— Да. Ты говоришь на языках и севера, и востока, понимаешь обе культуры изнутри. Такие люди будут бесценны в новой державе. Люди, способные быть мостом между разными народами.
Хотен нахмурился, но не стал одёргивать дочь. Вместо этого он сказал:
— Моя дочь — не часть сделки, конунг. Если я решу присоединиться к твоему предприятию, это будет моё решение, не затрагивающее её.
— Конечно, — согласился Рюрик. — Я лишь хотел сказать, что ценю таланты всей твоей семьи и буду рад видеть вас всех среди своих союзников. Но выбор всегда остаётся за каждым из вас.
Он посмотрел прямо на Хельгу, словно обращаясь лично к ней:
— Я никогда не принуждаю людей следовать за мной. Те, кто идёт со мной, делают это по собственной воле, потому что верят в общее дело.
В его глазах Хельга увидела тот же огонь, что заметила вчера. Огонь человека, верящего в своё предназначение. И на мгновение ей захотелось стать частью того, что он строил, увидеть это новое государство собственными глазами, помочь в его создании.
Но прежде чем она успела что-то сказать, в дом стремительно вошёл один из охранников Хотена. Его лицо было встревоженным.
— Хозяин, нужно поговорить, — сказал он, бросив быстрый взгляд на Рюрика. — Наедине.
Хотен извинился перед гостем и отошёл в угол комнаты, где тихо, но напряжённо переговорил с охранником. Хельга заметила, как лицо отца становится всё более мрачным.
— Что-то случилось? — спросил Рюрик, заметив перемену в настроении хозяина.
Хотен вернулся к столу, его взгляд стал жёстким:
— Похоже, в нашем поселении гостят не только друзья, — сказал он. — Мои люди подтвердили, что двое незнакомцев, замеченных вчера, действительно служат Ингвару. И они не одни. Ещё около десятка воинов скрываются в рыбацких хижинах на северной окраине.
Рюрик не выглядел удивлённым:
— Ингвар давно следит за мной, — спокойно сказал он. — Его беспокоят мои растущие успехи.
— Дело не только в слежке, — возразил Хотен. — Судя по тому, что удалось подслушать моим людям, они готовят нападение. Возможно, уже сегодня.
Теперь Рюрик напрягся:
— На меня? Здесь, в твоём поселении?
— Похоже на то, — мрачно кивнул Хотен. — Они говорили о каком-то сигнале и о том, что нужно перехватить тебя на обратном пути к кораблю.
Хельга посмотрела на Рюрика, ожидая увидеть страх или хотя бы беспокойство. Но вместо этого на его лице появилось выражение холодной решимости.
— Спасибо за предупреждение, — сказал он. — Теперь мне ясно, что я должен делать.
Он повернулся к своим воинам, стоявшим у входа:
— Бьёрн, отправляйся к кораблю и предупреди остальных. Скажи, пусть будут готовы, но не показывают вида. Харальд, ты останешься со мной.
Один из воинов быстро вышел, а второй подошёл ближе, положив руку на рукоять меча.
— Ты не можешь просто уйти, — вмешалась Хельга. — Если они ждут на улицах, это будет ловушка.
— Я не собираюсь бежать, — спокойно ответил Рюрик. — Я собираюсь встретиться с ними лицом к лицу.
— Это безумие, — возразил Хотен. — Их больше десятка, и они наверняка подготовились. Лучше дождаться ночи, и мы тайно проведём тебя к кораблю.
Рюрик покачал головой:
— Я не трус, Хотен. И не позволю Ингвару думать, что может запугать меня своими наёмниками. Если он хочет войны, он её получит.
Его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась стальная решимость человека, принявшего решение.
Хельга переглянулась с отцом. Она понимала желание Рюрика сохранить честь, но также видела безрассудство его плана.
— Если ты выйдешь сейчас и погибнешь, — сказала она, — все твои мечты о новой державе умрут вместе с тобой. Какая в этом честь?
Рюрик посмотрел на неё долгим взглядом, словно впервые по-настоящему видел:
— Умно сказано, — наконец произнёс он. — И верно. Но что ты предлагаешь? Я не могу сидеть взаперти, ожидая, пока они решат атаковать.
— Есть другой путь, — неожиданно сказал Хотен. — Мы можем устроить ловушку для них вместо того, чтобы позволить им устроить ловушку для тебя.
Он жестом пригласил Рюрика и Хельгу склониться над столом, где начал быстро чертить план поселения:
— Они ожидают, что ты пойдёшь обычной дорогой к пристани. Но есть другой путь, через задние дворы и сады. По нему мы отправим нескольких воинов, переодетых в твой плащ. Тем временем ты и основные силы будете ждать здесь, — он указал на рыночную площадь. — Когда они нападут на приманку, мы ударим с тыла.
Рюрик задумчиво изучал план:
— Неплохая идея. Но это подвергнет опасности твоих людей, твоё поселение. Я не хочу втягивать тебя в мою войну с Ингваром.
— Ты забываешь одну вещь, — ответил Хотен. — Они пришли в моё поселение, планируя убийство на моей земле. Это уже моя война, нравится мне это или нет.
Он выпрямился, и в его глазах Хельга увидела решимость, знакомую ей с детства. Когда её отец принимал такое выражение, никакие аргументы уже не могли его переубедить.
