Казалось, можно было вздохнуть с облегчением, но этот бой стал началом общего сражения. Вернулось ощущение ментального давления со стороны эстайра. Из пространства исчезло ощущение страха, сменившись холодной яростью. Ментальный монстр чувствовал себя во внутренней части аномальной зоны значительно увереннее и больше не собирался убегать.
Одновременно пришли сигналы от малых отрядов нашего рейда. Рыков жестами показал мне, что Витязи заметили массу чудовищ, готовых к атаке. Бестужев тоже получил сообщения от своих. Мы сумели зацепить максимальное количество чудовищ, чтобы убедить эстайра, что теперь он точно сможет справиться со своими преследователями. Осталось только доказать ему, что это не так.
— Возвращай всех, — приказал я. — Кот, заграждение на пути преследователей. Волк, готовь единую зону обороны. Эстайр не пойдёт в первых рядах, но и уходить больше не станет. Будем прорываться к нему.
— Под ордой других чудовищ? — нахмурившись, спросил у меня барон.
— Да, — кивнул я. — Только так мы можем дать эстайру уверенность, что он контролирует ситуацию. В любом другом случае он просто сбежит. Тварь не зря обладает такой феноменальной скоростью. Это позволяет ему выживать в самых сложных и провальных ситуациях. Нам нужно связать его боем, чтобы выиграть время.
— Я понял, — кивнул Волк и повернулся к своему заму. — Готовьте Цитадель. Всё в дело. Больше экономить смысла нет. Если не сможем убить это чудовище сейчас, то придётся возвращаться.
Что бы не говорил Бестужев о важности приказа Императора, бессмысленно жертвовать своими людьми барон не собирался. И это было правильно. Самоубийство никому и никогда не помогало решить поставленные задачи. С ними мог справиться только живой исполнитель.
Показавшаяся в отдалении группа егерей бежала к нам на предельной скорости. За ними виднелся вал аномальных чудовищ. У меня на мгновение возникло тревожное чувство, что выделенная группа Витязей не смогла вовремя развернуться. Но потом я увидел, как одна из тварей позади егерей вдруг споткнулась. За ней образовался живой вал не успевших свернуть монстров. Слабая вспышка чуть левее и ситуация повторилась.
Скрытые маскировкой Витязи сеяли на пути чудовищ боевые артефакты, подрывая их по мере приближения противника. В итоге, до нас добралась порядком потрёпанная орда. С другой стороны происходило примерно то же самое. За то время, что силы рейда стягивались в один кулак, основная группа егерей, под руководством Бестужева, готовила место боя.
Поначалу я считал, что «цитадель» — это название стратегии защиты или какой-то мощный барьер. Но на деле всё оказалось во много раз сложнее. Егеря реально строили самую настоящую магическую крепость прямо посреди леса.
В угловых точках периметра стояли высокие деревья. Их наскоро опутывали связками артефактов, превращая в боевые башни. Разворачивалась в воздухе многослойная защита, больше похожая на толстенную магическую чешую. Из бездонных рюкзаков подчинённых Белого Волка появлялись всё новые и новые связки артефактов. Казалось, что три сотни человек в бессмысленной панике носятся по лесу, но это было только первое впечатление.
Каждый шаг каждого из егерей подчинялся общему ритму. Каждое движение служило общей цели. Я не знаю, сколько раз и при каких условиях люди Бестужева отрабатывали построение цитадели, но они не совершили ни одной ошибки и завершили подготовку меньше, чем за пять минут.
Накатывающую орду разнообразных чудовищ встретил мощный стационарный щит толщиной в пару метров. Барьеры наслаивались один на другой и одно это требовало невероятной точности установки и создания таких артефактов. Чтобы они не только не мешали друг другу, но и усиливали общий эффект. При этом наружный слой защиты обладал свойствами накапливать и возвращать полученные повреждения. На деревьях-башнях уже сидели стрелки. По развешанным между ними ниткам «стен» пробегали сполохи света, надёжно удерживавшие егерей и Витязей в воздухе.
Я видел сотни голодных пастей и ещё больше рвущихся к нам чудовищ. Но вместо дезориентированной толпы испуганных жертв, твари наткнулись на организованное сопротивление двух высококлассных подразделений. По орде ударила магия и обычное оружие, пролился дождь атакующих артефактов. Защитные заклинания цитадели отбросили первый вал на десяток метров назад, превращая первые ряды армии чудовищ в кровавую кашу.
Мы оказались в котле, топливом для которого стали аномальные звери из свиты эстайра. И чем больше их гибло, тем больше монстров сползалось со всех сторон. Некоторые уже не подчинялись эстайру. Они просто ползли к нам, ощущая бурю энергий и ауру Смерти, распространяющуюся на много километров вокруг. Среди атакующих тварей появилось уже немало стихийных. Я видел отблески Света и Жизни.
— Долго мы так не продержимся, — невозмутимо произнёс всё это время наблюдавший за нашей работой Бестужев. Мы находились на небольшом возвышении в центре охранного периметра, где мы с Алараком всё это время чертили рисунок совместного заклинания. Неподалёку от нас расположился резерв отряда, в котором постоянно сменялись бойцы. — Тварей всё больше. Ресурс цитадели ограничен. Мы не сможем заполнить его в полевых условиях. А главная цель так и не показалась.
