© Перевод Н. Гребнев
396. «Если бы мир, где живем мы с тобою…»
Если бы мир, где живем мы с тобою,
Старою мельницей был водяною,
Если бы он совершал аккуратно
В год по два круга — туда и обратно,
Если б вращеньем огромных камней
Он бы давил вероломных людей,
Если б утративших честь безвозвратно
Жернов давил бы, вращаясь обратно.
397. ОЛЕНИ
Сколько оленей блуждает, отбившись от ланей,
Не опуская своих горделивых голов,
Сколько их ищет на склонах скупых пропитанья,
Сколько с тревогой глядит из-за скал и стволов.
Сколько скитается их по глухому ущелью,
Ищут прозрачных ключей, чтоб напиться воды,
Иль по горам, чтоб не стать для охотника целью,
Скорою рысью бегут, заметая следы.
Сколько их бродит в горах, молодых и поджарых,
Раны зализывают, поджидают врага,
Сколько их чешет бока об кору на чинарах
Или о скалы гранитные точит рога.
Сколько блуждает оленей, отбившись от ланей,
Сколько призывно трубит и ревет искони.
Здесь, на земле, где не сбудутся наши желанья,
Разве, джигиты, мы с вами томимся одни?
398. «Волк завывает на склоне далеком тоскливо…»
Волк завывает на склоне далеком тоскливо.
Может, он с голоду воет, его успокоит пожива,
Может, на склоне лесистом дождется он ночи,
Выследит лань и затихнет, до крови охочий.
Волк не от голоду воет, он голод бы вытерпел молча.
Воет он, воет, от стаи отбившийся волчьей.
Воет он, зверь одинокий, в печали бесплодной,
Воет он сытый, бедняга, и воет голодный.
Странники мы, мы на этого волка похожи.
Голодны ль, сыты ли, воем по-волчьи мы тоже.
Мы от родимых могил, от земли оторвались,
Мы на чужбине остались и здесь затерялись.
Так караван, что стремился добраться до Мекки,
Сбился с пути и остался в пустыне навеки.
399. «Ты лети скорее, птица малая…»
«Ты лети скорее, птица малая,
К господу, что всех нас сотворил,
Ты скажи, что быть одна устала я,
Чтобы он мне брата подарил».
«Я была, — сказала птица малая,—
В крае божьем и лечу назад,
Повелели, чтоб тебе сказала я:
Будет у тебя родимый брат».
«Если впрямь мне счастье уготовано,
Чем тебе могу я отплатить,
Чистым златом, серебром ли кованым
Мне тебя по-царски одарить?»
«Птице, мне не надо злата чистого,
Белого не надо серебра.
Ты меня от ястреба когтистого
Защити, коль можешь, будь добра.
В горы полечу иль в поле чистое,
Где б гнезда ни свить мне — он найдет.
Он мое жилище с неба высмотрит,
Бросится, птенцов моих убьет».
«Не гнездись ни на горах, ни во поле
Ты на радость своему врагу.
Поселись в саду моем на тополе,
Я тебя от бед оберегу».
400. «Мне приносит вести небо синее…»
Мне приносит вести небо синее,
Подтверждает черная земля.
Где, мой брат, тебя увижу ныне я,
Боль разлуки нашей утоля?
Ты лелеял, брат, мечту напрасную,
Сгоряча ты понаделал дел.
Ты не пожалел меня, несчастную,
Ты себя и то не пожалел.
Нынче по какому краю рыская,
Мне тебя искать всего верней?
Далека земля, земля сибирская,
Но близка печаль моя о ней.
401. ШЕЛЕСТИТ ЛИ ТРАВА…
Шелестит ли трава на склонах,
И стоит ли ячмень стеною,
И цветы среди трав зеленых
Распускаются ли весною?
В час урочный восход ли блистает,
Он сменяется ли закатом
В том краю, где сейчас обитает,
Где тоскует любимый брат мой?
Говорят, в том краю, где брат мой,
Зеленеет трава весною,
И кончается день закатом,
И посевы стоят стеною.
Ветер слово мое относит
В край, куда проводила брата,
В край, откуда он, бедный, просит,
Чтобы я не забыла брата.
