— Как думаешь, мой конкурент, Ингвар, не попытается помешать? — спросил он, вспомнив о своём главном сопернике среди варяжских конунгов.
— Попытается, если узнает, — серьёзно ответил Виктор. — Он тоже метит на восточные пути. До сих пор вы были примерно равны по силам, но если ты закрепишься на восточных землях раньше, чаша весов склонится в твою пользу. Он этого не допустит.
— Значит, нужно действовать в тайне, — решил Рюрик. — Распускать слухи, что мы готовимся к походу на запад или юг. А самим готовиться на восток.
— Мудро, — кивнул Виктор. — Но помни — у Ингвара есть глаза и уши повсюду. Тебе понадобятся верные люди. Очень верные.
Рюрик усмехнулся:
— У меня есть ты и мои братья. Кому ещё я могу доверять?
— Это хорошее начало, — согласился Виктор, — но недостаточное. Тебе нужны будут союзники среди тех, кто уже бывал в тех землях. Кто знает языки, обычаи, тропы. Кто сможет стать мостом между вашим народом и словенами.
— И где мне найти таких людей? — спросил Рюрик.
— Поищи среди купцов, — посоветовал Виктор. — Среди тех, кто ведёт торговлю и на западе, и на востоке. Особенно обрати внимание на полукровок — детей от смешанных браков варягов и славянок. Они часто становятся лучшими посредниками.
Рюрик задумался. Он знал нескольких таких людей. Один из них, купец по имени Хотен, как раз недавно вернулся из земель словен и сейчас гостил у дальних родственников в соседнем поселении.
— У Хотена есть дочь, — вдруг вспомнил Рюрик. — Кажется, её зовут Хельга или Ольга. Говорят, она знает несколько языков и часто сопровождает отца в поездках.
— Вот с таких людей и стоит начать, — кивнул Виктор. — Завоюй их доверие, убеди в своих планах, и они станут твоими глазами и ушами там, где ты сам не сможешь быть.
Рюрик кивнул:
— Я отправлюсь к Хотену сегодня же. Познакомлюсь с его дочерью, разузнаю о последних новостях с востока.
Виктор одобрительно улыбнулся:
— Ты быстро схватываешь. Именно поэтому я верю, что у тебя всё получится.
Они стояли некоторое время молча, глядя на пробуждающееся море. С берега уже доносились голоса рыбаков, а из деревни — первые звуки пробуждающейся жизни.
— Знаешь, Виктор, — вдруг сказал Рюрик, — иногда, когда я думаю обо всём этом — о новых землях, о власти, о будущей державе — мне становится не по себе. Словно я замахиваюсь на нечто слишком большое для простого варяга.
— Все великие дела начинаются с сомнений, — ответил Виктор. — Только глупцы не ведают страха перед неизвестностью. Но помни — не сомнения определяют человека, а то, как он с ними справляется.
— А как ты справляешься со своими? — спросил Рюрик.
Виктор долго молчал, глядя куда-то вдаль. Затем тихо произнёс:
— Когда живёшь так долго, как я, сомнения становятся частью тебя. Ты учишься не бороться с ними, а слушать их. Иногда они говорят тебе об опасности, иногда — о том, что ты на правильном пути. Важно научиться различать эти голоса.
Рюрик внимательно посмотрел на наставника. Виктор снова говорил загадками, словно действительно прожил намного дольше, чем выглядел. Но сейчас не время было разгадывать эти тайны. Предстояли месяцы напряжённой подготовки.
— Пойдём, — сказал Рюрик. — Нужно поговорить с братьями о первых шагах. Если я хочу сегодня же отправиться к Хотену, то должен оставить Трувору и Синеусу чёткие указания.
Виктор кивнул, и они направились обратно в деревню. Там уже поднимался дым от очагов, лаяли собаки, перекликались женщины. Обычное утро обычного поселения на краю мира. Но для Рюрика и Виктора это утро было началом пути, который изменит историю восточных земель навсегда.
***
### ТРУВОР
Трувор отпрыгнул назад, избегая удара топора, и тут же перешёл в атаку, нанося рубящий удар своим мечом. Его противник, молодой воин по имени Хальвдан, едва успел подставить щит. Дерево треснуло, но выдержало.
— Сильнее! — крикнул Трувор окружившей их молодёжи. — Бей так, словно от этого зависит твоя жизнь!
Он сделал обманное движение влево, а затем резко развернулся вправо и ударил плоской стороной меча по бедру противника. Хальвдан охнул и опустился на одно колено.
— Мёртв, — объявил Трувор, приставив кончик меча к горлу юноши. — Если бы это был настоящий бой, твоя голова уже катилась бы по земле.
Он отступил, позволяя Хальвдану подняться.
— Ты слишком полагаешься на щит, — сказал Трувор, обращаясь уже ко всем молодым воинам, собравшимся вокруг тренировочной площадки. — Щит — это не просто защита, это оружие. Им можно оглушить, вывести из равновесия, сбить с ног. Но никогда не прячьтесь за ним так, что не видите противника.
Молодые воины кивали, серьёзно запоминая урок. После возвращения Рюрика вчера вечером по поселению разнеслись слухи о его планах. За сегодняшнее утро число юношей, желающих тренироваться с Трувором, удвоилось.
— На сегодня всё, — объявил Трувор. — Завтра в то же время. И помните — только практика делает воина. Тренируйтесь каждый день, даже если меня нет рядом.
