Он закашлялся, и Хельга быстро подала ему чашу с водой. Синеус сделал несколько глотков, затем продолжил:
— И ещё одно. После моей смерти ты найдёшь в моей комнате в Новгороде сундук с моими личными бумагами. Там есть письмо для тебя. Прочти его, когда придёт время. В нём ты найдёшь то, что может помочь тебе... и Рюрику.
Хельга внимательно смотрела на него, пытаясь понять, что скрывается за этими словами:
— Что в этом письме?
— Откровения, — загадочно ответил Синеус. — Вещи, которые я узнал за годы службы братьям и нашему делу. Имена друзей и врагов, расположение тайных хранилищ, советы по управлению. Моё наследие тебе и будущим поколениям.
Он сделал паузу, затем добавил тише:
— И кое-что о Викторе. То, что я узнал... случайно.
Хельга напряглась:
— О его бессмертии? Я знаю об этом.
— Не только, — покачал головой Синеус. — О его прошлом. О его целях. О том, почему он выбрал именно Рюрика, именно нас, именно эти земли.
Он снова закашлялся, на этот раз сильнее. Хельга подала ему отвар, который принесла с собой. Синеус выпил, постепенно успокаиваясь.
— Не утомляй себя разговорами, — мягко сказала Хельга. — Тебе нужен отдых.
Синеус слабо улыбнулся:
— Скоро у меня будет много времени для отдыха. Вечность покоя. А сейчас... сейчас я хочу использовать каждый момент, чтобы помочь тем, кто останется.
Он откинулся на подушки, внезапно утратив силы:
— Позови Рюрика. И Виктора, если он свободен. Я хочу поговорить с вами всеми вместе. Пока ещё могу.
Хельга кивнула и вышла из комнаты. Через несколько минут она вернулась с Рюриком и Виктором. Все трое сели у постели Синеуса, который, казалось, ещё больше ослаб за время её отсутствия.
— Хорошо, что вы все здесь, — тихо сказал он. — Мой путь подходит к концу, и я хочу сказать кое-что, пока ещё могу.
Рюрик попытался возразить, но Синеус остановил его жестом:
— Не отрицай очевидного, брат. Сейчас не время для ложных надежд. — Он повернулся к Виктору: — Ты всегда учил нас смотреть правде в глаза, даже когда она горька. Не так ли?
Виктор медленно кивнул:
— Так. Правда, какой бы тяжёлой она ни была, всегда лучше приятной лжи.
— Вот и я говорю правду, — продолжил Синеус. — Я умираю. Возможно, сегодня, возможно, через несколько дней. Но прежде чем уйти, я хочу увидеть, что будущее в надёжных руках.
Он посмотрел на Рюрика и Хельгу:
— Ваш союз — это больше, чем брак двух людей. Это союз севера и востока, моря и леса, старых традиций и новых путей. Берегите его. И берегите друг друга.
Затем перевёл взгляд на Виктора:
— А ты... ты был больше, чем наставником для нас. Ты был направляющей силой, светом во тьме. Я знаю, что твой путь не закончится с нами. Ты пойдёшь дальше, как делал это бесчисленное количество раз. Но я хочу, чтобы ты знал — то, что ты создал здесь, с нами, переживёт века.
Виктор смотрел на него долгим, задумчивым взглядом:
— Ты всегда видел больше, чем другие, Синеус. Даже больше, чем я предполагал.
— Я был весами, — с лёгкой улыбкой напомнил Синеус. — Моя задача была взвешивать не только золото, но и слова, и поступки, и скрытые мотивы.
Он снова откинулся на подушки, истощённый этой длинной речью. Его голос стал тише, но по-прежнему был ясным:
— У меня есть последняя просьба. Когда вы вернётесь из Изборска, привезите прах Трувора в Новгород. Похороните нас рядом, на холме, откуда видны и город, и река, и лес. Пусть братья останутся вместе хотя бы в смерти.
Рюрик, не в силах говорить, просто кивнул, крепко сжимая руку брата.
— А теперь оставьте меня, — попросил Синеус. — Я хочу отдохнуть. И... подумать о том, что ждёт меня за гранью.
Они вышли из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. В коридоре Рюрик остановился, прислонившись к стене, его лицо было каменным, но глаза выдавали глубокую боль.
— Он не доживёт до нашего возвращения из Изборска, — тихо сказал он.
— Нет, — подтвердил Виктор. — Его дух силён, но тело слабеет с каждым днём. Я дал ему всё, что мог, чтобы облегчить переход, но остановить его невозможно.
Хельга молча взяла Рюрика за руку, предлагая безмолвную поддержку. Он сжал её пальцы, благодарный за присутствие рядом.
— Жизнь продолжается, — наконец сказал Виктор. — Даже когда мы теряем тех, кого любим. Особенно тогда. Потому что мы должны жить и за них тоже.
Рюрик выпрямился, собирая всю свою силу воли:
— Ты прав. Нас ждут дела. Синеус хотел бы, чтобы мы продолжали строить то, что начали вместе.
Они двинулись по коридору, оставляя за спиной комнату, где медленно угасала жизнь одного из основателей нарождающейся державы. Впереди же ждало будущее — неопределённое, трудное, но полное возможностей и надежд.
Держава Рюрика делала свои первые шаги. И хотя эти шаги были омрачены потерями, они всё равно вели вперёд, к горизонтам, которые ещё только предстояло открыть.
