— Это самая важная часть, — сказала она. — Когда ворон ухаживает за вороной, они летят вместе и в танце касаются крыльями. Сейчас будет. Возьми меня за руку. Отлично, теперь поворот и шаг на… твоё другое право, Галантия!
В одно мгновение мои ноги переплелись, и я плюхнулась на землю задницей.
— Я завтра опозорюсь, и именно этого он и добивается!
— Ах, но только до тех пор, пока я не украду внимание своим изяществом! — Себиан поднялся со скамьи, потянулся, зевнув, и подошёл ко мне, подмигнув. — Ты слишком зажата. Просто… двигайся как хочется. Сделай шаг назад. Пошевели бёдрами. Подними руки. Помаши ими. Будь игривой, дорогая, вот так.
Он схватил мою руку и притянул к себе, насвистывая мелодию, и повёл меня в подобие кругов. Его пальцы переплелись с моими, поднимая и опуская руки, будто это взмахи крыльев.
— Взмахни крыльями. И раз, два… — отпустив одну руку, он закрутил меня на месте, а затем и вовсе отпустил, предпочтя ходить вокруг меня, переваливаясь, как утка, и кудахтать, пока я не прыснула от смеха. — Будь глупой, нелепой. Вот что значит ухаживание. Веселиться. Игриво дразнить друг друга. Ну же, покажи мне!
Память нахлынула — тот день на пляже, когда я видела чаек, дравшихся из-за дохлого краба в песке. Как они хлопали крыльями, подпрыгивали, трясли головами, пока их перья не вставали дыбом, делая их больше и грознее.
Счастливое воспоминание. Оно кольнуло внутри и разлилось по телу. С широкой улыбкой я пошла по кругу, подражая журавлю: длинные шаги, взмахи руками-крыльями, головой трясла так, что волосы били по раскрасневшимся щекам.
Сиси расхохоталась, но быстро взяла себя в руки и покачала головой.
— Это нелепо…
— Нелепо, да, но так весело! — А боги знают, как мало мне этого доставалось в последнее время. — И потом, никто же не смотрит.
Пока я не обернулась — и жар мгновенно сошёл с щёк при виде Малира. Он стоял, облокотившись плечом о каменную колонну в парадном камзоле, и выглядел… странно.
Он улыбался.
Но лишь до тех пор, пока наши глаза не встретились. Его улыбка тут же исчезла, вытянулась в жёсткую линию губ, а радость сменилась холодным, мрачным взглядом.
Всё моё веселье разом испарилось. Себиан же ничего не заметил и продолжал кудахтать и переваливаться вокруг меня — ровно в тот момент, когда к Малиру подошёл капитан Аскер. Они перекинулись парой слов, Малир кивнул и ушёл, а Аскер направился к нам.
— Что вы делаете?
Спина Себиана тут же выпрямилась от резкого баса Аскера, и танец внезапно оборвался.
— Веселимся?
— Когда веселье мешает делам поважнее, это называется безответственностью, — пронзительно уставился на него Аскер, потом перевёл взгляд на меня и чуть поклонился. — Не позволите ли пройтись со мной по садам? Мне бы хотелось попробовать новое видение.
— Конечно, — ответила я и пошла рядом с ним по усыпанной ракушками тропинке, вьющейся меж молодых деревьев, вечнозелёных кустов и покрытых мхом статуй.
Я оглянулась через плечо на Себиана и улыбнулась, но он лишь жёстко смотрел, ясно показывая, что с Аскером они не в ладах. Почему?
Аскер бросил на меня взгляд из-под бровей, его волосы с проседью были туго заплетены вдоль головы, борода — жёсткая и грубая.
— Должно казаться странным, что я ищу встречи с тобой именно сейчас.
— Лучше бы вы сделали это раньше, — ответила я, ведь, возможно, это избавило бы нас от массы разочарований и неловких моментов. — Что мне нужно сделать, чтобы помочь вам вызвать ещё одно видение? На этот раз чуть более точное, чем предыдущее, если можно. Я ведь, очевидно, оказалась вовсе не тем сокровищем, каким вы меня сначала считали.
— Не всякое сокровище сверкает с первого взгляда, — сказал он, приподняв густые брови, каждая из которых изгибалась как ей угодно. — Мои видения капризны: их может вызвать любая мелочь, хоть обсуждение, как правильно завязывать шнурки на сапогах. Моей спутнице, Марле, в этом проще.
— Она тоже судьба?
— Да, — кивнул он, шагая рядом со мной мимо каменного фонтана, весело журчавшего возле старого дуба, окружённого цветами, побитыми ночным морозом. — Но если мне достаются проблески будущего, то она видит прошлое.
— Я читала об этом.
— Правда? — уголки его губ дрогнули. Это не была улыбка, но я поняла: он одобрил мою попытку узнать то, что от меня столько лет скрывали… и что я сама игнорировала. — Многие записи были уничтожены по приказу короля Барата. Невежество рождает ложь, а ложь рождает войны. Но эта свадьба… она станет началом новой эпохи, лучшей эпохи. Здесь есть сила: Хисал и Брисдены, объединённые решением, Ворон и человек, объединённые любовью.
Любовью? Едва ли. Моё желание любить в жизни было столь же глупо, как и весь мой взгляд на мир.
— Да, — сказала я.
Аскер вновь скосил на меня взгляд и недовольно поджал губы — он прекрасно понимал, что между мной и Малиром любви не будет.
— Что ещё ты почерпнула из книг?
