Реорганизация Министерства безопасности России в Федеральную службу контрразведки резко сузила круг вопросов, относящихся к ведению последней. Задачи, решаемые одиннадцатым отделом, не входят в компетенцию ФСК.
В связи со спецификой деятельности одиннадцатый отдел в системе КГБ СССР обладал фактической самостоятельностью, которая сохранилась до настоящего времени и выражается в целевом финансировании и материально-техническом обеспечении.
Нами подготовлено и внесено Президенту России и в Правительство РФ обоснование о придании одиннадцатому отделу правового статуса самостоятельного органа и реорганизации его в Министерство внутреннего контроля РФ.
С учётом изложенного Ваши предписания об аттестации сотрудников отдела, проверке его оперативной и финансово-хозяйственной деятельности являются неприемлемыми и не могут быть выполнены.
Генерал-майор госбезопасности Верлинов».
Размашистая подпись чёрными чернилами выглядела солидно. Ещё внушительнее она бы смотрелась в обрамлении другого печатного текста — например: «Министр внутреннего контроля России Верлинов». Или: «Премьер-министр Верлинов». Или… Верлинов вручил документ начальнику секретариата.
— Отправьте немедленно.
— Есть!
— Как те два письма?
— Доставлены вчера вечером. Вручили лично премьеру, а второе — первому помощнику Президента.
— Хорошо, идите!
— Есть! — Седой подполковник, как всегда, чётко развернулся кругом.
Верлинов встал из-за стола и прошёлся по кабинету.
Итак, бунт начат. Мятежный корабль вышел из кильватерной колонны, поднял собственный флаг и высказал свои требования. И хотя они обоснованны и продуманны, а предложения логичны и полезны, хорошо бы восставшим, кроме справедливости и правильности, иметь на борту мощную артиллерию. Крупный калибр действует куда убедительней самых верных и безошибочных аргументов.
Генерал нажал клавишу селектора.
— Машину к подъезду.
А оказавшись в бронированном салоне, уточнил маршрут следования:
— В институт.
Он никогда не оповещал о своих планах заранее, ибо слишком хорошо знал цену излишней осведомлённости даже самого близкого окружения.
Бывший руководитель темы «Сдвиг» Данилов исполнял обязанности начальника института. Впрочем, он по-прежнему курировал подземные исследования.
— Пойдём посмотрим хозяйство, — сказал генерал, дружески поздоровавшись с учёным. — Что есть наиболее эффективное и реальное?
— Пожалуй, менталка. — Данилов пропустил начальника одиннадцатого отдела в дверь перед собой.
А когда они прошли половину длинного коридора в лабораторный корпус, добавил:
— И «Сдвиг» практически полностью отработан.
«Отменная интуиция», — подумал генерал.
За несколько лет Данилов проделал стремительный путь вверх: от рядового, пусть и талантливого разработчика до практически руководителя мощного, с широкими финансовыми возможностями и уникальными, хотя и специфическими, научными задачами института. Он получил квартиру, служебную дачу, имел возможность купить по доступной цене машину, но отказался, довольствуясь «персоналкой».
Он был умным человеком и понимал, что продвижением обязан Верлинову. Через месяц бывший начальник института, проходящий госпитальное обследование, уйдёт на пенсию, и он станет полноправным руководителем, избавившись от неопределённой приставки «и.о.».
Значит, их интересы совпадали.
И всё же Верлинов не на сто процентов верил в успех предстоящего разговора.
В лаборатории ментальных исследований за толстым стеклом был смонтирован в натуральную величину пульт запуска стратегических ракет, используемый в вооружённых силах стран НАТО.
— Покажем оба варианта, — сказал Данилов начальнику лаборатории — маленькому, чернявому, похожему на грача человечку.
— Дистанция? — коротко спросил тот.
— Неважно. Но вне пределов прямой видимости.
«Грач» сказал несколько слов в маленький передатчик.
— Вариант один — несанкционированный запуск, — пояснил он генералу. — Давайте подойдём ближе к стеклу.
Верлинов смотрел на пульт. Вспыхнула синяя лампочка, ещё одна, ещё… Стальная поверхность покрылась россыпью разноцветных огоньков. Особого впечатления это не производило. Но когда сдвинулась и медленно поползла в сторону предохранительная заслонка, появилось ощущение чуда: будто кто-то невидимый сидел в кресле оператора и с усилием обнажал пусковую кнопку. Со щелчком перекинулся небольшой рычажок, затем ещё один. Качнулась вправо стрелка на градуированной шкале.
— Ещё две операции, — напряжённо произнёс начальник лаборатории. Он заметно волновался.
Невидимый оператор с трудом провернул контрольный ключ.
— Смотрите за кнопкой, — сказал Данилов.
Большая красная кнопка в стальном углублении медленно опустилась. Зазвенел звонок.
— У них ревун — это единственное отступление…
Над пультом вспыхнула надпись по-английски.
«Пуск произведён», — машинально перевёл Верлинов.
Огни погасли. Лаборант в белом халате вернул все ручки и рычажки в исходное положение, сел в кресло оператора.