***
### ВИКТОР
Ночь стояла над Ладогой, тихая и ясная. Звёзды рассыпались по чёрному небу, отражаясь в тёмных водах реки. Лёгкий ветерок нёс запахи смолы, дыма очагов и свежескошенной травы. Мирные запахи, запахи жизни, продолжающейся несмотря ни на что.
Виктор сидел на камне у самой кромки воды. Перед ним на коленях лежал длинный свёрток из вощёной ткани. Его пальцы медленно перебирали тесьму, которой был обвязан свёрток, словно он не решался открыть его.
Он знал, что должен быть в крепости, рядом с умирающим Синеусом, рядом с Рюриком, который переживал двойную потерю братьев. Но ему нужно было побыть одному, подготовиться к тому, что надвигалось.
Со смертью Синеуса закончится первый этап его миссии в этих землях. Братья-основатели — Рюрик, Трувор и Синеус — заложили фундамент будущей державы. Теперь начиналось строительство, которое продолжат уже другие.
Виктор наконец развязал тесьму и раскрыл свёрток. Внутри лежал меч — простой на вид, без богатых украшений, но необычного вида. Его лезвие было темнее обычной стали, с едва заметным синеватым отливом. На гарде были выбиты странные символы — не руны северян, не письмена славян, а нечто более древнее, из эпохи, когда Виктор ещё носил другое имя.
Этот меч был его тайной, его прошлым и будущим. Меч, выкованный из металла, «который ещё не научились ковать в этих землях», как он однажды сказал Рюрику. Металла, пришедшего со звёзд в далёком прошлом.
Виктор поднял меч, и лезвие тускло блеснуло в лунном свете. Он знал, что пришло время передать его Рюрику — как последний дар, как символ преемственности, как оружие, которое защитит его в грядущих испытаниях.
— Я думал, что найду тебя здесь.
Голос Рюрика застал Виктора врасплох — редкий случай. Он был так погружён в свои мысли, что не услышал приближения ученика.
— Синеус? — тихо спросил он, хотя уже знал ответ.
— Умер час назад, — ответил Рюрик, подходя ближе. — Тихо, во сне. Без боли, как ты и обещал.
Виктор кивнул, испытывая странную смесь печали и облегчения. Печали от потери друга, облегчения от того, что страдания Синеуса закончились.
— Он был хорошим человеком, — сказал Виктор. — И мудрым советником. Его будет не хватать.
— Да, — согласился Рюрик, садясь рядом на соседний камень. — Но он оставил нам хорошее наследство — торговые связи, дипломатические договоры, чёткую систему сбора дани. Основу для управления растущей державой.
Виктор повернулся к своему ученику. Даже в неверном свете луны было видно, как изменилось лицо Рюрика за эти дни — черты заострились, глаза запали, в бороде появились первые серебряные нити. Власть и потери оставляли свой след.
— Что это? — спросил Рюрик, кивая на меч в руках Виктора.
— Подарок, — ответил тот. — Последний, который я хочу тебе сделать.
Он протянул меч рукоятью вперёд. Рюрик медленно взял его, почувствовав необычный вес и баланс оружия. Он поднял меч, рассматривая лезвие в лунном свете.
— Я никогда не видел такого металла, — сказал он с удивлением. — Он кажется лёгким, но я чувствую в нём силу.
— Этот металл пришёл со звёзд, — объяснил Виктор. — Очень давно, задолго до рождения наших дедов и прадедов. Я нашёл его в далёкой восточной пустыне и сохранил на долгие годы. А затем отдал лучшему кузнецу, какого знал, чтобы выковать меч.
Рюрик продолжал изучать оружие, проводя пальцем по странным символам на гарде:
— Что означают эти знаки?
— Это письмена народа, который жил в этих землях тысячи лет назад, — ответил Виктор. — Они означают «Защитник» и «Создатель». Два качества, которые нужны правителю.
Он сделал паузу, затем добавил:
— Этот меч острее и прочнее любого другого оружия в этих землях. Он не затупится и не сломается, даже если ты будешь рубить им камень. Но его сила не только в этом. Он был создан для защиты, а не для нападения. И в руках правителя, который думает прежде всего о своём народе, он станет символом справедливой власти.
Рюрик перехватил рукоять меча, чувствуя, как оружие словно становится продолжением его руки:
— Почему ты даёшь его мне сейчас?
Виктор смотрел на реку, на бегущую воду, отражающую звёзды:
— Потому что моё время здесь подходит к концу, — просто ответил он. — После похорон Синеуса, после твоего возвращения из Изборска, после твоей свадьбы с Хельгой... я уйду.
Рюрик резко повернулся к нему:
— Уйдёшь? Но почему? Ты нужен нам. Нужен мне. Сейчас, когда я потерял обоих братьев, когда держава только начинает укрепляться...
— Именно поэтому, — мягко прервал его Виктор. — Ты больше не нуждаешься в наставнике, Рюрик. Ты стал тем, кем должен был стать — сильным правителем, мудрым лидером, создателем государства. Моя задача выполнена.
Он повернулся к ученику:
— Так было всегда, на протяжении моей долгой жизни. Я прихожу туда, где могу помочь, где вижу потенциал для чего-то великого. Я делаю, что могу, а затем ухожу, позволяя истории идти своим чередом.
Рюрик молчал, глядя на меч в своих руках. Затем тихо спросил: