– Я надеюсь, что мы сможем отыскать в столице избавление от этого проклятья… Обещаю, ты не умрешь, – шепотом говорил он, нежно растирая его руку. – Еще одна печать позади…
Цзян Юн корчился от боли, но холод постепенно снимал воспаление.
– И что она означает? Почему ты не говоришь мне?
– Нет смысла говорить, что означает твоя четвертая печать… Ты и сам это понимаешь.
Тай Фэн запахнул одежды друга обратно, помог ему встать и с сожалением повел к лошади. Тяжесть чужого тела была неощутимой по сравнению с весом его собственной вины перед Цзян Юном. Он обманывал его, не хотел до самого конца говорить правду. Ложь была сладким утешением прежде всего для него, для Тай Фэна.
Они ехали вдвоем по главной дороге, ведущей в Гуаньсинь. Цзян Юн держал поводья и чувствовал, как крепкие руки придерживали его сзади, не позволяя упасть. Тай Фэн смотрел вдаль, на главные ворота, золотом сияющие на солнце. Природа вокруг была на удивление умиротворенной, в противовес его внутренней борьбе. Мягкое журчание ручья, сопровождающего путников, совсем не успокаивало. Тай Фэн провел рукой по уже двум мечам на своем боку и взволнованно вздохнул. Ему пришлось долго приходить в себя после слов Хо Сана об истинной смерти его отца. И не меньше времени он объяснял все это Цзян Юну, который потерялся в гильдии Огненного меча и вовремя не оказался в кузне, чтобы помочь ему.
Как и ожидалось, ворота в Гуаньсинь были закрыты, а перед ними стояла стража из четырех вооруженных человек в доспехах.
– Пропускают только с дорожными грамотами. Другого пути нет, стены города очень высоки, мы не сможем перелезть.
– И что же нам делать? – Цзян Юн остановил лошадь, наблюдая, как несколько крытых телег устремляются к воротам. – У меня идея.
Он спешился и уперся руками в седло. Боль была такая резкая, что дышать оказалось тяжело, ходить и подавно. Тай Фэн слез на землю и аккуратно взял его за локоть, ведя прямо к последней телеге. Он понимал Цзян Юна без слов и был согласен с его хитрым планом пробраться в город в укрытии.
– Ты готов?
– Поверить не могу, что из гордого, изысканного предсказателя ты превращаешься в кого-то наподобие меня. – Цзян Юн улыбнулся самой теплой улыбкой, которая только могла существовать. – Мне нравится.
Тай Фэн прыснул и помог другу как можно незаметнее залезть внутрь телеги. Они сразу же очутились в окружении овощей и фруктов. Цзян Юн ахнул и схватил персик из бамбуковой корзины. Бархатный фрукт манил его своим ароматом.
– Этот персик для жителей города на продажу. Ты снова воруешь прямо у меня на глазах? – поддразнил Тай Фэн, скрестив руки на груди. – Подданные империи платят за это и только потом уже могут получить право вкусить сладкий плод.
– А разве я не твой подданный? Уверен, что у меня будет возможность отплатить тебе за этот несчастный персик позже. А пока… – Цзян Юн впился зубами в сочную мякоть и улыбнулся от удовольствия.
Поерзав на полу телеги, Тай Фэн тяжело вздохнул и стал бесстрастно разглядывать мешок с рисом рядом с собой. За такое поведение он обязательно потребует двойную плату.
Снаружи послышались голоса. Телега уже подъехала к главным воротам. Двое стражников подошли к ней и приготовились осматривать содержимое.
– Ли Донг! Посмотри, здесь одни овощи да фрукты! – Любопытная голова в шлеме просунулась за тканевую ширму. – Все чисто. Уж зачастили к нам такие крытые повозки. Неужто наш император расщедрился на свой народ?
Человек с суровым лицом, Ли Донг, лишь устало вздохнул и шлепнул лошадь по заду, отправляя ее через открывающиеся ворота.
Цзян Юн и Тай Фэн лежали в длинном мешке со стволами бамбука. Их чудом не заметили. Густой румянец, покрывший щеки обоих, не спадал еще некоторое время.
Гуаньсинь раскинулся богатыми домами по долине на пару десятков ли. Его золотые крыши горели на солнце, каждая, даже самая узкая улочка была выложена гладкими камнями идеально ровной квадратной формы. Столица была изысканной и безукоризненно чистой. Выкрашенные в красный дома стояли тесно друг к другу, создавая ощущение бесконечной змеи с алой чешуей. Она извивалась и петляла, разделялась серым камнем на множество других змеек, и вместе они доходили до стоящего высоко на холме императорского дворца, к которому вела лишь одна дорога.
Цзян Юн вылез из повозки, и его тут же захватила огромная лавина из горожан. Она стремилась в своем размеренном темпе и текла, словно река. Лишь только Тай Фэн вышел следом, люди перед ним расступились, и все склонились в почтительном приветствии. Бурлящая река застыла в одно мгновение, повисла гробовая тишина.
– Светлый господин!
– Вы видите? Господин Тай Фэн явился!
– Племянник императора вновь в столице! Пусть знают все!
Тай Фэн схватил Цзян Юна за рукав и быстро вывел из жужжащей толпы. Они бросились бегом, проносясь мимо ярких красок столицы, мимо ароматных прилавков с едой, расталкивали людей перед собой и роняли на землю ящики с фруктами. Вслед убегающим юношам кричали торговцы, поливая их словесной грязью. Но Тай Фэна уже ничто не волновало, кроме желания добраться до цели и не быть пойманным стражей.
