Сновин-холл весь зарос. Иногда я вспоминаю сине-зеленое озеро, спрятавшееся в холмах над их поместьем, и мне хочется снова на него взглянуть.
Хорошо бы нам туда вернуться, как только с продажей гостиницы все будет улажено. Мама ждет не дождется, когда увидит тебя, и даже Констанца как будто готова сорваться с этого места.
– Здесь слишком много призраков, – говорит она. – Мне надоела их непрерывная болтовня.
Деревенские думают, что она потеряла рассудок, но я теперь лучше понимаю, что творится в голове нашей бабушки. Те из нас, кто живет одной ногой в Подземном мире, а другой – в верхнем, причастны ко всему сверхъестественному и невидимому. Это безумие? Или скорее иной способ существования?
Передай от меня привет Франсуа. Скажи ему, что мне не терпится узнать, как труппа поставила на сцене оперу, и посмотреть ее по возвращении, и как я ему благодарна за помощь и опеку в написании и сочинении музыки. История, которую мы рассказали, принадлежала мне, но музыка – это результат сотрудничества.
Вольфганг настаивает на том, чтобы сыграть дебют сонаты перед нашим отъездом. Сыграть сонату Брачной ночи для местных, чтобы им было что вспомнить о нас.
– Так они поймут, какая ты на самом деле, Элизабет, – сказал он мне. – Так они поймут о нас все.
Я не знаю, что о моей музыке подумают мясник и булочник, но я предполагаю, что представление им все равно понравится. Окончание сонаты Брачной ночи я продолжаю переписывать, и думаю, что оно будет меняться и в будущем, и так до самой моей смерти. Но так уж выходит с трудом всей моей жизни, и я счастлива, что продолжаю сочинять музыку, продолжаю писать и искать верный финал. И еще одно, последнее, прежде чем я закончу это письмо. Я знаю, что тебе бы хотелось, чтобы я оставила кольцо с головой волка, или хотя бы провела оценку его стоимости. Но ведь обещание не имеет цены. Когда я ступлю в Рощу гоблинов в последний раз, я оставлю его для нашего брата, вместе с локонами твоих волос и нашей любовью.
Всегда твоя,
автор «Эрлькёнига»
Где бы я ни был, ты со мной.
Кода
Жила-была маленькая девочка, которая играла свою музыку маленькому мальчику в лесу. Она была гением, а он – исполнителем, и каждый из них был садовником сердца другого, и они укрощали, обрабатывали и заботились о плодородной почве своих душ, пока эти души не расцвели и не превратились в необъятный лес, охвативший весь мир.
Бабушка рассказывала им о былых временах и о Древних законах, но маленькая девочка и мальчик не боялись, потому что оба они принадлежали Эрлькёнигу.
Не забывай меня, Лизель.
И маленькая девочка не ответила. Зато она играла свою песню для Короля гоблинов каждую весну, каждый год, чтобы снова оживить уснувший мир. А когда скрюченные от старости пальцы девочки больше не могли держать смычок, ее дети и ученики подхватили ее песню и продолжили играть одну долгую, непрерывную мелодию, которая простирается через времена и воспоминания. Все дальше и дальше, пока времена года сменяют друг друга и пока все живое помнит все, что есть хорошего, красивого и ценного в мире.
Поскольку любовь – наше единственное бессмертие, и когда блекнет и уходит память, наше наследие продолжает жить.
Благодарности
Первая книга – мечта, а вторая – кошмар. Пробежав глазами слова благодарности любого автора, которому повезло (или не повезло!) сочинить вторую книгу, вы, скорее всего, увидите разнообразные вариации одной и той же идеи:
ПИСАТЬ ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ ТРУДНО!
Дебютные романы не всегда бывают первыми сочинениями автора, и «Зимняя песнь», разумеется, не является первой моей книгой. Но «Песнь теней» я считаю своим первым Настоящим романом: он стал первой работой, написанной по контракту, в оговоренные сроки, и это мой первый роман, о котором я знала, что он будет опубликован и прочитан другими людьми, а не только мною. Если «Зимняя песнь» – это книга, представившая меня широкой аудитории, то «Песнь теней» – книга, которая меня сделала.
Ни одно сочинение в мире не было написано в вакууме, и было бы недобросовестно с моей стороны не упомянуть всех, кто помогал мне в странном и удивительном процессе его создания. В первую очередь я благодарю своего редактора, Эйлин Ротшильд. Эйлин, быть с тобой рядом – все равно что вернуться домой. Ты знала меня как подругу, сверстницу и коллегу прежде, чем узнала меня как писательницу, и я благодарна тебе за твои советы, благодаря которым эта рукопись обрела форму. И за многое другое!
