Сердца мальчиков бьются. Глаза смотрят не моргая. Может, они уже дошли до горизонта? Может, это таинственное чудовище не что иное, как чудо-юдо рыба кит? Один из трех, на которых держится земля. А где слон? Вдруг он увидит их. Что делать- бежать? Нет, «это» двигается медленно. Надо подползти и посмотреть.
Алеша первый сказал:
— Овцы! — и добавил: — Отара!
— Сам вижу, — процедил Юра и даже топнул ногой с досады. — Ну до чего же не везет! Горизонт убегает, чудо-юдо оказывается простой отарой овец… Ох, водит нас, водит, как того казака из «Вечеров на хуторе близ Диканьки», о котором читала мама.
Алеша тоже согласен: «Водит». А кто водит? «Нечистой силы» не видно. А если нечистый «перевернулся» в собаку? Они по очереди перекрестили всех собак, приговаривая: «Сгинь — пропади». Ни одна собака не исчезла. Все трое умильно поглядывали на мешок со съестным. Гром даже залаял.
6
Жаль, солнце опускается. Но ничего — они успеют вернуться домой к ужину. Мальчики заторопились. Однако не прошли они и двух верст, как в ложбинке увидели рельсы. Оба сейчас же приложили ухо к рельсу.
— Слышу! — закричал Алеша. — Орда скачет!
— Эй, тю на вас! Оглохли, чи шо? — послышался строгий окрик.
Запорожцы подняли головы и увидели неподалеку на пути пожилого бородатого человека. В правой руке он держал молоток на длинной рукоятке, в левой — лопату. Ни лука, ни сабли. На воина из турецкой орды непохож. Гром, Джоли и Бимба с лаем кинулись на незнакомца.
— Заберите собак! — закричал мужчина.
Он размахивал молотком, но собаки хватали рукоятку зубами. Быть бы беде, да подоспели Юра и Алеша.
Гром покорно отошел, а Джоли и Бимбу пришлось оттащить за ошейники.
— Где вы таких злых чертенят достали? — спросил незнакомец. — Мне бы такого, сторожку караулить.
— Разве тут есть разбойники?! — крикнул Юра почти с восторгом.
— Всякий народ по шпалам шляется, — уклончиво ответил человек. — Недаром черкесы пана Бродского на конях по степу гоняют то туда, то сюда… А вы чьи будете и как сюда забрели?
— Мы из училища. Гуляем, — сказал Юра.
— Теперь скажите, чи вы сказились, чи вас несчастная любовь заставляет головы на рельсы класть? Или, может, вы пришли железо на рельсы положить?
— Железо на рельсы? Зачем? — спросил Юра.
— А я знаю? Шоб крушение было…
— Крушение? А вы когда-нибудь видели крушение? Как это? — У Юры и Алеши заблестели глаза.
— Видел… Не приведи бог такое видеть. Путь был разобран. Паровоз сошел с рельсов и под откос… А на него вагоны!
— Как так — разобран? — не понял Алеша.
— А так…
— Зачем?
— А я знаю? Говорят, шоб солдаты, ехавшие на усмирение революции в Екатеринослав, не доехали… Та шо вы ко мне пристали? А ну геть отсюда, шоб духу вашего тут не было. Еще рельсы попортите.
— Честное слово, нет! — горячо воскликнул Юра. — Не сердитесь. А щенка, если хотите, мы вам подарим.
— А не обдурите? Та я ж не сержусь. Только посторонним ходить по путям не дозволено да еще головы на рельсы класть… Вам шо, жизнь надоела?
— Разве жизнь может надоесть? — удивился Алеша.
— Это смотря какая она, эта жизнь. Если вы из училища, то, к примеру, у ваших батькив большой земли и гуртов скота нэмае?
— Нет!
— А есть такие богатеи, что мают боле тыщи десятин. У одного, значит, тыщи, а у другого ни десятины. А если и земли много и скота, денег цельный банк, то такой не положит голову на рельсы, а наймет черкесов богатство свое караулить.
— Как Бродский?..
— У кого ни кола, ни двора, ни земли, ни работы — тому жизнь не в жизнь. Ложись и помирай с голоду. Такой, если слабодухий, и под поезд бросится, а то за ружье да в лес…
— Здорово! За ружье да в лес! — с восхищением воскликнул Юра.
— Здорово? Смотря как, кто и для чего в лес бежит. А если, скажем, обворует старика или вдову с малыми, заберет последние медяки?
— Так поступают только подлецы, воры! — с важностью сказал Юра.
— Правильно, хлопцы! Грабить неимущего большой грех! Тут черкесы ловили одного. Этот тоже грабил. А кого? Брал у богатых и отдавал бедным. Помогал голодным. Жизни своей не жалел… — Затем, помолчав, добавил: — А ты мне собаку задаром отдашь или гроши хочешь?
— Даром! Вы хороший… А этот разбойник храбрый?
— Ще как! Храбрее его нет. Его ищут здесь, а он переоденется паном и сам в гости к большому господину приедет. Прямо кум королю! «И деньги, говорит, у тебя не твои, а народным потом печатанные!» И назад требует.
— Вот здорово, так он же хх-характерник! — воскликнул Алеша. — А мог он «перевернуться» камышом, соколом или пп-плыть в ведре под водой в туретчину?
— Все мог! Только продали его, выдали! Судили и засудили.
— И он на каторге? — спросил Алеша.
— Удрал!.. Та що это я з вами забалакался. Вы куда маршируете?
— К горизонту! — выпалил Алеша, не в силах скрывать тайну от человека, знающего так много.
— Это как же понимать?
