– Иди к чёрту, маленький ублюдок. – Она повернулась, но я встал на её пути, и в эту секунду что-то тёмное сильно толкнуло девушку в стену. Она шмякнулась на пол с глухим стуком. Потрясённая, в испуге она взглянула на Скэриэла. Тот не сдвинулся с места. Я знал, что он владеет тёмной материей, но только сегодня сам в этом убедился. И я был напуган не меньше Билли.
– ЧТО ЭТО, МАТЬ ТВОЮ, БЫЛО?!
– Выслушай меня, – устало проговорил он.
– КАК ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ? Я СЕЙЧАС ЖЕ ДОЛОЖУ О ТЕБЕ В ПОЛИЦИЮ!
Тёмная материя появилась из его рук и молниеносным порывом пригвоздила Билли к стене. Она не могла двинуть ни ногой, ни рукой. Что-то тёмное и тяжёлое удерживало её. Я не мог поверить своим глазам. Скэриэл, будучи полукровкой, владел тёмной материей, словно самый настоящий чистокровный. Я вытаращился на него, и по коже побежали мурашки. Проделывал ли он подобное с Ноэлем? Обернёт ли когда-нибудь Скэриэл свой гнев против меня?
Скэриэл подошёл ближе и поднес к лицу Билли фотографию. Сегодня утром он лично доверил мне обработку снимка, чтобы обмануть среднего сына семьи Хитклиф. На фото Билли и незнакомый чистокровный общались. Чистокровный в руках держал белый конверт и передавал ей. Фикция чистой воды.
– Что это? – прохрипела Билли. Тёмная материя сковывала её движения. Я видел, как ей тяжело дышать, словно что-то сдавливало шею.
– Ты и ещё один парень. Это подделка. – Скэриэл убрал фотографию в карман. – Помнишь чистокровного, которого ты хотела увести? – Он дождался, пока Билли утвердительно прохрипит. – Если он придёт, а он может прийти за информацией, скажи ему, что этот парень с фотографии дал тебе деньги, чтобы ты его охмурила.
Билли едва заметно кивнула. Челюсть её была напряжена, и девушка смотрела на Скэриэла со смесью страха и ненависти.
Скэриэл взмахнул рукой, и тёмная материя растворилась. Билли упала, протяжно скуля под его ногами. Я не мог отвести взгляда от этой сцены.
– За свою маленькую ложь ты получишь пять тысяч золотых. – Лоу повернулся и отошёл, когда Билли попыталась приподняться. – Купишь хороший подарок сыну. Сколько ему сегодня исполняется? Три года?
Я крикнул «Стой!», увидев, как Билли схватила светильник с прикроватной тумбочки и замахнулась на Лоу, но тот увернулся.
– Опрометчиво, – разочарованно проговорил Скэриэл. – Всё, что тебе нужно было, это соврать и взять деньги.
Он поднял руку – тёмный сгусток припечатал Билли к полу. Она не могла сделать вдоха, что-то тяжёлое снова давило ей на шею. Скэриэл опустился на одно колено перед ней. Теперь я в ужасе наблюдал за тем, как она задыхается.
– Вот поэтому чистокровные правят. Они умеют слушать и договариваться. Они знают, что такое соглашение, уступки, компромисс. А есть такие, как ты, отбросы, которые живут ради удовлетворения прихотей чистокровных, – с досадой произнёс он, нежно гладя её по волосам. Билли испуганно смотрела на него снизу вверх, не в силах отвести взгляд. – Но ничего, это недолго будет продолжаться.
Он поднялся, и она смогла вздохнуть, но всё тело было парализовано тёмной материей. Я только сейчас понял, что от страха непроизвольно задержал дыхание.
– Если он придёт, скажешь ему, что этот парень, Оскар, тебя нанял. За своё плохое поведение не получишь ни гроша. А если проболтаешься кому-нибудь обо мне, то будь готова к тому, что с твоим сыном может что-то случиться. Но помни, тебе всё равно никто не поверит. Полукровка с тёмной материей? Не смеши меня. Только чистокровные владеют силой. Ведь так?