— В основном я читала о вашей магии, — призналась я. — Особенно о «пустотах». Почему они такие редкие?
— Потому что мы их перебили, — вмешался Себиан, шагавший позади. — Вороны умные и всё такое…
Мои шаги замедлились, когда мы прошли мимо группы собравшихся женщин, их хихиканье и перешёптывания сменились реверансами и натянутыми улыбками, будто я не понимала, что они все меня ненавидят за то, что мне досталось то, чего ни одна здравомыслящая женщина не пожелала бы.
— Перебили?
— История наших самых тёмных времён, — сказал Аскер, сложив руки за спиной, ракушки хрустели под его шагами. — Виновен был тот Ворон, чьи действия породили эту легенду. Мужчина с даром пустоты, но настолько сильный, что мог не только поглощать чужие способности, но и красть их навсегда, присваивая себе. Мы называем это…
— Ворами, — сказала я. — Его убили тени.
— Да. Именно так. Его сын и наследник назвал это грехом — чтобы один Ворон копил в себе такую силу. Он приказал уничтожить всех воров, чтобы история не повторилась. Множество эхо и пустот несправедливо обвинили в том, что они воры, и казнили. Остальные ушли в подполье, — продолжил Аскер. И это объясняло, почему они такие редкие. — Король Оманиэль пытался снять это клеймо с пустот, ведь его спутница оказалась эхо. Но это кровавое пятно слишком глубоко въелось в ткань наших грехов. Марла всё это видела и рассказывала мне, как пустоты… — он внезапно замер и повернулся ко мне, глаза сузились. — Виселица на утёсе, за ней — море. Тело светловолосой женщины, болтающееся в петле, захлёбывается в солёных волнах.
Видение.
По рукам пробежал холод, мелкие волоски встали дыбом. Я знала это место. Видела пару раз, когда высовывалась из окна достаточно далеко, чтобы разглядеть виселицу за Тайдстоуном. Там утёс низко нависает над морем, где волны особенно свирепы, с такой силой бьются о скалы, что взлетают вверх и обрушиваются на тех, кто дёргается на конце верёвки.
— Виселица за Тайдстоуном, на северо-западном утёсе, — прошептала я, обхватив себя руками в поисках тепла. — Чьё это тело?
— Не могу сказать, — тяжело выдохнул он и поднял взгляд к серому небу. — Мне нужно поразмышлять, зачем богиня показала мне это.
И с этими словами он взмахнул крыльями и улетел за крышу, а моё сердце бешено заколотилось. Малир и я договорились, что через две недели я отправлюсь в Тайдстоун, чтобы освободить Марлу. Но почему у меня было чувство, что я обеспечиваю себе не будущее… а смерть?
Глава 26

Галантия
Наши дни, замок Дипмарш, луг
Запах жареного мяса и сладкого эля тянулся в вечернем воздухе, смешиваясь с дымом дубовых дров, струившимся из десятков кованых железных жаровен, что освещали кьяр. Он проходил на лугу позади замка, прямо у ручья, который медленно впадал в окружающее болото.
Я окинула взглядом занятые скамьи, сидя рядом с принцем-вороном за нашим богато убранным столом, а глаза нервно метались от одной чёрной мантии к другой. Капитан Аскер. Тжема, танцующая с какой-то молодой вороницей. Дарьен. А где же Лорн? Убивает щенков? Выкапывает мою могилу?
— С меня хватит, — произнёс Себиан с другой стороны, прикрывая ладонью пустой кубок, пока мимо проходила девушка с кувшином вина. Перед ним лежали косточки перепела, обглоданные до самых рёбер, а овощи так и остались нетронутыми. Порой он, конечно, был птицей, но аппетит у него был самый что ни на есть человеческий.
Малир медленно повернул голову, нахмурившись.
— А я уж думал, к утру найду тебя спящим в конюшне.
— С какой стати? Намного теплее между ног твоей жены, — пробормотал Себиан, скривив улыбку. — К тому же мне нужно держать прицел верным. Помнишь? Твоя отвергнутая любовница сейчас где-то рядом, вся из тени и злости.
— На ночь ей должно хватать отвлечения, — пожал плечами Малир и перевёл взгляд на тёмную кромку веселья.
Я проследила за его взглядом.
И увидела её.
В обтягивающих чёрных штанах и ещё более тесном корсете, подчёркивающем фигуру, Лорн размахивала руками перед каким-то мужчиной и… о боги, она только что ударила его?
Я выпрямилась, вытянув шею, чтобы проследить, как она скрылась в толпе, и вернула взгляд на мужчину. Он провёл рукой по коротким чёрным волосам, сжал их и дёрнул — жест отчаяния в чистом виде.
Я наклонилась через подлокотник к Себиану, кивнув в его сторону.
— Кто это?
— Лорд Арос из дома Батана, — ответил Себиан. — Её предназначенный.
Неужели.
Я стиснула зубы.
Мысль о том, что у Лорн есть предназначенный, ни разу не приходила мне в голову. Тем более с её одержимостью Малиром. Зачем же принц-ворон привёл его сюда? Чтобы отвлечь её? Заставить её связать себя узами? Избавиться от неё?
— Почему они не связаны? — спросила я.
— Хотелось бы сказать, что он умен. Но, боюсь, всё куда трагичнее, — Себиан покачал головой. — Она снова и снова его отвергает.
Я жевала эту мысль, пока в голове не всплыло новое беспокойство: что если после нашей свадьбы Малир встретит свою истинную? Что тогда станет со мной?