Только сев в нанятый им наземный автомобиль, Авардан развернул бумагу и прочитал:
«Сегодня в восемь часов вечера будьте у дома игр. Убедитесь, что за вами не следят».
Авардан нахмурился, раз пять перечитал записку и даже просмотрел ее на свет, как-будто ожидая увидеть невидимые слова. Невольно он оглянулся. Улица была пуста. Он сделал движение, чтобы выбросить бумагу в окно, но, поколебавшись, сунул ее в карман.
Несомненно, что если бы он вечером не сделал того, к чему призывала записка, все было бы кончено, и, возможно, нескольким триллионам людей не удалось бы избежать смерти. Но этого не случилось.
По дороге он раздумывал, была ли отправителем записки…
К восьми часам вечера его машина скользила среди длинного потока машин по извивающейся дороге, ведущий к дому игр. Лишь раз он спросил путь, и прохожий, с подозрением оглядев его (очевидно, ни один землянин никогда не был свободен от этой всеобъемлющей подозрительности), коротко ответил:
— Вам нужно просто следовать за другими машинами.
Похоже, действительно все машины направлялись в дом игр, потому что он увидел, что все они, одна за другой, исчезают в отверстии въезда на подземную стоянку. Вырвавшись из потока, он объехал дом игр и стал ждать, сам не зная чего.
Стройная девушка отделилась от толпы прохожих и нагнулась к окну его автомобиля. Он удивленно посмотрел на нее, но она одним движением открыла дверь и оказалась внутри салона.
— Извините, — проговорил он, — но…
— Тсс! — девушка пригнулась к сидению. — За вами следили?
— А должны были?
— Не смейтесь. Поезжайте прямо вперед. Свернете, когда я скажу… Чего вы ждете?
Он узнал голос. Капюшон соскользнул на плечи, открыв каштановые волосы. Темные глаза пристально смотрели на него.
— Будет лучше, если вы поедете, — мягко сказала она.
Он подчинился, и за следующие пятнадцать минут она ни сказала ему ничего, если не считать тихих указаний относительно направления движения.
Авардан украдкой взглянул на нее и с неожиданным удовольствием подумал, что она еще красивее, чем он ее помнил. Странно, что на этот раз он не чувствовал никакого негодования.
Они остановились в безлюдном районе. После небольшой паузы Пола, посмотрев на него, сказала:
— Доктор Авардан, я сожалею, что мне пришлось проделать все это, чтобы поговорить с вами с глазу на глаз. Я знаю, что мне нечего терять в ваших глазах…
— Не думайте так, — проговорил он.
— Я не могу так не думать. Я хочу, чтобы вы знали, что я полностью понимаю, как низко и неблагодарно я вела себя той ночью.
— Не надо, пожалуйста, — он посмотрел в сторону. — Я мог бы быть более дипломатичным.
— Что же… — Пола на минуту замолчала, чтобы немного прийти в себя. — Но не для этого мы приехали сюда. Вы — единственный чужак, которого я встретила, способный быть вежливым и благородным, и я нуждаюсь в вашей помощи.
Авардан подумал недовольно: «Неужели, только это было причиной?» — И он спросил холодно:
— Да?
— Нет, — закричала она в ответ. — Нет, не я, доктор Авардан, вся Галактика. Мне не надо ничего. Ничего!
— В чем дело?
— Во-первых… Я не думаю, чтобы кто-нибудь следил за нами, но если вы услышите какой-нибудь шум, то вы… то вы, — она замерла, — обнимите меня, и… и… вы знаете.
Он кивнул и сухо произнес:
— Я думаю, что это я смогу сымпровизировать легко. Стоит ли ждать шума?
Пола покраснела.
— Пожалуйста, не шутите и поймите правильно мои намерения. Это лишь для того, чтобы отвести подозрения от нас. Это единственное, что будет выглядеть убедительно.
— Все настолько серьезно? — мягко проговорил Авардан.
Он с любопытством посмотрел на нее. Она казалась такой юной и беззащитной. Всю свою жизнь он руководствовался здравым смыслом. И гордился этим. Он был человеком сильных страстей, но умел их смирять. И вот только потому, что девушка выглядела слабой, он испытывал иррациональную потребность защищать ее.
— Да, это серьезно, — сказала она. — Я кое-что вам расскажу, но знаю, что сначала вы мне не поверите. Но я попытаюсь убедить вас. Я хочу, чтобы вы поняли, что я откровенна с вами. Но, в первую очередь, вы должны решить, останетесь ли вы с нами после того, как я вам все расскажу и вы обдумаете услышанное. Я даю вам пятнадцать минут, и если я не внушаю вам доверия, я уйду, и на этом все закончится.
— Пятнадцать минут? — он невольно усмехнулся, затем снял свои часы и положил их перед собой. — Хорошо.
Она сжала руками колени, глядя через стекло вперед.
Авардан почувствовал, что она искоса посмотрела на него, и поспешно отвел взгляд.
— В чем дело? — спросил он.
Пола повернулась к нему и закусила нижнюю губу.
— Я смотрела на вас.
— Да, я это заметил. У меня пятно на носу?
— Нет, — она слегка улыбнулась, первый раз после того, как села в машину. — Просто я все время удивляюсь, почему вы не носите свинцовую одежду, если вы чужак. Именно это обмануло меня в тот раз. Чужаки обычно напоминают мешок с картошкой.
