— Убью! Раздавлю! Уничтожу! — Придворный Маг оглядывал комнату, ища, на ком сорвать злость и потирая синяки и шишки. Сверху снова послышался призрачный смех:
— Не суйся!
— Хисс, я не отступлюсь! — вокруг никого не оказалось, и маг со злобным шипением запустил в стену ближайшим стулом.
— Какая пошлость… хи-хи… — мерзкие звуки раздавались со всех сторон и щекотали Рональда, словно усики насекомых.
— Не думай, ведьма, что отделалась от меня! — Королевский Маг хлопнул дверью и отправился в свою Рассветную Башню, сожалея, что целительная магия Тёмным не подвластна, и стараясь беречь ушибленную ногу.
Едва Эрке принес хихикающую принцессу в её комнату и сгрузил на кресло, а Балуста поднесла к её губам стакан с водой, как Шу задрожала, в широко раскрывшихся и устремленных в никуда глазах отразился страх и негодование, волосы поднялись и затрещали. Тело Шу выгнулось, и казалось, она отталкивает кого-то невидимого. Она шипела разъяренной кошкой, стискивала руками подлокотники кресла, оставляя следы острых ногтей, и упиралась изо всех сил, но было заметно, что силы её не хватает, и ужас все больше охватывает её. Балуста и Эрке положили свои ладони ей на руки, поддерживая и делясь своими силами… но их было так мало. Все трое на несколько секунд застыли в болезненном напряжении… внезапно незримая тяжесть отпустила Шу, и она очнулась, жадно хватая воздух, на белом, как мел, лице лихорадочно сверкали потрясенные глаза…
— Светлая Райна… я не хочу здесь оставаться, он убьет меня… — она продолжала дрожать, по щекам катились слезы.
До принцессы стало наконец доходить, что опытный Тёмный Маг — это вам не беззащитные разбойнички, и даже не орки… и, похоже, не стоило так дразнить его. Перед взором Шу мелькали багровые сполохи, в ушах гудел отзвук чужой мощи…
— Мама, спасибо тебе, — еле слышно прошептала Шу. В ответ послышалось далекое призрачное хихиканье. — Не понимаю, что здесь смешного, — сердито подумала нахальная девчонка. — Меня чуть не убили, а теперь ещё и насмехаются…
— Шу! Эй, Шу! — взволнованные друзья склонились над ней, — возвращайся! Как ты?
— Отвратительно! — она потихоньку приходила в себя. — Баль, если я ещё раз вздумаю подергать тигра за усы, дай мне по голове, пожалуйста. — Шу утерла щеки и с досадой посмотрела на мокрый рукав. — Надеюсь, ему сейчас не лучше, чем мне… а я чувствую себя, будто по мне стадо троллей пробежалось…
— Фу-у… злится, значит жить будет! — Эрке облегченно припал к чудом уцелевшему стакану с водой. — Похоже, Рональду тоже неплохо досталось. Шу, тебе Эридайг голову оторвет, и нам с Баль заодно, что не уследили.
— Ничего, не в первый раз. Побрюзжит и перестанет, — краски возвращались на её лицо вместе с привычным упрямством. — Зато, может, подскажет, как выпутываться… и как этим управлять… — Шу чуть не облизывалась, вспоминая бурлящие, обжигающие потоки.
— Притормозите чуток, Ваше Высочество, а то уже пора по голове, — Балуста сидела на полу рядом с креслом и потирала звенящие от боли виски. — Может, хватит пока? Ненавижу эту вашу магию Разума, хуже дубинки… — как и всякий эльф, хоть бы и наполовину, Балуста принадлежала Природе, и только Природе. Способности у неё были не особо выдающиеся, а в магии Разума так и вообще никакие. Защититься от ментальной атаки самостоятельно она не могла в принципе, и полезла помогать Шу в основном с перепугу.
— Баль? Может, тебе прилечь? — в голосе юноши слышалось не просто беспокойство за боевого товарища. Эрке встал на колени рядом с эльфийкой и нежно прижал её голову к своей груди, поглаживая поникшие косички. С его пальцев стекали крохотные золотистые капельки Жизни. Единственным, что удавалось Эрке в активной магии, было целительство. И, конечно, он очень хорошо видел — не совсем ясновидение, но временами… Обычно его дара хватало, чтобы избежать неприятностей, ну и для бойца знать намерения противника, как свои собственные, тоже не лишнее… — сейчас начнется…
Дверь отворилась, и на пороге появился злой, как укушенный за хвост тролль, Эридайг. В руках он сжимал доисторического вида фолиант, русая борода воинственно торчала вперед, грозно шевелящиеся брови не предвещали ничего доброго. Эри с высоты своих полутора саженей обвел компанию испепеляющим взглядом, выдержал театральную паузу и вопросил:
— Ну? И Ваше Высочество считаете, что поступили до крайности мудро и предусмотрительно? И что именно так и нужно лезть в точку концентрации? Как пьяный тролль в посудную лавку? — коротышка с видом голодного мантикора надвигался на притихшую и безуспешно пытающуюся стать невидимой принцессу. — Поздравляю, Ваше Высочество! — Эри ехидно изобразил учтивый поклон. — Вы превзошли сами себя! Ни руны защиты, ни одного амулета, даже свой Лепесток не взяли! Оставалось только письмо Рональду послать, с приглашением на свидание. Приходите и берите, в подарочной упаковке, ленточкой уже перевязано! Я удивлен, что Вы всё ещё живы, Ваше Высочество! Насчет здравого ума и трезвой памяти я что-то сомневаюсь, — оскорбленный в лучших чувствах наставник пылал праведным гневом. Он перевел взгляд на Эрке и Балусту, прячущихся за спину Шу. — Ладно, хоть эти бездельники догадались забрать Вас оттуда. — Облегченный вздох вырвался у обоих бездельников разом, в этот раз пронесло.
