Завтрак был готов в течение двадцати минут. Мы с графом Корчаковским и князем Истоминым успели пройтись по территории, где Олег Сергеевич рассказал нам много всего о редчайших растениях своего обширного сада. Час за едой пролетел незаметно. Говорить о чём-то серьёзном в присутствии Истомина мне не хотелось, а у графа с князем разговор не клеился по другим причинам. Сам Михаил Юрьевич всё больше отмалчивался и о чём-то напряжённо размышлял.
Бетюжин прибыл с опозданием в пять минут, что его самого очень сильно рассердило. Поэтому взбудораженный юрист взялся за проверку всех предоставленных Истоминым документов с удвоенной энергией. В результате напора Григория Антоновича, почти все договора о долгах с давностью больше двадцати лет сразу ушли в мусорку.
— Вы бы ещё на коленке их просто составили, Михаил Юрьевич, — ворчливо высказался на этот счёт юрист. — Даже печатей толком нет никаких. Такие документы даже Тверской районный суд не примет за основание финансового требования.
— Там есть подпись прежнего главы рода Корчаковских, — возразил Истомин.
— Там есть закорючка, которая ничем не подтверждена, — невозмутимо ответил Бетюжин. — Ни магической стабилизации бумаги, ни родовой магической печати. А любой водник вам сделает такую копию подписи, что ни одна экспертиза не отличит. Даже возраст документа подделывают запросто. Поэтому приберите эти бумаги, Михаил Юрьевич. Если хотите, можете их у себя в кабинете повесить. Что дальше? Вот эту часть я делал. И повторю то же самое, что говорил вам при составлении документов — если господин Корчаковский просто поднимет все банковские операции между вашими родами, то сразу станет понятно, что ваши претензии не имеют оснований. Потому что сроки любой инвестиции имеют своё время давности. Но вы настояли именно на такой формулировке.
— Данные о банковских операциях за пятнадцать лет? — забирая ветхие контракты и договора со стола, позволил себе снисходительную улыбку Михаил Юрьевич. — За некоторые преступления меньший срок дают. Мне доподлинно известно, что такие материалы не хранятся больше пяти лет.
— В обычных архивах, — вставил юрист. — А в закрытых хранилищах данных имперского банка очень даже хранятся. Только доступ туда имеет не каждый.
— Как думаете, Геннадий Алексеевич Сидак может нам помочь в этом вопросе, Григорий Антонович? — поинтересовался я.
— Безусловно, — кивнул Бетюжин. — Сам хотел вам предложить к нему обратиться.
— Не нужно беспокоить уважаемого человека, — сдерживая рвущееся из него недовольство, произнёс Истомин и, забрав со стола вторую пачку документов, положил её в папку к остальным бумагам. — Что с остальным, Григорий Антонович?
— С остальным? — пролистав в несколько раз похудевшую стопку бумаг, вздохнул юрист. — Остальное исключительно заслуга предельной доверчивости графа Корчаковского и его юридической неграмотности. Заведомо убыточные контракты с массой обязательств и даже гарантией того, что все неустойки будут выплачены по первому требованию. Тут я сделать ничего не смогу.
— Вы и так сделали очень много, Григорий Антонович, — с признательностью в голосе, произнёс Олег Сергеевич. — Сколько получилось в итоге.
— Два миллиона триста пятьдесят тысяч рублей, которые вам нужно выплатить в течение суток, — отчеканил Бетюжин. — Либо согласиться на альтернативный вариант решения возникшей проблемы, которые предлагал Михаил Юрьевич.
— Я заплачу немедленно, — с победной улыбкой посмотрел на Истомина граф. Вряд ли соседа устраивали итоги этой встречи, но поделать он ничего не мог. Я в виде гаранта и Бетюжин в качестве признанного специалиста буквально уничтожили все планы князя. А Корчаковский ликовал. Наверное, по всем его владениям сегодня будет устроен настоящий праздник. Вот только мне не верилось, что Михаил Юрьевич так легко расстанется с положением хозяина двух кругов обороны. — Куда перевести средства, Михаил Юрьевич?
— Вы знаете номер моего счёта, ваше сиятельство, — неискренне улыбнулся Истомин. — Если мы закончили, то я вынужден вас покинут. Много дел накопилось.
— Минутку, ваша светлость, — попросил Корчаковский. — Дождёмся перевода средств, чтобы при уважаемых свидетелях закрыть этот вопрос окончательно.
Михаил Юрьевич дёрнулся, как от удара, но только выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы. Я сдержал невольную улыбку. Даже загнанный зверь может напасть на хищника в критической ситуации. И граф был в праве отпраздновать победу так, как считал нужным.
— При уважаемых свидетелях я подтверждаю, что средства по всем претензиям рода Истоминых к роду Корчаковских получены в полном размере, — по-змеиному растянул губы в улыбке князь. — Хорошего дня, господа. Григорий Антонович. Ваша светлость.
Князь уехал и юрист тоже засобирался. Граф отправился распорядиться о праздничном мероприятии, а я пошёл проводить Бетюжина до машины. По пути услышал ещё несколько полезных комментариев от юриста и окончательно убедился в том, что Олег Сергеевич вряд ли справится с той задачей, которую я хотел ему поручить.
— Жаль, что сына его рядом не было, когда Михаил Юрьевич дела свои проворачивал, — недовольно, как впрочем и почти всегда, проворчал Бетюжин. — Артём Олегович мог бы помочь очень сильно сэкономить отцу. Нервы и деньги, что, в принципе, почти одно и то же.
