— Насколько качественно всё сделано? — уточнил я, хотя и сам примерно знал ответ. Если даже Бетюжин заметил это не сразу и только предполагал наличие воздействия на людей Аяза, то обработаны они были очень качественно.
— Идеально, — подтвердил мои мысли оборотень. — Есть ряд нюансов, которые указывают на артефактное происхождение части следов. Даже архимаг не может действовать так однообразно. Некоторые узлы абсолютно симметричны, есть…
— Я понял, — жестом остановил менталиста я. — Это уже интересно. Думаю, уже завтра мы узнаем истинную причину текущей ситуации в Казани. Что насчёт связи? Ты проверял телефон?
Связываться с Гарфаксом по обычным линиям было слишком неразумно. У нас вообще не было причин контактировать. Даже пара вскользь брошенных президентом Американской Конфедерации фраз могла вызвать настоящую бурю. А нам это было точно не нужно.
— Когда мы выходили из аномалии, связи ещё не было, — ответил Бетюжин и тут же полез в карман за изобретением Большакова и Сашка. Пару мгновений оборотень смотрел на экран, а потом передал его мне. — Есть сигнал, но достаточно слабый. Будут помехи.
— Сойдёт, — произнёс я. Забрав телефон, отпустил менталиста и набрал единицу на сенсорном экране. Ждать ответа пришлось всего несколько секунд.
— Адамс, — услышал я чуть потрескивающий из-за помех голос командира Чёрной Сотни. Вероятно, связь подрагивала из-за двойного перехода через сеть артефактных колодцев. Катя уже должна была закончить настройку и подключение Казанской аномалии. Если бы девочка-оборотень этого не сделала, то связи не было бы вообще никакой.
— Ты хотел со мной поговорить, — вместо приветствия, произнёс я.
— Всё меняется, господин, — прекрасно зная мою манеру общения в подобных ситуациях, ответил Гарфакс. — Твои действия меняют миропорядок.
— Что именно изменилось? — уточнил я. Мы делали так всего несколько раз и всегда результат был совершенно непредсказуемым. Пророк видел очень чётко определённые вариации будущего, и мы сознательно действовали так, чтобы нарушить устоявшуюся цепочку событий. — В плюс или в минус?
— Вероятность уничтожения мира зеленоглазой девочкой почти растворилась, — ответил президент Конфедерации. — Тьма на Востоке стала шевелиться активнее, но я не вижу ничего толком из сияния на юге. Ты кормишь его своими действиями и это будет стоит миллионов жизней разумным.
— Гарфакс… — тяжело вздохнул я. Слова прорицателя очень чётко ложились на мои собственные ощущения. Каждая следующая тень артефактного колодца будто восстанавливала давно разрушенную связь. На данный момент я был практически уверен, что эта система не работала при Олимпии. А ещё в последнее время меня всё чаще посещали мысли о том, что Олимпий был тем самым стражем Тверской аномальной зоны, которого мы так и не сумели найти. — У меня нет времени искать очаг проблем из твоих видений. Сейчас нужно завершить синхронизацию всех аномалий и высвободить силы имперской армии для возможного противостояния с Австрийской империей. Может обойдётся конечно…
— Не обойдётся, — тут же произнёс командир Чёрной Сотни. — Будет большая война. Наверное, самая большая со времён создания Российской Империи. Австрийское государство значительно старше и у его правителя есть амбиции, которые тянутся корнями в глубокую древность.
— Какова вероятность? — прямо спросил я.
— Это не из моих видений, господин, — ответил Гарфакс. — Сейчас вся агентурная сеть Американской Конфедерации в Австрии работает над поиском причины начала войны. И мои люди не могут ничего найти. Там такая секретность, что даже с заседаний совета безопасности ближайшие соратники Фердинанда выходят с вычищенными мозгами и конкретными инструкциями. Я потерял два десятка лучших агентов в попытках раскопать хоть что-то, но пока у меня есть только примерная дата. Компания австрийцев начнётся в сентябре.
— Тем более, — хмуро произнёс я.
— Проблема в том, что твои действия усугубляют ситуацию на Юге, — сообщил прорицатель. — Каждая новая аномалия делает гибель миллионов людей всё более чёткой. Скоро свернуть уже не получится.
— Ты поэтому решил лететь в Хабаровск? — сложив единую картину, задал вопрос я. — Чтобы лично убедиться в том, что происходит и как с этим бороться?
— Отчасти, — вздохнул в ответ Гарфакс.
В мою комнату заглянул Бернхард и жестами сообщил, что все маги готовы и можно выдвигаться на встречу с верховным ханом. Я с некоторым неудовольствием понял, что все подчинённые успели привести себя в порядок и только я всё отведённое время болтал по телефону. Чтобы как-то исправить ситуацию использовал тонкую плёнку воды, которой за пару мгновений очистил всё тело от пота и гари. Одежде это никак не помогло и душ не заменяло, но я уже не чувствовал себя покрытым коркой грязи.
— Посол Индии отбыл к себе на родину, господин. Вместе со всей делегацией и вообще всеми магами, которые могут сражаться.
