Охранники, стоявшие перед зеленой дверью, слышали крики толпы на улице.
– Знаешь что? – еле слышно сказал один из них. – Мне бы хотелось быть сейчас там, с ними.
Спустя пять минут зеленая дверь открылась.
– Принесите мешок для тела, – приказал доктор Анунсьон.
В соответствии с инструкцией тело Хайме Миро вынесли через заднюю дверь и бросили в фургон без опознавательных знаков, но в то самое мгновение, когда фургон выехал с территории тюрьмы, толпа скандирующих разом подалась вперед, словно притягиваемая каким-то мистическим магнитом.
– Хайме… Хайме…
Теперь крики звучали тише. Мужчины и женщины рыдали, и дети смотрели на них с недоумением, не понимая, что происходит. Фургон проехал сквозь толпу и, наконец, свернул на скоростное шоссе.
– Господи, – выдохнул водитель. – Жуткое зрелище. Наверное, было в этом парне что-то такое…
– Да уж. И тысячи людей это понимали.
В два часа пополудни начальник тюрьмы Гомес Фуэнте, два его заместителя, Хуанито Молинас и Педрос Арранхо, вошли в кабинет премьер-министра Мартинеса.
– Что ж, поздравляю вас, – сказал премьер-министр. – Казнь прошла идеально.
– Господин премьер-министр, – заговорил начальник тюрьмы, – мы пришли не для того, чтобы принимать поздравления. Мы намерены подать в отставку.
Мартинес озадаченно посмотрел на подчиненных.
– Я… я не понимаю. Что происходит?
– Это человеческая природа, ваше превосходительство. Мы только что стали свидетелями казни человека. Возможно, он заслужил смерти, но не такой. Это было… очень жестоко. Я больше не хочу принимать участие в чем-то подобном. И мои коллеги испытывают такие же чувства.
– Может, вы еще подумаете? А как же пенсия?..
– Нам придется жить с муками совести. – Фуэнте подал премьер-министру три листка бумаги. – Это наши заявления об отставке.
Поздно вечером того же дня фургон пересек французскую границу и направился в деревушку Бидаш, расположенную недалеко от Байонны, остановился перед опрятным фермерским домом.
– Приехали. Давай-ка поскорее выгрузим тело, пока оно не начало вонять.
Дверь отворила женщина лет пятидесяти с небольшим.
– Вы его привезли?
– Да, мадам. Куда его… э… положить?
– В гостиную, пожалуйста.
– Хорошо, мадам. На вашем месте я… не стал бы затягивать с похоронами. Вы понимаете, о чем я?
Женщина, дождавшись, когда мужчины внесут мешок с телом и положат его на пол, поблагодарила их, а потом стояла в дверях и смотрела вслед удалявшемуся фургону.
Появившаяся из соседней комнаты девушка подбежала к мешку и поспешно его расстегнула.
Из мешка на них смотрел улыбающийся Хайме Миро.
– А знаете, от этой гарроты моя шея точно переломилась бы пополам.
– Какое вино будем пить: красное или белое? – спросила Меган.
Глава 43
В мадридском аэропорту Барахас бывший начальник тюрьмы Гомес Фуэнте, его бывшие заместители Молинас и Аррахо, доктор Анунсьон и великан-палач ждали своего рейса.
– Я до сих пор считаю, что вы совершили большую ошибку, отказавшись лететь со мной на Коста-Рику, – сказал Фуэнте. – С вашими пятью миллионами долларов вы смогли бы купить весь этот чертов остров.
Молинас покачал головой:
– Мы с Арранхо предпочитаем Швейцарию. Я устал от жары. Лучше провести время в обществе хорошеньких лыжниц.
– Поддерживаю, – кивнул великан.
Они повернулись к Мигуэлю Анунсьону:
– А как насчет вас, доктор?
– А я полечу в Бангладеш.
– Куда-куда?
– Вы не ослышались. На полученные деньги я хочу открыть больницу. Знаете, я уже давно подумывал об этом, еще до того, как принял предложение Меган Скотт. Я решил, что если спасение одного террориста поможет спасти жизнь многим ни в чем не повинным людям, то это хорошая сделка. К тому же, должен вам признаться, мне всегда нравился Хайме Миро.
Глава 44
Во Франции выдался замечательный сезон, и теперь фермеры не могли нарадоваться богатому урожаю. «Как бы мне хотелось, чтобы каждый год был таким же прекрасным, как этот», – думал Рубио Арсано. На эти мысли его навел не только богатый урожай.
Сначала свадьба, а год спустя – рождение близнецов. Кто бы мог подумать, что на него свалится столько счастья?
На землю упали первые капли дождя. Рубио развернул трактор и поехал в сторону амбара. Его не покидали мысли о близнецах. Мальчик вырастет сильным и здоровым, а его сестра точно задаст всем жару. «Вот уж ее парню не поздоровится! – улыбнулся своим мыслям Рубио. – Вся в мать». Он загнал трактор в сарай и поспешил в дом, чувствуя на лице холодные капли дождя.
– Ты как раз вовремя, – улыбнулась Лючия. – Ужин готов.
Преподобная мать Бетина проснулась с ощущением, что должно произойти какое-то чудо, что было неудивительно: в последнее время столько всего случилось! Цистерцианский монастырь открылся вновь, только теперь под покровительством короля Хуана Карлоса. Сестра Грасиела и монахини, которых увезли в Мадрид, вернулись в монастырь, чтобы вновь погрузиться в благословенное уединение и безмолвие.
Вскоре после завтрака мать-настоятельница вошла к себе в кабинет и остановилась как вкопанная. На столе, ослепляя своим сиянием, лежал золотой крест.
Это было воспринято как чудо.
Послесловие
Мадрид попытался выторговать себе спокойствие, предоставив баскам ограниченную автономию и позволив иметь собственный флаг, язык и полицейское управление. ЭТА ответила на это убийством Константина Ортина Хиля – военного губернатора Мадрида, а позже – убийством Луиса Карреро Бланко, которого Франко выбрал в качестве своего преемника.
Волна насилия не ослабевает.
За три года террористы ЭТА убили более шестисот человек. Убийства продолжаются, и ответ полиции не менее безжалостен.
Не так давно ЭТА пользовалась поддержкой двух с половиной миллионов басков, но нескончаемые террористические акты лишили ее этой поддержки. В Бильбао – самом сердце Страны Басков – сотни тысяч людей вышли на улицы, чтобы выразить ЭТА свой протест. Испанцы чувствуют, что пришла пора установить мир и залечить раны.
ОПУС МУНДО стала более могущественной, чем прежде, но не многие рискнут это обсуждать.
Что же касается цистерцианских монастырей с их строгими правилами и уставом, то они существуют и по сей день. По всему миру их насчитывается пятьдесят четыре, семь из которых находятся в Испании.
Их ритуал извечного молчания и уединения остается неизменным.