– Так мило.
И она поцеловала Джека. Один раз. Нежно. Оба неловко отстранились друг от друга и одновременно произнесли: «Прости». Тесс опустила взгляд, вышла из кладовой и тут же услышала, что ее зовут гости.
Джек не сдвинулся с места. Но мыслями был уже далеко.
Библиотека Колдуотера была последним местом в городе, где можно было бы ожидать скопления людей, но теперь и здесь стоял шум и гам. Днем приезжие изучали книги и статьи об истории города. Авторы журналов собирали информацию для больших статей. Кто-то спрашивал карты. Лиз, как единственный библиотекарь, была нарасхват.
Но после шести вечера она выключала уличное освещение и разрешала Салли работать в уединении. Во вторник вечером, за три дня до запланированного эфира, Салли вошел через заднюю дверь с каким-то мускулистым мужчиной в холщовой куртке и шерстяной шапке.
– Привет, – сказал Салли, не представляя незнакомца.
– Привет, – ответила она.
– Мы поболтаем тут.
Они сели в углу у компьютера. Салли достал желтый блокнот. Медленно и последовательно Элайас Роу проиграл в голове разговор, который состоялся у него с Ником Джозефом.
– Элайас, куда пропал? – заговорил Ник.
– Отвали, – ответил Элайас.
– Ты должен кое-что для меня сделать.
– Я ничего не должен. Зачем ты звонишь?
– Ты должен кое о чем позаботиться.
– О чем же?
– О Нике.
– Я пытался заботиться о тебе. Столько вторых шансов тебе дал!
Салли перестал записывать.
– И что он сказал дальше?
– Ничего, – ответил Элайас.
– Ты задал наши вопросы?
– Попытался.
Элайас и Салли подготовили список вопросов, которые, по их расчетам, могли бы стать ключом к разгадке этого феномена. Один из них звучал так: «Откуда ты звонишь?»
– Ты знаешь откуда, – ответил Ник.
– То есть он не сказал прямо, что звонит из рая? – спросил Салли.
– Нет, – ответил Элайас. – Я спрашивал дважды.
– А о коллегах спрашивал?
– Да. Я сказал: «Расскажи о ребятах из старой команды. Как их звали?» И он промолчал. Только помехи и какой-то шум.
Почему он промолчал? Салли задумался. Настоящий Ник Джозеф без труда ответил бы на этот вопрос. И как он смог дозвониться по совершенно новому номеру – на телефон, который Элайас купил у Джейсона всего пару дней назад? Салли подпер подбородок руками.
– Что еще было?
– Я спросил его: «А как выглядит Бог?» Как мы и договаривались. Сначала ничего. Только шум. Потом он снова назвал свое имя. «Ник». А потом…
Он затих.
– Что?
– А потом я только собрался что-то спросить, как он сказал: «Поступи правильно, Элайас».
У Элайаса на глазах выступили слезы.
– Меня это так задело. Тип вел себя как последняя задница, он был страшной обузой, понимаешь? Пользовался чужой добротой только так. Но с тех пор, как я узнал о его смерти, у меня появилось…
– Появилось что?
– Плохое предчувствие. Как будто я что-то сделал не так.
– Но ты же…
– ГОСПОДИ! – закричала Лиз.
– Что? – Салли повернулся.
– Там кто-то есть!
– Где?
– За окном!
Салли вскочил с места, но, кто бы там ни был, он уже скрылся из виду.
Лиз тяжело дышала.
– Простите, ради бога. Я просто очень испугалась. К стеклу прижимались две руки…
Но Салли уже был на улице. Он увидел уезжающую синюю машину. И метнулся обратно в библиотеку.
– Мужчина или женщина?
– Мужчина.
– Старый или молодой?
– Не уверена.
Лиз опустила глаза.
– Извините. Завопила, как ребенок.
– Все хорошо. – Салли посмотрел на окно. Потом на Элайаса.
– Ты знаешь Элвуда Джупса? – спросил он.
В тот же вечер Кэтрин сидела в махровом халате за кухонным столом, пила клюквенный сок и держала в руках рамку с фотографией. На ней Диана и она стояли в купальниках на песчаном берегу и позировали с медалью за первое место в парном заплыве на соревнованиях «Полтора километра по Мичигану». На фотографии у них были подтянутые тела и загорелые лица.
– Мы отличная команда, сестренка, – сказала тогда Диана.
– Ты плыла быстрее меня, – заметила Кэтрин.
– Неправда! Мы выиграли только благодаря тебе.
Кэтрин знала, что это не так. Диана легко могла обогнать любую девушку в Колдуотере. Но для нее было важнее вселить уверенность в младшую сестру. Боже, как Кэтрин не хватало этого сейчас. Порой больше всего мы скучаем по тому, как чувствовали себя рядом с любимым человеком.
– Можно к тебе?
Кэтрин подняла глаза и увидела на лестнице Эми.
На ней были толстовка с надписью Yale и синие спортивные штаны.
– Конечно. Присаживайся.
– Спасибо.
Эми забралась на барный стул.
– Ты училась в Йельском университете?
– Не я, мой бывший. Это единственное, что от него осталось.
– Ну… – Кэтрин уставилась на свой стакан с соком. – Это больше, чем мне осталось от моего. – Она подняла глаза. – Хочешь чего-нибудь выпить?
– Еще как, – сказала Эми.
