— А если Ярополк прав, и единство возможно только под одной властью? — спросила Рогнеда.
— Тогда пусть это будет справедливая власть, — ответил Владимир. — А не тирания одного человека.
Рогнеда взяла монету, разглядывая древние символы:
— Странная вещь. Откуда она у тебя?
— Подарок мудрого человека, — уклончиво ответил муж. — Напоминание о том, что даже великие империи не вечны, если забывают о справедливости.
Утром их провели в конунгский зал — огромное помещение с высокими потолками и длинными столами. У дальней стены на резном кресле сидел Олаф Трюггвасон — высокий мужчина лет сорока с золотистой бородой и проницательными голубыми глазами.
— Так это ты русский князь, что ищет воинов? — спросил он на ломаном славянском языке.
— Владимир Святославич, князь Новгородский, — представился Владимир. — Ищу достойных воинов для справедливого дела.
— Справедливость — дорогое удовольствие, — усмехнулся Олаф. — Что можешь предложить за нее?
— Золото, серебро, меха, — ответил Владимир. — И долю в военной добыче.
— Сколько людей нужно?
— Тысячу-полторы, — сказал Владимир после некоторого колебания.
Олаф присвистнул:
— Немало. Такое войско стоит дорого.
— Сколько?
— Пятьсот марок серебра авансом, еще столько же по окончании службы, — назвал цену конунг. — Плюс содержание воинов в походе.
Владимир быстро подсчитал в уме. Такие деньги у него были, но потратить их означало остаться почти без средств.
— Дорого, — сказал он. — И нет гарантий, что воины будут верно служить.
— Гарантия — мое слово, — оскорбился Олаф. — А если цена не устраивает, ищи людей в другом месте.
Мирослав наклонился к Владимиру и что-то тихо сказал ему на ухо. Князь кивнул:
— Хорошо. Но с условием: половину платы — сейчас, половину — когда вернемся в русские земли.
— И если не вернетесь? — хитро спросил Олаф.
— Тогда мои люди расплатятся трупами, — жестко ответил Владимир. — А это тоже имеет ценность для воинов, ищущих славы.
Конунг рассмеялся:
— Мне нравится твой ответ, русич! Согласен. Но воинов дам не всех сразу — сначала два отряда по сто человек. Покажешь, как умеешь ими управлять, получишь остальных.
Сделка была заключена. Владимир получал в распоряжение двести варяжских воинов под командованием ярла Свейна — молодого честолюбца, мечтавшего о собственном королевстве.
Три дня спустя новое войско было готово к походу. Двести варягов — рослые, светловолосые мужчины в кольчугах и шлемах — выглядели грозно. К ним присоединилась сотня воинов Владимира, и теперь у него было триста человек.
— Когда выступаем? — спросил Свейн.
— Как только погода наладится, — ответил Владимир. — Нужно добраться до русских земель до начала зимы.
— А план действий?
Владимир развернул карту:
— Сначала Новгород. Нужно выяснить, что там происходит, кто держит город. Потом — решать по обстоятельствам.
— А если Новгород в руках врагов? — спросила Рогнеда.
— Тогда возьмем его штурмом, — сказал Свейн. — Мои воины не боятся крепостных стен.
Мирослав, изучавший карту, поднял голову:
— Есть другой вариант. Если Новгород занят, можно начать с более мелких городов. Собрать силы, привлечь местных союзников, а потом уже идти на большие цели.
— Мудрый совет, — согласился Владимир. — Но сначала нужно узнать, что происходит дома.
Отплытие состоялось на следующий день. Три корабля вышли из гавани Бирки ранним утром, когда туман еще стелился над водой. Владимир стоял на корме флагманского драккара, глядя на исчезающий в дымке берег Швеции.
— Жалеешь, что согласилась на этот поход? — спросил он Рогнеду.
— Нет, — покачала головой она. — Лучше неизвестность в пути, чем безнадежность в плену.
— А если мы проиграем? Если Ярополк окажется сильнее?
— Тогда хотя бы проиграем с честью, — ответила Рогнеда. — Сражаясь за то, во что верим.
Плавание обратно прошло спокойнее — осенние штормы еще не начались, а ветер был попутным. Через пять дней показались знакомые берега — устье реки, ведущей к Ладоге и далее к Новгороду.
— Домой, — тихо сказал Владимир, увидев родную землю.
Но каким он найдет свой дом? Что ждет его в Новгороде — верные друзья или враги? Скоро он это узнает. А пока корабли медленно поднимались по реке, неся изгнанного князя навстречу его судьбе.
За кормой оставались варяжские земли, где он провел долгие месяцы изгнания. Впереди лежала Русь — родная, но, возможно, уже чужая. И где-то там его ждал брат Ярополк, готовый сразиться за право называться единственным наследником Святослава.
Последняя битва за отцовское наследство приближалась. И исход ее решит не только судьбу двух братьев, но и будущее всей русской земли.
