– Он с удовольствием посмотрит твоё выступление. – Мой голос прозвучал увереннее некуда, но Леон недоверчиво смотрел на меня. Как будто я торжественно заявил, что в театр приду с пони на верёвочке и не потерплю никаких возражений.
– Даже не знаю. – Он нерешительно встал у окна и, с минуту растерянно помолчав, добавил: – Ну, если ты этого хочешь, то пусть приходит.
Большой перерыв в лицее длился сорок пять минут. Мы только закончили обедать и направились на лекцию по истории.
Я долго не решался спросить Леона насчет Лоу, но тянуть дальше уже было нельзя. Оставалась последняя лекция, и потом мне нужно было по дороге подобрать Скэриэла и отправиться в магазин за смокингом. Я предупредил Кевина, и в назначенное время он должен был ждать меня у лицея.
– Он хочет больше узнать о балете. – Я уселся на широкий подоконник и пристроил рядом рюкзак. До пары оставалось ещё добрых десять минут. Жестом я предложил сесть и Леону, но он мягко помотал головой. Подперев спиной стену, он посмотрел в сторону от меня и махнул кому-то из знакомых рукой.
– Почему?
– Он любопытный, – хмыкнул я, садясь полубоком. – Любит историю, литературу, немного интересуется искусством.
В очередной раз Леон уставился на меня, словно я говорил о вещах, которые просто не укладывались в его голове.
– Знаешь, ты только не обижайся, – замялся он. – Бернард говорил, что у тебя появился ручной полукровка. Я думал, что он так шутит.
Я мигом вспыхнул. Бернард – то ещё трепло. Он мне не нравился, и я был рад, что он не учится в нашем лицее. Не знаю, как бы я выдерживал его постоянное присутствие и болтовню. Иногда, правда, он был ничего, если только не вел себя как пуп земли.
– Скэриэл мой друг, и если у тебя или у кого-то ещё с этим проблемы, то говори сразу. – Мой серьёзный тон мигом напугал собеседника. Я заткнулся и почувствовал себя конченым тупицей. Сорвался на Леоне без причины, ведь знал же, что он неохотно идёт на контакт с полукровками. Одно дело, когда они работают на тебя, там практически нет личного общения. Всё в пределах установки «начальник – подчинённый». Но другое дело – дружить с полукровкой. Для Леона это было чем-то за гранью.
– Никаких, Готье. – Кагер посмотрел на меня, затем вспыхнул и опустил голову. Я повернулся назад и увидел то, что его так задело за моей спиной.
На другом конце коридора в окружении друзей с нагловатым видом подпирал стенку парень из параллельного класса. Я не знал, как точно его зовут, может, Клив или Клайв. Он толкал щёку с внутренней стороны языком и поступательными движениями рукой имитировал минет. Добившись нужной реакции от Леона, он громко засмеялся. Окружавшие его друзья подхватили гогот.
– Ты не должен ему позволять так издеваться.
Леон выглядел как человек, давно смирившийся со своей участью.
– Всё нормально. Это же Клив. Я уже привык.
Я показал этому засранцу средний палец. Он рассмеялся ещё громче.
– Вот мудак. – Я мотнул головой в сторону Клива.
Леон с лёгкой улыбкой посмотрел на меня.
– Кажется, ты перенял что-то у своего друга, – после недолгой паузы произнёс он.
Я пожал плечами в ответ.
– Леон, где твоё пидорское трико?! – крикнул нам Клив. Со всех сторон раздался смех.
Я хотел было сказать ему пару ласковых, но Кагер молниеносно схватил меня за руку.
– Пожалуйста, не надо. Не лезь, – прошептал он с мольбой.
Я потерял дар речи. Почему Леон Кагер позволяет к себе так относиться? Он с лёгкостью мог разделаться с Кливом при помощи тёмной материи. Леон был одним из первых учеников по этой дисциплине. Его уровень владения телом заметно выше, чем у других, благодаря постоянным тренировкам. Даже если Леон не хотел применять тёмную материю, его дядя всё ещё оставался главным начальником полиции в Центральном районе Ромуса. Кто в здравом уме станет приставать к детям из полицейских семей? Только такие безмозглые типы, как Клив.
– Если этот убогий ещё раз что-то вякнет, я натравлю на него Скэриэла.
– Или Гедеона, – шутливо добавил Леон.
– Эй, не будь так жесток! Я хочу поколотить его, а не убивать.
Мы захохотали.
К счастью, Клив и его банда ушли раньше нас. Клив был не первым, кто мучил Леона, но делал он это с завидной регулярностью. Насколько я знал, Клив Маккинзи не входил в число успешных учеников. Возможно, кто-то и мог оценить, с каким усердием он мучил Леона, но я сдерживался из последних сил, чтобы не размазать его по стенке. Сдерживался в первую очередь из-за Леона, который каждый раз умолял меня остановиться. Ещё я опасался реакции отца и брата.
Мы медленно побрели в свой кабинет, обсуждая сегодняшнюю постановку Леона, как вдруг мимо нас пронеслись близнецы Брум. Они тоже направлялись на лекцию по истории.
– Не хочу! – недовольно проговорил Оливер, отдернув руку, когда сестра попыталась схватить его. Они остановились посреди коридора.
– Но так надо, – не унималась Оливия.