Поднимусь я на склон зеленый,
Где когда-то с тобой ходила,
Как забыть мне тебя, рожденный
Той же, что и меня породила.
Может, брат мой, тебя я ныне
Позабыла б, да часто очень
Вижу мать, что плачет о сыне.
И сама я проплакала очи
О тебе, что пропал на чужбине.
402. «Пусть у отца и у матери сын не родится…»
Пусть у отца и у матери сын не родится,
Если он чести и мужества не сохранит.
Пусть у отца и матери сын не родится,
Если достоин не будет он тех, кто его породит.
Если родится такой, пусть недолго живет,
Если родится, так пусть до полудня умрет.
Боже, дай счастья тому, кто намерен сражаться,
А не тому, кто чуть что убегает в кусты.
Господи боже, не дай нам с землею расстаться,
Не увидав, как сбываются наши мечты.
Даже дурнушка, что чести своей не теряет,
Лучше, чем юноша, если он честь не блюдет…
Ветер пусть дует, пусть ветром любовь навевает,
Ветер пусть дует, пусть ветром вражду унесет.
403. МАТЬ
«Гей, привет вам, о странники, весь белый свет
Из конца в конец исходившие!»
— «Путь счастливый тебе, и тебе наш привет,
Мать седая, не нас породившая!
Ты скажи нам, не нас породившая мать,
По нужде ли, по доброй ли воле
Вышла в путь и кого-то не можешь сыскать
Ни в горах, ни в ущелье, ни в поле?»
«Ой, по воле я вышла, пришла по нужде
В эту землю чужую, далекую.
Сулеймана-сынка не найду я нигде,
Пожалейте меня, одинокую.
Средь нехоженых тропок и дальних дорог
Не встречался ли вам Сулейман — мой сынок?»
«Ой ты, мать, мы немало объездили стран,
И в одной, на дороге нехоженой,
Возле моря лежит твой сынок Сулейман,
Рядом конь под седлом нестреноженный.
Храбреца, что на гальке лежит недвижим,
Омывает вода поседелая,
Причитает, как плакальщик, ветер над ним,
И рыдает над ним птица белая».
«Что ж мне, странники, делать, я так голодна,
Я бы съела всю гальку соленую.
Так мне хочется пить, что могла б я одна
Выпить моря пучину бездонную.
Пусть возьмет меня сын мой туда, где вода,
Где песочек, под ним расстелившийся.
Пусть возьмет меня в край чужедальний, куда
Ускакал он, со мной не простившийся».
404. «Под горою укроет могила меня…»
Под горою укроет могила меня,
И забудет жена, что любила меня.
Насыпь черную травы покроют весной,
И меня позабудет отец мой родной.
И сестра моя станет, наплакавшись всласть,
Жить, как будто без брата на свет родилась.
Только старший мой брат — настоящий джигит —
Будет помнить о брате, пока не отмстит.
И покуда не ляжет со мной под горой,
Обо мне не забудет и брат мой второй.
405. «Ты, горячая пуля, коварна и зла…»
Ты, горячая пуля, коварна и зла,
Но моею рабою не ты ли была?
Ты безжалостна, смерть, твой ужасен предел,
Но не ты ль мне служила, когда я хотел?
Ты, сырая земля, упокоишь меня,
Но топтал не тебя ль я ногами коня?
Ты укроешь меня, упокоишь, а всё ж
Только тело мое, а не душу возьмешь!
406. «Ни на рассвете рано…»
Ни на рассвете рано,
Ни в сумерки, в час тумана,
Ни в ночной тишине
Слез не лей беспрестанно,
Сестра, чей брат на войне.
Может, зла не случится,
Брат с войны возвратится.
Плакать надо бы мне.
Нету на свете брата,
Не ждать мне его возврата
Ни наяву, ни во сне.
Мать, ты не плачь о сыне,
Если он бьется ныне
С врагами в честном бою.
Счастье да улыбнется,
Сын твой живым вернется
В саклю родную свою.
Мне, сиротине бездетной,
Не о ком плакать, бедной.
Я горькие слезы лью.
Не придет опаленный
Мой сынок нерожденный
В саклю пустую мою.
407. ПТИЦА И ДЕВУШКА
Я бежала к ручью напиться,
Услыхала, как пела птица.
Ой, не пела она — стонала.
