—О!— Изумление сменилось дружеской улыбкой.— Наконец-то мы с вами познакомились, мисс Грейвз. Я Молли Мерфи.— Она указала на девочку лет двенадцати с рыжими волосами, собранными в хвостики: — Это наша дочь Беверли, а вот эту маленькую разбойницу…— Молли перегнулась через стол и любовно взъерошила светлые кудряшки младшей девочки.— …зовут Джулия.
—Мам…— испуганно выпалила Беверли. У нее на лице было написано: «Пожалуйста, не пугайте меня!»
Мне самой не раз случалось такое переживать, поэтому я улыбнулась, глядя в глаза девочки.
—Ух ты…— с вытаращенными от страха глазами выговорила она.— А у вас и вправду… клыки есть!
Мик обернулся и гневно зыркнул на дочь.
—Беверли! Хватит!
—Все нормально. Правда. Я понимаю, как это интересно.
—Я сделала шаг в сторону и указала на Адриану, которая к этому времени начала немного нервничать.
—А это прекрасное видение — моя кузина. Позвольте представить вам Адриану, крон-принцессу клана Тихоокеанских сирен, премьер-министра острова Безмятежности и будущую королеву Руслундии.
Хотелось верить, что я все сказала верно. Я понятия не имела о том, как звучит полностью титул Адрианы, но, по крайней мере, все, что я сказала, было правдой и хотелось верить, прозвучало впечатляюще. Я видела подписанный Адрианой от имени премьер-министра документ в кабинете ее матери. Наверное, в этом был смысл. Королева не могла делать все сама.
Светловолосая девочка встала и пошла к Адриане, словно загипнотизированная. В итоге отцу пришлось взять ее за руку, чтобы она не потрогала Адриану.
—Ты правда…принцесса?— еле слышным голосом спросила Джулия.
Адриана улыбнулась девочке с добротой и любовью — именно такими улыбками одаривают подданных восседающие на троне королевы. Она прикоснулась к кудряшкам Джулии.
—Да, дитя. И я верю, что ты, возможно, тоже.
Что-что? Как?Я наклонилась вперед и встретилась взглядом с Адрианой.
—Прошу прощения?
Вместо того чтобы ответить мне и что-то объяснить шокированному отцу и самой малышке, Адриана повернулась к пожилому джентльмену, сидевшему в углу. Испуг в его глазах исчез, и он наблюдал за происходящим с неподдельным интересом.
—Не желаете ли вы объяснить, мистер Фулбрайт? Вы ведь не без причины предложили купить у вас землю семейству Мерфи, не правда ли? Моя сиренская кровь чувствует вашу… и кровь этих детей.
В кафе воцарилась мертвенная тишина, потому что… ну, честно говоря, Адриане удалось шокировать всех до единого. Фулбрайт прищурился и заворчал. А потом он заговорил с таким жутким южным акцентом, что я едва разобрала слова.
—Ну чего, добрались-таки до меня, а? Королевишна наконец-то явилась по нашу душу? Ну так припозднились вы, дамочка, на тыщу лет, и я вам помогать не сподоблюсь. Катитесь к вашей мамашке да скажите ей, пусть земля сожрет вас с потрохами. И тебя пускай сожрет, и сестру твою, кровососку.
Адриана зловеще сощурилась — совсем как старик. Какие тут все вспыльчивые. Надо бы их успокоить.
—Так, давайте потише. Тут каждый говорит про свое, и я уже начинаю путаться.
Адриана разжала губы, готовясь прервать меня, но я затыкаться не собиралась. Мне было не важно то, как именно положено разрешить эту ситуацию. Мне нужны были объяснения, а на танцы-шманцы у нас времени не было.
Я шагнула в сторону и обратилась к старику:
—Послушайте, я всего-навсего несчастная телохранительница из Калифорнии, которая всего месяц назад узнала о том, что в ее жилах течет сиренская кровь.— С этими словами я приподняла верхнюю губу, чтобы продемонстрировать Фулбрайту мои клыки во всей красе.— Меня атаковал вампир, но я не погибла. А потом я узнала, что во мне не просто текут вампирская и сиренская крови, но еще и королевская.— Я подняла руки на манер проповедника, но произнесла с насмешкой: — О! Как мне сказочно повезло! Но знаете что? Мне это до лампочки. Какую бы давнюю злобу вы ни затаили на всех сирен на свете, мистер Фулбрайт, это дело не мое. Я хочу одного: узнать, как сделать так, чтобы демонический разлом не сожрал мой родной город и любимых мною людей. Мы этот разлом заделать сами не можем, поэтому через какое-то время исчезнет и ваш родной город, и любимые вами люди. Моя кузина полагает, что вы можете нам помочь. Вопрос только в том, поможете вы или нет.
Фулбрайт долго смотрел на меня в упор, а потом медленно поднялся. Он горбился от застарелого артрита и тяжело опирался на простую деревянную клюку. В нем не было ничего необычного: вылинявшие джинсы, потертые ботинки, соломенная шляпа в жирных пятнах.
—Мистер Мерфи,— процедил Фулбрайт сквозь зубы,— шибко надеюсь, что мы с вами еще поговорим о нашем деле… без бабья?
«Без бабья»?Прошу прощения? Возможно, мой взгляд выдал охватившее меня возмущение, потому что Бруно взял меня за руку и сжал так, как делал тогда, когда его мать высказывалась обо мне в моем присутствии — но так, словно меня не было. Он безмолвно просил меня позволить ему со всем разобраться. Он вложил мне в руку ремень дорожной сумки. Я прищурилась, совершенно не скрывая гнева. Бруно пожал плечами.