— Будь по-твоему, — кивнул Рюрик. — Но мои люди пойдут впереди твоих. Это мой бой.
— Хельга, — обратился Хотен к дочери, — ты останешься в доме с матерью и младшими братьями. И это не обсуждается.
Хельга хотела возразить, но поняла, что это бесполезно. Когда мужчины решали вопросы мечом, женщинам оставалось только ждать исхода. Это было несправедливо, но таков был мир, в котором они жили.
— Будьте осторожны, — только и сказала она, глядя сначала на отца, потом на Рюрика. — Оба.
— Всегда, — улыбнулся Рюрик, и в его улыбке было что-то такое, что заставило её сердце биться чаще.
Следующий час прошёл в напряжённых приготовлениях. Хотен собрал своих воинов, Рюрик отправил гонцов к кораблю с инструкциями для команды. Один из людей Хотена, схожий с Рюриком телосложением, надел его плащ и собирался исполнить роль приманки.
Хельга не могла просто сидеть в доме и ждать. Она поднялась на крышу, откуда открывался вид на значительную часть поселения. Оттуда она могла следить за происходящим, оставаясь в безопасности, как и требовал отец.
Она видела, как "ложный Рюрик" в сопровождении двух воинов направился по главной улице к пристани. Тем временем настоящий Рюрик с отрядом из десятка воинов, включая людей Хотена, занял позицию за складами недалеко от рыночной площади.
Некоторое время ничего не происходило. "Ложный Рюрик" почти дошёл до пристани, и Хельга начала беспокоиться, что план не сработал. Но потом она заметила движение у рыбацких хижин на северной окраине. Несколько тёмных фигур быстро перемещались, явно пытаясь перехватить идущих к пристани.
Внезапно всё пришло в движение. Люди в тёмных плащах выскочили из-за домов, перекрывая путь группе "ложного Рюрика". В тот же момент настоящий Рюрик с отрядом выдвинулся из своего укрытия, заходя нападающим в тыл.
Хельга затаила дыхание, наблюдая, как разворачивается бой. Даже с такого расстояния было видно, как сверкают мечи и топоры, слышны были крики и лязг оружия. Она искала глазами отца и Рюрика в мешанине сражающихся фигур, но на таком расстоянии это было почти невозможно.
Бой длился недолго. Зажатые между двумя группами, люди Ингвара не имели шансов. Некоторым удалось прорваться и бежать, но большинство остались лежать на земле или были схвачены.
Когда всё закончилось, Хельга быстро спустилась с крыши и выбежала из дома, несмотря на приказ отца оставаться внутри. Она должна была убедиться, что с ним и с Рюриком всё в порядке.
Пробежав через поселение, она достигла места схватки. Пленных уже связывали, раненых относили в сторону, где им могли оказать помощь. Хельга лихорадочно осматривалась, пока не увидела отца. Хотен стоял, опираясь на меч, с рассечённой скулой, но в целом невредимый.
— Отец! — воскликнула она, бросаясь к нему. — Ты цел?
— А ты должна была оставаться дома, — проворчал Хотен, но в его голосе не было настоящего гнева. — Со мной всё в порядке. Просто царапина.
— А Рюрик? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал обыденно.
Хотен кивнул в сторону пристани:
— Там, допрашивает пленных. Не пострадал, если тебя это интересует.
Хельга не могла не заметить проницательный взгляд отца, но решила не обращать на это внимания. Вместо этого она направилась к пристани, где Рюрик стоял над коленопреклонённым мужчиной — тем самым высоким даном со шрамом, которого она видела вчера на рынке.
— Передай своему хозяину, — говорил Рюрик, его голос был холоден как зимнее море, — что в следующий раз, когда он захочет меня убить, пусть приходит сам, а не посылает своих псов. И скажи ему, что этот трюк стоил ему пяти человек и моего терпения. В следующий раз я не буду так милосерден.
Пленник угрюмо смотрел в землю, не отвечая.
Рюрик заметил Хельгу и кивнул ей:
— Благодаря тебе и твоему отцу мы смогли избежать ловушки. Я в долгу перед вашей семьёй.
— Ты бы сделал то же самое для нас, — просто ответила она. — Что будет с пленными?
— Этого, — он указал на коленопреклонённого дана, — я отпущу с посланием для Ингвара. Остальные заплатят за свою верность ему своей кровью.
Хельга вздрогнула. Жестокие законы войны всегда были ей неприятны, хотя она понимала их необходимость.
— Вы могли бы взять за них выкуп, — предложила она. — Некоторые из них, возможно, из знатных семей.
Рюрик посмотрел на неё с интересом:
— У тебя доброе сердце, Хельга. Но иногда милосердие в одном случае приводит к большей жестокости в другом. Если я отпущу их всех, Ингвар решит, что я слаб, и пошлёт ещё больше убийц. В следующий раз могут пострадать невинные.
Он помолчал, а затем добавил:
— Но ради тебя я сохраню жизнь тем, кто сложил оружие добровольно. Остальные ответят по законам войны.
Хельга поняла, что это максимальная уступка, на которую он готов пойти, и молча кивнула.
Рюрик повернулся к пленнику:
— Ты свободен. Возвращайся к Ингвару и передай ему моё послание. И добавь от себя, что следующий раз, когда он пошлёт людей против меня, ты не будешь среди них, если ты хоть немного ценишь свою жизнь.