Он направился ко мне, и я торопливо открыл дверь. Скэриэл довольно улыбнулся мне, затем повернулся к девушке.
– С днём рождения сына, Билли.
И вышел, аккуратно прикрыв дверь.
IX
С большой долей вероятности могу утверждать, что у ада не девять кругов. Ещё один круг точно выглядит как нескончаемый поток одежды, которую надо примерить в магазине, но ничего из имеющегося не подходит. И ты переодеваешься и переодеваешься, натягиваешь очередную неудачную рубашку, путаешься в пуговицах, меняешь на другую и повторяешь эту процедуру бесконечное число раз. Как в замкнутом круге, словно у тебя вечный День сурка. Нескончаемая примерка в поиске той самой, идеальной рубашки. Но вот в чём загвоздка: такой рубашки попросту не существует.
Если при одной мысли о походе за покупками с Сильвией моё настроение стремительно портилось, то информация об Оскаре вызвала потрясение, словно кто-то несправедливо отвесил мне пощёчину. Но сегодня это даже пошло мне на пользу. Я постоянно крутил в голове то, что сказал мне Скэриэл, и даже не мог должным образом реагировать на десятки брюк, рубашек и костюмов, которые подобрала мне воодушевлённая Сильвия.
Сегодня Сильвия была в ударе, чего нельзя сказать обо мне. Оскар Вотермил остался без денег отца, что совсем не удивительно, учитывая его прошлые заслуги. Но тот факт, что он воровал у мистера Вотермила под носом, да ещё в таких количествах, приводил меня в ужас. Хотя это дело их семьи, и они должны решить всё сами. Впрочем, если мистер Вотермил об этом узнает, он, может, даже не станет заявлять на родного сына. Я знал много случаев, когда в семьях чистокровных октавианцев происходило что-то в таком духе, но конечно, никто не хотел выносить сор из избы.
Меня больше волновало то, что Оскар был запечатлён на фотографии с Билли. Сомнений не оставалось: он передал ей конверт с деньгами. Фотографии датированы прошлой средой, а внезапная наша поездка в клуб случилась в пятницу. Тут и гением быть не надо, чтобы понять, что Оскар тот ещё подонок.
Я был как в тумане. Стоя в примерочной, машинально переодевался, выходил к Сильвии и её группе поддержки в лице менеджеров магазина, затем возвращался обратно и снова переодевался. Мы не были близки с Оскаром, но я чувствовал себя обманутым. А ещё грязным, словно меня окунули в ведро с помоями. И содрогался от одной мысли, что Скэр мог не успеть меня забрать.
Оскару даже не нужно было стараться, чтобы обвести меня вокруг пальца. Я без раздумий согласился на его приглашение в ресторан, затем в клуб. Представляю, с какой лёгкостью он проворачивал свой план. Всё, что ему нужно было, это заплатить Билли и привести меня в «Яму». А дальше меня ждали сплошные приключения. Не знаю, отделался бы я одним шантажом или у него были на мой счёт более далеко идущие планы.
Когда мы садились в машину я, скорее всего, выглядел рассерженным, так что Сильвия принялась оправдываться.
– Ради этих чудесных костюмов стоило немного потерпеть.
– Что? – Занимаясь самоистязанием, я не сразу понял, о чём она; мне не было никакого дела до костюмов.
– Вы злитесь на меня? – в лоб спросила Сильвия. Она была не в том возрасте, чтобы ходить вокруг да около.
– Нет. – Я удивлённо уставился на неё, потом оглянулся и только после этого понял, что мы едем в машине. Кевин за рулем выглядел очень напряжённым.
– Господин Готье, с вами всё в порядке?
– Да, в полном.
