– Джером, прекра… – начал было Лоу, но тот его перебил.
– Скэриэл, ты дружишь с человеком, из-за которого мы голодаем на Запретных землях? – Он поднялся во весь рост. Выше меня как минимум на голову и крупнее, хотя объективно в таком впечатлении виноват свитер, который был ему велик.
– Послушай, Джером, он тут ни при чём. Ты пьян и не думаешь, что говоришь. – Скэриэл встал между нами. Мне пришлось сделать шаг назад, потому что низший выглядел так, словно готов был напасть на меня. Если он всё же полезет на меня с кулаками, придётся применить тёмную материю – хотя мои познания были слабы, но отбить удар я всё же мог.
Он сделал ещё один шаг в мою сторону, а я, синхронно, – шаг от него. Скэриэл упёрся руками Джерому в грудь.
– Ты хочешь сказать, что не из-за его папочки мы все умираем с голоду?! – Он гневно указал на меня рукой и посмотрел на Лоу. – Разве не его отец директор центрального банка? Он входит в Совет старейшин и придумывает идиотские законы, которые запрещают нам учиться, работать и жить?!
– О чём ты?! – выкрикнул я, делая шаг вперёд. – Что он такое говорит, Скэр? При чём тут мой отец?
Скэриэл повернулся боком и слегка надавил рукой мне на грудь, приговаривая: «Да успокойтесь вы оба».
– Слушай сюда, маленький сукин сын, меня выгнали с работы, потому что завод закрылся из-за твоего отца. Старейшины хотят истребить низших, как каких-то чумных крыс. Мы не можем закончить школу, потому что у нас нет денег на учебники! Многие школы на Запретных землях закрываются. У нас нет возможности сходить к врачу, потому что за один чёртов приём требуют столько, как будто тебе нужна пересадка органов! У нас нет ни работы, ни денег. Всё, что остаётся, это жить на улице и умирать от голода.
Последние слова он практически прошипел мне в лицо, несмотря на то, что Скэриэл всячески пытался нас растащить, правда, делал это неумело.
– Что?.. – Я стоял напротив него, не замечая Скэриэла, пытавшегося меня отвлечь, но в голове застряло: «Всё из-за твоего отца». Я в панике хватал ртом воздух.
От Джерома исходил запах алкоголя, как, бывало, от Вотермила, его речь была эмоциональной, но низший говорил чисто и связно, словно давно жаждал высказаться. Он оттолкнул Скэриэла, обошёл диван и с шумом плюхнулся на него, продолжая ругаться.
– Идём. – Скэриэл потащил меня через гостиную в глубь дома, и я увидел неприметную дверь, которая вела в полупустую широкую комнату со стеклянными дверями во всю стену. За грязным стеклом находился неухоженный, заросший маленький двор. Высокий забор отделял дом от соседей. К растущему в центре двора огромному дереву был прислонён старый велосипед Скэриэла. Мы встали под раскинутыми толстыми ветвями.
– Может, воды?
Я помотал головой.
– Не принимай всё близко к сердцу, – нерешительно начал Скэриэл. – Джером пьян и не знает, что несёт.
– Он, – я мотнул головой в сторону дома, – говорит правду?
Скэриэл нагнулся, сорвал травинку и зажал её между губ, не торопясь с ответом.
– Скэр?
– Да, всё это правда, – не глядя на меня, проговорил он.
Я разочарованно выдохнул.
– Почему ты не говорил?
– Сложно всё это объяснить, да и зачем? Ты должен увидеть это сам. До того, как переехать в центр, я жил в Запретных землях. Долгие годы мои родители бедствовали. – Он выкинул травинку и уставился на свои незашнурованные армейские ботинки, надетые на босу ногу. Как он ещё не споткнулся и не свернул себе шею, одному богу известно. – Они ничего не могли себе позволить. Снимали маленькую комнату, туалет и душ были общие на весь этаж. Отец не мог найти работу. Её просто не было. Нужно было платить за комнату, есть что-то, тогда ещё мама забеременела мной. Эдвард помогал нам, как мог. Это он потом рассказал, как тяжело было раньше, да и сейчас ничего не изменилось.
– Но почему?
– Ты – чистокровный, – усмехнулся он. – Тебя не касаются все эти проблемы. Ты даже не представляешь, чего стоит мне или Джерому пересечь границу между районами. Чтобы выехать или заехать в центр Ромуса, нужно пройти контрольно-пропускной пункт, предъявить документы, оставить отпечаток пальца, а если умеешь расписываться, то поставить подпись, если потребуется. Тебя проверяют на наличие тёмной материи. Если на границе ловят низшего без документов и без разрешения на перемещение с Запретных земель в столицу, то могут посадить в тюрьму. А оттуда уже не выбираются.
– Но нас с Оскаром не проверяли на контрольных постах, – проговорил я потрясённо.
– Чистокровным это не нужно. – Он указал на мои светлые волосы. – Вас легко идентифицировать. Да и Оскар, наверное, завсегдатай Запретных земель, может, постовые его уже хорошо знают и сразу пропускают. Я думаю, семью Вотермилов, как и твою, все знают.
У меня заболела голова от воспоминаний о папарацци, днями и ночами пытавшихся выманить меня или Габриэллу из дома. Тогда фотографии нашей семьи часто мелькали на первых полосах.