– Куда мы бежим?! – задыхаясь, воскликнул Цзян Юн. Он начал терять терпение и устал бежать, а его охранная печать вновь неприятно напоминала о себе.
– К предсказателям, – ответ Тай Фэна был резким и тихим.
По неизвестной Цзян Юну причине его спутник вдруг озлобился и еще сильнее тащил за собой по улицам Гуаньсиня. Оба они стали ветром, проносящимся мимо людей и сбивающим их с ног. Скорость, с которой им приходилось бежать, превышала обычную человеческую. Цзян Юн ощущал сильную магию, идущую от Тай Фэна, и не мог не повиноваться ей.
Они влетели в гильдию Предсказателей, представляющую собой дворец, но гораздо меньших размеров, чем императорский. Под ногами был мраморный черный пол со звездами из золота, впаянными в него. В центре просторного зала медленно вертелась уже знакомая Цзян Юну огромная гадальная кость. Символы на множестве граней не горели. Синие, красные и желтые потоки обвивали кость и уносились к высокому потолку, заполненному мерцающими огнями, устремляясь к Небесам.
Лишь только гулкий звук от резко распахнувшихся дверей прозвучал в главном зале, с балконов второго этажа свесились несколько послушников в красно-белых одеяниях. Они наблюдали за происходящим внизу с широко раскрытыми ртами и перешептывались между собой. Фигура, стоящая на противоположном конце зала, повернулась, веер с шелестом раскрылся и прикрыл нижнюю половину лица.
– Надо же! Сам мастер явился!
Лю Нишуан улыбнулся и низко поклонился Тай Фэну. Тот выдохнул и медленно прошел к гадальной кости, обходя ее. Серые глаза сурово осматривались.
– Созывай всех послушников, вооружи каждого мечом. Пусть все соберутся здесь.
– К чему такая спешка? – Лю Нишуан махнул нескольким юношам на втором этаже, подзывая спуститься. – Что происходит, друг мой?
Цзян Юн с изумлением рассматривал потолок. Прямо в воздухе парили маленькие огоньки, так похожие на звезды настоящего неба. Они были сплетены в разные созвездия и медленно перемещались вокруг центрального потока, идущего от гадальной кости. Стены, как и столбы, украшали золотые облака, растянутые в причудливые спирали. Несколько деревянных шкафов были до отказа набиты свитками. Пока зал постепенно заполнялся послушниками гильдии, элегантными и статными юношами и красивыми длинноволосыми девушками, Цзян Юн продолжал глазеть на окружение. Все его внимание было приковано к большой, даже пугающей своими размерами гадальной кости. В отличие от такой же в гильдии Свитков эта не была защищена полем, и он мог спокойно прикоснуться к ней.
Лишь только кончики пальцев дотронулись до прохладного, слегка шершавого материала, кость загудела сильнее. Она вспыхнула символами и начала вертеться быстрее. Цзян Юн отдернул руку и поморщился от боли.
Я столько раз видел тебя во снах… Я чувствую, как время замедляется рядом с тобой, как ты зовешь меня, но не могу понять для чего. Такие же кости лежали в руке старика из Найчжоу, потом я увидел похожие у предсказателей и в двух гильдиях. Каждый раз мне казалось, что мы связаны с тобой. Я, ты и моя охранная печать. Ты хочешь помочь мне снять проклятие? Или желаешь погубить меня?
Цзян Юн положил ладонь на грань гадальной кости и остановил ее. Все вокруг молча наблюдали за ним. Он ощущал, как электрический разряд бежал по его руке в сторону Бао Хэ Цянь. Это было больно. Так невыносимо больно, но рука не отрывалась от грани, продолжая давить на нее. Шепот, идущий с Небес, ворвался в разум Цзян Юна многочисленными голосами. Они звали его, кричали и ласково пели. Увлеченный этим, он совсем забыл, где находится.
– Покажи мне…
Закрыв глаза, Цзян Юн уносился прочь от столицы, летел далеко за миллионы морей и океанов, пока мир не перевернулся вверх дном и он не увидел тихую тесную кухню. Свет единственной лампочки постоянно мерцал, рядом слышался детский плач. Он вышел из кухни и оказался в комнате, где сидела его сестра. Она склонилась над бабушкиной книгой, где были изображены гравюры с людьми в одежде древних времен. Лихуа громко плакала, слезы падали на страницы, а те надувались и взбухали от влаги. Напротив девочки на небольшом низком диване, ножку которого постоянно подпирала стопка старых журналов, сидел старик. Его когтистая рука подбрасывала черно-белые кости, губы ухмылялись. Цзян Юн, охваченный резким приливом гнева, устремился к старику с крепко сжатыми кулаками. Однако тот лишь поднял на него глаза и выставил руку вперед. Мощный поток воздуха оттолкнул Цзян Юна, он упал, и громкий смех раздался в комнате.
«Невежда, ты так ничего и не понял».
– Цзян Юн? – Рука Тай Фэна мягко опустилась на его плечо. – Ты в порядке? Прошу, больше не прикасайся к гадальной кости…
Выходя из липкого транса, Цзян Юн осмотрелся. Он все еще стоял в зале гильдии Предсказателей. Его правая рука безвольно висела.