— Показалась, — негромко возразил Кот. Африканец последнюю пару минут сидел у одной из вершин рисунка и безразлично смотрел куда-то в сторону ядра аномальной зоны. — Вон он.
Мы одновременно повернулись в указанную сторону, но ничего не увидели. Однако, сомневаться в словах Аларака смысла не было. Кот повелительно взмахнул рукой и я тут же ощутил, как на другой стороне защитной магической стены возник фокус заклинания чудовищной силы. Покачнулся и зло зашипел от боли Бестужев. Над валом дохлых тварей возникло призрачное сияние и, как грандиозный таран, унеслось к ядру аномальной зоны.
На пути серого света, как футбольный мяч на траектории падения полотенца, проявилось и с оглушительным грохотом лопнуло защитное поле. В сотне метров от цитадели возникла из пустоты гигантская многоножка с человеческим лицом. И на этом лице застыло торжество.
«УМРЁТЕ!» — разорвал ментальное поле ликующий рёв. — «ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!»
— Дайте просадку защиты против ментала, — приказал я Бестужеву. — На четверть. А лучше на треть. Остальные параметры на максимум.
Барон мгновение смотрел на меня, а потом коснулся длинной металлической пластины на своём рукаве. Насколько я понял, этот артефакт управлял всей остальной системой защиты. Мне сложно было оценить эффект действий Волка, но эстайр заметил изменения мгновенно.
Многоножка двинулась вперёд, постепенно ускоряясь для таранного удара. Среди атакующих нас тварей уже осталось не больше четверти тех, кого мог контролировать ментальный монстр, поэтому эстайр двигался не так уверенно. Некоторые обитатели внутренней части аномальной зоны были крупнее и сильнее нашей главной цели и это поистине пугало. Разум отказывался задумываться о том, что могло встретиться возле ядра зоны.
Будто ощутив близкую развязку затянувшегося сражения, удвоили усилия чудовища у подножия магического барьера. Защитники цитадели уже перешли на обычный огнестрел, до последнего сохраняя остатки магических боеприпасов и боевых артефактов. Маги почти выдохлись, продолжая атаковать только самых опасных тварей. Все понимали, что выбраться из этого котла получится далеко не у всех, но это знание никак не влияло на действия бойцов.
— Кот!!! — когда многоножка пересекла невидимую для других черту и оказалась в зоне нашей досягаемости, рявкнул я. — Начинай!
В этот раз роли поменялись. Теперь я работал источником для Архимага Смерти и ощущения от этого были крайне неприятные. Будто внутри поселилась и с каждым мгновением разрасталась обширная область, где умирали части меня. Холод распространялся от Источника по всему телу, но я продолжал вкачивать энергию в рисунок на земле и одновременно с такой силой затягивал в себя свободную ману, что вокруг резко снизился общий магический фон.
Эстайр слишком поздно понял, что попал в ловушку. Тварь обманулась холодной решимостью защитников цитадели и мнимой просадкой защиты, которая заставила монстра бросится в атаку. А когда позади орды чудовищ поднялась призрачная стена серого огня, бежать было уже некуда.
Аларак сумел охватить всю цитадель и разом сжал кольцо убийственного заклинания. На его пути начали разрушаться даже самые сильные чудовища. С такой концентрацией аспекта Смерти просто невозможно было справиться. Я едва держался на ногах, неотрывно глядя на эстайра.
Лицо многоножки исказилось он дикой ненависти и ужаса. Она билась в защитный барьер, проламывая один слой за другим. А когда заклинание Аларака коснулось задней части эстайра, то вокруг твари разлился яркий радужный свет. Я ощутил близкое присутствие могущественной сущности, а многоножка оглушительно расхохоталась, купаясь в свете защитной ауры на основе Эфира.
— Это конец, — поняв, что наш план не сработал, сухо произнёс Бестужев.
— Ещё нет, — с усталой улыбкой глядя в небо, произнёс я.
Глава 18
— Теперь нам точно крышка, — тяжело вздохнул Рыков. В небе справа от цитадели появился серебряный росчерк приближающегося сокола. Учитывая, что Вепрь заметил Семикрылого ещё в начале нашего похода, Ратай ждал нападения этого зверя всё это время. — Если многоножка его перетащит на свою сторону, то нам никакая цитадель не поможет.
— Чувствуете? — вдохнув заполненный дымом и вонью горелых трупов воздух полной грудью, спросил я. Казалось, что с плеч сняли многотонную тяжесть. Приближение Семикрылого я ощутил уже достаточно давно. Почему-то, у меня было стойкое ощущение, что этот зверь вмешается в бой, как только у него появится такая возможность. И сокол не подвёл. Рыков и Бестужев озадаченно посмотрели на меня, а я указал на эстайра.
Многоножка металась вдоль защитного купола цитадели, пытаясь прорваться сквозь барьер. Сияние Эфира превращало и без того уродливое лицо в гротескную маску ужаса. Заклинание Кота перемололо почти