Но как только Гоцлар остался позади, Василий вновь вспомнил о вопросах, которые во множестве роились в его голове, и на которые сам он никогда не нашел бы ответ. Пока они летели над бескрайними зелеными лесами… или джунглями… — и разглядывать особенно было нечего, — Василий попытался вновь обратиться к своему спасителю:
— Почему ты спас меня?
— Вернул долг.
— А иначе…
— Мне нет дела до людей. Вы потенциальные враги моей расы — рабы, которые посмели поднять руку на своих повелителей.
— И?
— У меня был долг, когда я доставлю тебя в те места, где обитают мои враги, я буду считать себя свободным от всяческих обязательств.
— Но ведь я в какой-то степени выполняю волю Ктулху.
— И да, и нет. В данном случае желание Ктулху совпадает если не с желанием моего народа, то с моими чаяниями уж точно.
— И ты позволишь мне запечатать вход в подземный мир?
— Этот да. И не только позволю, но и помогу это осуществить, — ментально ответил Старец. — Правление Ми-го подходит к концу. Несмотря на то что мой народ утратил большую часть знаний Древних, он уже почти вернул себе подземный мир. У народа Ми-го осталось на Земле всего несколько цитаделей, и остатки моего народа давно уничтожили бы их, если бы не люди, ставшие их рабами. Однако и с помощью орд людей наша война близится к концу, перевес силы уже давно на нашей стороне, так что еще какая-нибудь тысяча лет, и от Ми-го не останется и следа.
— И поэтому они рвутся в космос?
— Не совсем. В первую очередь, они хотят связаться со своими неземными колониями, чтобы получить новые силы, но слово Древних нерушимо. Когда было заключено Великое перемирие, и Ктулху удалился в мир грез, Древние обещали отдать нам и нашим слугам шогготам недра планеты, с тем чтобы мы не вмешивались в развитие человечества. Так что нам нечего делать в верхнем мире, точно так же, как вам, людям, и Древним нечего делать в мире внутреннем.
Василий какое-то время молчал, пытаясь понять то, что услышал.
— Расскажи мне об этом мире, — попросил Василий, вглядываясь в мглистые облака.
— Что именно? Тут все точно так же, как снаружи. В центре — Солнце — огненное ядро Земли, Только вот дня и ночи не существует, поэтому у поверхности избыток кислорода и буйная растительность. Здесь есть свои океаны, свои континенты, свои горы и свои пустыни. Здесь расположены величайшие города Старцев. Многие лежат в руинах, но многие по-прежнему полны жизни. Тут правит магия и наука Звездных богов — нас, Старцев, Ми-го, Древних. На бескрайних просторах внутренней Земли обитают чудовища, давно вымершие на поверхности. Есть даже страна разумных шогготов, развившихся в существа много мудрее вас, людей.
Василий попытался представить себе разумных шогготов и содрогнулся. Вот уж с кем он определенно не хотел бы столкнуться. И еще он попытался прикинуть, как станет докладывать об этом товарищу Шлиману. «Извините, но Старцы не хотят, чтобы мы хозяйничали во внутреннем мире Земли, а так там огромные территории, огромные природные богатства, в которых так нуждается наша молодая республика…» Нет, Шлиман такую «пилюлю» не проглотит. Значит, опять придется врать и мучиться бессонными ночами из-за того, что во имя неких высших сил он поступился своими убеждениями.
— Твои рассуждения глупы, — вновь раздался у него в голове голос Старца. — Ты считаешь себя ярым борцом за некий Новый мир, но все это сиюминутная суета. Пройдет лет двести-триста, и люди забудут имя ваших вождей и те идеи, во имя которых вы гибнете. Есть вещи вечные, есть суетные. Вы — краткоживущие существа… — а дальше пошла абракадабра, которую Василий не понял.
— Что? Что? — переспросил он.
— Извини, я забыл, что в вашем примитивном языке есть не все слова и понятия, которыми пользуемся мы. Твой мозг просто не в состоянии облечь то, что я хочу сказать, в понятные тебе фразы.
— И…
— Давай поговорим о чем-то более насущном. Как я понимаю, и тебе и мне нужно запечатать выход из подземного мира?
— И я очень надеюсь, что динамит, оставленный у входа в пещеру больше тридцати лет назад, все еще на месте.
— Динамит?
— Да. В свое время мои соотечественники хотели взорвать вход в подземный мир, но им помешали подданные Ми-го.
— Что ж, это, наверное, было бы лучшим решением проблемы. Иначе мне в одиночку пришлось бы провести обряд… Впрочем, теперь это не важно…
Старец постепенно начал набирать высоту и разгоняться. Василий, почувствовав это, покрепче вцепился в бока чудовища. Еще мгновение, и впереди показалась гладкая отвесная стена. И они неслись на стену со скоростью паровоза. Мгновение… Поворот, переворот. В какой-то миг Василию показалось, что еще чуть-чуть, и они врежутся в стену. Он крепко зажмурился, а потом отчаянно закричал, но в следующий миг в лицо ему ударили солнечные лучи. И когда он приоткрыл глаза, они уже неслись над пустыней верхнего мира.
