– И каким образом? – спросил Феликс, нервно теребя край скатерти.
– Пако в Мадриде кое-что для меня выясняет, – ответил Хайме. – Я попросил его позвонить мне сюда. – Он с мгновение смотрел на Феликса, а потом отвел взгляд.
Хайме умолчал о том, что точные маршруты всех трех групп были известны лишь шестерым. Да, Аконья посадил Феликса Карпио в тюрьму, и это обеспечивало ему превосходное алиби, но ему могли устроить побег в подходящий момент. «Только вот я сделал это раньше, – размышлял Хайме. – Пако его проверяет и, надеюсь, скоро позвонит».
Ампаро поднялась из-за стола и повернулась к Меган:
– Помоги мне с посудой.
Женщины принялись убирать со стола, а мужчины перешли в гостиную.
– Эта монахиня… Она неплохо держится, – сказал Феликс.
– Да.
– Она тебе нравится, не так ли?
Хайме почему-то не смог посмотреть Феликсу в глаза.
– Да, она мне нравится. – «И ты предашь ее так же, как предал остальных».
– А как насчет Ампаро?
– Мы с ней из одного теста. Она так же предана делу, как и я. Фалангисты Франко убили всю ее семью. – Хайме поднялся со своего места и потянулся. – Пора спать.
– Не думаю, что сегодня ночью мне удастся заснуть. Ты уверен, что среди нас шпион?
– Уверен, – ответил Хайме, в упор взглянув на товарища.
Когда Хайме спустился к завтраку следующим утром, его невозможно было узнать: кожа изрядно потемнела, голову венчал парик, под носом красовались усы, вместо одежды какие-то грязные лохмотья. Благодаря этому выглядел Хайме лет на десять старше.
– Доброе утро.
При звуке его голоса Меган вздрогнула от неожиданности – он словно не принадлежал ему.
– Где вы все это взяли?
– Я останавливаюсь в этом доме время от времени и храню здесь множество необходимых мне вещей.
Хайме произнес это спокойно и обыденно, но Меган вдруг в полной мере осознала, что за жизнь он вел. Сколько же еще домов и масок ему нужно, чтобы остаться в живых? И сколько раз он рисковал жизнью? Она даже страшилась представить себе это. Меган вспомнила, как жестоки были те, кто напал на монастырь, и подумала: «Если они схватят Хайме, то пощады ему не будет. Как бы придумать способ его защитить?»
Сознание Меган переполняли мысли, на которые она не имела никакого права.
Ампаро приготовила завтрак: паровую треску bacalao, козье молоко, сыр и густой горячий шоколад со сладким хворостом churros.
За завтраком Феликс спросил:
– Как долго мы здесь пробудем?
– Отправимся в путь, когда стемнеет, – ответил Хайме.
Но он не собирался давать Феликсу возможность воспользоваться этой информацией, поэтому сказал:
– Мне нужно кое-что сделать. Понадобится твоя помощь. – Потом он отозвал в сторону Ампаро. – Когда позвонит Пако, скажи ему, что я скоро вернусь. Пусть он все передаст тебе.
Она кивнула:
– Будь осторожен.
– Не беспокойся. – Хайме повернулся к Меган. – Твоим мытарствам подходит конец. Завтра уже будешь в монастыре. Должно быть, тебе не терпится поскорее там оказаться.
Меган смерила Хайме долгим взглядом.
– Да.
Только вот ждала она этого вовсе не с нетерпением, а с тревогой. Вскоре стены монастыря вновь оградят ее от этой жизни, и до конца своих дней она будет гадать, что сталось с Хайме, Феликсом и остальными.
Меган, глядя на Хайме и Феликса, почувствовала между ними какое-то напряжение, причины которого не могла понять.
Ампаро внимательно наблюдала за ней, и Меган вспомнились ее слова: «Такой мужчина, как Хайме, не для тебя».
– На тебе уборка, – услышала она голос Ампаро. – А я приготовлю обед.
Меган кивнула и направилась в спальни, а Ампаро, проводив ее взглядом, вернулась на кухню.
Целый час Меган трудилась не покладая рук: смахивала пыль, до блеска натирала мебель, мыла пол, стараясь отвлечься и не думать о том, что ее беспокоило. Нужно выбросить его из головы, повторяла она себе. Но это оказалось невозможно. Хайме был подобен силе природы, подчиняющей себе все на своем пути.
Меган принялась тереть усерднее.
Когда вернулись Хайме и Феликс, Ампаро встретила их на пороге. Феликс выглядел бледным.
– Что-то неважно себя чувствую. Прилягу ненадолго.
Дождавшись, когда он удалится в спальню, Ампаро взволнованно сообщила:
– Пако звонил…
– Что сказал?
– У него есть для тебя информация, но он не хотел обсуждать это по телефону. Пошлет своего человека встретиться с тобой. Он будет ждать на городской площади в полдень.
Хайме задумчиво сдвинул брови.
– Он не сказал, кто это будет?
– Нет, сказал лишь, что это срочно.
– Черт! Я… А, ладно, я с ним встречусь. А ты не спускай глаз с Феликса.
Ампаро выглядела озадаченно.
– Я не пони…
– Не давай ему пользоваться телефоном.
В глазах Ампаро вспыхнуло понимание.
– Ты думаешь, что Феликс…
– Просто сделай так, как я прошу. – Хайме посмотрел на часы. – Почти полдень. Я ухожу. Надеюсь вернуться через час. Будь осторожна, querida.
