Достигнув суши, он уложил ее на траву и упал рядом, с трудом переводя дыхание. Лючия не приходила в сознание и не дышала. Перевернув ее на живот, Рубио сел на нее верхом и принялся давить на легкие. Прошла минута, другая, и, когда он уже начал отчаиваться, изо рта Лючии хлынула вода и девушка застонала. Рубио мысленно произнес слова благодарности Господу и продолжил делать искусственное дыхание, пока не услышал слабое биение ее сердца. Девушка начала дрожать от холода, и он бросился к зарослям деревьев, нарвал целую охапку листьев, чтобы хоть как-то обтереть Лючию. Рубио тоже промок насквозь и замерз, но не обращал на это внимания, ужасно опасаясь за жизнь сестры Лючии. И вот теперь, когда он аккуратно обтирал ее обнаженное тело листьями, в его голове бродили непристойные мысли, ибо сестра Лючия была хороша как богиня.
«Прости меня, Господи, ведь она принадлежит тебе, и я не должен помышлять о подобных непристойностях…»
От нежных поглаживаний Лючия постепенно пришла в себя. Ей казалось, что она лежит на морском берегу с Иво, а его мягкий язык скользит вниз по ее телу. «О да, – шепчет она. – Вот так. Не останавливайся, caro[41]». Ее охватило невероятное возбуждение, а потом она открыла глаза.
Когда Лючия упала в реку, ее последней мыслью было, что она непременно умрет, но она осталась жива и теперь смотрела на своего спасителя. Она машинально обняла Рубио за плечи и притянула к себе. На его лице отразилось изумление, и он запротестовал:
– Сестра… Мы не можем…
– Ш-ш-ш!
Лючия накрыла губы мужчины в неистовом, жадном и требовательном поцелуе, ее язык проник в глубины его рта, и для Рубио это стало последней каплей.
– Ну же, – услышал он горячий шепот. – Быстрее.
Она с нетерпением ждала, когда Рубио избавится от мокрой одежды, и думала, что оба они заслужили награды.
Нерешительно придвинувшись к ней, Рубио пробормотал:
– Сестра, мы не должны…
Но Лючия пребывала не в том настроении, чтобы беседовать. Почувствовав, как их тела сливаются в неподвластном времени безрассудном ритуале, она отдалась на волю охватившим ее восхитительным ощущениям. Всего несколько мгновений назад она была на волоске от смерти, и от этого происходящее казалось более сладким и чувственным.
Рубио оказался на удивление умелым любовником: одновременно нежным и неистовым, а еще в нем чувствовалась ранимость, заставшая Лючию врасплох. Его глаза источали такую нежность, что у нее внезапно возник комок в горле. «Надеюсь, этого деревенщину не угораздило в меня влюбиться. Он так хочет доставить мне удовольствие. Когда в последний раз мужчина об этом беспокоился?» – подумала Лючия и почему-то вспомнила об отце. Интересно, понравился бы ему Рубио Арсано? И почему ей вообще пришло в голову этим интересоваться? Должно быть, сошла с ума: ведь он простой фермер, а она – дочь Анжело Кармина. Они совершенно разные и встретились лишь из-за дурацкого стечения обстоятельств.
А Рубио сжимал ее в объятиях и без конца повторял:
– Лючия, моя Лючия.
Блеск в глазах говорил о его чувствах красноречивее слов.
Он такой замечательный, думала Лючия и тут же себя одергивала: да что с ней такое? Почему она вообще допускает подобные мысли? Она скрывается от полиции и… Внезапно вспомнив о золотом кресте, она испуганно охнула. О господи! Как же она могла о нем забыть?
Она резко села:
– Рубио, я оставила там, у водопада, сверток. Не мог бы ты его принести? И мою одежду, а то холодно.
– Конечно. Сейчас принесу.
Лючия очень переживала, что крест мог кто-нибудь забрать: мало ли кто проходил мимо…
Девушка испытала огромное облегчение, когда Рубио вернулся со свертком под мышкой, и решила больше не выпускать крест из виду.
– Спасибо.
Рубио передал ей одежду, но взглянув на него, Лючия ласково произнесла:
– Это мне пока не нужно.
Солнце пригревало ее обнаженную кожу, наполняя тело истомой. Ей было необыкновенно приятно лежать в объятиях Рубио. Они словно оказались в оазисе тишины и покоя. Даже опасность, от которой они бежали, казалась теперь далекой и призрачной.
– Расскажи мне о своем доме, – лениво протянула Лючия.
Лицо Рубио осветила улыбка, в голосе зазвучала гордость:
– У нас была небольшая ферма на окраине городка Бильбао. Она принадлежала нашей семье на протяжении нескольких поколений.
– Что с ней случилось?
По лицу Рубио пробежала тень.
– Из-за того, что я баск, правительство в Мадриде наказало меня дополнительными налогами. Когда я отказался платить, у меня конфисковали ферму. Именно тогда я встретил Хайме Миро и присоединился к нему, чтобы сражаться с правительством за правое дело. У меня остались мать и сестры. Когда-нибудь я верну ферму и мы снова заживем как прежде.
Лючия подумала о своем отце и братьях, заключенных в тюрьму до конца жизни.
– Вы близки со своими родными?