До воды я не добежала.
Я пред птицей остановилась.
«Что с тобою, скажи на милость?
Я одна, я печальна тоже.
Может, наши печали схожи?»
Застонала печальней птица:
«Не поймешь ты меня, девица.
Люди крылья мне подломили,
От гнезда меня отлучили».
Я сказала: «Бедняжка птица,
Ты мне можешь во всем открыться.
В языках наших есть отличье,
А печаль — что моя, что птичья.
Белый царь за гордое слово
Брата взял у меня родного,
Крылья сокола подломили
И в сибирском краю сгубили».
408. «Голосит тоскливо птица желтая…»
Голосит тоскливо птица желтая.
Я спросила: «Птица, что случилось?»
Зачирикала она, промолвила:
«На чинаре ветка обломилась,
Полетела наземь, и гнездо мое
Вместе с нею с высоты упало.
Мне не жаль пропавшее добро мое,
Плачу, что птенцов я потеряла.
Раньше счастью своему не верила,
Как теперь мне с горем примириться?
На лету об ствол, об ветку дерева
Было б лучше мне самой разбиться».
409. СКАЖИТЕ, ПОДРУГИ!
Скажите, подруги, родимой моей,
Скажите, подруги, родимой скорей,
Коль замуж меня согласится отдать,
Мой суженый будет ей сын, а не зять.
Скажите, подруги, свекрови моей,
Свекрови моей передайте скорей,
Что я ей невесткой не буду дрянной,
Скажите, я дочерью буду родной.
Скажите свекрови, что мне еще нет
Пятнадцати дней до пятнадцати лет.
Скажите свекрови, коль будет любить,
Я верой и правдой ей буду служить.
Скажите свекрови, коль будет любить,
Я верой и правдой ей буду служить.
А станет бранить, попрекая куском,
Зачахну я, бедная, плача тайком.
410. «Пусть будет утро счастливым…»
Пусть будет утро счастливым,
Пусть будет твой вечер счастливым,
Свекровь, что жалеет сноху.
Пусть будет твой сон счастливым,
Пусть будет твой сын счастливым,
Свекровь, что лелеет сноху.
Пусть будет утро несчастным,
Пусть будет вечер несчастным
У той, что сноху клянет.
Пусть сон ее будет несчастным,
Пусть сын ее будет злосчастным,
Пусть долго она не живет,
Пусть счастья не будет свекрови,
На деле злой и на слове,
Если который год
Она сноху свою мучит,
То укоряет, то учит,
Ей житья не дает.
411. «Толстый пояс расстегни, свекровь моя…»
Толстый пояс расстегни, свекровь моя,
Башмаки свои сними, свекровь моя,
Отдохни и подремли пока.
Я же в отчий дом пойду средь ночи.
Ты ж, свекровь, оставь себе сынка,
Если нужен твой тебе сыночек.
Век твоя еда пусть будет пресною,
Пусть твоя могила будет тесною,
Пусть потом, в день Страшного суда,
Ты ответишь за мои мучения,
За свои былые прегрешения.
Может быть, раскаешься тогда.
412. ЗЛАЯ СВЕКРОВЬ
Не жалеем, беда, друг друга мы.
Часто вздорим, миримся туго мы.
Не даем друг другу житья:
Ты бранишься, и плачу я.
Ссоры-споры у нас тяжелые,
Разговоры все невеселые.
Недобра твоя старая мать,
Я устала ей угождать.
Сыр соленый, каша горячая.
Зла свекровь моя, вот и плачу я.
Зла свекровь моя, очень зла,
Помирала — земля не взяла.
413. ПЕСНЯ ЖЕНЩИНЫ, ОСТАВЛЕННОЙ МУЖЕМ
В пору восхода солнце встречая,
Тоскую я о тебе,
В пору заката, закат провожая,
Горюю я о тебе.
Мне бы воды холодной напиться —
Вода моя утекла.
Огонь, который в сердце таится,
Сжигает меня дотла.
Люди, как птицы, птенцов своих нежат,
А к нашему кто подойдет?
Кто его, глупого, в горе утешит?
Кто слезы со щек утрет?
Не над своей я горюю судьбою,
Я плачу о нашем птенце,
О нем, об оставшемся сиротою
При матери и при отце.