*(Добрыня)*
Осенний ветер гнал желтые листья по площади новгородского детинца, где Добрыня стоял на крепостной стене, вглядываясь в даль. Уже второй год он управлял городом в отсутствие племянника, и каждый день приносил новые тревоги. Гонцы от Ярополка становились все настойчивее в своих требованиях покорности, а сам киевский князь, по слухам, готовил большое войско для похода на север.
— Дядя, — раздался за спиной молодой голос.
Добрыня обернулся. К нему поднимался Константин, сын его старшего брата, служивший теперь одним из воевод новгородской дружины.
— Что нового? — спросил Добрыня.
— Гонец от южных застав. Видели большой отряд всадников, движущихся с севера по Волхову. Не киевляне — знамена незнакомые.
Добрыня нахмурился. Северные земли были малолюдными, и появление большого войска оттуда не предвещало ничего хорошего.
— Сколько их?
— Говорят, человек триста, может больше. Идут не спеша, как будто не боятся нападения.
— Или знают, что их здесь ждут, — задумчиво сказал Добрыня. — Выставь двойную стражу на всех дорогах. И пошли разведчиков — пусть выяснят, кто это такие.
Константин кивнул и поспешил выполнять приказание. А Добрыня остался на стене, размышляя о возможных вариантах. Неужели Ярополк решил напасть с севера, в обход основных укреплений? Или это варяги, решившие попытать счастья в набеге на богатый город?
Ответ пришел через несколько часов, и он оказался неожиданным.
— Дядя! — Константин ворвался в гридню, где Добрыня совещался с воеводами. — Это Владимир! Он вернулся!
Все вскочили с мест. Добрыня почувствовал, как сердце забилось быстрее.
— Ты уверен?
— Разведчик видел его собственными глазами, — запыхавшись, ответил Константин. — Он ведет отряд варягов и новгородцев. И с ним женщина в богатых одеждах.
— Рогнеда, — понял Добрыня. — Значит, союз с Полоцком состоялся.
Он повернулся к воеводам:
— Готовьте торжественную встречу! Наш князь возвращается домой!
Встреча произошла у южных ворот города. Добрыня с почетной свитой ждал на площади, когда показался отряд всадников. Впереди ехал Владимир — загорелый, возмужавший, в богатых доспехах. Рядом с ним — Рогнеда в теплом плаще с мехами. За ними — ряды варяжских воинов, чьи кольчуги блестели в осеннем солнце.
— Владимир! — крикнул Добрыня, поспешив навстречу племяннику.
Князь спешился и обнял дядю. В этом объятии было все — радость встречи, тревога за прошедшее время, надежда на будущее.
— Добрыня! — Владимир отстранился, внимательно глядя на дядю. — Как дела в городе? Что с Ярополком?
— Расскажу все, но не здесь, — ответил Добрыня. — Сначала отдохни с дороги.
Владимир кивнул и повернулся к Рогнеде, помогая ей спуститься с коня:
— Добрыня, познакомься — моя жена, княгиня Рогнеда.
Старый воевода галантно поклонился:
— Честь познакомиться, княгиня. Добро пожаловать в Новгород.
— Благодарю, — ответила Рогнеда. — Владимир много рассказывал о тебе.
— Надеюсь, хорошее, — улыбнулся Добрыня. — А теперь позвольте проводить вас в княжеский терем.
Вечером, когда воины были размещены, а Рогнеда отдыхала с дороги, Владимир и Добрыня остались наедине в гридне. При свете факелов лицо племянника казалось старше — год изгнания наложил свой отпечаток.
— Рассказывай, что происходило, — попросил Владимир.
Добрыня тяжело вздохнул:
— Плохие дела, племянник. Ярополк укрепился в Киеве, подчинил себе большинство князей. Собирает большое войско — говорят, не меньше пяти тысяч.
— А Олег?
— Погиб, — мрачно сообщил Добрыня. — Год назад. В битве с Ярополком за Искоростень.
Владимир побледнел:
— Как погиб?
— Говорят по-разному. Одни — что убит в бою, другие — что упал с моста при отступлении. Но результат один — древлянские земли теперь под властью Ярополка.
Владимир молча переварил известие. Смерть среднего брата означала, что теперь за отцовское наследство будут бороться только двое.
— Что с Новгородом? — спросил он. — Почему Ярополк еще не пошел на нас?
— Шел бы, если бы не одно обстоятельство, — ответил Добрыня. — У него проблемы на юге — печенеги активизировались, совершают постоянные набеги. Приходится держать там значительные силы.
— Это нам на руку, — заметил Владимир. — Сколько времени у нас есть?
— До весны, не больше, — ответил дядя. — Как только кончится зима, он двинется на север. У нас есть всего несколько месяцев на подготовку.
Владимир встал и подошел к карте, висевшей на стене:
— Тогда нужно использовать это время максимально эффективно. Сколько воинов можем собрать?