– Я знал, что попасть сюда низшим сложно, но мне казалось, что им и в Запретных землях хорошо живётся. – От моих слов Скэриэл тихо хмыкнул. – Ты сказал, что Джером – низший. У него есть документы и разрешение?
– А ты быстро схватываешь, – улыбнулся Лоу. – У него нет разрешения. Он нелегально тут. Я встретил его недавно в Запретных землях. Он жил на улице.
– Ты приютил его?
– У меня не было выбора. Я купил ему поддельные документы, где говорилось, что он полукровка. Пусть все думают, что он мой двоюродный брат.
– Это… – Скэриэл опустил голову, и волосы упали ему на лицо, он весь сгорбился и как будто визуально уменьшился. Я продолжил: – Хороший поступок. Ты помог ему.
– Но десятки тысяч таких, как он, остались в Запретных землях. Когда я думаю о том, что скоро наступят холода и по утрам окоченевшие трупы будут свозить к крематорию, у меня кровь стынет в жилах, – тихо, но твёрдо проговорил Лоу.
– Но им всем невозможно подделать документы и перевести к нам…
– Да, это было бы нереально осуществить. Во-первых, это будет подозрительно и нас быстро раскроют. Меня, Эдварда и Джерома бросят в тюрьму. Да им места не хватит в центре Ромуса. Во-вторых, мы не должны бежать с Запретных земель. Это не та политика, которой нам следует придерживаться. Старейшины должны перестать уничтожать Запретные земли и дать нам права, которых мы заслуживаем. Меня бесит, что до сих пор наша Октавия живёт по принципу «низшие – недостойные». В других странах они уже обрели равные с полукровками и чистокровными права. Ты знаешь, почему мы отстаём в политическом и экономическом плане? Потому что во главе у нас всегда только чистокровные, которые живут в Ромусе и не видели жизни за пределами центра. Так зачем им думать о низших?
– И что ты предлагаешь? Я поддержу, если это будет разумным решением.
– Пока не знаю. Но я думаю над этим, будь уверен. – Скэриэл улыбнулся мне, и я не смог сдержать ответной улыбки. Я чувствовал, что этот разговор был важным для нас обоих.
– Тогда у меня две просьбы к тебе, – продолжил я.
– Я весь внимание, мистер Хитклиф. Внемлю каждому вашему слову. – Лоу заметно повеселел.
– Я хочу, чтобы ты провёл меня в Запретные земли и показал всё, о чём говорил. Я хочу увидеть это своими глазами.
– Ха! Это как увидеть Париж и умереть. Только в твоем случае «увидеть ещё раз Запретные земли и умереть от руки старшего брата».
– Ох… – Я скривился при упоминании Гедеона. – Забыл о нём.
– Забыл, что термоядерная бомба живёт у тебя за стенкой? – рассмеялся Скэриэл. – Слушай, я вот что подумал недавно… Он тебя когда-нибудь бил? Хоть раз ударил? Просто он такой пугающий, что мне стрёмно даже смотреть на него. Тогда за ужином я думал, меня инфаркт хватит.
Заразительный смех Лоу поднял мне настроение.
– Ты так уверенно заливал всем про себя, что по твоему виду и не сказать было, что ты мог отдать концы.
– Знаю-знаю, мне нужно было поступать в театральный. – Скэриэл выразительно провёл ладонью по волосам, комично изображая диву.
Пару секунд мы смотрели друг на друга в нелепом молчании, а затем расхохотались.
Успокоившись, я оторвал травинку и принялся жевать кончик, как заправский фермер.
– Давно Джером у тебя живёт?
– Может, месяц, может, больше, – расплывчато ответил Лоу.
– А где он был в пятницу, когда я ночевал у тебя?
– С Эдвардом уезжал по делам.
– Его уволили?
– Он так сказал, когда вчера пришёл ко мне злой. Я не задавал вопросов, даже не знаю, где он точно работал.
– Значит, мой отец причастен к этому.
– Готи, возможно, твой отец не знал… – неуверенно начал Лоу.
– Ага, конечно, всё он знал, – ответил я возмущённо. – Он с падения императорской семьи входит в Совет старейшин.
– Так долго? Почти шестнадцать лет, – присвистнул Скэриэл.
– Да, наша фамилия даже есть в учебнике по истории. «Одним из первых членом Совета старейшин стал Уильям Хитклиф». На меня сразу весь класс пялится, как будто мы не проходили падение Октавианской империи. Ненавижу учебник истории в лицее, – честно признался я.
– Почему? Я думал, ты любишь историю. – Скэриэл непонимающе взглянул на меня.
– Историю да, а посыл, который несёт наш учебник, нет. Как будто императорская семья Бёрко была исчадием ада и заслужила расстрел, а святые старейшины возродили страну из пепла.
– Знаешь, что мне это напомнило?
– Романовых? – спросил я.
– Блин, да! Я даже не задумывался, что истории настолько похожи. Их тоже расстреляли, а им на смену пришла коммунистическая партия. В нашей стране это старейшины.
– Это называется исторический циклизм. Но это не очень популярная теория.
– Ладно. – Скэриэл потянулся, разминаясь. – Устрою тебе экскурсию по Запретным землям, но нужно это делать, когда ни твоего отца, ни брата не будет дома. Что там ещё за вторая просьба?
Я замер, вспомнив о причине моего внезапного появления в доме Лоу.
– Чёрт! Я и забыл, мы же сегодня идём на «Жизель» Леона. Я хотел поторопить теб