– Не волнуйся.
Меган слышала их разговор, видела, как Феликс прошел к себе в спальню и закрыл дверь, знала, что Хайме из дома ушел.
Она вошла в гостиную, и Ампаро обернулась на звук ее шагов:
– Закончила?
– Не совсем.
Ее так и подмывало спросить, куда ушел Хайме, как они собираются поступить с Феликсом и что будет дальше, но она не хотела обсуждать что-либо с этой женщиной: лучше подождать возвращения Хайме.
– Заканчивай, – бросила Ампаро.
Меган вернулась в спальню, но мысли о Феликсе не давали ей покоя. Он казался таким дружелюбным, таким заботливым, задавал множество вопросов, но теперь это кажущееся дружелюбие приобрело совсем другой смысл. Этот бородатый мужчина собирал информацию для того, чтобы передать полковнику Аконье. И теперь их жизнь в опасности.
Ампаро может понадобиться помощь, решила Меган и направилась в гостиную, но остановилась, услышав ее голос:
– Хайме только что ушел. Он будет один на скамейке на главной площади, но в парике и с усами. Вашим людям не составит труда его взять.
Меган застыла на месте.
– Он пошел пешком, так что ему потребуется минут пятнадцать, чтобы добраться до места.
Меган слушала, и ее все сильнее охватывал ужас.
– Не забудьте о нашем уговоре, полковник, – произнесла Ампаро в телефонную трубку. – Вы обещали оставить его в живых.
Меган попятилась в коридор. Мысли скакали точно сумасшедшие.
Значит, предатель – Ампаро, и Хайме окажется сейчас в западне.
Бесшумно прокравшись к задней двери, Меган выскочила на улицу, хотя и не представляла, как именно поможет Хайме. Знала лишь, что должна что-то предпринять. Она выбежала за калитку и, стараясь не привлекать к себе внимание, поспешила по улице к центру города.
«Прошу тебя, Господи, сделай так, чтобы я не опоздала».
Дорога в центр города радовала глаз. Улицы утопали в тени высоких деревьев, но Хайме не обращал внимания на окружающий пейзаж, а думал о Феликсе. Тот был ему как брат и пользовался его безграничным доверием. «Что превратило его в предателя, готового подвергнуть опасности жизнь своих товарищей? Возможно, ответ есть у посланника Пако. Но почему он не стал ничего говорить по телефону?» – недоумевал Хайме.
Впереди показалась городская площадь, в центре которой бил фонтан, а вокруг в тени раскидистых деревьев стояли скамейки. Дети играли в салки. Парочка стариков развлекалась игрой в шары. На скамейках сидели еще несколько человек: одни грелись на солнышке, другие читали, третьи дремали или кормили голубей. Хайме взглянул на часы как раз в тот момент, когда часы на городской башне начали отбивать полдень. Вот-вот должен был появиться человек Пако.
Краем глаза Хайме заметил полицейскую машину, остановившуюся на противоположной стороне площади. Посмотрев в другую сторону, он увидел еще одну машину. Вышедшие из машин полицейские направились в сторону окружавшего площадь парка. Сердце Хайме отчаянно забилось. Это западня. Но кто ее устроил? Пако, отправивший ему сообщение? Или Ампаро, его доставившая? Ведь это она отправила его в парк. Но почему? Почему?
Но раздумывать об этом сейчас было недосуг. Нужно бежать. Однако Хайме знал, что, стоит ему предпринять попытку спастись бегством, его пристрелят. Можно было бы как-то их обмануть, но полицейские знают, что он здесь.
«Думай же. Скорее!»
А Меган была в квартале от площади, спешила как могла. Окинув взглядом парк, она тотчас же оценила ситуацию. Хайме сидел на скамейке, и с двух сторон к нему приближались полицейские.
Меган лихорадочно соображала, что делать. Убежать он не сможет. Она шла мимо бакалейной лавки, а впереди, преграждая ей путь, женщина катила детскую коляску. Остановившись возле лавки, женщина поставила коляску у стены и вошла внутрь. Недолго думая Меган схватила коляску, пересекла улицу и направилась в парк.
Полицейские уже переходили от скамейки к скамейке, опрашивая сидевших на них людей. Меган оттолкнула локтем полицейского, направилась прямиком к Хайме, толкая перед собой коляску, и воскликнула:
– Madre de Dios! Вот ты где, Мануэль! А я повсюду тебя ищу. С меня хватит! Ты обещал покрасить сегодня дом, а вместо этого прохлаждаешься в парке, словно миллионер. Права была моя мать: ты ни на что не годный бездельник! Ох, не стоило мне выходить за тебя замуж!
Хайме потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться, и он поднялся со скамьи.
– А твоя мать прямо эксперт! У самой муж с дивана не встает…
– Да кто ты такой, чтобы ее осуждать? Если б не моя мать, наш ребенок умер бы от голода. Ты ведь не приносишь в дом ни куска хлеба…
Полицейские остановились и стали прислушиваться к ссоре.
– Будь у меня такая жена, – пробормотал один из них, – я вернул бы ее мамаше.
– Мне до чертиков надоели твои скандалы, женщина! – заорал Хайме. – Я уже тебя предупреждал. Вот только вернемся домой, я преподам тебе урок…
– И правильно сделает, – кивнул другой полицейский.