— А я не напоминаю?
— О нет, — в ее голосе неожиданно появился оттенок восхищения, — вы напоминаете… вы очень похожи на древнюю мраморную статую, за исключением того, что вы живой и теплый… Извините. Я веду себя дерзко.
— Вы говорите обо мне так, будто я считаю вас землянкой, которая забыла свое место. Вам придется прекратить думать обо мне подобным образом, или мы не сможем быть друзьями… Я не верю в предрассудки радиоактивности. Я измерил радиоактивность атмосферы Земли, провел опыты на животных в лаборатории и вполне убежден, что эта радиация не может мне повредить. Я здесь уже два месяца и не ощущаю никаких болезненных симптомов. Хотя, признаюсь, небольшие предосторожности я все же принял. Однако пропитанной свинцом одежды я не ношу.
Все это было сказано серьезным тоном, и она вновь улыбнулась.
— По-моему, вы немного сумасшедший.
— Вы так думаете? Вы удивились бы, если бы знали, как много умных и знаменитых археологов говорили то же самое, причем в длинных речах.
— Так вы будете меня слушать? — неожиданно спросила она. — Пятнадцать минут прошло.
— А вы как думаете?
— Я думаю, что это вполне возможно. В противном случае, вы не сидели бы здесь. Особенно после всего, что я сделала.
— Разве у вас создалось впечатление, что я заставляю себя сидеть рядом с вами, — мягко проговорил он. — Если да, то вы ошибаетесь… Знаете, Пола, я никогда не видел девушки такой красивой, как вы.
Она со страхом посмотрела на него.
— Пожалуйста, не надо. Я стремлюсь вовсе не к этому. Вы мне верите?
— Конечно, Пола. Расскажи мне свою историю. Я поверю и помогу. — Он безоговорочно верил в то, о чем говорил. В этот момент Авардан с готовностью взялся бы даже свергнуть Императора. Он не бывал прежде влюблен, и на этом он мысленно заставил себя остановиться.
Любовь? К землянке?
— Вы встречались с моим отцом, доктор Авардан?
— Доктор Шект — ваш отец? Зовите меня, пожалуйста, Белом. Я буду звать вас Полой.
— Если вы этого хотите, я постараюсь. Я думаю, вы очень злы на него.
— Он не был особенно вежлив.
— Он не мог иначе. За ним следят. Собственно говоря, мы договорились с ним заранее, что он отправит вас ни с чем, после чего с вами встречусь я. Видите, это наш дом… Дело в том, — ее голос перешел в быстрый шепот, — на Земле готовится восстание.
Авардан не смог сдержать удивления.
— Не может быть! — проговорил он, широко открыв глаза. — В самом деле?
Однако Пола тут же разозлилась.
— Не смейтесь. Вы обещали выслушать и поверить мне. На Земле готовится восстание, и это серьезно, потому что Земля может уничтожить всю Империю.
— Земля в силах сделать это? — Авардан подавил желание рассмеяться. — Пола, насколько хорошо вы знаете галактографию? — мягко спросил он.
— Не хуже любого другого, учитель, но какое это имеет отношение к тому, о чем я говорю?
— Прямое. Объем Галактики — несколько миллионов кубических световых лет. Это включает двести миллионов населенных планет и приблизительно пятьсот квадриллионов человек населения. Правильно?
— Думаю, что да, раз вы так говорите.
— Это именно так, поверьте мне. Земля же — одна планета с населением в двадцать миллионов, лишенная всех материальных ресурсов. Другими словами, на каждого землянина приходится двадцать пять биллионов граждан Галактики. Что может сделать Земля при соотношении сил — двадцать пять биллионов к одному?
Пола преодолела сомнение на мгновение овладевшее ею.
— Бел, — твердо ответила она, — я не знаю, но мой отец может ответить на этот вопрос. Он не посвятил меня в детали, потому что боится подвергать опасности мою жизнь. Однако если вы пойдете со мной, то все узнаете. Он сказал, что Земля может уничтожить всю жизнь в Галактике, и он знает это наверняка. Он никогда не ошибался.
Ее щеки порозовели от нетерпения, и Авардан почувствовал страстное желание прикоснуться к ним. (Как мог он раньше чувствовать ужас от прикосновения к ней?) — Уже есть десять часов? — спросила Пола.
— Да, — ответил он.
— Тогда он должен ждать нас наверху, если они его не арестовали. — Она невольно вздрогнула. — Мы поднимемся в дом, и если вы пойдете со мной…
Она положила руку на кнопку, контролирующую двери, и неожиданно замерла. Затем хрипло прошептала:
— Кто-то идет… Ох, быстрее…
Остальное прошло гладко. Авардан без труда вспомнил ее первоначальные наставления. Его руки легким движением обняли ее, и он почувствовал, как их губы встретились…
Прошло немало времени, прежде чем он заговорил.
— Должно быть, это был уличный шум.
— Нет, — прошептала она, — я не слышала никакого шума.
Он удивленно посмотрел на нее, но она не отвела глаз.
— Серьезно? Ты — само коварство.
Глаза Полы вспыхнули.
— Я хотела, чтобы ты поцеловал меня и не жалею об этом.
— Думаешь, я жалею? Поцелуй меня еще раз, только теперь потому, что этого хочу я.