Трапезная палата, Преображенская церковь и звонница составляют единый комплекс. Трапезная, возведенная в 1654 году, поражала современников размерами. Подклет был углублен на шесть метров землю, в нем находился ледник и 15-метровый колодец. Выше размещалась монастырская кухня и кельи для служителей. Кухонные печи с помощью воздуховодов обогревали трапезный зал на втором этаже. Площадь зала составляла 500 квадратных метров, на два метра больше, чем у Тронного зала Грановитой палаты Московского кремля. Только своды московского зала опирались на один центральный столб, а в монастыре опорами служили два столба. Многочисленные окна трапезной палаты застеклили настоящим стеклом. Вход в трапезную палату был со стороны Соборной площади по широкой лестнице через площадку звонницы. На третьем этаже над Трапезной палатой размещалась монастырская казна с тайниками в стенах. Одноглавая Преображенская церковь поставлена на высокое основание с таким расчетом, чтобы ее западный портал выходил в столовую палату. В 1806 году здание трапезной сильно перестроили для размещения в нем духовного училища: разобрали последний этаж и перепланировали внутренние пространства.
Палаты Алексея Михайловича
© Shevchenko Andrey / Shutterstock.com
Собор Рождества Богородицы
Звонница была сооружена одновременно с трапезной. Звонница состоит из четырех башенок с шатровыми покрытиями. Изначально было три симметричных башни, но в 1654 году армия под командованием Алексея Михайловича заняла Смоленск. После долгой осады город сдался. Полсотни поляков уехали на родину, большая же часть защитников присягнула царю. Царь устроил пир для воевод и сотенных голов государева полка, пригласив к столу побежденную смоленскую шляхту – «побежденных, причисленных к победителям». В знак победы Алексей вывез из Смоленска часы и часовой колокол. Для них в центре звонницы соорудили отдельную башню.
Правление Алексея Михайловича во многом золотой век нашей истории – государство успокоилось после смуты и стало прирастать территориями. Церкви, хоромы, наряды были в это время пестрыми и богато украшенными, недаром архитектурный стиль эпохи позже назвали русским узорочьем. Саввино-Сторожевский монастырь является каменным мемориалом царя Алексея. Как Новодевичий монастырь – памятник царевне Софье, а Новоиерусалимский монастырь – памятник патриарху Никону. В Новодевичьем есть экспозиция, рассказывающая о Софье, в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре сейчас монахи создают музей, посвященный эпохе церковных реформ и личности Никона, а в Саввино-Сторожевской обители музея Алексея Михайловича нет, но, возможно, когда-нибудь появится, ведь монастырский комплекс построен стараниями именно этого царя.
Скит Саввы Сторожевского
Купальня
Вход в пещеру
Монастырские комплексы сегодня заботятся о путешествующих: где павлинов разведут, в другом месте необычные керамические иконы начнут делать. Возле Саввино-Сторожевского монастыря можно попробовать монастырский хлеб и знаменитый квас. Ядреный – после него лучше сразу за руль не садиться, а прогуляться мимо монастырских гостиниц, стоящих у северного входа в обитель, к скиту. Миниатюрный ансамбль в русском стиле сооружен в 1862 году на месте пещеры, по легенде выкопанной Саввой в береговом склоне речки Разводни. Скит состоит из Саввинской церкви под колокола, помещения келий и братского корпуса. В наши дни перед скитом сооружена деревянная купальня.
В 1920-е годы от Голицына начали тянуть небольшую ветку узкоколейки для вывоза дров. В 1925 году ее переложили стандартной колеей и продлили до Звенигорода. На этом ответвлении всего три промежуточные станции: в 1926 году открыт остановочный пункт Хлюпино, в 1933-м – платформа Школьная, а в 1951-м – платформа Скоротово. Появление железной дороги помогло развитию Звенигорода, а то до этого даже городской музей открывали не в самом городе, а в пригородном монастыре.
Город Голицыно появился благодаря железной дороге. В 1870 году открылось движение по Московско-Смоленской железной дороге. Вблизи усадьбы Вяземы князей Голицыных открыли станцию Голицынская. Когда Москву захлестнул дачный бум, владелец усадьбы Дмитрий Голицын решил построить на своих землях дачный поселок. Под устройство дач свели лес южнее станции. Провели 13 проспектов: Голицынский, Дмитриевский, Екатерининский, Малый Екатерининский, Борисовский, Владимирский, Петровский (единственный не переименованный после революции)… К 1910 году были построены новый каменный вокзал по проекту Льва Кекушева, двухэтажное здание школы, проезжие и пешеходные мосты, выкопан пруд на реке Большие Вязёмы и поставлены газовые фонари. С дачного поселка Голицынский городок и начался город Голицыно.
Станция Голицыно
Музей в Вяземах коллекцией предметов и историй один из самых богатых в Подмосковье «музеев дворянского быта», как говорили после революции. Плюс парк, пруды, флигели, редчайшая церковь… Усадьбу Вяземы царь Федор Иоаннович подарил Борису Годунову. Годунов в самом конце XVI века построил на холме над рекой большое поместье – деревянный дворец с каменной домовой церковью в честь Троицы. Владение было окружено рвом и стеной, словно маленькая крепость. От дворца нечего не сохранилось, от укрепления остались оплывшие валы, а храм стоит. Четырехстолпный пятиглавый храм поднят на высокий подклет. Храм подпирают два симметричных кубических придела. С трех сторон его опоясывают двухъярусные крытые галереи. В нижней части храма сохранились фрески годуновского времени, выше – росписи XIX века. Звонница сооружена в виде отдельно стоящей трехпролетной арки, поставленной на открытую террасу-гульбище. Других подобных сооружений не сохранилось, его всячески берегли, и, когда звонница стала крениться, его выпрямил инженер Эммануил Гендель. Генделя больше знают по перемещению домов на улице Горького в Москве, но он также выпрямил много колоколен и минаретов.
Историко-литературный музей-заповедник А.С. Пушкина. Рабочий поселок Большие Вязёмы, ул. Институт
© Natalia Sidorova / Shutterstock.com
© Natalia Sidorova / Shutterstock.com
После смерти Годунова Вяземы отошли в казну. Петр Первый подарил усадьбу своему воспитателю – князю Борису Голицыну. Не все помнят этого дядьку Петра, но многие знают еще одну его подмосковную усадьбу – Дубровицы. Там Голицын построил резную белокаменную церковь на европейский манер. А в Вяземах сохранил годуновскую постройку, только переосвятил церковь – была Троицкая, стала Преображенская. Петр и его сторонники как раз и занимались преображением России.
Вяземы – усадьба уникальная. Во-первых, она с конца XVII века и до революции принадлежала одной фамилии – Голицыным. Страшно рассказывать, что здесь было потом: приют для беспризорных, танковое и парашютное училища, институт коневодства и фитопатологии, но усадьба сохранилась! Уникально и то, что главный дом встречает нас не привычной ампирной колоннадой, а фасадом, выполненным по заветам французского классицизма. Очередной владелец усадьбы Николай Голицын по сторонам старого деревянного дома возвел в 1772 году два каменных флигеля – кухню и людскую. А в 1784 году перестроил в камне главный дом. Как часто бывает, имя архитектора не сохранилось.
После Бородинского сражения русская армия отступала к Москве по Можайской дороге, и в Вяземах провел две ночи фельдмаршал Кутузов, следом за ним усадьбу занял Наполеон. Хозяин усадьбы Борис Голицын в это время участвовал в войне с французами и умер от ран в 1813 году. Считается, что он один из прототипов Ленского. Этот Голицын писал стихи, устраивал в усадьбе «русские вечера», когда читали только русские произведения. Что актуально, ведь его младший брат – московский генерал-губернатор Дмитрий Голицын, если должен был говорить где-нибудь речь, заранее сам писал ее на французском языке, потом отдавал для перевода на русский и заучивал. Дмитрий Голицын, также ветеран наполеоновских войн, прослужил московским генерал-губернатором 24 года. Именно при нем город восстанавливался после пожара 1812 года.
© fmua / Shutterstock.com
Дмитрий Владимирович Голицын (1771–1844) учился вместе со старшим братом Борисом в Страсбургском университете и Парижской военной школе. В Бородинском сражении командовал кирасирским корпусом. В 1820 году назначен московским генерал-губернатором и управлял Москвой до своей кончины в 1844 году. За блестящее исполнение своих обязанностей пожалован многими наградами и титулом светлейшего князя. А вот финансовое положение этого Голицына было совсем не блестящим, хоть он и унаследовал Вяземы после смерти своего брата Бориса. В имении часто жила их мать княгиня Наталья Голицына. Она отличалась крутым нравом и прижимистостью. Управляя землями с 16 000 крепостными, Наталья сыну Дмитрию выделила только 100 душ и годичное содержание 50 тысяч рублей. Дмитрий, став генерал-губернатором, должен был жить широко и постоянно делал долги. Во все времена существовали чиновники-казнокрады, но Голицын, наоборот, тратил собственные деньги на представительство и благотворительность. Мать согласилась помочь сыну только после просьбы императора Николая Первого.
На рубеже XIX–XX веков усадьбой владел Дмитрий Голицын. Есть предание, что император предлагал ему стать московским генерал-губернатором, но он отказался, считал, что не сможет соперничать со славой своего деда на этой должности. Князь Дмитрий был страстным охотником и возглавлял императорскую охоту. Когда в Вяземах сделали музей, то украсили интерьеры трофеями и охотничьей амуницией в память о последнем владельце усадьбы. Усадьба большая, в ней оказалось достаточно залов, чтобы рассказать обо всех представителях рода Голицыных.
«Гости съезжались на дачу», так начинается прозаический отрывок Пушкина. Горожане всегда стремятся летом на природу. Родители Пушкина уезжали из Москвы на лето в имение Захарово. Маленькое имение недалеко от Москвы приобрела бабушка поэта по материнской линии Мария Ганнибал, которая жила с Пушкиными, чтобы ее внуки проводили теплое время года на свежем воздухе. Справедливо, что для Захарова скульптор Александр Козинин в 2005 году создал скульптурную группу – бабушка с внуком. Именно Мария Ганнибал научила Александра читать, познакомила с народными сказками и русской историей (в доме Пушкиных разговорным языком был французский). В 1811 году, когда внуки подросли, бабушка продала Захарово. Своей церкви в Захарове не имелось, к обедне пушкинское семейство ездило в соседние Вяземы. В Захарове умер младший брат Александра Николай. Похоронили его в ограде Преображенского храма, и эта могила сохранилась.