Виктор понял, к чему клонит Святослав:
— Ты думаешь перенести столицу из Киева в Переяславец?
— Именно, — кивнул князь, и глаза его загорелись. — Киев хорош, но далёк от главных торговых путей. А Переяславец на Дунае станет сердцем новой империи, простирающейся от северных морей до южных степей, от восточных пустынь до западных гор!
Виктор внимательно посмотрел на воодушевлённого князя:
— Грандиозный план, — признал он. — Но есть препятствия, о которых стоит подумать.
— Какие? — нетерпеливо спросил Святослав.
— Во-первых, Византия, — начал перечислять Виктор. — Император не будет рад видеть сильного соседа у своих границ. Он может натравить на Русь другие народы, например, печенегов.
— Печенеги не страшны нам, — самоуверенно заявил Святослав. — Мы бивали их и раньше.
— Когда они нападали на русские земли, где у нас крепости и знание местности, — заметил Виктор. — А если они ударят, когда ты будешь с войском на Дунае? По растянутым коммуникациям, по оставшимся без защиты городам?
Святослав нахмурился:
— Ты слишком осторожен, Мирослав. Великие дела не делаются теми, кто боится рисковать.
— Не о страхе речь, княже, а о мудрой предусмотрительности, — мягко возразил Виктор. — К тому же, есть и другое соображение: твои сыновья.
— А что с ними? — не понял Святослав.
— Ты разделил Русь между ними: Ярополку — Киев, Олегу — Древлянскую землю, Владимиру — Новгород. Если ты перенесёшь столицу на Дунай, кто будет управлять исконными русскими землями? И не возникнет ли соблазн у одного из сыновей объединить их под своей рукой в твоё отсутствие?
Святослав задумался:
— Ярополк — старший, ему по праву руководить братьями. К тому же, я оставлю доверенных воевод для надзора.
— Братья не всегда мирно уживаются, когда речь идёт о власти, — тихо заметил Виктор. — История знает много примеров, когда сыновья великих завоевателей разрушали созданные их отцами державы из-за взаимной вражды.
— Мои сыновья поклялись сохранять мир между собой, — нахмурился Святослав. — К тому же, Ярополк мудр не по годам, воспитан моей матерью. Он сумеет удержать братьев в повиновении.
Виктор понял, что спорить дальше бесполезно. Святослав уже принял решение, и теперь речь могла идти лишь о деталях:
— Когда ты планируешь выступать на Дунай?
— Как только получим подкрепление из Киева, — ответил князь. — Возможно, через месяц. Хочу ещё дать дружине отдохнуть после хазарского похода.
— Мудрое решение, — кивнул Виктор. — Утомлённое войско не одержит великих побед. — Он сделал паузу. — А если болгары призовут на помощь Византию? Если сам император выступит против тебя?
Святослав усмехнулся, и в глазах его блеснул воинственный огонь:
— Тем лучше! Давно пора показать грекам силу русского оружия. Мой дед Олег прибил щит к вратам Царьграда, я же возьму сам город!
Виктор молча склонил голову, скрывая тревогу в глазах. Он слишком хорошо знал, чем заканчивались подобные амбициозные планы. Но пытаться переубедить Святослава сейчас было бессмысленно — князь уже загорелся идеей западного похода и мечтами о новой столице на Дунае.
— Что ж, если таково твоё решение, княже, — сказал он, — я постараюсь собрать все доступные сведения о болгарских землях и византийских крепостях. Чем больше мы будем знать о противнике, тем легче будет победить.
— Вот это разговор! — одобрительно хлопнул его по плечу Святослав. — Я знал, что могу на тебя положиться, Мирослав. Твои советы уже не раз приводили нас к победе.
Когда Виктор вышел из княжеского шатра, его лицо было задумчивым. Он уже видел подобные ситуации в прошлом — амбициозные правители, расширяющие свои владения за счёт военных походов, не замечающие, как растягиваются коммуникации, как истощаются ресурсы, как множатся враги. И чем всё это обычно заканчивалось.
«История повторяется, — думал он, направляясь к своему шатру. — Но, может быть, в этот раз я смогу хоть немного изменить её ход. Предупредить об опасностях, подготовить к возможным проблемам. Большего мне не позволено».
После полудня Виктор вновь отправился в руины дворцового комплекса, где его ждал Иосиф. Старый хранитель библиотеки уже подготовил свитки и книги для отправки — несколько десятков ценнейших рукописей, аккуратно упакованных в водонепроницаемую ткань и кожу.
— Вот самое ценное, что удалось спасти, — сказал он, показывая на аккуратные свёртки. — Труды по астрономии, математике, медицине, географии… Наследие многих культур и эпох.
Виктор внимательно осмотрел подготовленные пакеты:
— Хорошая работа. Это всё поместится на трёх верблюдах или на пяти мулах. Я договорился с купеческим караваном, идущим в Константинополь. Они будут здесь завтра на рассвете.
— Как тебе удалось убедить их взять такой опасный груз? — удивился Иосиф. — Русские дружинники досматривают все караваны, ищут ценности.