— Думаете? — поняв, что не ошибся в том, что парень не так прост, как хотел казаться, спросил я.
— Уверен, — кивнул юрист. — Хороший мальчик. Даже была мысль его к себе в помощники взять. Возраст сказывается, и я уже не везде поспеваю.
— Вот как? — удивлённо поднял брови я. Такой рекомендации не было ни у кого из тех, с кем я был знаком. Чтобы просто заслужить похвалу от древнего юриста, нужно было сделать что-то невероятное. А чтобы старик решил с кем-то работать…
— Определённо, — снова кивнул Григорий Антонович. — Я бы сказал, что успехи рода Корчаковских в последние годы связаны именно с тем, что Артём вернулся из Австрийской Империи. Ему бы практики побольше, чтобы база заграничная улеглась правильно и будет отличный специалист.
— Благодарю вас, Григорий Антонович, — пожимая руку собеседнику, произнёс я. — Вы, как всегда, отработали на высочайшем уровне.
— Сорок тысяч, — без особых эмоций ответил юрист. — Счёт мой вы знаете. Калькуляцию, если это необходимо, вышлю на вашу почту.
— Не нужно, — улыбнулся я. — Уверен, вы всё правильно посчитали. А можно вопрос, Григорий Антонович?
— За тысячу рублей я готов ответить даже на два вопроса, ваша светлость, — усмехнулся Бетюжин. — Для вас сегодня большая скидка.
— Отличная новость, — рассмеялся я. — Включите это в общий счёт за ваши сегодняшние услуги. На что вы тратите столько денег, Григорий Антонович?
— Это и есть ваш вопрос, Ярослав Константинович? — удивлённо посмотрел на меня юрист. — Сразу видно, что теперь доходы вашего рода вышли на совершенно иной уровень. Не так давно подобные суммы для вас были достаточно весомыми.
— Это и есть мой вопрос, — кивнул я.
— Деньги — ресурс, ваша светлость. И мерило важности вопроса, — пожал плечами Бетюжин. — Мне нужно понимать, насколько человек готов к тому, чтобы решить свою проблему. Многих останавливает высокая цена, даже несмотря на гарантию результата. Если же вы хотите узнать о тех средствах, которые я заработал за время своей работы, то они распределены на множеству направлений и работают на общую цель.
— Интересная позиция, — хмыкнул я. Учитывая расценки Григория Антоновича, на него вполне могло работать больше десятка исследовательских институтов или частных лабораторий. Даже захотелось узнать, что именно это за цель. Вот только я прекрасно понимал, что собеседник за тысячу рублей отделается просто общими фразами. — Благодарю за ответ.
— Второй вопрос? — тут же произнёс Бетюжин.
— Пожалуй, оставлю его на будущее, — улыбнулся я.
— Не пойдёт, ваша светлость, — неожиданно нахмурился юрист. — Закроем это дело здесь и сейчас.
— Хорошо, — спокойно кивнул я. — Хотите ли вы стать старшим?
— Что? — как-то растерянно переспросил Григорий Антонович. — Что вы имеете в виду, Ярослав Константинович?
— Вы уверены, что хотите обсудить это прямо здесь? — прямо спросил я и увидел, как собеседник нервно оглянулся по сторонам. Судя по всему, Бетюжину было плевать на то, что происходит вокруг и кто может нас услышать.
— Если я правильно вас понял, ваша светлость, то вы владеете очень редкой и важной информацией… — тщательно подбирая каждое слово, начал Бетюжин. Скорее всего, юрист помнил о нашей встрече в аномальной зоне. Поэтому у него не возникло мыслей о том, что я ошибся или вообще не понимаю о чём говорю. Но поверить в то, что он не ослышался, было для собеседника очень сложно. — И я готов на многое, чтобы продолжить этот разговор в удобной для вас обстановке.
— Тогда приезжайте завтра ко мне в имение, — ответил я. — Возможно, к этому времени Антип уже вернётся из своего похода.
— Я… — тут же начал юрист, но сбился и нахмурился. — Я думал, что вы разбираетесь в вопросе, ваша светлость. Тогда вы должны понимать, что такое предложение для меня невыполнимо.
— Антип не будет против, — спокойно произнёс я. — С недавних пор древний слуга моего рода стал шире смотреть на многие вещи.
— Я услышал вас, Ярослав Константинович, — слегка поклонился мне юрист и быстро, не прощаясь, сел в машину.
К этому времени Истомин уже покинул территорию имения, но ворота пока оставались открытыми. Водитель Бетюжина плавно тронул машину с места, но потом резко ускорился, будто пассажир его подгонял плетью. Стоявшая у наших машин моя группа поддержки проводила транспорт взглядом и я увидел озадаченные взгляды Кота и Вепря.
— Вепрь! — произнёс я. — Мы тут закончили. Возвращай бойцов на базу. Сами подождите.
Дежурная сотня Витязей, стоявшая в оцеплении на всех возвышенностях по периметру имения и даже на самом особняке, отключила маскировку. Со стороны охранников поместья, бродивших по своим привычным маршрутам, послышались нервные возгласы и их сложно было винить. Когда у тебя над головой появляется тройка непонятных татуированных мужиков, без особых усилий балансирующих на высоченном заборе, поневоле задумаешься, что ты мог сделать в случае их нападения. А когда таких мужиков больше сотни…