Фулбрайт прохромал по залу и вышел за дверь. Мик, отпустив руку дочери, последовал за ним. Последним вышел Бруно и закрыл за собой дверь.
Молли стыдливо потупилась. Беверли явно была вне себя. Бедняжка Джулия бросилась к матери, забралась к ней на колени и спрятала личико у нее на груди. Я не сомневалась, что Джулия прекрасно улавливает то ли мысли, то ли эмоции «мужичья», и они ей не очень-то нравятся. Мик говорил, что она самая талантливая в семье. Я одарила всех присутствующих улыбкой Поллианны [22]— радостной, но глупой.
—Что ж, это прошло хорошо,— фыркнула я.
Молли смущенно улыбнулась. Я коснулась руки Адрианы.
—Это не тот ли вариант видения, в котором нас убивают? Он не возвратится сюда с карабином и не перестреляет все бабье?
Адриана приподняла уголок губ.
—На самом деле по этому сценарию все прошло хорошо. По другому я заговорила первой, а он в ужасе выскочил из ресторана, дико вопя, и нам так и не удалось разыскать пещеру. Я надеялась, что ему удастся оскорбить тебя. В гневе ты можешь быть… очень настойчивой.
—Надо же. Ну, спасибо.— Я скорее оскалилась, нежели улыбнулась. А потом я повернулась к разъяренной рыжеволосой девочке, тыкавшей в свой сэндвич вилкой с таким видом, словно перед ней на тарелке лежал тот самый старик-хам. Ее унизили и оскорбили.— Беверли, я понимаю: после того как мы уедем, тебе придется тут жить и каждый день иметь дело с такими, как он. Чтобы не было скандалов, тебе придется пока не обращать внимания на подобное хамство. Но, пожалуйста, пойми: на такое, что только что себе позволил этот мужчина, обижается большинство людей в мире. Нельзя, чтобы люди относились к тебе как к человеку второго сорта только из-за твоего пола.
В этот момент голос наконец подала Лака, стоявшая у окна. Гнев и гордость исказили ее прекрасное лицо с ярко выраженными африканскими чертами.
—Или цвета кожи,— добавила она.
—Или… твоей ущербности.— Такого серьезного и эмоционального голоса я у Адрианы еще ни разу не слышала.— Никому не позволяй говорить, что ты не способна сделать то или иное. Ты сирена. И ты человек. Гордись и тем и другим.
Молли покачала головой.
—Я составила нашу полную родословную — вплоть до времен «Хартии Вольностей». Простите, дамы, но в нашем семействе нет никакой сиренской крови. Я это точно знаю. Оба наша семейства прибыли в Штаты из Англии и Ирландии.
Это не имело значения. Кровь говорила с кровью, и наши слова явно запали в душу Беверли. Она смотрела на нас с Адрианой вдумчиво и пытливо. Было заметно, что и оскорбление, нанесенное Фулбрайтом, и слова матери ее уже не так сильно задевают. Мне не хотелось встревать в перепалку между матерью и дочерью, поэтому я кивнула, подвинула к столу стул и села.
—По всей видимости, до времени своей гибели Атлантида находилась недалеко от Англии, немного южнее.
Пара мгновений — и лицо Молли стало белым, как мел.
—Но почему же никто ничего не знал до сих пор? Наверняка хоть кто-то должен был обронить словечко или запись какую-то оставить…
Звякнул колокольчик, вошел Бруно и заговорил на ходу, приближаясь к нам:
—Потому что сиренская кровь досталась вам по отцовской линии, как Селии.
Следом за Бруно вошел Мик.
—Ты сама всего пару недель назад говорила, Мол,— какое счастье для нас наши девочки, что это просто дар божий, потому что с моей стороны все девочки умирали в младенчестве — ты это выяснила, составляя родословную.
Теперь все обрело смысл. Я словно бы только теперь заметила россыпь мелких прыщиков на лице Беверли и то, как она одергивает блузку,— наверное, совсем недавно стала носить первый в жизни бюстгальтер. Девочка вступила в пору половой зрелости.
—Беверли так повзрослела, что мистер Фулбрайт это заметил. Уверена: он заметил тебя в магазине или еще где-то и понял, что в твоих жилах течет сиренская кровь.
Адриана посмотрела за спину Мика и спросила — без паники, но с тревогой:
—А где мистер Фулбрайт?
Бруно кивком указал на дверь.
—Давайте выйдем и поговорим.
Его взгляд скользнул мимо меня, к девочкам. Ага, понятно. Разговор не предназначался для детских ушей. Когда я была маленькая, мне такое ужасно не нравилось. Но сейчас причина мне была понятна.
Мик указал на дочерей:
—Вы заканчивайте обед. Маме нужно отвести вас обратно в школу. И так уже придется писать записку — почему вы опоздали.
С этими словами Мик вышел из кафе. В просвет между шторами я увидела, как он перебежал узкую улочку перед медленно едущим грузовиком, в кузове которого стояли мычащие коровы.
Молли сняла Джулию с колен и усадила на стул перед тарелкой, на которой лежал нетронутый сэндвич.
—Давай. Ты слышала, что папа сказал. Доедай.— Молли повернула голову к Окалани, которая выглядела младше своих пятнадцати лет.