здесь, Свенельд, — он легко коснулся пальцем виска. — Знания не требуют обоза.
Старый воевода обошёл костёр и сел напротив, не сводя глаз с незнакомца. В утреннем свете голубые глаза Мирослава казались почти прозрачными, как лёд на Днепре в первые дни зимы.
— Кто ты на самом деле? — спросил Свенельд без предисловий. — Я знаю каждого купца, торгующего с Киевом. О тебе не слышал.
— Я давно не был в этих краях, — спокойно ответил Мирослав, помешивая палкой угли в костре. — Торговал в землях арабов, персов, даже до Индии доходил. Странствовал по Великому шёлковому пути. Учил языки, узнавал обычаи.
— И теперь решил вернуться, как раз когда князь собирается в поход на хазар? — Свенельд недоверчиво прищурился. — Странное совпадение.
Мирослав поднял взгляд от костра, и на мгновение старому воеводе показалось, что перед ним не человек, а существо гораздо более древнее и могущественное. Но наваждение быстро рассеялось.
— В жизни мало случайностей, Свенельд, — мягко произнёс Мирослав. — Всё взаимосвязано. Дунайский ветер влияет на волны Днепра, решения императора в Константинополе меняют судьбы людей в Киеве, а слова, сказанные сегодня, отзываются эхом через десятилетия.
Он достал из-за пазухи небольшой кожаный мешочек и бросил его Свенельду. Тот инстинктивно поймал и, поколебавшись, развязал тесёмки. Внутри оказался кусочек резного дерева с серебряной окантовкой — фрагмент того самого щита, о котором вчера упоминал Мирослав.
— Откуда… — начал было воевода, но осёкся, увидев, как к ним приближается Святослав.
Князь был одет в простую кольчугу поверх холщовой рубахи. Никаких украшений, ничего лишнего — всё практично, как и сам Святослав. За его спиной виднелся верный меч в потёртых ножнах.
— Готов, купец? — спросил он, подходя к костру. — Выступаем через час.
— Готов, княже, — Мирослав поднялся одним плавным движением. — Мой меч к твоим услугам.
Святослав окинул его внимательным взглядом:
— Где же он, твой меч?
В ответ Мирослав приподнял плащ, показывая простые ножны, висевшие на поясе. Рукоять меча была обмотана потёртой кожей — ничего примечательного.
— Не золотом силён меч, а рукой, что его держит, — сказал он.
Святослав усмехнулся:
— Хорошо сказано. Посмотрим, как ты бьёшься.
Когда князь отошёл, Свенельд поднялся, сжимая в ладони фрагмент щита:
— Это не ответ на мой вопрос.
— Напротив, — спокойно возразил Мирослав. — Я ответил тебе полнее, чем ты думаешь. Просто ты ещё не готов услышать.
К полудню передовой отряд переправился через Днепр и углубился в степь. Три десятка отборных дружинников во главе со Святославом двигались налегке, избегая основных дорог. Мирослав ехал рядом с князем, уверенно указывая путь. Его познания в местной географии вызывали уважение — он безошибочно находил броды через мелкие речки, выводил отряд к редким в степи источникам воды, словно бывал здесь сотни раз.