– Приступайте, Григорий Антонович.
– Не знал, что господин Бетюжин обладает компетенциями в области оценки уникальных находок, – нейтрально заметил я. Но этого с лихвой хватило, чтобы зацепить язвительного старика.
– Когда обладаешь достаточными знаниями и опытом, то можешь существенно расширить свои возможности, – проворчал Григорий Антонович. – Вам это должно быть очень хорошо известно, Ярослав Константинович. Я сейчас не смогу ничего сделать, Саша.
– Почему? – удивлённо спросил граф Калинин, а я для себя отметил то, как обычный юрист обратился к довольно влиятельному аритократу.
– Потому что вот, – убирая с глаза изящный монокль, произнёс Бетюжин и над кристаллом поднялось облачко энергии. Юрист безошибочно нашёл взглядом Карза и повелительно указал ему рукой облако. – Работайте, юноша. У меня не так много времени.
Я старался не упустить ни одной детали. Судя по всему, Бетюжин был звездой локальной величины и Большаков о нём ничего не знал. Поэтому отреагировал вполне адекватно ситуации – молчанием и удивлёнными взглядами. Калинин изображал беспечную невозмутимость. Олег Дмитриевич скромно стоял в сторонке и один только Фёдор Семёнович пахал изо всех сил. И в очередной раз добился успеха.
– Благодарю, молодой человек, – кивнул магу Григорий Антонович и приступил к осмотру кристалла. Продолжалось это минут пять и за это время никто не проронил ни слова. – Пятая категория, Саша. Я такого ещё не видел. От меня ещё что-то требуется?
– Спасибо, Григорий Антонович, – кивнул Калинин. – Больше ничего не требуется.
– Тогда жду в машине, – невозмутимо ответил старик и покинул операционную.
– Сколько вы хотите за этот кристалл, Ярослав Константинович? – прямо спросил у меня Калинин.
– Для начала, я хотел бы услышать ваше предложение, Александр Викторович, – улыбнулся я. – Илья Петрович утверждает, что находка не имеет равных. Я такого не видел раньше, а у вас даже категорийность подобных артефактов имеется. Значит, вы обладаете большей информацией.
– Больше пяти миллионов рублей я не смогу дать в любом случае, – не особенно размениваясь на какие-то промежуточные этапы переговоров, ответил Калинин. Хорошо, когда человек уже имел с тобой дело и понимает цену времени.
– Я готов остановиться на четырёх, – спокойно ответил я. – Но камень останется в Себыкино и его будет изучать команда Ильи Петровича.
– Они не обладают нужными знаниями по стабилизации подобных объектов, – хмуро ответил граф. – Кристалл разрушится через пару дней.
– Почему же, Александр Викторович? – неожиданно произнёс Большаков. – Я могу сразу предложить пару вариантов продолжительной стабилизации этой структуры. Мы создавали пространственные маяки и работали с короткими переходами. Аспект знакомый и достаточно понятный.
– В разрезе артефакторики, а не ингредиентов из аномальных монстров, – возразил Калинин.
– Это кристалл, а не кусок кишки, ваше сиятельство, – нашёлся Большаков. – Мы умеем работать с такими материалами.
– Вы ещё не показали никаких результатов по основному направлению, – достаточно резко ответил Калинин. – Я не смогу согласовать ещё один проект на этой площадке до того, как будет движение по основной вашей задаче.
– Почему же? – начал было Илья Петрович и вопросительно посмотрел на меня. Я в их диалоге не участвовал, но внимательно следил за ходом разговора. Достаточно было едва заметно кивнуть, как артефактор уверенно продолжил. – Мы уже смогли синтезировать новый тип энергии и сейчас работаем над его стабилизацией в амулетах. Могу продемонстрировать вам это прямо сейчас, ваше сиятельство.
Граф угрюмо посмотрел на меня, а я вопросительно поднял брови.
– Четыре миллиона и демонстрация рабочей схемы конденсации, – наконец произнёс Калинин. – Кристалл остаётся в Себыкино, но план его изучения я дам лично Илье Петровичу. У вас, Ярослав Константинович, будет возможность знакомиться с итогами исследований по той же схеме, как и на основном направлении. Но это только в том случае, если получится быстро стабилизировать находку.
– Меня устраивает, – широко улыбнулся я. – Зачтите сумму в счёт моего долга артефактному дому, а остаток переведите на счёт светлейшего князя Пожарского. Рад, что у нас получилось договориться так быстро. Предлагаю по такому случаю заглянуть ко мне в имение. Мой слуга варит удивительный кофе. Думаю, им с Григорием Антоновичем найдётся что обсудить. А мы пока сможем спокойно дождаться результатов работы Ильи Петровича и его команды. Честно вам скажу, что я настаиваю именно на таком варианте.
– Что ж… – немного подумав, кивнул граф. – Не вижу причин вам отказывать. Стоит выехать прямо сейчас. Илья Петрович, сообщите о результатах не позднее, чем через полтора часа.
– Начните с коротких сопряжений на основе аспекта Воздуха, – проходя мимо артефактора, негромко произнёс я и направился следом за графом к выходу из ангара.
Глава 20
У ворот стояла машина графа. Хромова я увидел на том же месте и у меня сложилось впечатление, что Павел Григорьевич вообще не двигался за это время. Когда охранник понял, что Большакова с нами нет, то плавно шагнул к Калинину.