За последние двадцать четыре часа Эми Пенн проехала пятьсот двадцать пять километров. Когда Фил отстранил Эми от работы в Колдуотере, она отправилась в свой арендованный дуплекс в Алпине и обнаружила, что квартира наполовину пуста. Рика не было. Он оставил сэндвич-ролл в холодильнике, коробку протеиновых батончиков в шкафу, какие-то книги и грязное белье. А еще записку: «Можем все обсудить, когда у тебя будет время. Р.». Что показалось ей довольно ироничным, ведь теперь у Эми было полно времени. Она взяла сотовый, чтобы позвонить и извиниться. Поразмыслила над тем, что сказать. Долго смотрела на лежащий в руке телефон.
И так и не набрала нужный номер.
Вместо этого Эми снова села в машину, проехала весь обратный путь до Колдуотера, припарковалась на Ганингем-роуд и, прошмыгнув мимо двух полицейских, постучалась в заднюю дверь дома.
– Я должна увидеть, чем все закончится! – прорычала она, когда ей открыла Кэтрин. – Уж это я заслужила. И плевать, что они меня отослали.
– Пойду постелю тебе, – сказала Кэтрин.
По правде говоря, Кэтрин с самого начала не хотела, чтобы Эми уезжала из города. Эми была единственной, кому она теперь доверяла, и, когда в закусочной Эми вспыхнула, закричала: «ХВАТИТ!», – а потом затряслась и ушла в себя, Кэтрин всерьез заволновалась о ее здоровье и подумала, что Эми не помешал бы отдых. И только на следующий день, уже после того как Кэтрин согласилась поучаствовать в программе, она узнала, что Эми сняли с эфира. Главный ведущий канала ужасно хотел поработать в Колдуотере, и Фил не мог не осчастливить его, зная, что это поднимет им рейтинги. Кроме того, Эми уже свое отслужила. А ее праведный нервный срыв стал удобным поводом для смены ведущего.
Теперь они вместе сидели в тишине кухни: Кэтрин пила клюквенный сок, Эми – вино. В кои-то веки, без камер в помещении, темой разговора стали отношения, а не рай и телефонные звонки. Кэтрин рассказала о бывшем муже Деннисе, уехавшем в Техас через год после развода. Он устроил все так, чтобы суд посчитал его голодранцем и не мог ничего с него потребовать. Кэтрин почти ничего не досталось. Позже в тот год Деннис купил себе яхту.
– Как мужикам такое сходит с рук? – возмутилась Кэтрин.
Эми пожала плечами. Рик был третьей жертвой ее карьерной одержимости. Возлюбленный Эми из колледжа расстался с ней, когда она устроилась на свою первую работу в Бофорт в Северной Дакоте, на станцию, которая располагалась так далеко от цивилизации, что репортажи оттуда выходили раз в неделю вместе со сводками урожая. Следующему молодому человеку Эми вообще-то нравился телевизионный бизнес, даже, можно сказать, слишком. Пока Эми по ночам торчала в монтажной, он проводил время с 22-летней блондинкой, которую канал Эми нанял вести новости спорта. Теперь они жили в Джорджии с видом на поле для гольфа.
Рик был не таким – по крайней мере, Эми так думала. Профессионал своего дела, архитектор, он-то понимал, что значит работать сверхурочно и подстраиваться под офисную политику. Но, похоже, не знал, насколько важно отрабатывать сюжет до конца.
По крайней мере, этот.
– Мне очень жаль, – сказала Кэтрин.
– Я сама виновата, – ответила Эми. – Всегда хотела прыгнуть выше головы, злилась на себя за то, что не успеваю достичь успеха к определенному возрасту. Это было для меня так важно – и я думала, что это должно быть важно и для него. Мне казалось, в этом и заключается любовь.
Эми провела пальцем по основанию бокала.
– Наверное, мы убеждаем себя в этом, когда хотим, чтобы все было по-нашему.
– Ну, Рик многое потерял, – сказала Кэтрин. – Вон ты какая красотка.
Эми прищурилась и почти рассмеялась.
– Спасибо.
– Знаешь, что обычно говорила Диана?
– Что?
– Если у тебя есть один настоящий друг, ты богаче многих. Если этот друг – твой муж, то тебе невероятно повезло.
Она сделала паузу.
– А если этот настоящий друг – твоя сестра, не расстраивайся. По крайней мере, она с тобой не разведется.
Эми улыбнулась.
– У меня не было времени на друзей.
– Да?
– Вечно работала. А ты?
– У меня время было. Но я всех отпугиваю.
– Не говори так.
– Это правда. Я слишком напориста. Считаю, что всегда права. Диана говорила: «Кэт, у тебя не плавятся туфли? Кажется, ты только что сожгла очередной мост».
Эми хихикнула.
– Я ни с кем не говорила по душам с тех пор, как она умерла, – сказала Кэтрин. – Бродила в тумане и как будто бы надеялась снова услышать ее голос. Вот почему, когда начались звонки, меня это не смутило. Она ведь моя старшая сестра. Когда я в ней нуждалась, она всегда была рядом. Вот и вернулась ко мне, а как же иначе?
Эми закусила губу.
– Кэтрин, этим людям на самом деле плевать на тебя.
– Каким людям?
– Телевизионщикам. – Она вздохнула. – Нам.
Повисла тишина.
– Знаю, – мягко ответила Кэтрин.
– Им просто нужна сенсация.