– Конечно, – ответил Рубио с теплотой в голосе. – Ведь семья для нас как первая любовь.
«Да, – подумала Лючия, – только я свою больше никогда не увижу».
– А кто твои родные? – спросил Рубио. – Ты была к ним привязана до того, как ушла в монастырь?
Беседа приняла опасный поворот. «Что ему сказать? Что мой отец мафиози? И что вместе с моими братьями сидит в тюрьме за убийство?»
– Да… мы были очень близки.
– Чем занимается твой отец?
– Он… он бизнесмен.
– У тебя есть братья или сестры?
– Два брата. Они работают с отцом.
– Лючия, почему ты решила уйти в монастырь?
«Потому что полиция разыскивает меня за двойное убийство. И пора положить конец этому разговору».
– Мне нужно было спрятаться. – И это было недалеко от правды.
– Ты почувствовала, что мир вокруг стал для тебя невыносим?
– Что-то вроде этого.
– Я не имею права так говорить, но я люблю тебя, Лючия.
– Рубио…
– И хотел бы видеть тебя своей женой. Поверь, ничего подобного я не говорил ни одной женщине.
Как он трогателен в своей искренности, у него нет второго дна. С ним нужно вести себя очень осторожно, чтобы не ранить его чувства. Дочь Анжело Кармина – и вдруг жена простого фермера! Обхохочешься!
Рубио же, неверно истолковав блуждавшую на ее лице улыбку, горячо продолжил:
– Не вечно же мне прятаться! Рано или поздно правительству придется заключить с нами мир. И тогда я вернусь на свою ферму. Обещаю: сделаю все, чтобы ты была счастлива. У нас родится много детей, и все девочки будут похожи на тебя…
Нет, это уже слишком, надо как-то его остановить: нельзя поощрять у него эти мысли, но по какой-то непонятной причине она не могла этого сделать. Слушая романтические рассказы Рубио об их будущей совместной жизни, Лючия поймала себя на том, что почти не против, чтобы его мечты стали реальностью. Она устала прятаться. Как было бы чудесно найти место, где она будет в безопасности, окруженная любовью и заботой. «Наверное, я схожу с ума».
– Давай не будем сейчас об этом говорить, – мягко сказала Лючия. – Нам нужно идти дальше.
Они шли на северо-восток вдоль извилистых берегов реки Дуэро, окруженной холмами и деревьями с густой зеленой листвой. Остановившись в живописной деревушке Вильяльба-де-Дуэро, молодые люди купили хлеба, сыра и вина и расположились на идиллический пикник на поросшем сочной травой лугу.
Рядом с Рубио Лючия чувствовала себя спокойно и умиротворенно. Было в нем что-то настолько надежное, что придавало сил и ей. «С ним любая будет счастлива», – не к месту подумала Лючия.
Когда они закончили есть, Рубио сказал:
– Следующим на нашем пути будет город Аранда-де-Дуэро. Он довольно крупный, и лучше, если мы обойдем его стороной, чтобы не столкнуться с солдатами.
Для Лючии настал момент истины: наконец-то она сможет отправиться дальше одна. Она давно ждала возможности оказаться в большом городе. Рубио Арсано и его ферма были мечтой, фантазией, а вот побег в Швейцарию – реальностью. Лючия знала, что причинит Рубио ужасную боль, и была не в силах поднять на него глаза, когда попросила:
– И все же мне хотелось бы зайти в город.
Молодой человек нахмурился:
– Это может быть опасно, querida. Солдаты…
– Вряд ли нас будут искать там. – Лючия лихорадочно искала аргумент. – К тому же мне нужна новая одежда. Я не могу идти дальше в таком виде.
Мысль пойти в город беспокоила Рубио, но он все же ответил:
– Что ж, раз ты так хочешь…
Возвышавшиеся в отдалении стены и строения города Арандо-де-Дуэро выглядели точно рукотворная гора.
Рубио предпринял еще одну попытку:
– Лючия, тебе действительно так необходимо попасть в город?
– Да. Мне это действительно нужно.
Молодые люди прошли по длинному мосту, ведущему на главную улицу – Авениду Кастилья, и направились в центр города. Они миновали сахарную фабрику, церковь, мясную и бакалейную лавки. Воздух вокруг наполняли разнообразные ароматы. По обе стороны улицы возвышались магазины и жилые дома. Молодые люди шли медленно, стараясь не привлекать к себе внимание. Наконец, к своему облегчению, Лючия увидела именно то, что ей было нужно: вывеску «Casa de Empeños»[42], но ничего не сказала.
Путники добрались до городской площади с ее магазинами и барами, прошли мимо таверны «Пещера», в окна которой виднелась барная стойка и деревянные столы. В таверне имелся музыкальный автомат, а с дубовых стропил свешивались окорока и связки чеснока.
Лючия поняла, как будет действовать дальше, и сказала:
– Мне ужасно хочется пить. Мы можем зайти внутрь?
– Конечно.
Он взял девушку за руку и повел в таверну. У стойки сидели несколько посетителей, поэтому Лючия и Рубио заняли столик в самом углу.
– Что ты будешь пить, querida?
– Закажи мне, пожалуйста, бокал вина, а я… на минутку: скоро вернусь.
Она поднялась со своего места и вышла на улицу, оставив Рубио озадаченно смотреть ей вслед.