Секунд через тридцать после появления в окне пламенеющего всеми оттенками алого Антона за оградой поликлиники завыла автомобильная сигнализация.
— Что это? Вы слышите? — позвал сыщик излишне увлекшегося бумагами Виталия Петровича.
— А? Что? Где? — вскинул голову тот.
Оториноларинголог, ага. У самого со слухом проблемы!
Невидимый автомобиль завывал, как показалось Рогову, оскорбительное для хозяна:
— Лох-лох-лох-лох-лох-лох, лу-узер! Лу-узер! Лу-узер! Ло-о-ох! Ло-о-ох!
На месте Петрова Антон бы обиделся.
Доктор — все же не глухой — узнал по голосу собственную машину, вскочил, сунулся к окну и тоже выругался, но негромко.
Рогов коварно ухмыльнулся. Из кабинета нельзя было увидеть автомобиль, припаркованный за углом. И вырубить завывающую сирену, высунув из окна руку с брелоком, тоже не представлялось возможным.
— Минутку, я сейчас. — Доктор Петров с грохотом выдвинул ящик стола, выхватил из него брелок с ключами и выскочил из кабинета, забыв закрыть за собой дверь.
Антон сделал это за него, заодно повернув собачку замка.
У него было пять минут. Накануне он специально зашел в поликлинику, минуя регистратуру, поднялся к кабинету оториноларинголога, а оттуда, включив хронометр, в быстром темпе пробежался до парковки, где стояла машина Виталия Петровича, и назад. Забег занял пять минут шесть секунд. Доктор вряд ли сможет уложиться в меньшее время: он и постарше Рогова, и в худшей физической форме.
«Пиво пить — это вам не грушу в спортзале бить», — торжествующе подумал Антон и приступил к профессиональному обыску помещения — быстрому, тщательному и не оставляющему следов.
— А где?… — растерянно оглянулся на бабку с клюкой запыхавшийся доктор Петров, не заставший в своем кабинете пациента в приметной красной рубашке.
— Ушел, не дождался. — Бабка тяжело поднялась и заковыляла в кабинет. — Вы, молодые, все такие торопыги.
Ничего пригодного для распития спиртного в кабинете оториноларинголога сыщик не обнаружил.
А жаль. Такая хорошая версия складывалась, простая и логичная. Подтвердись она — можно было бы закрыть дело и распрощаться с назойливыми тетками, которые повадились ходить в кабинет детектива как к себе домой.
Еще и с пирогами!
— Значит, он принимает на грудь по пути между поликлиникой и домом, — рассудила Наталья Григорьевна и подула на пиалу с чаем.
Горячий облепиховый чай в термосе притащила Анна, свежие пироги в корзинке принесла Татьяна, а сине-белые с золотым кантиком пиалушки Антон помнил еще по своему детству. Бабушкины они, немодного нынче фасона. Теть Наташа их в дальнем закоулке буфета держала, а теперь вот племяннику в сыщицкую переправила.
Нарядные пиалушки, китайский термос с пионами и духмяные пироги разительно контрастировали с аскетичным убранством кабинета скромного частного детектива. Видимо, поэтому тетки приволокли скатерть с вышивкой и вязанные крючком ажурные салфетки. Они разложили их, эстетствуя, на полочке, где Антон любовно устроил подобие музея, с намеком поместив в рядок аксессуары великих сыщиков: скрипку, трубку и распятие. Кто в теме, поймет намек на Шерлока Холмса, комиссара Мегрэ и патера Брауна.
Тетки в теме не были.
— Курить — здоровью вредить! — осмотрев мини-выставку, объявила Наталья Григорьевна и попыталась заменить пеньковую трубку вонючими ароматическими палочками в баночке, но тут уж Антон уперся и свою концепцию отстоял.
Теперь они все вместе сидели за столом, который пришлось выдвинуть на середину кабинета, пили чай с пирогами и обсуждали ход дела.
Нельзя было привлекать теток даже для эпизодической помощи. «Теперь их от расследования палкой не отгонишь», — мысленно посетовал Антон.
А вслух сказал:
— По дороге с работы домой объект заходит в магазин. Логично было бы предположить, что он покупает там спиртное.
— Пиво, — подсказала Анна и заботливо подлила в пиалу Антона чаю, — причем безалкогольное. Я видела, специально поджидала его в супермаркете. На кассе сразу за ним стояла, прекрасно рассмотрела, что он купил. Бутылку безалкогольного пива и молочную шоколадку.
— Странный набор, — отметил Рогов.
— Шоколадка была для меня, — покраснев, призналась Татьяна.
— Ого! — Анна подпихнула ее локтем и подмигнула: — Небось и романтический вечер у вас потом случился?
— По-моему, это к делу не относится, — пробормотала смущенная соседка.
— А по-моему, надо проверить, точно ли то пиво безалкогольное, — заявила Наталья Григорьевна и ассоциативно понюхала чай. — Я про наш супермаркет много чего слышала. Там и ценники на полках местами меняют, и просрочку как качественные продукты продают, и на кассе обсчитывают, так что я туда с лупой хожу и обязательно чек проверяю.
— Думаете, в супермаркете могут продавать нормальное пиво под видом безалкогольного? — усомнился Антон. — Не вижу смысла в такой афере…
— Так это, может, не афера, а ошибка, причем не работников магазина. Вот я вспомнила, еще в советское время была такая история, — оживилась Анна. — На рыбзаводе ушлые деляги черную икру закатывали в банки с этикеткой «Сельдь иваси» — на экспорт тайно вывозили в таком невинном виде. А кто-то перепутал, и банки пошли в продажу в России. Скандал был — о-го-го какой! Кого-то, кажется, даже расстреляли.