Запал гнома поутих, и он принялся вышагивать по комнате взад и вперед, обдумывая ситуацию. Провинившаяся молодежь зашевелилась, и даже издала робкий звук.
— Мэтр Эри, а что теперь…
— Что-что… вот, почитайте, — гном вручил фолиант Её Высочеству, — пригодится. Вдруг, паче чаяния, в следующий раз не наломаете дров… — в выражении бровей Эри читался преизрядный скепсис. — И, пожалуйста, Ваше Высочество, сегодня подумайте о бале, о птичках, о чем угодно! Но не ходите пока в Башню! И не приближайтесь к Рональду!
— Хорошо, мэтр. Я поняла, больше не повторится, — само смирение и раскаяние, а не Шу. Эри подозрительно посмотрел на неё, не заболела ли? Похоже, ей действительно серьёзно попало. Эри ей посочувствовал, но молча.
— Отдохните перед праздником, Ваше Высочество, — мэтр Эридайг церемонно поклонился и отбыл восвояси, к любимым колбам, ретортам и инкунабулам.
После его ухода в апартаментах воцарилась тишина. Так принцессу ещё не отчитывали ни разу, и ей было весьма обидно. Но все прекрасно понимали, что слишком легко отделались, и Шу давала себе торжественное обещание вести себя тихо, прилично и не высовываться. По крайней мере, пока не поднаберется хоть немного опыта и не овладеет свалившимся на неё богатством. Кстати, Эри говорил что-то про бал… Боги, бал! Платье! Шу вскочила, и, вытаращив глаза, заметалась по комнате.
— Баль! Милая! А как же моё платье? Сколько времени?
— Не волнуйся, успеем, ещё два часа до полудня. — Балуста знаками показала Эрке, чтоб тот уходил. — Клайле в моей комнате, вместе с Рутой. Они всю ночь шили, заснули часа три назад.
— Оно готово? Я хочу посмотреть.
— Клайле сказала, надо примерить, прежде чем заканчивать.
— Ну, так давай мерить! — Шу нетерпеливо пристукивала ногой по полу. — Чего мы ждем?
Очень вовремя из соседней комнаты высунулась протирающая покрасневшие глаза Клайле.
— Ваше Высочество! Как хорошо, что вы пришли! Я сейчас принесу Ваше платье… примерьте, пожалуйста!
В обожаемой всеми женщинами на свете суете с новым нарядом пролетели следующие полтора часа. Шу покорно позволяла вертеть себя во все стороны, рассматривать так и этак, втыкать в платье тысячу булавок, приметывать, отпарывать, и снова приметывать тесьму, кружева и прочую дребедень, одевать и раздевать себя, и зачарованно смотрела, как девушка в зеркале всё больше становится похожа на принцессу. Клайле с помощницей вертелись вокруг неё, за иголками в их руках невозможно было уследить, с такой скоростью они мелькали. Наконец, последние штрихи нашли свое место в портновском чуде, и мастерица удовлетворенно вздохнула, оглядев взглядом опытного художника своё творение.
Но Шу не успела восторженно взвизгнуть, как очутилась в руках Рут и Балусты. Маски, притирания, кремы и лосьоны стали её уделом. Её дергали за волосы, намазывали чем-то странно пахнущим, заставляли пить травяные настои, что-то, подозрительно напоминающее изощренные пытки, делали с её руками, заворачивали во что-то горячее…
— Баль, может, хватит уже? Всё равно лучше не будет, — через час издевательств запросила пощады Шу.
— Кто тебе сказал? Нет предела совершенству! — Балуста продолжала сосредоточенно втирать в черные пряди очередной бальзам.
— Отпустите меня, я устала, и есть хочу…
— На, жуй бутерброд. Осторожно! Не размазывай маску! — проще было бы разжалобить тролля. — Расслабься, Шу, и получай удовольствие.
— Ага, удовольствие… к шайтану лысому такое удовольствие! Какой Тёмный монстр придумал эти маски? Мне щиплет! — Шу сделала попытку содрать с лица противные, мокрые листья. И тут же получила по рукам.
— Испортишь — будем заново делать! — пригрозила Балуста. — На, абрикос скушай, займись делом.
Ещё через час Балуста и Рут, наконец, запихнули измученную Шу в кадку с горячей водой и смыли с неё последствия бесчеловечных опытов. У бедняжки уже не осталось сил даже капризничать, и она безропотно сносила очередную порцию измывательств. Свежепомытую принцессу Балуста уложила в постель, закутала в одеяло и велела отдыхать до вечера. Шу уснула, едва коснувшись головой подушки, и ей снился Рональд, угрожающий щипчиками для маникюра и пытающийся напоить лосьоном для волос.
Глава 11
— Ваше Высочество, позвольте пригласить вас на танец! — очередной придворный повеса решил щегольнуть перед дружками храбростью.
Учитывая, что Её Высочество сегодня категорически отказывалась танцевать с кем бы то ни было, грош цена была его подвигу. Шу критически оглядела дворянского отпрыска с ног до головы, отметив на редкость пёстрый, зато, видимо, по последней моде костюм, и холеные руки, явно не привыкшие держать ничего тяжелее маникюрной пилочки. Ей страшно надоели бессмысленные приставания подобных типов — этот был уже девятым за вечер, а ведь бал только недавно начался!