Оторвавшись от текста, Анна позвала:
— Глеб Леонидович!
— Иду! — отозвался он, и скоро сам появился в комнате: — А я уж думал, что же так долго?
— Сколько сейчас времени?
— Восемь.
— Выходит, я здесь уже четыре часа?
— Нашли что-нибудь интересное?
— Кажется, да, — Анна протянула Куприянову листок с показаниями Сизовой.
Взглянув на него, Глеб Леонидович проронил:
— А вы, я вижу, опытный человек.
— Да, ладно…
— Схватили самое главное. Только вот ведь беда. Сизова отказалась от своих показаний.
— Когда?
— Спустя пару дней после того, как их написала.
— Но почему?
— Сказала, что ни в чем не уверена, что ей могло показаться.
— Не отличила живую девушку от духа бесплотного? — усмехнулась Анна.
— Наверное, так.
— Но вы-то с ней говорили?
— Говорил.
— И что?
— Все бесполезно. Сизова твердо стояла на своем: нет — и все. После чего показания изъяли из следственных материалов. Соответственно, вы держите в руках оригинал.
— Если показания Сизовой правда, она видела Каратанову спустя два часа после ее исчезновения с пляжа.
— Этого мы никогда не узнаем.
— Могу задать несколько вопросов? — с заметным раздражением спросила Анна.
Старик ответил:
— Давайте.
— Прачечная находится на территории санаторского парка?
— В стороне от жилых корпусов. Сейчас здание бывшей прачечной используется как склад. — Куприянов вытащил из папки общий план санатория и ткнул в него пальцем: — Она находилась здесь.
— Равноудаленно от главного корпуса и от пляжа… — задумчиво промолвила Анна.
— Дело в том, что в те времена главным корпусом был так называемый первый. Нынешнего главного корпуса не было и в помине. Кстати, конкурс красоты проходил в актовом зале первого корпуса.
— На втором этаже?
— Вы откуда знаете? — спросил Куприянов.
— Я там была, — ответила Анна, не вдаваясь в подробности. — Раз уж мы с вами заговорили об этом, — она указала на квадратик в конце санаторного парка, — что это за здание?
— Постойте-ка… — Глеб Леонидович достал из кармана очки и надел их на нос. — Это генеральский коттедж. Его, кажется, снесли.
— Ничуть не бывало. Стоит… — обронила Анна.
— Да, вы, я вижу, и там уже побывали?
— На утренней пробежке. Забежала случайно. Что значит генеральский?
— В свое время там отдыхали только высокие чины.
— А что же теперь?
— Времена изменились. Высокие чины отдыхают на Багамах. Или где-нибудь еще…
— Например, на Канарах.
— Вот-вот.
— Вернемся к показаниям Сизовой. В каком направлении бежала та девушка? Например, от первого корпуса к пляжу. Или наоборот?
— Согласно показаниям Сизовой, девушка бежала со стороны пляжа. Во второй папке есть документ… — Старик порылся в бумагах и выудил из пачки листок: — Вот протокол с ответами Сизовой на вопросы следователя.
— Почему Сизова не остановила ту девушку? Не спросила, в чем дело, не помогла?
— В протоколе все есть, — найдя нужный фрагмент, он прочитал:
— «Все произошло слишком быстро. Не успела сообразить. Сильно хотела спать».
— Ну, что ж, имеет на это право, — заметила Анна. — В конце концов, она живой человек.
— К тому, что вы знаете, — заговорил Куприянов, — добавлю лишь то, что мы так и не выяснили, существовала ли девушка. Ну а после того, как приняли версию самоубийства, все вообще потеряло смысл.
— Откуда вообще взялась такая идея? — спросила Анна. — Нашли туфлю Каратановой и решили, что утопилась? Это же несерьезно!
— Показания Третьякова Степана читали? — спросил Куприянов и, поворошив документы, достал из второй папки протокол: — Вот он! Если коротко: Степан Третьяков и Каратанова, так сказать, встречались. На той пляжной вечеринке они с Катериной поссорились, и он ее бросил.
— Причина разрыва?
— Ревность. За Каратановой ухаживал отдыхающий Геннадий Легкоступов, тридцатипятилетний нефтяник из Когалыма. Эту информацию найдете в показаниях Тамары Желанной, одноклассницы и подруги Каратановой.
— Боюсь, что сегодня мне не успеть… Могу взять документы с собой?
— Нет! — Куприянов категорично замотал головой. — Только здесь!
— Тогда вам придется потерпеть меня еще пару часов.
— Пожалуйста. Хоть заночуйте. Постелю вам на диване.
— Это, пожалуй, нет. Турнут из санатория за нарушение режима.
— Могу вас уверить, что такого не будет.
— Поработаю два часа, потом приду еще раз.
— Ваше право. Работайте сколько и когда хотите, — сказал Глеб Леонидович и собрался выйти из комнаты.
— Насчет Легкоступова… — остановила его Анна.
— Да-да…
— Что было с ним?
— Задержали через несколько дней, когда со всей очевидностью нарисовался любовный треугольник. Во второй папке есть протокол допроса Легкоступова. Забегая вперед, скажу, что доказать его причастность к убийству Каратановой мы не смогли.
— Легкоступов был на той вечеринке?