– Я никому ничего не должен, даже ему! – Он посмотрел на сестру, грозно сдвинув брови. Оливия опешила. Они были так похожи, что казалось, у меня в глазах двоится.
Оливия резко развернулась, её волосы волной взметнулись вверх, как в рекламе дорогого шампуня.
– Оливия! – раздался недовольный голос брата, когда она пронеслась мимо нас и скрылась за углом. Он стремительно последовал за ней, не обратив на нас никакого внимания.
– Ух ты, – спустя мгновение проговорил Кагер. – А я думал, они никогда не ругаются.
Я завис на пару минут. Даже споря, близнецы были прекрасны. Кажется, рядом с ними я терял голову и вёл себя как последний придурок.
– Земля вызывает Хитклифа, приём, – лукаво шепнул Кагер мне на ухо.
Я помотал головой.
– Ничего не говори, – простонал я, закатывая глаза. – Идём на историю.
– Конечно-конечно, – миролюбиво выдал Леон. Моя влюблённость его явно веселила.
– Как думаешь, о ком они говорили? – спросил я.
Мы подходили к нужному кабинету.
– Не знаю, но, видимо, о ком-то, кого Оливер на дух не переносит, – тихо предположил Леон.
Я курил вторую сигарету за последние полчаса. Никак не мог унять дрожь в руках. Вчера я видел Ноэля. Если в том, что с ним произошло, виноват Скэриэл, должен ли я остерегаться его?
У меня нет своего дома. Нет работы. Нет семьи. До недавней встречи со Скэриэлом я практически жил на улице и умирал от голода. Но сейчас сижу в его пустом особняке в центре, нет, вы только поглядите, я умыт, одет, от меня не несет за сотню миль, и я даже плотно позавтракал утром. Не знаю, в каких мы отношениях с ним, но ясно, что я завишу от него.
– Джером. – Скэриэл вошёл на кухню и уселся напротив меня; в растянутой толстовке и широких спортивных штанах, которые будто вот-вот должны были слететь с его худощавых бёдер, он выглядел безобидным. Кто бы мог подумать, что Скэриэл умело плетёт интриги. Он потянулся к моей пачке сигарет и достал одну – я отвернулся, рассматривая сахарницу у окна, – Скэриэл глубоко затянулся. – Поедешь в Запретные земли. Держи.
Он протянул мне чёрную папку. Его рука выглядела слишком тонкой и длинной в этом широком рукаве. Как будто он натянул на себя мешок. Волосы торчали в разные стороны, да и в целом он был похож на воробья, успевшего подраться за хлебные крошки. Судя по выражению лица, бой этот Скэриэл продул по всем фронтам.
Надпись на первой странице сообщала о покупке дома на имя Эдварда Лоу где-то на отшибе Запретных земель. В такой глуши и я бы побоялся ходить. Там живут отбросы даже по меркам низших.
– Что это?
– Мой новый дом. – Он выпустил клуб сигаретного дыма. – Штаб для полукровок и низших. – На этих словах он улыбнулся. – Займёшься им. Эдвард поможет.
– Твой дом? В документах указано, что он принадлежит Эдварду, – недоверчиво продолжил я.
– Ой, не тупи. – Скэриэл посмотрел на меня как на умалишённого. Он заёрзал на месте, усаживаясь удобнее: одну ногу вытянул на соседний стул, вторую прижал к груди. – Я несовершеннолетний. Конечно, по документам он принадлежит не мне.
– И что мне, блин, делать там? Наводить порядок, готовить ужин и ждать тебя с работы? – огрызнулся я в ответ.
– Ха, если бы ты всё это умел. – Он повеселел от моей шутки. – Наймёшь людей, человек пять, не больше. Лучше бери полукровок. На первом этаже устроим центр помощи, например, каждый вторник и пятницу – или сам выбери дни, мне не принципиально – будешь кормить детей и подростков с улицы. Горячие обеды и ужины. Готовить будут полукровки, а то своей стряпнёй ты отравишь полрайона. Чистокровные, конечно, будут тебе благодарны. – Он оскалился. – Деньги передам через Эдварда. Он тоже будет проверять тебя.
– Зачем всё это? – Я знал, что Скэриэл не изверг, но и меценатом его назвать язык не поворачивался. Он во всём искал выгоду, думал на пять ходов вперёд, но я не понимал, какую цель он преследует. Сейчас всё это выглядело просто бессмысленной тратой денег, времени и сил. Конечно, отказаться я не мог. Он кормил меня, дал крышу над головой и помог с документами, так что я был у него в долгу.
– Мне нужна будет поддержка низших и полукровок. Пропаганда лучше всего усваивается детскими умами. Мы их накормим, объясним, как устроен мир, разрешим войти в наши ряды, и они сами не успеют опомниться, как уже будут верить мне, – моментально отозвался Скэриэл.
– Ты готовишь собственную армию? – Я хотел пошутить, но Скэриэл хитро улыбнулся и промолчал, словно я попал в точку.
Он театрально поднял руку и, размахивая в такт, громко запел:
Идём, сыны страны Родныя!
День славы взрезывает мрак.
На нас поднялась тирания,
Взнесён окровавленный стяг.
Затянувшись, он продолжил:
Allons enfants de la Patrie,
Le jour de gloire est arriv é!
– Французская песня. Слышал что-нибудь о якобинцах? – внезапно начал он, уставившись на меня с интересом.