— Вариант два — срыв запуска. — «Грач» вновь склонился к передатчику. Лаборант включил пульт. Теперь лампочки загорелись после щёлканья тумблеров и нажатия кнопок. Внезапно разноцветные огоньки погасли. Вспыхнуло аварийное табло.
— Перебои в сети питания, — перевёл Верлинов.
— Сейчас он перейдёт на дублирующую систему…
Огоньки вновь расцветили серую поверхность. Но теперь заело предохранительную заслонку, потом отказал один из тумблеров.
— Контрольное время безнадёжно просрочено. Этого может оказаться достаточно. Ну а если нет, — начальник лаборатории потёр ладони, — мы в состоянии решить вопрос радикально.
Лаборант возился с упрямым тумблером, но победить не смог и задействовал резервную цепь. Однако контрольный ключ наглухо заклинило и сдвинуть его с места не удавалось. А тут из пульта появилась струйка дыма, вспыхнуло табло аварийной ситуации.
— Запас резервных систем надёжности исчерпан. Запуск невозможен.
— Впечатляет, ничего не скажешь. Какова предельная дистанция? — поинтересовался Верлинов.
— Девяносто пять процентов успеха с километра, дальше эффективность падает прямо пропорционально расстоянию. Двумя-тремя индукторами можно работать с семи-десяти…
— У нас запланирован поиск более сильных индукторов, отработка методик увеличения ментальной мощности имеющихся, — вмешался Данилов.
— Что ж, хорошо… А покажите мне его самого.
— Индуктора?
Верлинов кивнул.
Через несколько минут перед ним стоял самого обычного вида человек, ничем не примечательный, в затрапезном костюме и нечищеных ботинках.
Он явно смущался начальства и чувствовал себя неловко.
— Покажите это вблизи. — Генерал взял с ближайшего стола коробок спичек и подкинул вверх.
Индуктор поднял голову. Коробок резко, как от удара, изменил траекторию и отлетел на другой конец большой комнаты.
— А пулю?
Человек покачал головой.
— Нет. Нож отклонял, гранату.
Генерал выставил перед собой раскрытую ладонь.
— Попробуйте что-нибудь сделать…
И тут же отдёрнул руку. Ему показалось — сейчас он её лишится.
Индуктор едва заметно улыбнулся.
— Это и есть воздействие?
— Да, самое простое. Можно причинить ожог, физическую боль, удар током…
Когда, закончив обход института, они вернулись в кабинет начальника, Верлинов спросил:
— Вы не пробовали отработку менее глобальных операций, чем запуск межконтинентальных ракет? Например, открыть газовый кран с полусотни метров, оборвать тормозной шланг в движущейся машине, погрузить в воду купающегося в ванне человека?
Данилов развёл руками.
— Дело в том, что индуктор не способен причинить непосредственный вред человеку. Газовый кран — пожалуй… Остальные варианты исключены.
— Ну ладно. Вы слышали, что наш отдел собираются упразднить? — без всякого перехода спросил генерал.
— Был такой слух. Насколько обоснован — не знаю.
— Пришло требование на аттестацию сотрудников, проверку оперативной и финансовой деятельности.
— Вот даже как…
— Я отказал. Представил наверх обоснования, предложения, программу действий. Но знаешь, как сейчас решаются вопросы?
Верлинов впервые обратился к подчинённому доверительно, на «ты».
Тот кивнул, сохраняя молчание.
— Сейчас время силы. И если её у тебя нет, никто с тобой не будет считаться. Но у нас сила имеется — «Сдвиг»!
Данилов не отреагировал.
— Назревает катаклизм, дело не в нашем отделе — разваливается страна. И неизбежна большая драка!
Если учёный и понимал, к чему клонит Верлинов, то никак не обозначал своего понимания.
— Мы можем переломить ситуацию, для этого есть все предпосылки, разработаны соответствующие политические планы… Но необходим и силовой вариант. Поэтому…
Верлинов внимательно посмотрел подчинённому в глаза.
— Надо подготовить операцию «Сдвиг» в городе «X».
— В городе?! Исключено! При плотности застройки, многоэтажных зданиях… Тысячи жертв…
— Никто не собирается её проводить! Но если выдвигаешь ультиматум, то под ним должна быть козырная карта, а не блеф!
Данилов надолго задумался. Он знал, что если пушку зарядить, то в конечном счёте из неё придётся стрелять. Но он понимал, как расценивается отказ от столь деликатного предложения. Кто не с нами — тот против нас. Надо определяться — с кем ты в принципе. А учитывая, что в белых перчатках не действует никто…
— Сетка точек при вас? — наконец спросил он.
— …Основной функцией Министерства внутреннего контроля будет являться выявление фактов коррупции, злоупотребления служебным положением и оказания содействия организованной преступности должностными лицами высших органов власти и управления, а также принятие мер профилактического, пресекательного и репрессивного характера к виновным.
Основными посылками Министерства внутреннего контроля, исходя из которых предполагается проведение специальных оперативно-поисковых мероприятий, являются следующие: