и в исторической комиссии Колдуотера, а по выходным работала в пекарне «У Зеды», куда половина города ходила за хлебом. Так что Мария всегда знала либо тебя, либо кого-то, кто с тобой знаком.
Поэтому, когда скорбящие родственники приходили к ней в похоронное бюро, они не закрывались в себе – напротив, были рады поделиться с ней воспоминаниями о своих покойных близких. И от этого им становилось легче. Моменты из жизни. Забавные детали. Они доверяли свои некрологи Марии. Ее публикации в «Северном Мичигане» всегда были длинными и лестными.
– Продажи в газете – расскажите, как это работает, – попросила она Салли.
– Все довольно просто. Приезжаешь в разные компании, спрашиваешь, не хотят ли они заказать рекламу, и продаешь им место в выпуске.
– Рон Дженнингс – хороший начальник?
– Не жалуюсь. Кстати, ваши некрологи очень хороши. Я читал парочку.
– Ого, спасибо! – Комплимент явно тронул Марию. – Раньше, в молодости, я хотела стать настоящей писательницей. Но это хороший способ помогать людям. Семьи сохраняют эти некрологи, поэтому важно узнать как можно больше информации и ничего не исказить. Кстати, у меня их уже сто сорок девять.
– Сто сорок девять некрологов?
– Да. Я храню их здесь.
Она выдвинула ящик картотеки, внутри все было безупречно организовано. Все некрологи рассортированы по годам и фамилиям. Помимо них, в ящике лежали другие папки с пластиковыми разделителями, выстроенные в идеальный рядок.
– Что это? – спросил Салли.
– Мои заметки. Я записываю наши беседы, чтобы ничего не упустить. – Она понизила голос. – Иногда в ходе разговора люди так сильно плачут, что сложно с первого раза разобрать их слова. Поэтому я пользуюсь маленьким диктофоном.
Салли был впечатлен.
– Вы подходите к делу серьезнее, чем журналисты из больших мегаполисов, с которыми мне довелось иметь дело.
– Вы знакомы с настоящими журналистами? – спросила она. – Здорово, расскажите.
День, когда о Салли впервые написали в газете, был худшим в его жизни.
«ПИЛОТ РАЗБИЛ САМОЛЕТ ПРИ СТОЛКНОВЕНИИ В ВОЗДУХЕ», – гласил заголовок. А ниже более мелким шрифтом было написано: «ЕГО ЖЕНА И ДИСПЕТЧЕР АЭРОДРОМА ПОПАЛИ В СМЕРТЕЛЬНУЮ АВТОКАТАСТРОФУ».
Салли увидел газету в столовой огайской больницы, в одной из палат которой лежала Жизель, подключенная к трубкам и капельнице, вся в синяках неестественного багрово-оранжевого цвета. На тот момент Салли провел в больнице две бессонные ночи. Перед глазами плыло.
О случившемся ему рассказала медсестра в линтонской больнице, куда Салли привезли после крушения. Он помнил, как услышал слова авария, жена и Колумбус, как сразу прыгнул в такси, орал водителю, чтобы ехал быстрее, как то накрывало туманом, то снова выдергивало в реальность, как потом бегал, согнувшись, по приемному отделению, крича врачам: «Где она? Где она?» – и как, увидев ее, разрыдался у больничной койки: «Боже мой, боже мой, боже мой», чувствуя, как его хватают сначала медбратья, потом охрана, потом родственники жены, а потом собственные руки, обнимающие его трясущееся тело.
Два дня. Две ночи. Спина болела нестерпимо, он не мог спать, перед глазами все кружилось, в голове был жуткий бардак. Он отправился за кофе в столовую на первом этаже лишь для того, чтобы заставить тело двигаться. А там, на столе у стены, лежала оставленная кем-то газета. Он бросил на нее взгляд, потом еще один. Узнал собственное лицо на старой фотографии с флота. Рядом были напечатаны изображения поврежденного «Цессны», который приземлился успешно, и разбитого F/A-18: разбросанные по полю обломки фюзеляжа, часть крыла, сгоревший двигатель. Салли долго смотрел на газету, словно изучал картину в музее. Он задумался, по какому принципу СМИ придумывают заголовки. Почему «ПИЛОТ РАЗБИЛ САМОЛЕТ» стояло выше, чем «ЕГО ЖЕНА И ДИСПЕТЧЕР АЭРОДРОМА ПОПАЛИ В СМЕРТЕЛЬНУЮ АВТОКАТАСТРОФУ»? Для него новость о жене была несоизмеримо важнее. Жизель, несчастная, невиновная, прекрасная Жизель, которая не делала ничего плохого и просто ехала встретить мужа – мужа, который не делал ничего плохого, лишь слушал указания авиадиспетчера, авиадиспетчера, который совершил страшную ошибку и не нашел в себе смелости признать ее, сбежал, как последний трус, убив себя и почти убив лучшего человека, которого Салли когда-либо встречал. Таким должен был быть заголовок. Они все сделали не так.
Салли скомкал газету. Бросил ее в мусорное ведро. Для каждой жизни уготованы две истории: та, которую ты проживаешь, и та, которую расскажут о тебе другие.
За неделю до Дня благодарения в отелях Колдуотера и в пятнадцати километрах от него не было ни одного свободного номера. Теперь лагерь паломников на Лэнкерс-филд насчитывал пять тысяч человек, а число негодующих перед домом Кэтрин Йеллин достигло как минимум сотни: половина собравшихся поддерживали Кэтрин, половина были против нее. Колдуотерская полиция перестала справляться и взяла к себе сотрудников из Мосс Хилла и других близлежащих городов, но и этого было недостаточно. Полицейские могли потратить целый день просто на выписывание штрафов за парковку.
