— Никуда не отходи от меня.
— Куда же я уйду, если ноги увязли в этом… дерьме!
Глаза Цзян Юна расширились: в его поле зрения попала армия из десятков демонов. Пальцы впились в плечо друга, когда он трусливо выглянул из-за него. Постепенно видимость ухудшалась из-за тумана. Все было не на их стороне. Сама смерть приближалась с распростертыми объятиями. И там точно хватило бы места для них двоих.
— Схвати меч покрепче и сожми свою руку вот так вокруг моей, — Тай Фэн обхватил левое предплечье Цзян Юна и взглянул ему в глаза. В них читался страх. — Только не смей отпускать меня, ты понял?
— Нет, нет, нет! Что ты задумал? Сначала расскажи мне!
Вместо ответа Тай Фэн бросил его в толпу приблизившихся демонов. Он крутился, удерживая Цзян Юна, пока тот своим мечом резал волны озверевших тел. Свободной рукой ему приходилось добивать остатки. Карусель мечей раскручивалась все сильнее и быстрее, разнося в стороны отрубленные части демонов, которые с криками, воплями и стонами все прибывали и прибывали. Цзян Юн едва сдерживался, чтобы не выругаться во всю глотку на эту безумную идею, в которой он выступал основным оружием. Однако план Тай Фэна действительно был хорошим, но очень рискованным. Вскоре вокруг них образовалась целая гора дымящихся тел.
Карусель остановилась, и они оба упали в мутную, прохладную воду. Цзян Юн с брезгливостью на лице водил пальцами по мягкому дну, пытаясь восстановить дыхание. Наполовину промокший, он не прекращал с недовольством посматривать в сторону Тай Фэна.
— А если бы я погиб?! Ты раскрутил меня так, что до сих пор голова кругом ходит. — Он потирал горящую от действия охранной печати руку. Ему хотелось впиться пальцами и ногтями содрать ее с собственной кожи. — Мог бы и предупредить!
— Прости… Другого выхода у нас не было. Ты часто мне это говорил.
Тай Фэн встал, отмахиваясь от тумана и делая шаг назад, пока его ноги не уперлись во что-то деревянное. Плоский мостик. Он повернулся и вгляделся в смутные очертания постройки перед собой, пока Цзян Юн осматривал свою руку, спустив ворот одеяния. За спиной раздался обреченный вздох.
— Что-то изменилось… Я помню, что раньше было совсем другое положение черточек внутри печати…
— Что?
Они стояли посреди болота, туман понемногу рассеивался и открывал их взору невысокую покосившуюся пагоду. Дерево давно прогнило от влажности, краска напрочь слезла, обнажая черные глубокие трещины и мох. Тай Фэн отвлекся от созерцания и вернулся к Бао Хэ Цянь.
— Я уже знаю, что число идет на убыль. — Цзян Юн потирал руку и морщился. Тело его ныло от битвы, колени подкашивались, а взгляд помутнел.
— Семерку предсказатели часто именуют символом болезни и бессилия, — прошептал Тай Фэн, мягко накрыл охранную печать своей ладонью и покачал головой. — Мы не успеваем найти выход. Чем ближе ты к концу жизни, тем быстрее меняется значение. Самое ужасное в нашей ситуации — я никак не могу повлиять на это.
Цзян Юн обреченно посмотрел на него и поправил одежду. Мысленно он бродил в бесконечном лабиринте всевозможных тайн и скрытых опасностей. И даже Тай Фэн не мог помочь ему выбраться из него.
— Я стану таким же демоном, как и эти уродцы?
— Не станешь. Обещаю.
Внезапно они оба поморщились от резкого запаха гниения, ударившего в нос. Поначалу Цзян Юн подумал, что так пахнет от горы мертвых демонических тел. Однако они были здесь ни при чем. Вдали, у основания покосившейся пагоды, послышались три хлопка в ладоши.
— Так, так, так. Посмотрите, кто явил ко мне свои белые патлы! — грубый и хриплый старческий голос раздался по всему болоту.
Тай Фэн повернул голову и скривился в явно заметном отвращении. Зловонный, тошнотворно-сладковатый запах, смешанный с едким привкусом ржавеющего металла, исходил от фигуры, скрытой в густом тумане рядом с пагодой. Незнакомец дребезжал, как мотор разваливающегося на части механизма.
— Кхе! Неужто Тай Фэн притащился из своего золотого дворца к забытому всеми старику?!
Цзян Юн удивленно заморгал и неловко улыбнулся.
— Это кто?
Тай Фэн стоял с бледным, окаменелым лицом. Вся кровь покинула его тело. Он закатил глаза, еле сдерживая рвотные позывы, губы сжались в тонкую линию. Со вздохом, полным раздражения и досады, он тихо произнес:
— Цин Умин…
Глава 26В погоне за бессмертием — умираем
Ну и вонь!
Цзян Юн крепко прижимал свою ладонь ко рту и носу, пока они входили в покосившуюся пагоду. Он старался оставаться как можно ближе к Тай Фэну, держа в поле зрения весьма экстравагантно благоухающего Цин Умина. Старик шел медленно, хромая на левую ногу, которая торчала из рваной штанины, закатанной до уровня колена. Нога состояла из плоти, когда другая была сделана из проржавевшего насквозь металла. Неестественно изогнутая назад в коленном суставе, она приглушенно стучала каждый раз, когда касалась деревянного пола. Все тело Цин Умина выглядело как полотно со множеством разных заплаток из кожи. Где-то она была светлой, где-то красноватой, половина его лица с черными как ночь глазами была из бурой плоти, остальная же часть уходила в шею бледной полоской, словно ее срезали с какой-нибудь красавицы. Тело, облаченное в порванное снизу, грязно-серого цвета ханьфу покачивалось и дребезжало. Две механические руки хорошо скрывались длинными рукавами. Запах, который источал Цин Умин, был отвратительным, совсем не похожим на обычное гниение мертвой плоти: сладкий, одновременно пряный и тягучий, до тошнотворного густой. Цзян Юну этот «аромат» напомнил зловонную мусорную яму с сотнями пропитанных машинным маслом механизмов.