— У меня есть определённое влияние, — скромно ответил Виктор. — К тому же, караванщики тоже понимают ценность знаний. Не все, конечно, но те, с кем я имею дело.
Они продолжили подготовку, обсуждая маршрут, необходимые припасы, возможные опасности в пути. Виктор рассказывал о дорогах, ведущих от бывшей хазарской столицы к Чёрному морю и далее к Константинополю, словно сам не раз проходил их вдоль и поперёк.
— Ты удивительно хорошо знаешь эти земли, — заметил Иосиф. — Как будто путешествовал здесь годами.
— Так и есть, — кивнул Виктор. — Я много странствовал по этим краям. В разные времена, при разных правителях.
Иосиф внимательно посмотрел на своего собеседника:
— «В разные времена»… Странная формулировка. Словно ты жил дольше обычного человеческого века.
Виктор улыбнулся, но не ответил напрямую:
— Время относительно, друг мой. Для одних жизнь — лишь краткий миг, для других — долгое путешествие сквозь эпохи.
— Существуют легенды, — медленно произнёс Иосиф, — о людях, не подверженных обычным законам времени. О странниках, идущих сквозь века, наблюдающих рождение и гибель цивилизаций. — Он сделал паузу. — Некоторые считают их ангелами или демонами. Другие — хранителями древнего знания. Третьи — просто безумцами, верящими в собственные фантазии.
— А ты? — спросил Виктор. — Что думаешь ты?
— Я думаю, что мир полон тайн, недоступных нашему пониманию, — тихо ответил старый библиотекарь. — И что иногда нам выпадает честь встретить кого-то, кто видел и знает больше, чем мы можем вообразить. — Он поклонился Виктору. — Кем бы ты ни был, я благодарен тебе за помощь в спасении этих книг.
Виктор ответил таким же поклоном:
— Благодарности заслуживаешь ты, Иосиф. Ты посвятил жизнь сохранению знаний, и даже сейчас, когда твой мир рушится, ты думаешь прежде всего о том, как спасти мудрость веков для будущих поколений.
Они продолжили работу в дружеском молчании, каждый погружённый в свои мысли. Когда всё было готово, Виктор помог перенести свёртки в небольшую пещеру неподалёку от дворца, где груз должен был ждать прибытия каравана.
— Теперь нам остаётся только ждать, — сказал Иосиф, когда они закончили. — Если всё пойдёт по плану, завтра в это время ценнейшие рукописи уже будут на пути к спасению.
— А ты? — спросил Виктор. — Куда отправишься ты сам?
— Сначала в Константинополь, с караваном, — ответил старый библиотекарь. — Там есть еврейская община, которая примет меня. А потом, возможно, в Кордову или Каир — там сейчас расцветают великие центры учёности.
— Мудрый выбор, — одобрил Виктор. — В этих городах твои знания и опыт будут востребованы. А хазарские традиции не исчезнут бесследно, продолжатся в новых землях.
Они вышли из пещеры, тщательно замаскировав вход. День клонился к закату, окрашивая руины Итиля в золотистые и багряные тона. На фоне этого величественного и одновременно печального зрелища два человека — молодой с виду мужчина с пронзительно голубыми глазами и седой старик — выглядели как символы преемственности знаний, связующее звено между ушедшими и грядущими эпохами.
— Завтра на рассвете, — напомнил Виктор. — Я приду за час до прибытия каравана.
— Буду ждать, — кивнул Иосиф. — И… спасибо. За всё.
Они расстались — старый библиотекарь направился к уцелевшим кварталам, где временно разместились оставшиеся в городе хазарские евреи, а Виктор — обратно к русскому лагерю. По пути он встретил группу дружинников, возвращавшихся с охоты. Среди них был и Свенельд.
Старый воевода окинул Виктора подозрительным взглядом, но промолчал. Однако, когда дружинники прошли мимо, он незаметно отделился от группы и последовал за Виктором, сохраняя дистанцию и стараясь оставаться незамеченным.
Виктор, конечно, заметил слежку, но не подал вида. Он спокойно дошёл до лагеря, приветствовал знакомых воинов и скрылся в своём шатре. Свенельд некоторое время наблюдал издали, затем, убедившись, что «купец» никуда не собирается в ближайшее время, вернулся к своим обязанностям.
Внутри шатра Виктор сразу принялся за работу. Он доставал из своего запертого сундука различные инструменты, необходимые для копирования карт и схем, которые видел сегодня в хазарской библиотеке. Его рука быстро и уверенно воспроизводила сложные чертежи, добавляя к ним свои заметки на языке, который вряд ли кто-то смог бы прочесть.
Особенно тщательно он перерисовывал карты восточных земель, отмечая пути миграций кочевых племён, места их традиционных стоянок, направления возможных будущих вторжений. Рядом делал заметки о военных обычаях, тактике, вооружении этих народов.
«Нужно предупредить Владимира, — думал он, работая. — Из трёх сыновей Святослава именно он способен понять эту опасность и подготовиться к ней. Ярополк слишком погружён в киевские интриги, а Олег слишком похож на отца — видит только сиюминутную выгоду или угрозу. Но Владимир… в нём есть потенциал для чего-то большего».