– А церемония?
– А что с ней? – Моя рубашка как-то незаметно расстегнулась окончательно и была снята с тела.
– Желательно провести ее в полдень первого дня весны.
– Проведем. – Губы демона вновь перешли на шею, найдя на ней тот самый участок, от поцелуев которого я буквально плавилась и теряла рассудок.
Мысли путались, в голове сам собой образовывался розовый туман блаженства, а желание вспыхивало с такой силой, что я была готова…
Нет, не готова. На «это» я еще не готова. И вряд ли когда-нибудь вообще буду готова, хотя Азарин уже пару раз намекал, что двое мужчин могут заниматься не только оральными ласками. Брр!
– А как насчет гостей?
– Учащихся и преподавателей академии тебе хватит?
Я рассмеялась против воли и тут же кивнула. Праматерь всегда любила пышные празднества, и это было идеальным решением.
– А жрец?
– Какого бога?
– Лучше Светлой, она к нам лояльнее.
– Как скажешь…
И снова поцелуи, и снова ласки. Да такие, от которых подкашиваются ноги и судорожно сжимаются пальцы, оставляя на коже демона тоненькие полумесяцы от впившихся ногтей. Но, как и вчера, и позавчера, и пару дней до этого наши страстные поцелуи закончились не физическим, а энергетическим проникновением и обоюдным оргазмом, от которого перед глазами затанцевали звезды, а в душе бушевал космос.
И не только.
Да, кажется, это все-таки любовь… Но, может, я ошибаюсь?
А изнутри тут же пришел ответ. Нет, Мика, это не ошибка. Это свершившийся факт.
Мужчина, принадлежащий абсолютно иной расе, вдруг стал нам настолько близким и родным, настолько понимающим и отзывчивым, терпеливым и заботливым, что отпали последние сомнения – он нам подходит, и на него можно положиться. Не только сегодня. Но и завтра, и послезавтра… И всю оставшуюся жизнь.
– Рин… – Я полулежала на демоне, отходя от вспышки страсти и лениво гладя Азарина по плечу. – Мы тут подумали… Я тут подумала. Я уверена. Теперь точно уверена.
– Мм? – Азарин погладил меня по спине, предлагая не тянуть, а договорить.
– Я тебя люблю. – Я прошептала эти три самых сокровенных слова жениху на ухо и не увидела, но почувствовала, как по его губам расползлась довольная улыбка. Не удержалась и добавила: – Сильно-сильно. Ты самый лучший.
Азарин шумно вдохнул, протяжно выдохнул и сжал меня так, что, кажется, затрещали ребра.
– Лиска-подлизка! Теперь точно никуда не отпущу, со мной будешь жить!
– О нет! – Я бурно запротестовала и попыталась выбраться из крепчайшего захвата, а демон рассмеялся. – Не смешно! Мы уже обсуждали этот момент, это противоестественно!
– Ну да, ну да… А сводить меня с ума своим присутствием и недоступностью – это не противоестественно?
– Поклеп! Я доступна! – выпалила и тут же покраснела под снисходительным взглядом инкуба, намекающим на «то самое». – А то, что хочешь ты, как раз противоестественно. Я и так… глобально пересмотрела свои моральные рамки.
– За что я тебе безмерно благодарен. – Меня страстно поцеловали, а затем с удрученным вздохом выпустили и признались: – Но как будто ты сама не знаешь: чем больше доступно, тем больше хочется. Так что давай, хватит уже вводить меня в искушение, дуй к себе.
Я аж опешила от такого резкого перехода.
– Ты меня выгоняешь?
– Я предоставляю тебе шанс избежать моей страсти, которая от плотного двухдневного общения стала лишь сильнее.
Ох, мамочка моя серебрянохвостая! А так бывает?
Я еще недоверчиво моргала, а Рин уже открывал портал, ведущий в мою комнату в общежитии.
– Снежинка! У тебя пять секунд на принятие решения. Или остаешься?
– Мм…
Я хотела. Очень хотела никуда не уходить! Но видела, что в глубине глаз инкуба действительно тлел тот самый голод, который можно было удовлетворить лишь настоящим сексом.
Бездна!
– Спокойной ночи, любимый. – Я подхватила свою рубашку и, рывком поцеловав Азарина, рванула в безопасность, без труда расслышав за спиной протяжный жалобный стон.
Бедненький…
И рада бы сказать иное, но к таким экспериментам я действительно еще не готова.
– Вернулся, и года не прошло, – недовольно проворчала Клара, как только за моей спиной закрылась воронка портала. – Ты вообще соображаешь, что так и до определенного рода слухов недалеко?
– Угу… – Я дошла до кровати, расстроенно на нее рухнула. – Соображаю. Но плохо. И не рядом с ним.
– Я заметила.
– Злюка.
– Я голос твоего отказавшего разума, – высокомерно парировала пернатая зазнайка и наставила на меня лапу. – Между прочим, завтра зачет. Готов?
– Всегда готов.
Напоминание было своевременным, так что, взяв себя в руки, я занялась текущими делами: зубрежкой и подготовкой к учебным будням. А любовь… А для любви у нас вся жизнь впереди, еще успеем.
Последняя экзаменационная неделя закончилась в четверг сдачей экзамена по языкознанию и, естественно, оценкой «отлично». Из нашей группы несдавших не было, так что парни на радостях запланировали празднование этого великого события в городской таверне, где обычно собирались по таким значимым поводам, как дни рождения и завершение сессий.