В колдуотерский супермаркет теперь несколько раз в день приезжали грузовики с продуктами – раньше хватало одной доставки в неделю. Заправка периодически закрывалась, потому что заканчивалось топливо. Фрида наняла еще несколько работников, и ее закусочная стала первым в истории Колдуотера бизнесом, который работал круглосуточно. В местном магазинчике строительных товаров почти закончилась фанера и краска – вероятно, потому, что повсюду на лужайках стали появляться знаки: «Парковка 5 долларов», потом «Парковка 10 долларов», а потом и «Парковка 20 долларов».
Казалось, всеобщему помешательству не будет конца. Все жители города теперь носили с собой сотовые, кто-то по две или три штуки. Мэр Джефф Джекоби получил десятки заявок на открытие бизнеса, от продажи футболок до лавки с религиозными товарами, и всем хотелось поскорее въехать в заколоченные киоски на Лейк-стрит.
Тем временем самое популярное в стране дневное ток-шоу прислало съемочную группу из Лос-Анджелеса – и свою знаменитую ведущую, – чтобы снять специальный выпуск. Многие жители жаловались на засилье чужаков, однако довольно много людей пришли к Джеффу и тихонько попросились сняться в передаче.
Имена семерых людей, которым звонили с небес, стали известны каждому в городе – как и их истории. Помимо Кэтрин, Тесс и Дорин, были еще Эдди Дукенс и его покойная жена, Джей Джеймс и его бывший бизнес-партнер, Анеш Баруа с умершей дочерью и Келли Подесто, чью подругу год назад сбил пьяный водитель.
Все, кроме Кэтрин, согласились поучаствовать в шоу.
У нее же были собственные планы.
Два дня спустя
НОВОСТИ
9-й канал, Алпина
(Кэтрин крупным планом.)
КЭТРИН: Я никого не убивала. Я бы никогда не смогла никого убить. Я лишь передаю послание, которое получила с небес.
(Эми на фоне протестующих.)
ЭМИ: Кэтрин Йеллин хочет, чтобы протестующие приняли это послание. То, что случилось с неизлечимо больным пенсионером Беном Уилксом, было его собственной волей.
(Кадры с Беном в больнице.)
БЕН: Мне так хочется, чтобы это все было правдой.
(Эми на фоне протестующих.)
ЭМИ: Бен Уилкс умер от терминальной стадии рака. Однако разъяренные протестующие заявляют, что к его смерти причастна Кэтрин Йеллин. Кэтрин непросто дается бремя быть «избранной», о чем она рассказала в эксклюзивном интервью Nine Action News.
(Кэтрин крупным планом, она плачет.)
КЭТРИН: Я не просила ни о каком благословении. Но не просто же так Господь вернул мне сестру.
ЭМИ: Что для вас самое тяжелое?
КЭТРИН: Что люди мне не верят.
ЭМИ: Например, те протестующие на улице?
КЭТРИН: Да. Они весь день кричат. Говорят ужасные вещи. А некоторые плакаты просто…
(Начинает рыдать.)
ЭМИ: Ничего, ничего.
КЭТРИН: Извините.
ЭМИ: Все хорошо.
КЭТРИН: Понимаете, ведь это они неправы. Они не хотят слышать слов Господа – о том, что рай существует и нам всем больше не нужно бояться.
(В кадре протестующие.)
ПРОТЕСТУЮЩИЕ: НЕ ПО ТУ СТОРОНУ, А ПО ЭТУ!
(Эми перед домом.)
ЭМИ: Кэтрин Йеллин настолько уверена в правдивости посланий, что готова пойти на то, чего до нее еще никто не делал.
(Кэтрин крупным планом.)
КЭТРИН: Я позволю людям послушать наш с сестрой телефонный разговор.
ЭМИ: Протестующим?
КЭТРИН: Вообще всем. Я не боюсь. Я попрошу сестру поговорить с этими людьми, рассказать им правду. Когда они услышат ее слова, то все поймут.
(Эми идет по улице.)
ЭМИ: Подробности этого удивительного события мы озвучим позднее, однако, вероятно, вскоре весь город получит возможность услышать, как звучит рай. Оставайтесь с Nine Action News, чтобы получать новости из первых уст.
Колдуотер, Эми Пенн.
В своем кабинете в Алпине Фил досмотрел последние кадры репортажа и улыбнулся.
«Блестяще», – подумал он.
Возможно, в этой Эми Пенн действительно что-то есть.
Джулс сидел за столом в библиотеке и листал книжку о Любопытном Джордже. К нему подошла Лиз.
– Тебе нравятся обезьяны?
– Нормальные, – пробормотал Джулс.
– Просто нормальные?
– Тигры мне больше нравятся.
– Может, найдем тебе книжку о тиграх?
Джулс поднял глаза.
– Идем, – сказала Лиз.
Он спрыгнул со стула и протянул Лиз руку. Салли наблюдал за ними в смешанных чувствах. Ему понравилось, что сын взял девушку за руку. Однако хотелось, чтобы на ее месте была Жизель.
На столе перед Салли лежали некрологи о людях, которые якобы звонили родным с того света. Стараниями Марии некрологи включали в себя невероятное количество деталей: члены семьи, места работы, любимое место отдыха, клички животных. Салли постеснялся попросить некрологи в «Северном Мичигане» (как бы он объяснил свой интерес, чтобы не выглядеть подозрительно?), но, когда он затронул эту тему при Лиз, она подошла к одному из шкафов, выдвинула два ящика и спросила: «Какие тебе нужны? У нас хранятся все выпуски».