– Нет, я просто… Рада за тебя. – Она немного отодвинулась, чтобы разглядеть его получше. – Хорошо смотрится. Уверена, ты потренируешься и сможешь пользоваться ею как обычной рукой.
– Почему ты расстроена?
– Я не расстроена.
Дайос вздохнул. Его плечи качнулись вверх и вниз под силой вздоха, который она не слышала.
– Аня.
– Я очень рада за тебя. – Она улыбнулась, но сама чувствовала, как жалко у нее это вышло. – Правда.
Покачав головой, он потянулся к ремню на плече.
– Так не пойдет.
– Дайос, не снимай. – Кинувшись вперед, она поймала его пальцы и остановила их. – Она тебе пригодится. Мне все равно обратно в город идти, кто знает, что будет? Еще понадобится.
Он замер, глядя ей в глаза.
– Ты возвращаешься?
– Я взорву его лично.
Он приоткрыл рот, Аня подумала, что сейчас он скажет ей «нет». Возразит, что это небезопасно. А она ответит ему, что в их жизни вообще все опасно. Потом они разойдутся и так и лягут спать обиженные и все испортят, даже не успев начать.
Но вместо этого его теплая рука легла на ее щеку.
– Ты такая храбрая, калон. Даже если у тебя нет права быть такой храброй.
На нее нахлынула волна такого облегчения, какого она не испытывала никогда. Резко кивнув, она перевела взгляд на его новую руку.
– Я правда рада. Просто ощущения смешанные, вот и все. Ты теперь такой… целый…
Все произошло так быстро, что она даже не успела заметить, как он пошевелился. Ремень резко оказался снятым через голову. Дайос содрал с себя руку, обнажая впившиеся в его кожу проводки. Их он тоже выдернул, не поморщившись, хотя из ранок закапала кровь, и швырнул руку на пол.
– «Целый»? – прорычал он, хватая Аню за талию и притягивая к своей груди с такой силой, что вода заплескала ее до колен. – Моя рука никак не связана с моей целостностью. Никакая металлическая штуковина не изменит того, что я никогда не был целым, пока не встретил тебя. Ты была первой, кто после этой травмы увидел во мне мужчину. Не ошибку, не позорище. Ты увидела меня. Моя калон, ради тебя я содрал бы с себя кожу. Если тебе не нравится эта рука, я брошу ее в самую глубокую расщелину в океане.
– Этого я тоже не хочу, – рассмеялась она сквозь слезы. – Не хочу, чтобы ты опять терял часть себя из-за меня.
– Из-за тебя я обрел себя. – Дайос накрыл ее губы долгим поцелуем со вкусом морской воды и соленых слез.
Отстранившись, он прижался лбом к ее лбу и глубоко вдохнул вместе с ней. Вдох, выдох.
– Аня. Это просто рука. Полезный инструмент, но не часть меня. С ее помощью я приведу тебя к победе, но она не изменит того, кто я есть.
Торопливо кивнув, она облизнула губы и ответила:
– Знаю. Я знаю.
– Точно знаешь?
Хотелось надеяться. Потому что он был ей нужен, и ей было очень страшно оттого, что она полюбила его куда сильнее, чем это казалось возможным…
Глава 33Аня
Как же страшно. Возвращаться в Альфу было огромным риском. Не меньшим риском было надеяться, что отец позволит ей разгуливать по городу, а не швырнет тут же в тюрьму. Дайос почти не спорил с Аней, но прижимал ее к груди так сильно, что несложно было угадать его мысли.
Он тоже не хотел, чтобы она это делала. Оба понимали, что, может быть, видятся в последний раз. А они ведь только-только друг друга нашли.
Где-то глубоко внутри ей хотелось обернуться к нему, попросить отнести ее обратно к нему домой, и чтобы они просто забыли обо всем. Может, имело смысл проверить, не стала ли пригодной для обитания суша, на которой люди не жили уже несколько веков. Она, например, ничего об этом не знала.
Но все это были только фантазии. Аня понимала, что они оба не смогут жить спокойно, бросив свои народы.
Его руки сжали ее сильнее – вероятно, подплывая к Альфе, Дайос думал о том же самом.
Аня пока не привыкла к металлической руке на своей спине. Не то чтобы это было совсем неправильное ощущение – сквозь одолженный костюм для дайвинга протез мало отличался от настоящей конечности. Но она так привыкла, что на той стороне у него только часть руки, что это было… новое ощущение.
Помимо руки, Мира нагрузила их всем необходимым оборудованием для задания. Дроиды вместе разобрались в системах, в которых Битси запуталась бы в одиночку. Байта тоже обновили, и, как робот-исследователь, он разбирался в этом лучше, чем Битси. Вместе с Тузом они собрали достаточно информации, чтобы Мира смогла смастерить то, что она назвала «глушилкой».
Получилась большая квадратная коробка, с которой было очень неудобно управляться. На данный момент ее держала в руках Аня, чтобы Дайос мог держать ее саму. Оказавшись в воде, огромный куб стал ледяным на ощупь и всю дорогу жег ей руки.
– Готова? – спросил Дайос низким, горловым тоном.
Слово замигало у нее перед глазами; Битси тоже замерзала.
Аня уже заметила, что дроид немного тормозит. Она переводила все медленнее, и сложно было понять, стоит ли волноваться. Учитывая гору проблем впереди, приходилось сосредотачиваться на настоящем, а не волноваться о будущем.
Но соврать Дайосу она не могла.