— А что тут понимать? — удивился Юра и доверительно добавил: — Мы идем посмотреть, что там — за горизонтом, только «водит» нас…
— И скоро вы думаете дойти до горизонту?
— Вы не знаете, сколько туда в-верст? — ответил вопросом на вопрос Алеша.
— Сколько ни будете идти — и день, и месяц, и год, — все время перед вами будет впереди горизонт.
— Будет отодвигаться? — Алеша пытливо уставился на незнакомца.
— Та вы шо? Разве вам ваши батьки и мамки не говорили, шо Земля круглая? Я и то про это в школе узнал…
Они поднялись на насыпь, и за тропинкой во рву дядька показал им на безголового зайца.
— Поездом вчера ночью зарезало. Паровоз своими фарами, наверное, ка-ак даст ему по глазам! Ослепил.
Гром, Джоли и Бимба обнюхали зайца и по-братски поделили.
— Нет, мы не паны! — продолжил Юра начатый разговор. — Мы из училища.
— С училища, а что такое горизонт, не знаете! Видите? — Обходчик показал на столб дыма, показавшийся за горизонтом. — Если бы Земля была не круглая, а как блюдо, то вы отсюда увидели бы весь поезд, а вы пока видите только дым.
— Поезд за бугром, — не сдавался Юра. — Вы тоже идете к горизонту?
— Я путевой обходчик, и зовут меня Юхим Петрович. Проверяю путь.
— Ага, чт-тобы солдаты д-доехали усмирять революцию? — напомнил Алеша.
Обходчик горько усмехнулся и не ответил.
— А что такое революция? — вдруг спросил Юра. Он уже слышал это слово, не раз спрашивал, и всегда ему отвечали: «Вырастешь — поймешь!»
— Э-э-э! Подрастешь — узнаешь. А я что? Я человек темный! Ну, бувайте… А то тут с вами… Придержите собак, поезд идет. — Он поспешно выхватил из кожаного чехла свернутый флажок и сбежал вниз к рельсам.
7
Юра и Алеша еле волочили ноги от усталости. Их длинные тени колебались впереди. Джоли и Бимба утихомирились и шли позади, даже не пытаясь удрать.
Вот и роща, что виднелась раньше у горизонта. Оба заспешили. А вдруг?.. Они почти бежали вдоль опушки. Но никакого «вдруг» не оказалось. Горизонт был от них все так же далек. Они молча уставились в глаза друг другу и будто по уговору повалились на землю лицами вверх и широко раскинули руки.
Близкий лес стоял темной громадой, только верхушки деревьев багровели в лучах заходящего солнца. Грачи неистовствовали. Они суетились и каркали так, будто тоже возмущались шутками горизонта.
Юра просительно протянул руку. От усталости он не мог говорить. Алеша молча вытащил из-под головы мешок, достал хлеб и сало, половину отдал Юре, а половину взял себе. Ели лежа. Вплотную подошли собаки, завиляли хвостами и жалобно повизгивали, умильно поглядывая на мальчиков.
— А зайца кто съел? — крикнул Юра.
Все же тройка получила по кусочку, а Гром больше всех.
— Пойдем д-домой! — не то позвал, не то спросил Алеша. Он сел, вытряс из мешка крошки хлеба на ладонь и шумно втянул их в рот.
— Нет, ты скажи, почему американцы не падают вниз? Может быть, у них ботинки устроены, как ноги у мух? Мухи ползают по потолку и не падают вниз, — размышлял Юра.
— Может быть. П-пойдем домой, а то нас там, наверное, д-давно уже ищут.
— А если ищут, то зачем нам спешить? Разведем большой костер. Маяк в степи. Вот нас и увидят.
— Кто?
— Как — кто?
— А ты забыл, о чем нам дядя Юхим рассказывал, кого в степи черкесы ищут?
— Так ведь те берут у богатых. А у нас что взять, деньги есть? Нет! Хлеба и то нет. Они сами нам дадут. Не бойся. Собаки услышат незнакомого, залают, а мы в лес спрячемся… Без костра нельзя. Волки боятся огня.
Алеша не ответил.
Юра кряхтя поднялся, взял секач и поплелся в лес за дровами. За ним, хотя и не сразу, двинулся Алеша. Улегшиеся было собаки не утерпели, догнали хозяев.
8
Если бы из кустов на опушке не выскочил заяц. Если бы Юра не завопил: «Заяц!» Если бы собаки не ринулись вдогонку за зайцем в лес, а мальчики, забыв об усталости, не кинулись за ними следом. Если бы собаки не сцепились с врагом…
— Волки! — заорал Алеша и, сжимая совок в руке, полез на дерево.
Юра мгновенно оказался на соседнем дереве. В копошащейся куче трудно было что-либо разглядеть. Рычанье, лай, визг разносились по всему лесу. Однако собаки были сверху.
— П-победа! — громко объявил Алеша.
Оба спустились на землю, а фоксы уже устремились в ближайший овражек, где из земли торчали гранитные глыбы. Мальчики осторожно подошли и увидели, как Гром трепал волка. Да волк ли это?
— Барсук! — крикнул Юра.
— Скажешь! — возразил Алеша. — П-просто волчонок.
— А белые полосы на узкой морде? А короткий хвост? Ты что, не видел барсука в зоологическом кабинете?
— Надо исследовать! — не сдавался упрямый Алеша. — Моя мама п-просила дядька Антона д-достать ей барсучьего жира!
— Некогда. Если фоксы занорятся, придется ждать их до утра. Бежим скорее!
И они побежали в овражек, на лай фоксов. Внизу было холодно, мокро, а местами лежали даже комки грязного снега.