Молодёжь стала расходиться, а Трувор направился к бочке с водой, стоявшей неподалёку. Он зачерпнул полный ковш и жадно выпил, чувствуя, как сладкая влага освежает пересохшее горло.
— Неплохо справляешься с ними, — раздался за спиной голос Виктора.
Трувор обернулся. Рядом с наставником стоял Рюрик, вернувшийся из утренней прогулки на берег.
— Недостаточно хорошо, — проворчал Трувор. — Половина из них всё ещё путает меч с мотыгой. А ты говоришь, что мы должны вести их на восток через год.
— Будут готовы, — уверенно ответил Рюрик. — Особенно с таким учителем, как ты.
Трувор хмыкнул. Он не любил лесть, даже от родного брата.
— Есть новости? — спросил он прямо.
— Да, — кивнул Рюрик. — Я отправляюсь сегодня к Хотену, в соседнее поселение. Хочу поговорить с ним о восточных землях и, возможно, привлечь его на нашу сторону.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Трувор.
Рюрик покачал головой:
— Лучше оставайся здесь. Продолжай тренировать воинов. И поговори со старшими дружинниками о наших планах. Мне нужно знать, кто пойдёт с нами, а кто останется здесь с Велемиром.
Трувор кивнул. Это имело смысл. Он хорошо знал старых воинов, многие из них уважали его за прямоту и силу. Если кто и мог убедить их пойти на восток, то именно он.
— А что с жрецом? — вдруг вспомнил Трувор. — С тем новым, из франкских земель? Он ведь пару дней назад приходил к Велемиру, говорил о каком-то там едином боге.
Рюрик и Виктор переглянулись.
— Оставь его в покое, — сказал Рюрик. — У нас нет времени на религиозные споры.
— Он распространяет странные идеи, — нахмурился Трувор. — Говорит, что наши боги — это демоны, а единственный путь к спасению — через его бога. Некоторые женщины уже слушают его.
— Франки давно приняли христианство, — заметил Виктор. — И сейчас активно распространяют его на покорённых землях. Это часть их стратегии завоевания — сначала приходят жрецы с крестами, потом воины с мечами.
— Тем более! — горячо воскликнул Трувор. — Если он разведчик франков, его надо прогнать или убить!
— Не горячись, — Рюрик положил руку на плечо брата. — Жрец безобиден. К тому же, Велемир разрешил ему остаться, а мы должны уважать решения вождя.
Трувор неохотно кивнул, но было видно, что он не согласен. Из троих братьев именно он был самым приверженным старым богам и традициям. В отличие от рассудительного Синеуса и прагматичного Рюрика, Трувор видел мир в более контрастных тонах. Друзья и враги, свои и чужие, верные и предатели — без полутонов и компромиссов.
— Ладно, не буду трогать его, пока он не лезет ко мне со своими проповедями, — наконец проворчал Трувор. — Но если увижу, что он настраивает людей против наших обычаев или богов...
— Тогда придёшь ко мне, и мы решим проблему вместе, — твёрдо закончил Рюрик. — Без самодеятельности. Понятно?
Трувор кивнул, хотя в глазах его всё ещё тлел огонь непокорности.
Виктор внимательно наблюдал за ним. Из троих братьев Трувор всегда был самым сложным случаем — яростным, прямолинейным, готовым к насилию при малейшем поводе. Воин до мозга костей, он с трудом усваивал уроки дипломатии и сдержанности.
— Расскажи лучше, как продвигается твоя работа с молодыми воинами, — предложил Виктор, переводя разговор. — Кто подаёт особые надежды?
Лицо Трувора просветлело. Ничто не радовало его так, как возможность поговорить о воинском искусстве.
— Хальвдан быстро учится, — сказал он. — У него хороший глаз и крепкая рука. Вот только слишком самоуверен. Сегодня я преподал ему урок скромности.
— Это тот, кого ты уложил на колени? — спросил Рюрик, кивнув в сторону удаляющегося хромающего юноши.
— Да. Он думал, что сможет победить меня грубой силой, — усмехнулся Трувор. — Пришлось показать ему, что опыт и техника важнее.
— Не слишком сурово с ним? — спросил Виктор. — Такие уроки могут сломить дух.
— Или закалить его, — возразил Трувор. — Лучше пусть получит синяк здесь, на тренировочной площадке, чем лишится головы в настоящем бою. К тому же, этот парень из тех, кого неудача только подстёгивает.
Виктор кивнул. В словах Трувора был смысл, и способы обучения у каждого свои. Сам Виктор предпочитал более мягкий подход, постепенно усложняя задачи, но признавал эффективность и других методов.
— А что с Сигурдом и его друзьями? — спросил Рюрик. — Они всё ещё дерутся как медведи с пьяными кабанами?
Трувор рассмеялся:
— Не так плохо, но близко к тому. Хотя после того, как я заставил их два дня подряд тренироваться с тяжёлыми брёвнами вместо мечей, что-то начало меняться. По крайней мере, теперь они не размахивают руками во все стороны, а бьют более направленно.
— Нужно решить, кто из них пойдёт с нами, — заметил Рюрик. — Всех мы взять не сможем.
— Я составлю список, — кивнул Трувор. — Лучших из лучших. Тех, кто действительно готов сражаться и умирать за новую родину.