— Вот как… — моментально вспомнив свои разговоры с послом Индии и его неоднократные просьбы помочь в решении имевшихся на территории его страны проблем. — А что говорят твои люди в Индии? По поводу Мумбайского треугольника?
— Там начался общий гон, повелитель, — сухо ответил Гарфакс. — Боюсь, войска короля и его сильнейшие маги не продержатся больше недели. За последние сутки из аномалий треугольника вышли уже три волны чудовищ и каждая следующая была сильнее предыдущей.
— Это плохая новость, — понимая, что оказался в тупиковой ситуации, произнёс я и направился к выходу из казармы. — Если мы закончили, то можем продолжить этот разговор завтра в Хабаровске.
— Я предложил правителю Российской Империи свою помощь, — чуть торопливо произнёс Гарфакс. — Войска Американской Конфедерации уже в пути. Они займутся блокировкой Дальневосточной аномальной зоны. Пока это все новости, господин. До встречи.
Я отключил связь и на ходу вернул телефон Бетюжину. Настроения праздновать не было и раньше, а сейчас вовсе хотелось взять машину и отправиться прямиком на аэродром. Однако, нужно было завершить начатый разговор с верховным ханом.
Эрмед встретил нас за длинным богато накрытым столом. Рядом с верховным ханом было всего одно свободное место, которое предназначалось для меня. После мучительного часа пустых восхвалений доблести моего отряда, правитель Казани наконец перешёл к делу.
— Сможете ли вы остаться у меня в гостях ещё на несколько дней, Ярослав Константинович? — деликатно уточнил у меня хан.
— Завтра я обязан быть в Хабаровске, хан Эрмед, — спокойно ответил я. — Если это возможно, то я хотел бы направиться к тому шаману, о котором вы говорили.
— Дело в том, что это очень сложно, ваша светлость, — тонко улыбнулся Эрмед. — Поэтому я и прошу вас остаться на несколько дней.
— А если точнее? — прямо задал вопрос я.
— Человек не может найти дорогу к обиталищу шамана, — будто затверженную наизусть истину, произнёс правитель Казани и я удивлённо уставился на своего собеседника. Мысль о том, что я ослышался пульсировала в голове и я с трудом сумел её отбросить.
— Благодарю за пояснение, хан Эрмед, — слегка поклонился я и тут же поднялся из-за стола. — Мне нужно покинуть вас на некоторое время.
Правитель Казани молча кивнул и проводил меня очень внимательным взглядом. Следивший за нашим разговором Бернхард промокнул салфеткой рот и тоже поднялся.
— Куда идём, господин? — когда мы добрались до внешних ворот форта, нейтрально уточнил генерал.
— Ты знал? — рассеянно спросил я.
— О чём? — осторожно спросил Бернхард.
— О том, что дорога уцелела, — резко остановившись и посмотрев на своего древнего соратника, произнёс я и Бернхард покачал головой. — Знаешь, что мне сказал хан?
— Нет, — честно ответил генерал.
— Что человек не может найти дорогу к обиталищу шамана, — с усмешкой произнёс я.
— Дорога сама найдёт достойного и приведёт его к цели, — закончил за меня фразу Бернхард и потрясённо посмотрел на меня, а потом перевёл взгляд на темнеющую впереди степь. — Так мы…
— Да, — кивнул я. — Не отставай.
Глава 29
В современном мире существовало множество практик познания себя. Кто-то медитировал у воды, а кто бился на ринге. Десятки разных видов единоборств и путей духовного развития. Однако, у большинства из них имелась одна общая деталь — адепт пути должен был находиться в гармонии с миром и самим собой.
В прошлой своей жизни я пришёл к одному очень важному выводу, который стал позднее основой многих моих высших заклинаний и защитных структур. Тот, кто имеет злые намерения, зачастую не может находится в гармонии с чем бы то ни было. Зло всегда разрушительно. Оно уничтожает изнутри и подменяет реальность вокруг.
Такой подход не исключал наличия фанатиков, которые свято верили в великую цель и светлое будущее, которое они приближали своими действиями. Но таких определить было ещё проще. Зачастую, фанатичные слуги моих собратьев вообще не были способны на какие-то тактические ходы, кроме лобовых атак.
Ночная степь вокруг нас жила своей жизнью. Казалось, что местным обитателям не было никакого дела до того, что в нескольких километрах бродят магические звери и умирают люди. Мы с Бернхардом шагали по высокой траве, постепенно превращаясь в пару сияющих магических факелов. Генерал полыхал живым огнём, а вокруг меня бурлило разноцветье пяти аспектов. Мы выплёскивали накопленную в Источниках энергию с такой силой, что на стенах форта сработала магическая защита.
— Что-то нет никого… — всматриваясь в темноту перед нами, немного расстроенно произнёс Бернхард.
— Слишком слабо, — рассмеялся я в ответ. — Или ты забыл, что мы теперь совсем не те?
Генерал проворчал в ответ что-то неразборчивое и ещё усилил поток пламени вокруг своего тела. Вот только особо на ситуацию это не повлияло. Мы продолжали шагать по степи, оставляя за собой полосу выжженной травы.
— Но ведь на местных она реагирует как-то! — снова не выдержал Бернхард. — Этот Эрмед сильный воздушник, но не более того. Потенциал у меня значительно выше, но это…