— Стрелять не надо! — встревожилась Татьяна.
— Правильно, слегка выпивающий муж все же лучше, чем покойный, — одобрительно и успокаивающе похлопала ее по дрогнувшей руке с надкушенным пирогом мудрая Наталья Григорьевна. — Но пивко проверить нужно. Если оно и вправду с градусом, это все объясняет.
На следующий день Антон купил пива — такого же, как у Виталия, взял с той же полочки. И даже в то самое время, чтоб уж точно из одной партии. Дошел за объектом после работы от поликлиники до магазина и там между рядами хвостом ходил, не отставая.
— Не угадали, — попробовав напиток, с сожалением сказала Наталья Григорьевна и снова шумно отхлебнула из банки. — И впрямь без градусов. У всех? — Она окинула взглядом присутствующих.
Пива хватило всем, не зря Антон аж четыре жестянки купил.
Дегустацию проводили утром. А почему нет? Это шампанское по утрам пьют только аристократы и дегенераты, по поводу других спиртных напитков классика отечественного кинематографа ограничений не устанавливала. Тем более что пиво вообще безалкогольным оказалось.
— Тогда я даже не знаю… — Анна задумчиво посмотрела на потолок.
С него свисала одинокая лампочка. Еще вчера она была голой, а уже сегодня тетки принарядили ее в прелестный розовый абажур.
Антона пугали перемены, происходящие в интерьере его сыщицкой берлоги, но он не мог не признать: с абажуром стало уютнее.
— Ой, а я же печенье принесла, — спохватилась Татьяна и вытянула из сумки контейнер с домашней выпечкой. — Арахисовое, почти без сахара, к пиву самое то…
Стало еще уютнее. Хрустя печеньем, в сосредоточенном молчании они допили пиво.
— А если… — промокнув губы в пене платочком, неуверенно начала Татьяна.
— Смелее, — благодушно кивнул ей Антон.
Пиво, печенье, обстановка, приближенная к домашней, — все это смягчало сурового сыщика.
— А если спиртное он находит на дистанции от магазина до дома? — высказала свою мысль жена Виталия. — С кем-то встречается во дворе, например?
— Вчера со мной там встретился, — кивнула Анна. — Но я ему не наливала. А кто б налил?
— Не знаю, но в юности у Витальки много дружков во дворе было.
— Ой, где уже те дружки! — отмахнулась Наталья Григорьевна. — Кто переехал, кто вовсе помер, а кто сидит, как Васька Гвоздев!
— Гвоздев вышел недавно, — автоматически поправил Антон.
Как сыщик, он считал своим долгом держать ситуацию с сомнительным контингентом на контроле. Специально с участковым приятельствовал, чтобы знать, кто уже на нарах, а кто только собирается.
— Отсидел свою десяточку, попритих, рукодельничать научился, — охотно добавила всезнайка Анна. — Штакетник у клумбы поправил, видели? И старую сломанную лавку у гаражей починил. Как новенькая стала!
— Что новенькая — это хорошо. Как он готовенький приходит, вот вопрос, — пробормотал Антон, продолжая добросовестно думать о деле. — А если не во дворе? Вдруг у него где-то в подъезде заначка припрятана? Или даже дома, а?
Он заговорил живее, зримо представляя картину:
— После работы объект ненадолго заходит домой, чтобы вывести на прогулку собаку. Но не только для этого! Заодно он что-то украдкой употребляет… или незаметно берет с собой навынос.
— Да неужто я бы не заметила, что муж того… под мухой?! — возмутилась Татьяна.
— Мухи, точно! — Наталья Григорьевна звучно шлепнула себя по лбу и, когда все посмотрели на нее, объяснила: — Надо тебе, Тошка, герань на подоконник поставить, она отпугивает насекомых.
— Лучше кактус, — возразила Анна. — Он от компьютерного излучения защищает.
— Погодите вы с кактусами. — Антон еще не закрыл тему. — Вы, Татьяна, могли не заметить, что Виталий выпил, потому что он сделал это только-только. Спиртное еще не подействовало. А вот когда он вернулся…
— Так, Танька! Как придет твой домой, смотри за ним в оба, глаз не отводи! — строго велела Наталья Григорьевна и постучала кулачком по вышитой розе на скатерти.
— Да как не отводить? — досадливо передернула плечами Татьяна. — Он непременно в туалет заскакивает…
— Во-от! Вот! — Все обрадовались, как футбольные фанаты забитому голу.
— Обыщем ваш санузел, это первое, — моментально набросал план действий сыщик Рогов. — Второе — камеру поставим, чтобы видеть, чем там объект занимается.
— Да известно чем. — Татьяна смутилась. — И я ведь тоже… Как же мне с камерой-то?
— А ты денек походишь ко мне, не облезешь, — постановила Анна. — И в туалет, и помыться, если надо. Я тебе и мыло, и шампунь, и полотенца дам — у меня новые, на распродаже взяла, кстати, в нашем же супермаркете.
Санузел обыскали. Даже, можно сказать, дважды: до прихода Антона Татьяна сделала там генеральную уборку, чтобы, не дай бог, не опозориться, представ плохой хозяйкой. Спиртного не нашла, но обнаружила завалившуюся за шкафчик с раковиной расческу и забытую под ванной упаковку средства для стирки. Сто лет назад про запас покупала, порошок успел окаменеть и теперь вряд ли был пригоден для использования по назначению.