Обсуждение похода в кабак происходило за обедом, и Фарух неожиданно поднял руку, призывая окружающих к тишине. Требовательно посмотрел на меня, немного недовольно пожевал губами, почесал затылок, отчего я сразу напряглась, а затем тихо пробормотал:
– Микаэль, мы тут это… В общем, слухи интересные ходят. Может, слышал?
– Мм… – Я немного озадаченно переглянулась с Кларой, которая тоже настороженно нахохлилась, и уклончиво ответила: – Слухов много ходит. Ты о каком конкретно?
– Ай, что тянуть! – Взмахнув рукой, словно обрубая концы, орк указал пальцем на меня. – Мика, ты баба?
В оглушающей тишине, наступившей за нашим столом, кто-то очень громко икнул.
И это была не я.
В отличие от напряженных ведьмаков, отслеживающих каждый мой вздох, мы с Кларой натянуто улыбнулись, причем синхронно, затем удрученно вздохнули, переглянулись…
И кивнули.
Кто-то очень громко икнул снова.
На орка было грустно смотреть – огромный широкоплечий бугай посерел, лицо вытянулось, жалобно заморгал, а затем недоверчиво прошептал:
– Шутишь?
– Нет. – Я немного натянуто улыбнулась, с одной стороны, искренне жалея, что мой обман раскрылся так быстро, а с другой – понимая, что это было неминуемо.
Если не практиканты магистра Иллуриана проболтались, то точно Пес на всю академию растрепал.
– Но… мы же… видели!
– Я метаморф.
Я сказала так буднично и просто, словно это слово должно было объяснить всем, почему вдруг «баба» выглядит как «не баба».
Увы, никто наверняка не понял, только из-за дикости ситуации (вообще-то расоведение мы уже сдали) и пришлось объяснять развернуто:
– Я оборотень, который хранит артефакт древней богини. Она покровительствует моему роду и позволяет менять не только ипостась, но и пол. А родилась я девочкой, вы правы. Просто сейчас ситуация такова, что мне выгоднее быть мальчиком.
С дальнего края стола кто-то простонал.
Ой, ну подумаешь! Неженки! А кто только вчера распинался, как в одиночку стаю вурдалаков покромсал на фарш? Я же не стонала!
– Мика… слушай… ты это… – Фарух мялся и отводил взгляд. – А правда, что ты с ректором… ну… того…
Любопытные какие!
Но Клара права, я сама виновата. Из-за прошлых выходных, которые я провела с Азарином, сплетни-то и пошли.
– Да, милорд ректор знает, кто я на самом деле, как и некоторые преподаватели. И на балу той самой «блондинкой-эльфийкой» была именно я. А в первый день весны я снова стану девушкой и мы с Азарином поженимся. – Я улыбнулась широко-широко, радостно-радостно, и принципиально не замечая отвисшие челюсти и остекленевшие взгляды, громко провозгласила: – Вы все приглашены на свадьбу, отказы не принимаются.
– А мы это… – Фарух снова почесал затылок, а затем, явно чувствуя себя не в своей тарелке, развел руками. – Мы ж по обмену уезжаем до лета. Так что никак.
Мне показалось или он этому рад?
Я чуть наклонила голову, внимательно рассматривая начавшего откровенно нервничать однокурсника, а затем радостно просияла, чем напугала его еще больше.
– Фарух, да это не проблема! Милорд ректор откроет вам персональный портал на день. Придете, поздравите и обратно уйдете. Или вы не хотите нас поздравить?
На шее орка явно дернулся кадык, а он сам посмотрел на меня жалобно-жалобно.
Эх, бедняга… Сложно им, гомофобам, понять такой расклад.
– Фарух, мне жаль, что вы узнали эту тайну так рано. – Я попыталась сгладить ситуацию и развела руками. – Просто… Хочешь, расскажу, отчего так получилось?
Решение было принято в одну секунду и показалось мне очень даже правильным. Почему бы и нет? Раз парни узнали, кто я, то пора бы им узнать и почему.
Я аж услышала, как в мою сторону повернулись уши тех, кто мог этими самыми ушами вертеть.
– Все началось так давно, что этот мир еще не знал Светлую и Темного…
Я приняла загадочный вид, понизила голос и начала рассказ. Тот самый, который слышала от своей мамы год за годом. Древняя как мир история. Не самая добрая, не самая однозначная. Но жизнь она… да, она не всегда чисто-белая или беспросветно черная. Она разная.
– Полгода назад, когда Пес угрозами вынудил моего отца дать согласие на брак, я сбежала из дома. Долго путешествовала, пока не нашла на площади объявление о найме в вашу академию помощника библиотекаря. И все бы ничего, но… Знаете, оказывается, инкубы чуют женскую душу даже в мужском теле.
Я слегка смутилась и отвела взгляд, но продолжать не было нужды – ведьмаки все поняли и так.
Кто-то тихо крякнул, кто-то шокированно выдохнул, а сидящий напротив меня Фарух, последнюю пару минут сжимавший кулаки, нахмурился и глухо уточнил:
– Значит, этот Пес тебя и здесь нашел? Это из-за него у нас проверки и непонятный шухер?
– Да.
Орк потяжелел взглядом, о чем-то сурово задумался, а затем повернул голову к остальным и с непередаваемой предвкушающей ухмылкой уточнил: