всех чудовищ, штурмовавших цитадель, но я был уверен, что скоро подтянутся новые. Семикрылый сделал круг над цитаделью и обрушил на своего врага поток убийственной энергии. Я видел, как перекосилось лицо многоножки, но не слышал ни звука.
— Про что ты, Сокол? — первым нарушил молчание Вепрь.
— Точно, вы же не можете чувствовать, — широко улыбнувшись, зажмурился от удовольствия я. Возможно, со стороны это могло выглядеть немного безумно, но я так устал за последнее время от тяжелейшего ментального давления эстайра, что мне было тяжело сдержаться. — Вы же под блокировкой.
— Тетерев! — тут же повернулся к одному из своих менталистов барон. — Доклад!
— Ментальное поле запечатано внутри защиты чудовища, — несколько секунд прислушиваясь к своим ощущениям, начал говорить маг. — Монстр пытается пробить им канал в общее пространство, но энергия защиты имеет слишком плотную структуру. Оно в несколько раз мощнее, чем импульсы, которые может выдать эстайр.
— Видимое защитное поле плотнее, чем ментальная энергия? — переспросил Белый Волк и одновременно быстро взглянул в мою сторону. — Тетерев…
— Сам не понимаю, что это, — быстро ответил менталист. — Чем-то похоже на ту энергию из амулетов…
Маг замолчал, словно опасаясь продолжить, но всем и так было понятно, что он имел в виду. Барон посмотрел на меня, а я неотрывно следил за сражением двух высокоранговых монстров. И постепенно приходил к выводу, что у эстайра нет ни малейшего шанса на победу. Более того, в какой-то момент стало понятно, что чудовище перестало избегать боя и начало атаковать сокола в ответ. Монстры сцепились в ревущий клубок. Семикрылый рухнул на землю, но даже не подумал выпустить из лап многоножку. Когти птицы, сиявшие чистым Эфиром, оставляли на теле эстайра глубокие раны, но барьер вокруг многоножки слабее не становился.
Постепенно я пришёл в себя и посмотрел на поле боя иначе. Из-за последствий заклинания Аларака, ощутить что происходит даже в сотне метров от нас не представлялось возможным. Чувства вязли в ауре Смерти, но обычный взгляд прекрасно видел приближающихся к месту сражения монстров. Что-то подобное я уже видел не так давно.
— Нам нужно уходить, — почувствовав, что в барьере эстайра начали происходить очень неприятные изменения, произнёс я. — Вепрь, готовь наших к рывку. Волк, собирай людей.
— Нет! — недоуменно посмотрев на меня, ответил Бестужев. — Эстайр вот-вот сдастся. Мы пришли сюда за этой тварью и почти получили её голову. У меня есть средства, чтобы отогнать Семикрылого от его жертвы. Мы подозревали, что это именно сокол добил эстайра в Краснодарской аномальной зоне. Если повезёт, то мы успеем забрать с собой ядро ментального монстра и его мозг.
— Не успеете, — покачал головой я. — Но дело ваше. Мы уходим.
— Сокол! — лязгнув металлом в голосе, произнёс Бестужев. — У меня приказ.
— И вы вольны умереть, выполняя его, — кивнул я. — У меня же приказа нет, — понимая, что сквозь пальцы ускользают последние мгновения до катастрофы, ответил я. — И я увожу своих людей отсюда.
— Мне нужно пять минут после боя! — настойчиво произнёс Белый Волк. В какой-то момент мне даже показалось, что Бестужев решится попробовать мне приказать, но командир егерей сдержался.
— У вас их нет, — уверенно ответил я. Чужой взгляд впился в макушку. Голову пронзила боль. Будто пылающую кочергу засунули в висок и пару раз провернули. Следом пришёл холод и чувство единения с Семикрылым. Сокол немного облегчил моё состояние, но это было равносильно стакану прохладной воды, который плеснули в лесной пожар. Я начал заваливаться набок, но меня тут же кто-то подхватил под руки.
Послышалась череда приказов. Что-то зло ревел Ратай. У меня в разуме стелился над деревьями Семикрылый Сокол. Он летел, лавируя между высоченными деревьями. А потом я увидел внизу голубое блюдце озера. Точно такое же, как на карте Бестужева.
— На Юг, Вепрь! — хрипло произнёс я и попытался высвободиться, чтобы увидеть финал сражения. Меня несли на руках двое дружинников, которые тут же ловко развернули меня в воздухе, даже не снижая скорости.
Семикрылый расцвёл чистым Эфиром. Сокол вырвался из судорожной хватки многоножки, взмыл ввысь и, используя весь остаток своих сил, устремился к ядру аномальной зоны. Эстайра выгнуло дугой. Тело многоножки начало лопаться из него полезли в небо нити магической энергии. Я видел их в момент уничтожения логова россожа. Только тогда ощущения присутствия могущественной сущности не было таким чётким. И таким…знакомым.
Тело эстайра разорвало на мелкие части. Ядро монстра стало дырой в ткани пространства, из которой лезли жадные щупальца чего-то непредставимо огромного. Что это было такое? Как можно было допустить превращения себя в… ЭТО⁈
На чистых инстинктах я сплёл самое убийственное заклинание, на которое вообще был способен и швырнул его в средоточие хищных нитей. В ответ пришла такая волна ненависти, что я чуть не вырубился окончательно. А это были всего лишь чужие эмоции…
— Дерьмовые какие-то эти врата на самом деле, — послышался приближающийся голос командира Витязей. Рыков тащил на себе Аларака. Даже сил архимага Смерти не хватило, чтобы выдержать присутствие того существа, которое обеспечило многоножку эфирной защитой. — А ты столько мне про них лапшу на уши вешал, что я уже ждал невесть чего!