Гильдия Алхимиков была замаскирована. Тай Фэн понял это сразу, как только они ступили в глубь пагоды. Изнутри она была необычайно огромной и мрачной, на стенах тускло мерцали изумрудные огоньки. Вдали звучали монотонные звуки механизмов и бульканье вязкой жидкости. Втроем шли они по длинному, кривому деревянному коридору.
— Как это возможно, что снаружи все маленькое, а внутри большое? — прошептал Цзян Юн, продолжая морщиться от запаха.
Цин Умин закряхтел и развернулся вполоборота. Улыбка коснулась его ярко-алых губ с на удивление белыми зубами.
— Обычный фокус с искажением.
Цзян Юн чувствовал себя некомфортно. Их путь петлял через множество коридоров, выходящих в разные отсеки, где в каждом горел темно-зеленый свет. Мимо них быстро пронеслась группа людей, облаченных в простые хлопковые одежды, длинные волосы растрепаны, лица исхудалые. Один из послушников гильдии обернулся и что-то прошипел.
— Не обращайте на них внимание. Давненько у нас не было таких… интересных гостей.
Цин Умин ввел путников в большой зал прямоугольной формы. Ранее просторная, теперь комната была похожа на захламленный отсек разваливающейся лаборатории. Трубы, обернутые полотном и кожей, надувались и сдувались, как легкие огромного существа. С тихим журчанием по ним текло то, что вряд ли можно было назвать водой. У стены справа стояли стеклянные капсулы высотой с двух крепких деревенских мужиков. В мутно-зеленой жидкости дергались и извивались демоны. Цзян Юн припал к одной из капсул, всматриваясь в содержимое. Черная обугленная кожа, искривленная голова, деформированное тело с длинными руками и короткими ногами. Две пустые глазницы уставились на него. Цзян Юн резко отстранился, Бао Хэ Цянь острыми зубами хищника рвала его кожу.
Совсем рядом с ним механический пресс выпустил пар и ударил по платформе с лежащим на ней странным предметом. Это был камень, белым светом мерцающий изнутри.
Тай Фэн скрестил руки на груди.
— Мы здесь по делу, старик, кланяться не буду.
— На большее я и не рассчитывал. — Цин Умин со смехом облизнулся. — Никаких манер, никакого воспитания. Император ничему тебя так и не научил.
— Ты можешь напрямую предъявить это ему, — огрызнулся Тай Фэн и отвел взгляд. — Только обязательно предупреди всех перед своим визитом в Гуаньсинь. Не хочу в этот момент находиться во дворце.
Цин Умин, покачиваясь, подошел к алхимическому столу. Он стоял к гостям спиной, волосы на наполовину оголенном черепе были забраны в небрежный пучок, несколько длинных прядей свисало у лица, сальными нитями спадая на рабочий стол.
— Мы… мы хотели бы узнать о тайных свойствах этого камня, — внезапно осмелев, произнес Цзян Юн, дрожащей рукой вытаскивая из складок одежды острый и вытянутый осколок лунного нефрита.
Мастер-алхимик начал греметь склянками, бубня себе под нос несвязную речь. Он постоянно кашлял и хрипел. Его механическая утроба едва слышно поскрипывала.
— Цин Умин, мы просим…
— Да знаю я, что вам нужно! — прервав Тай Фэна, он развернул голову прямо к ним, когда тело его оставалось неподвижным. Металлическая рука неестественно изогнулась и потянулась к нему. Цзян Юн в страхе отпрянул, протягивая к ржавой руке камень. — А-а, нефрит… Стащил?
— Позаимствовал, — парировал Цзян Юн с нелепой усмешкой. Он медленно пятился, чувствуя угрозу и держа нефрит прямо над трясущейся ржавой ладонью. Его конечности ныли от усталости и действия охранной печати.
Три цепких металлических пальца схватили лунный нефрит, и Цин Умин повернул голову обратно к рабочему столу. Он поместил камень в держатель и направил на него свечу. Ее холодное синее пламя выглядело неуютно, даже жутко.
— Тай Фэн, зачем ты водишь за собой это отребье? Ему место в моих склянках. — Мастер-алхимик дернул головой и повернулся к ним всем телом. Черные глаза рассматривали Цзян Юна, словно он был не человеком, а очередным образцом для опытов. — Демону всегда найдется место под моим крылом. А этот — не человек явно.
Говорит груда гниющего металла и вонючей плоти.
Цзян Юн скривил рот и с отвращением приподнял бровь.
— На нем проклятье, снять которое нам могут помочь знания о свойствах лунного нефрита, — низкий голос Тай Фэна заглушил пыхтение дышащих труб под потолком.
— С чего бы я должен за пустое спасибо помогать какому-то белоснежному пугалу? Мы не в родстве с гильдией Предсказателей, а твой статус принца не дает тебе привилегий в этих землях. — Цин Умин улыбнулся, швы между разными заплатками кожи на его лице натянулись. — Так с чего бы? Без платы за работу не возьмусь, сразу предупреждаю.