– Уверены? Может, нам заехать к мистеру Дону в больницу?
– Нет, всё хорошо, – замотал головой я, но Сильвия продолжала с подозрением на меня смотреть. – Что?
– Ничего. – Она посмотрела в сторону, затем снова на меня. – Просто вы в магазине три раза переодевались в одну и ту же рубашку и даже не заметили этого.
Отец был дома. Все были здесь, кроме мамы. Прошло два года, а я всё ещё надеялся, что она приедет вместе с отцом с вокзала или из аэропорта. Габриэлла носилась по комнатам с новыми игрушками. На кухне вовсю орудовали Кэтрин и Фанни. В воздухе витал чудесный запах абрикосового пирога. Сильвия попросила Лору отнести пакеты в мою комнату, а сама направилась в кабинет, чтобы поприветствовать хозяина дома. Мне следовало поступить так же, но я хотел поскорее принять душ, словно это хоть немного помогло бы мне очистить голову от дурных мыслей и воспоминаний.
Освежившись и переодевшись в домашнее, я направился в кабинет отца. И подходя, у самой двери услышал голос Гедеона. Кажется, они уже успели всё обсудить, и он собирался покинуть кабинет. В такой напряжённый день не хотелось усугублять положение и попадаться брату на глаза до ужина. Я отпрянул от двери и пронёсся по коридору. Когда Гедеон скрылся на лестнице, я выбрался из своего укрытия.
– Присаживайся, – недовольно произнёс отец. – Гедеон мне доложил о том, что случилось. Нужно ещё раз извиниться перед Оскаром. Не знаю, как вас троих угораздило отправиться на Запретные земли, но Гедеон будет наказан по всей строгости.
Я хотел было открыть рот и воскликнуть резонное «ЧТО?», но вовремя прикусил язык. Не знаю, что там наплёл Гедеон, но если он врёт отцу, то обязан был и меня ввести в курс дела, точнее, в лживую версию произошедшего. Я ещё мог понять извинения Оскару: Гедеон неслабо отпинал его на нашем дворе. Но я не понимал, почему виноватым оказался брат. Разве не Оскар по своей инициативе отвёз меня в клуб, да ещё и бросил там? Я ничего не понимал.
– Как ты в моё отсутствие? Есть какие-нибудь новости? – участливо спросил отец.
Да вот в клубе на Запретных землях побывал, мне таблетки в сок подбросили, я словил неплохие, но дешёвые, по мнению Скэриэла, галлюцинации, он, кстати, сказал, что может достать покруче. Ещё узнал, где живет Скэр и что он курит. Поругался с братом, и он меня до истерики довёл. А вот Оскар хотел меня подставить. Да в принципе всё.
– Никаких, – неуверенно ответил я.
– Ясно. – Отец улыбнулся, что делал крайне редко после похорон мамы, и проговорил: – В твоей комнате подарок. Иди сходи – посмотри.
Он редко делал мне или Гедеону подарки, другое дело – Габриэлла. На Рождество просто отстёгивал нам по кругленькой сумме, чтобы мы сами выбрали что-то по душе.
Я вошёл в свою комнату и замер. На столе возвышалась широкая и высокая птичья клетка в старинном стиле с медными завитками. И тут я увидел жёлтый пернатый комочек, который при виде меня торопливо перелетел с жёрдочки на жёрдочку.
Канарейка.
Мама очень любила рыб и канареек. Не собак и не кошек, хотя они тоже вызывали у неё умиление. Когда ей ещё было не так плохо, как в последние месяцы болезни, мы могли вместе сидеть в гостиной и беседовать. В основном говорила она, а я внимательно слушал. Мама говорила о том, что хочет поскорее выздороветь и завести канарейку. Птица будет притягивать внимание своим ярким оперением и петь для нас. Ей нравилось представлять, что в гостиной стоит клетка, которую мы сможем иногда открывать, и канарейка будет летать по комнате.