— Из-за этого и разгорелся сыр-бор. Степан Третьяков приревновал Катерину Каратанову к Легкоступову.
— Легкоступов оставался у старого пирса до конца вечеринки?
— Он ушел раньше. Примерно в то же время исчезла Каратанова.
— И вы не смогли доказать причастность? — с издевкой в голосе спросила Анна.
— Попридержите коней, — обиделся Куприянов. — Во‐первых, у него было алиби — оставшуюся часть ночи он провел с другой женщиной. Она это подтвердила. Во‐вторых… — помолчав, он поинтересовался: — Вы хоть представляете, как просто раствориться в темноте неосвещенного пляжа? Отойди на пару шагов, и тебя уже нет.
— Простите…
— Обойдусь без ваших извинений. Просто не считайте себя умнее других.
— Теперь про Сизову…
— Я часто встречаю ее в поселке.
— Она так и работает в санатории?
— Вряд ли. Она пожилая женщина, — сказав это, Глеб Леонидович ушел в соседнюю комнату, и оттуда снова донесся его голос: — Когда закончите, позовите.
В одиннадцать часов Куприянов вызвал Анне такси. Она запротестовала:
— До санатория идти всего ничего!
Но он настоял на своем:
— Провожать не пойду, плохо себя чувствую. Отпустить одну не могу. Так что, поезжайте на такси, мало ли что.
Пока Анна складывала документы в папку, Глеб Леонидович поторапливал ее:
— Завтра дочитаете. У нас водители такси долго не ждут. Чуть задержался — уезжают.
Так и случилось. Когда Анна вышла из дома Куприянова, увидела лишь красные огоньки отъехавшего такси.
Решив не волновать старика, она пошла в санаторий пешком и вскоре пожалела об этом — ночь была темной, словно чернила, а уличных фонарей на улицах не было. Тем не менее до санатория Анна добралась благополучно.
Раздеваясь, она вытащила из-за пояса юбки пачку свернутых документов и положила их в стол. Потом вспомнила, что уже несколько дней не говорила с матерью.
Набрав ее номер, спросила:
— Не спишь?
— Сплю, — по голосу было слышно, что мать обижена.
— Не обижайся, — сказала Анна. — Я очень тебя люблю. Кто еще у нас с тобой есть? Ты да я. Больше никого.
— И то верно, — вздохнула мать. — Ложись лучше спать. Поздно уже. Я как-нибудь сама тебе позвоню.
Глава 11Награда
Утро следующего дня не обошлось без сюрприза. После завтрака, у выхода из обеденного зала, Анну ожидал главный врач санатория.
— Можете пройти со мной в кабинет?
— Я что-нибудь натворила? — спросила Анна, решив, что Веденскому доложили о ее позднем возвращении в санаторий. Однако Денис Александрович вежливо обронил:
— Надолго не задержу. Всего на пару минут…
Такой ответ предполагал различные варианты развития ситуации. Она решила уточнить:
— Надеюсь, ничего не случилось?
— Чуть позже объясню… — Веденский взял ее под руку и буквально потащил за собой.
— Да объясните же, наконец!
— Кажется, вы виделись с Кретовым… — Не то спросил, не то констатировал Денис Александрович.
— Позавчера мы вместе обедали.
— Вчера он мне позвонил.
— Зачем? — удивилась Анна.
— Навел о вас справки. И, должен заметить, ваша личность произвела на него глубокое впечатление.
— Что конкретно вы ему рассказали?
— Например, что вы офицер полиции.
Анна собралась завернуть из коридора в приемную, но Веденский протащил ее дальше:
— Нам не сюда!
— Вы только что сказали… — начала говорить Анна, однако через мгновенье она очутилась в небольшом конференц-зале. — В чем, собственно, дело?!
Среди двух десятков присутствующих там был Кретов и начальник придивинской полиции Клейменов.
Кретов взял Анну за руку и вывел в центр.
— Попрошу внимания! Тишина! — Он вытянул руку, девушка — ассистентка вложила в нее хрустальную вазу. — Сегодня мы собрались по весьма важному поводу. Ни для кого не секрет, что несколько дней назад в санатории имело место экстраординарное происшествие. По счастью, все обошлось, человеческая жизнь была спасена. Этим мы все обязаны Анне Сергеевне Стерховой. Друзья! Поблагодарим ее аплодисментами!
Все захлопали, и Кретов протянул Анне вазу:
— От имени районного руководства, администрации поселка и придивинского отделения полиции благодарю вас за проявленное мужество и содействие полицейским. Соответственно, благодарственное письмо будет направлено по месту вашей службы в город Москву.
Анна взяла вазу, ограничившись только одним словом:
— Спасибо! — Она еще не решила, как на это реагировать.
Кретов пожал ей руку, после него к Анне подошел Николай, потом, по очереди, все остальные. Выполнив долг, служащие санатория стали расходиться, чтобы возвратиться к своим обязанностям.
— Зачем ты все это устроил? — тихо спросила Анна.
— Из чувства глубочайшей благодарности к вам, — ответил Кретов.
Она уточнила:
— Мы перешли на вы?
— Я должен извиниться за позавчерашнее. Простите меня великодушно, Анна Сергеевна. Если бы я знал, что вы подполковник полиции…