Как всегда, я выражаю благодарность Кэйтлин Детвайлер, неповторимому агенту и автору, а также всем в литературном агентстве Jill Grinberg, кто помог донести «Зимнюю песнь» и «Песнь теней» до широкой аудитории: Шерил Пьентка, Дениз Сен-Пьер и Джилл Гринберг. Также спасибо Тиффани Шелтон, Бриттани Хиллс, Карен Масника, Ди-Джей Смитер, и всем, кто работал над моими книгами в издательствах St. Martin’s Press и Wednesday Books.
Искусство и коммерция – странная парочка, так что огромное спасибо всем моим знакомым писателям, которые помогали мне сориентироваться и не увязнуть в этой зыбкой почве. С меня благодарность и кофе с виски Рошани Чокши, Саре Николь Лемон и Рене Адье за советы по карьерному росту и сочувствие, но больше всего – за то, что помогали мне оставаться приземленной и здравомыслящей и служили маяками во время шторма. Обнимашки и напитки от меня – Мэри Лю, Викки Лэйм, Келли Ван Сан, Ли Бардуго, Сабе Тагир, Кэрри Райан, Бет Ревис, всем из клуба Fight Me Club, а также всем моим знакомым, имеющим отношение к издательскому делу, – за смех и за жилетку, в которую можно было поплакать, и за столь необходимые инъекции реальности.
Моим читателям – благодарность и аплодисменты за все. Так чудесно знать, что я не одинока в своей любви ко всему готическому и к Дэвиду Боуи.
И, наконец, направляю всю свою любовь и благодарность моей семье. Бабушка, дядя Стив, тетя Робин и Скотт – спасибо за то, что поддерживали меня и гордились моей работой. Мама, папа, мой крошка-братик и Гальмеони – вы моя скала и мой якорь. Спасибо вам за дар – мою жизнь.
И Медведю. Спасибо за то, что показал мне, как можно любить чудовищное и ужасное. Я любима. Я люблю тебя.
Заметки от автора
Каждая книга – это в той или иной степени зеркальное отражение ее создателя, и путешествие Лизель в Подземный мир и обратно, возможно, говорит обо мне больше, чем я поначалу осознавала. Если «Зимняя песнь» была ярким, светлым зеркалом, отражавшим все мои мечты о том, чтобы мой голос признали и оценили, то «Песнь теней» – мое темное эхо, которое показывает мне, что чудовищные закоулки Подземного мира – одна из моих граней.
Я бы хотела сделать следующее примечание: в книге «Песнь теней» есть персонажи, которые сталкиваются с самовредительством, зависимостью, безрассудным поведением и суицидальным мышлением. Если подобные темы находят в вас отклик или вводят в депрессию, пожалуйста, помните, что есть службы и люди, готовые оказать вам помощь. Пожалуйста, обратитесь к ним. Вы не одиноки.
Во многих аспектах «Песнь теней» – гораздо более личная работа, чем ее предшественница. Я была открыта, откровенна и беспристрастна, когда описывала Лизель как человека с биполярным расстройством – таким же, как у ее создательницы, – но в «Зимней песне» я держала ее диагноз на расстоянии вытянутой руки. Частично из-за того, что биполярное расстройство как диагноз не было по-настоящему понято в то время, когда она жила, а частично из-за того, что я не желала сталкиваться с ее – и, следовательно, моим – особенным типом помешательства.
Помешательство – странное слово. Оно включает в себя все разновидности поведения или образа мысли, отличающиеся от общепринятой нормы, а не только психические расстройства. Я, как и Лизель, являюсь полноценным членом общества, но наши психические расстройства делают нас безумными. Они делают нас заносчивыми, капризными, эгоистичными и безрассудными. Они делают нас разрушительными – как для нас самих, так и для тех, кого мы любим. Нас непросто любить, Лизель и меня, и мне не хотелось признавать эту безобразную правду.
А правда безобразна. Лизель и Йозеф являются отражениями обеих частей меня, маниакальной и меланхолической; они темные, гротескные, запутанные и болезненные. Множество книг предлагают своим читателям более красивые картинки, окна в мир, в котором все – здоровые и целостные личности, но «Песнь теней» не такая. В своей первой книге я держала чудовище на расстоянии, а во второй объявила его своим.
Я напоминаю вам о возможности обратиться за помощью к профессионалам, в психологическую службу. Нет нужды страдать в одиночестве. Я вижу вашу чудовищность. Мне не страшно. Я столкнулась с собственными демонами, но я была не одна. Мне помогли.
Телефон психологической помощи
8 (800) 333–44-34[46]