— А дев ты видел? — устало ответил ему молодой архимаг. — Вообще мрак! Ты там самый красивый был, командир!
— Дальше сам побежишь, — проворчал в ответ Ратай и сделал вид, что сбрасывает Кота, но это была только видимость. Парни сбрасывали напряжение так, как могли. Потому что проблем у нас меньше однозначно не стало.
Вместо одного крайне сильного ментально чудовища, появилось что-то непонятное. И я даже не был уверен, что эта новая сила реально обратила на нас внимание. Скорее мы просто зацепили своими действиями чужие интересы и это вызвало лёгкое недовольство. Как мошки, досаждающие медведю в малиннике.
— Отпускай, — достаточно придя в себя, приказал я дружинникам и бойцы тут же поставили меня на землю. Рыков сразу швырнул куда-то вперёд Аларака и я услышал несколько заковыристых ругательств на родном языке африканца.
Мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть расходящиеся в небе тучи. Та сущность, которая уничтожила эстайра, действовала по тому же принципу, что и в прошлый раз. Ещё немного и к земле протянутся голодные нити, поглощающие энергию из всего вокруг. Вот только в этот раз рядом с нами не было громадных аномальных тварей, которые могли послужить громоотводом. Оставалось надеяться только на скорость собственных ног. Потому что что-то противопоставить разворачивающейся за нашими спинами катастрофе я не мог даже близко. И неизвестно пока сколько времени пройдёт, прежде чем у меня получится разобраться в этом явления.
А в момент появления разрыва в ткани реальности стало понятно, что разбираться с этой проблемой придётся. Причём не просто ради развлечения. Тот голод и та ненависть, которые затопили пространство на километры вокруг, невозможно было остановить. Пока жив обладатель подобных эмоций, он будет продолжать своё дело.
— Егерей жалко, — неожиданно произнёс Рыков. — Толковые были парни.
— Толковые, — на бегу кивнул я. — И преданные своему делу.
— Потому и погибли, — вздохнул Ратай.
— Как и мы однажды помрём, — усмехнулся Аларак. — Сегодня уже совсем близко к великой хозяйке оказались.
— Тебе бы только жаловаться! — усмехнулся командир Витязей. — Ты от этого похода больше всех выиграл.
— Выигрыш Кота будет полезным только если мы выживем, — наставительно ответил африканец и слегка поморщился. — Но пока мне в это слабо верится.
Маг Смерти быстро оглянулся и ещё немного прибавил скорости. В этот раз небо затягивало настолько плотно и масштабно, что выбраться из-под туч не получалось. Одно радовало — взгляд хозяина всего этого светопредставления сместился с нашей группы куда-то в другое место. Туда, где даже на таком расстоянии ощущались эманации магических взрывов чудовищной силы.
— Ещё километра три-четыре, — заметив впереди одно из тех деревьев, которые показал мне Семикрылый, произнёс я. Быстро стало понятно, что это не просто набор бессвязных образов, а вполне осознанный план действий. Осталось только добраться до финальной точки этого плана и понять, что делать дальше.
— Похоже, мы рано похоронили Белого Волка, — неожиданно произнёс Кот. Чувствительность Аларака выросла многократно. Я ощутил странную активность позади нас только спустя несколько секунд, да и то только из-за предупреждения африканца.
— Не помешаем? — прозвучало сверху ещё через минуту. Размытый силуэт Бестужева приземлился рядом со мной, и я понял, что тело барона стало практически прозрачным и почти невесомым. Что это было за заклинание с ходу понять не получилось. Что-то на основе аспекта Воздуха. Оно же помогало командиру егерей двигаться во много раз быстрее обычного человека. — Должен признать, что я зря тебя не послушал, Сокол. Действительно нужно было уходить. Зато теперь мы знаем, почему от найденной нами в Краснодаре туши эстайра остались только лохмотья.
— Оно того стоило? — спросил я и тут же увидел, как с ближайших деревьев начинают падать на землю бойцы из подразделения Белого Волка. Егеря не зря считались самым элитным подразделением в Российской Империи. Если и были у барона потери, то вполне допустимые для такой операции.
— Ещё как! Но командир будет в ярости, когда узнает стоимость этой нашей вылазки, — тяжело вздохнул Бестужев. Похоже, егеря применили вообще всё, что у них было, чтобы выбраться из опасной зоны. Но я при этом был полностью уверен, что барон поступил правильно. Какой смысл беречь расходные артефакты если при этом большая часть твоих людей достанется на поживу чудовищу из ядра аномальной зоны? — Куда бежим?
— Пока прямо, — коротко ответил я и Бестужев, к моему удивлению, только молча кивнул.
Вполне возможно, что для барона этот рейд стал настоящим провалом, но я получил от похода во много раз больше, чем рассчитывал. Теперь осталось понять, что мне со всеми этими знаниями делать. И где найти средства, чтобы завершить работу прежнего главы рода Разумовских по созданию артефакта тотальной блокировки аномальной зоны.