– Нет, – с тихим смешком ответила Аня. – Вообще не готова. Но мы здесь, и я должна сделать это.
– Можем уплыть.
Она подняла взгляд. Его мощные челюсти были стиснуты от волнения.
– Знаешь же, что не можем. Я должна это сделать. Ради жителей города и твоего народа. Выбора нет, Дайос.
У него на скулах заходили желваки, но наконец он посмотрел на нее. И все замерло. Мир встал на паузу, пока его взгляд скользил по ее лицу.
– Если мы больше не увидимся, моя калон, я хочу, чтобы ты знала: быть рядом с такой женщиной, как ты, было величайшей честью. – Выискивая что-то в ее взгляде, Дайос нервно сглотнул. – Я не знаю, как говорят это у вас.
Ох, этот милый, восхитительный мужчина, который даже не знал, как глубоко он пробрался в ее сердце. Она обхватила ладонями его лицо и заглянула в черные глаза, которые говорили куда больше, чем он умел выразить словами.
– Мы говорим: «Я люблю тебя».
– Я слышал это от Миры.
– От Миры? – со смехом переспросила Аня.
Дайос тряхнул головой:
– Она говорила это Арджесу. Объясни, что значит это слово.
– Дело не в слове. Это чувство, вот здесь. – Она переложила одну руку ему на грудь. – Значит, что жизнь без тебя кажется неправильной. Что, расставаясь, я скучаю по тебе сильнее, чем по воздуху. И что я всегда буду думать о тебе, как бы далеко друг от друга мы ни находились.
– Так и должно быть, – сказал он. Его пальцы зарылись в ее волосы, рука притянула ее ближе, чтобы он смог вдохнуть ее запах. – Ныряя в опасность, знай, что я люблю тебя, моя калон. Я буду хранить тебя в сердце, пока мы не встретимся вновь.
Аня ответила жарким поцелуем, потому что у нее не было слов, чтобы описать, как сильно она его полюбила. Как восхищалась она его силой и отвагой. Даже сейчас он позволял ей поступить так, как следовало, хотя это могло лишить их обоих всего.
Дайос и сам был воином. Тем, кто исправлял все, что пошло не так. Тем, кто кидался навстречу опасности ради других. Он отпустил Аню без споров и возражений. Его чувства выдавали только напряжение в теле и подрагивание когтей на ее коже, словно он никак не мог заставить себя отпустить ее.
– Я найду дорогу обратно к тебе, – почти с отчаянием выдохнула она ему в губы. – Я вернусь домой, Дайос.
– Дом, – ответил он, и его глубокий голос разлился по всему ее телу. – Вот что ты подарила мне, калон. Мой дом там, где ты.
Они еще какое-то время просто смотрели друг на друга, но потом он поднял руку, щелкнул маленькой кнопкой на собранном Мирой аппарате, и Аня поняла, что пора.
Пора его отпустить. Пора приступать к их плану. Рискнуть своей жизнью, чтобы спасти оба их народа. Будет ли просто? Точно нет. Сделает ли она все возможное, чтобы вернуться к нему? Еще как.
Вместе они пронеслись между столбами, которые стреляли по нему в прошлый раз. Кажется, Мирина глушилка работала. Ближние колонны не среагировали на них, да и дальние не проснулись. Может, так действовал сигнал, излучаемый коробкой в Аниных руках. А может, отец делал вид, будто бы не знает о ее приближении.
Так или иначе, они добрались до трубы, через которую когда-то сбежали, и тут стало видно, что с тех пор ее заварили. На пути к их плану стояла огромная металлическая дверь.
Дайос поставил Аню на землю, коробку – рядом с ней. Надел Ане на лицо дыхательную маску и отсоединил щупальце от ее шеи, – она сразу почувствовала себя потерянной без его дыхания.
Течение в этом месте было очень сильным, и Аня уцепилась за стену здания и зарылась ногами в ил, наблюдая за Дайосом. Ударив хвостом, он ухватился за обе стороны металлической двери.
Та была приварена намертво. Аня видела, каким количеством металла ее залили. Болты были вкручены глубоко в бетонное основание Альфы. Обнажив зубы и напрягая все мышцы, Дайос потянул.
Все его тело вспыхнуло от натуги, освещая фигуру – бугрящиеся от усилий мускулы, дрожащие грудные мышцы. Металлическая рука была крепче настоящей, но даже она начала искрить. А потом дверь оторвалась. В шоке и немного в ужасе, Аня смотрела, как Дайос оттянул дверь в сторону, и наружу хлынул воздух.
Вырвавшиеся облаком пузыри вполне могли стать белым флагом, сдавшим их позицию. Дайос протянул Ане руку, и она оттолкнулась от дна ему навстречу.
Течение чуть было не отбросило ее прочь от здания, в темное никуда, но Дайос схватил ее за запястье и подтянул к себе. Он держался за Альфу металлической рукой, которая не сдалась, даже когда их швырнуло на стену строения, и которой он потом дернул их обоих ближе к проему.
– Вернись ко мне, – прорычал он, сдвигая маску в сторону носом и целуя Аню вновь, словно оставлял обжигающую метку.
Он знал, что, возможно, они видятся в последний раз, и не мог отпустить ее, не сообщив, как отчаянно желает ее.
С бешено колотящимся сердцем, с безумной надеждой в груди, Аня поцеловала его в ответ. Она была твердо намерена вернуться к нему, невзирая ни на какие преграды.