– Простите, ваше сиятельство, – произнёс он. – Могу я к вам обратиться?
– Конечно, Павел, – неохотно кивнул граф. – Только быстро.
– Мне и моим людям запрещено посещать производственные цеха на этой промышленной площадке, Александр Викторович, – сообщил Хромов и Калинин коротко взглянул в мою сторону. – На данный момент Илья Петрович находится за пределами моей зоны контроля и я хотел бы узнать, как долго это продолжится?
– Рад, что вы так ответственно относитесь к своим обязанностям, Павел, – чуть замедленно ответил граф. – По поводу времени ожидания я вам точно сказать ничего не могу, но вряд ли больше часа. А насчёт доступа к отдельным объектам в посёлке вам нужно запрашивать разрешение Ярослава Константиновича. Это его территория и здесь его слова главное.
– Спасибо, ваше сиятельство, – пряча взгляд, опустил голову Хромов. – Тогда я буду ждать Илью Петровича здесь.
– Ярослав Константинович, может вы с нами поедете? – подходя к водительской двери, предложил Калинин.
– Только рядом с моим вездеходом остановимся, – не стал отказываться я. – Нужно охрану предупредить, что я уехал.
Я сел на переднее сиденье. Сзади сидел Григорий Антонович, а сам граф сел за руль. Машина плавно тронулась с места. Я открыл окно и махнул рукой Ворону, чтобы следовал за нами. Александр Викторович молчал и изредка бросал хмурые взгляды в зеркало заднего вида. Обсуждать что-то в присутствии юриста граф не хотел. А сам Бетюжин разговорчивостью не страдал. У меня вообще сложилось впечатление, что Григорий Антонович говорит только тогда, когда за это хорошо платят. Так и ехали в тишине минут двадцать.
– А куда мы едем, Саша? – когда мы миновали поворот к трассе, спросил Бетюжин.
– В гости к Ярославу Константиновичу, – невозмутимо ответил Калинин. – Решили отметить выгодную сделку в спокойной обстановке.
В словах графа не было ничего оскорбительного или неприятного. Тон был ровный и спокойный. Поэтому реакция юриста для нас обоих оказалась очень странной и неожиданной.
– Мы так не договаривались, ваше сиятельство! – резко произнёс Бетюжин. – Вы просили моей помощи в оценке потенциала инвестиции артефактного дома и я выполнил взятые на себя обязательства. Отвезите меня домой и потом можете делать всё, что вам заблагорассудится.
– В нашем договоре прописана ваша обязанность дождаться окончательного решения по сделке с вашим участием, Григорий Антонович, – слегка растерянно ответил Александр Викторович. Похоже, он уже давно работал с пожилым юристом и отлично знал, как с ним нужно разговаривать. На даже так сложно было не заметить удивление графа. – Это не займёт много времени. Князь Разумовский просто предложил подождать окончательные итоги в более комфортной ситуации. Только и всего.
– Меня не интересуют ваши договорённости с Ярославом Константиновичем, граф, – настойчиво повторил старик. Выглядел он так, будто жизнь Бетюжина оказалась под угрозой. Я просто не ожидал от него подобной реакции. – Высадите меня здесь или дайте другую машину. Я готов подождать в Себыкино, куда мы и должны были ехать по нашему договору. Другие точки там не значились.
– Это всего лишь короткий выезд в имение Ярослава Константиновича, – окончательно растерялся от напора юриста Калинин. – Если вас это так сильно беспокоит, то я могу доплатить за неудобство, Григорий Антонович. Мы с вами давно сотрудничаем и это не станет проблемой. Можете даже не выходить из машины, пока мы будем пить кофе с князем.
– Этот автомобиль принадлежит вам, граф? Или артефактному дому Воронцовых? – тут же уточнил Бетюжин.
– Лично мне, – заверил старика Александр Викторович. – И я уверен, что на территории рода Разумовских мне и моему имуществу ничего не угрожает.
– Я гарантирую, что этот автомобиль в безопасности на моей территории, Григорий Антонович, – поняв, что иначе юриста не убедить, добавил я. – Слово главы рода Разумовских.
– Не больше часа, – спустя несколько мгновений, мучительно выдавил из себя Бетюжин и мы с графом понимающе переглянулись. Иногда старики, особенно такие затворники, как наш спутник, всячески избегали новых мест и впечатлений. – Потом время будет по тройному тарифу, плюс переработка.
На этот раз охнул уже Калинин. Учитывая, что представитель артефактного дома постоянно работал с очень внушительными суммами и недавно легко расстался с четырьмя миллионами рублей, мне даже представить себе было страшно, сколько Воронцовым обходились услуги такого оценщика. И тут же пришла неприятная мысль о том, что я продешевил с кристаллом. С другой стороны, доступ к находке у меня остался почти свободный, а это стоило намного больше дополнительной прибыли.
Граф вдавил педаль газа в пол и мы буквально долетели до ворот имения. Там ненадолго остановились и я открыл окно, здороваясь с бдительной охраной. Как только дружинники меня увидели, вопросы отпали сами собой. Через несколько секунд мы добрались до парковки и вышли из машины. Бетюжин, как и предупредил нас во время разговора, даже не подумал выходить.