Василий оглянулся. Черный зев гигантской пещеры, ведущей во внутренний мир, остался позади. Они вырвались, но…
— Вход в пещеру охраняет небольшой отряд. Они видели, как мы пролетели, и наверняка поднимут тревогу… Ты уверен, что сможешь уничтожить проход?
Василий пожал плечами:
— Согласно дневникам моего учителя, где-то неподалеку от входа в пещеру валяются три ящика динамита. Этого должно хватить, чтобы поднять на воздух полдолины… Кстати, а как выходит, что в подземном и надземном мире одинаковое давление? Ведь по идее через выход в подземный мир должен со страшной силой дуть ветер? Даже не ветер, а настоящий ураган.
Старец усмехнулся. По крайней мере, разум Василия перевел этот звук как смех.
— Ты до сих пор не понял, сколь велики познания Богов. В лучшие времена мы могли не просто перемещаться с планеты на планету. Мы могли зажигать и гасить звезды, сдвигать с орбит планеты, играя ими, словно каучуковыми мячами…
Постепенно скорость Старца стала снижаться. Они проскользнули над руинами в круглой долине, а потом Старец направился не к дороге в Гоцлар, а совершенно в другую сторону.
— Куда ты меня везешь? — встревожился Василий.
— Мы должны взорвать пещеру, но там охрана, а значит, нужно вооружиться.
Резонно.
Еще несколько минут полета, и Старец завис в метре над землей. Василий был аккуратно извлечен из его удобного убежища и поставлен на песок, а сам Старец, приняв вертикальное положение, застыл, опираясь на многочисленные щупальца, выходившие из нижней части его стволообразного тела. Потом он сложил крылья и на извивающихся щупальцах двинулся вперед к виднеющейся невдалеке расселине.
— Ступай вперед, — приказал он Василию. — Там ты найдешь все, что тебе будет необходимо.
Неуверенно хмыкнув, Василий, подпрыгивая, помчался вперед. Несмотря на ранний утренний час, песок уже раскалился, а Василий был босиком. Наконец, не в силах ступить дальше ни шага, он остановился, оторвал две полосы ткани и обмотал ими ступни. Теперь идти стало можно, хоть и неудобно. Еще полсотни шагов, и Василий вошел в расселину и понял, почему Старец не принес его прямо сюда. Сама расселина была достаточно большой, но скалы, поднимаясь на пару десятков метров, практически смыкались над головой. Тут всегда властвовали тени. Василий насторожился: в таких местах должно быть полным-полно различных змей. И тут же в голове у него раздался голос Старца:
— Иди, не бойся. В этой долине нет никаких ядовитых гадов, впрочем, и не ядовитых тоже.
Василий прошел чуть вперед. Стены расселины расступились, образуя небольшую долину, из которой не было второго выхода — со всех сторон возвышались отвесные скалы. Еще пара шагов, и тут его глазам предстала зловещая картина.
На песке лежал мертвый басмач. Василий узнал его сразу. Хасан. Значит, как бы то ни было, за уничтожение банды галочку в послужном списке он уже имеет. Это хорошо. Он подошел к мертвому бандиту. Так вот где он нашел свою погибель. Судя по всему, его ударили копьем. Ему удалось скрыться от врагов, но смертельная рана сделала свое дело.
— Откуда ты узнал, что Хасан здесь погиб? — спросил Василий.
Старец вновь хмыкнул.
— Почему вы, люди, считаете, что другие существа столь же ограничены и беспомощны, как вы? Откуда берется такая наивность…
Старец еще много говорил о превосходстве их расы над людьми, которых они сами создали для «грязной работы», но Василий старался его не слушать, приглушив голос внутри своего черепа, насколько возможно.
Василий не спеша снял с плеча мертвеца седельные сумки. В них не было ничего интересного, если не считать черных, судя по всему, выходных штанов. Они оказались велики размера на три, но Василий затянул пояс куском уздечки, после чего почувствовал себя много лучше. Бегать по пустыне с голой задницей было как-то непривычно. Он с большим удовольствием сменил бы и тунику на что-то более обычное. Но другой одежды в седельных сумках не нашлось, а раздевать мертвеца Василий не захотел. Приодевшись, оперуполномоченный перекусил сыром и черным хлебом, найденными в сумках Хасана, и запил все это теплой, чуть застоялой водой из фляги. Василий предпочел бы вино, но и воде был рад. После этого он взялся за инвентаризацию оружия.
Нельзя сказать, что оружия оказалось много: обрез, пистолет, сабля и кривой афгульский кинжал. Еще были какие-то документы. Их Василий, не глядя, переложил в карман новых штанов. Документы всегда пригодятся, только уж пусть с ними разбирается местное НКВД.
Проверив и перепроверив оружие, Василий повернулся к Старцу:
— В принципе я готов. Сколько, ты говоришь, там этих дикарей?
— С полсотни, а то и больше.
Пыл Василия сразу угас.
— У меня патронов меньше, — уныло проговорил он.
— Что ж, тогда придется вспомнить молодость, — то ли вздохнул, то ли усмехнулся Старец. И потом добавил гораздо бодрее: — Как я понимаю, ты немного ра