— Здесь. Точно здесь.
— Довезете меня до главного здания? — Она свернула план и убрала его в сумку. Взглянув на часы, передумала: — Или нет. Лучше подбросьте меня в другое место. Дорогу я покажу.
Калитка была приоткрыта. Анна оглядела двор Куприянова, и, не заметив собаки, поднялась на крыльцо. Дважды нажав звонок, она подождала и вновь позвонила. Поскольку ей никто не открыл, дернула дверь. Та открылась, и Анна вошла в дом. Потоптавшись в прихожей, позвала:
— Глеб Леонидович! Я здесь! Я пришла!
Ответа ей услышать было не суждено. Получив удар по голове, она резко обмякла, привалилась к стене и сползла на пол. Последнее, что проплыло перед глазами, были оранжевые кроссовки с зелеными шнурками. В ее голове взорвался огненный шар, окрасив все, что ее окружало в кроваво‐красный цвет, а потом в беспросветно-черный.
Мужской голос сказал:
— Принесли тебя черти…
По крыльцу тяжело затопали ноги. Хлопнула калитка, и за воротами заурчал автомобильный мотор. Машина взяла с места, и вскоре ее звук затих в конце улицы.
Телефонный звонок вернул Анну к реальности. Она застонала, пошевелилась и нащупала свой телефон. Взглянула на дисплей — звонила мать. Ответить на звонок не было сил.
Она пролежала на полу в прихожей еще минут двадцать, а может, и больше.
Когда сознание прояснилось, Анна встала на коленки и только потом, держась за стену, поднялась во весь рост. Неверным шагом прошла в комнату и увидела то, что предполагала увидеть: лежащего на полу Куприянова. Анна опустилась на колени (наклониться мешало головокружение) и проверила пульс. Пульса не было, Куприянов был мертв.
Мысли в голове еле ворочались. Со всей очевидностью было ясно: ее оглушил убийца Куприянова. Когда она пришла, он все еще был здесь. В мозгу стучало только одно слово: «зачем-зачем-зачем?..» И только спустя минуту слово оформилось во вполне понятный вопрос: кому и зачем понадобилось убивать старика?
«Папки!» — Анна встала и, пошатываясь, прошла в кабинет. Оглядела стол и стеллаж. Ни одной из двух следственных папок там не было.
— Теперь надо что-нибудь сделать, — проговорила она и стала перебирать номера телефона.
По одному она позвонила и, когда ей ответили, тихо сказала:
— Куприянова убили…
— Что?! — спросил Николай Клейменов.
— Куприянов мертв, — повторила Анна. — Я у него дома.
— Вы там зачем?!
— Пришла смотреть документы. Мы с ним договорились.
— Почему так тихо говорите?! Я ничего не слышу!
— На меня напали! — сказала она громче. — Глеб Леонидович лежит в комнате на полу. Кажется, его застрелили.
— Почему, кажется? Вы полицейский, могли бы определить.
— Меня шарахнули по башке! Что непонятного?! — проорала Анна и, закачавшись от боли, схватилась за голову.
— Немедленно убирайтесь.
— Что?
— Уходите из дома и постарайтесь, чтобы вас никто не заметил. К счастью, уже стемнело.
— Но, как же…
— Вы опытный человек. Должны понимать, что станете первой подозреваемой в его убийстве. Я выезжаю, буду у Куприянова через десять минут и сразу вызываю наряд. У вас всего десять минут, чтобы убраться.
— Все поняла. — Собравшись, Анна зашагала к выходу. — Папки… Проверьте папки с материалами дела. Кажется, их нет.
— Проверю. Вы еще там?
— Уже вышла. Жду вашего звонка.
Глава 15Песня черного ангела
Анна сидела за столом и перебирала копии документов, украденные у Куприянова. Теперь со всей очевидностью было ясно, что остальных ей никогда не увидеть. На месте преступления Клейменов вряд ли их обнаружит.
В комнате горел верхний свет и настольная лампа. На столе лежали рукописные протоколы, два листа печатного текста и несколько фотографий. На одной из них — разбухшая туфля голубого цвета. Анна разобрала внутри туфли несколько цифр. Приглядевшись, определила: тридцать седьмой размер, цифры три и семь.
Лежащий на столе телефон зазвонил, и Анна схватилась за него в надежде, что это звонит Клейменов. Но это была мать.
Немного поразмыслив, она все же ответила:
— Здравствуй, мама.
— Почему не брала трубку?
— Я плавала…
— Где?
— В бассейне. Что за допрос?
— Волнуюсь…
— Я жду одного человека, он должен прийти с минуты на минуту.
— Неужели мужчина?
— Тебя это удивляет? — Не отрываясь от трубки, Анна встала из-за стола и подошла к зеркалу. Потрогала саднящее темя, провела пальцем по набрякшим подглазьям. — Я красивая, молодая женщина…
— Ко мне опять приходил Иван.
— Что ему надо?
— Просил твой телефон.
— Надеюсь, ты его не дала. — Немного помолчав и не услышав ответа, Анна обиженно протянула: — Ма-а‐а‐ама. Я нарочно сменила номер.
— Прости меня, доченька… Жалко его стало, такой одинокий и неприкаянный.
— А кто меня пожалеет, мама?
— Не смей на меня давить!
— Я твоя дочь, а не он! Другой матери, которая меня пожалеет, у меня нет!
— Ну, вот… — Мать делано всхлипнула. — Опять ты меня расстроила. Пойду измерю давление.
— Тебе осталось сказать: «Не поминай меня лихом».
— Какая же ты жестокая…
На этих словах звонок оборвался, и в то же мгновенье зазвонил городской телефон.
Анна схватила трубку.
— Я жду вас внизу, — сказал Николай.
Она ответила:
— Поднимайтесь ко мне.
— Это удобно?
— Да, что вы, ей-богу…
— Понял… Сейчас договорюсь с администраторшей.
Через две минуты он постучал в дверь. Анна крикнула:
— Входите, открыто!
Клейменов вошел в номер и прикрыл за собой дверь, не забыв провернуть ключ. Увидев Анну, он провел себе пальцем под глазом:
— Что это у вас?
— Синяк, — сердито проговорила она. — Неужели не видно?
— Здорово, видать, хватанули. Надо бы компресс из бадяги положить.
— Где б ее взять?.. В конце концов, у меня есть косметика. Завтра замажу. — Она подошла ближе: — Рассказывайте!
Николай огляделся:
— Может, сначала сядем?
Она села на кровать и указала на единственный стул:
— Прошу вас… Теперь рассказывайте.
— Куприянова действительно застрелили. Соседи видели автомобиль «Жигули», который припарковали у соседнего дома. Пробили номер и выяснили, что его угнали в районном центре. Сразу же объявили перехват. Час назад машину обнаружили утопленной в горной реке. Сейчас с ней работают криминалисты.
— Что с папками?
— Их нет. Я сам все осмотрел.
— Выходит, приходили за ними?
— Если бы за ними, украли без лишнего шума. Они убили Куприянова. Значит, было за что.
— Считаете, он замешан? — спросила Анна.
— Он что-то знал. Убийца не хотел, чтобы это узнали вы или кто-то еще. Если бы вы не затеяли эту канитель, старик остался бы жив.
— Только не говорите, что я во всем виновата. — Непроизвольно тряхнув головой, Анна поморщилась. — Как думаете, почему меня не убили?
— Столичного оперуполномоченного? — Николай ухмыльнулся. — Вы хоть понимаете, что бы тут началось?
— Во‐о‐от, — протянула Анна. — Получается, они знали, кто я такая.
— Пока я ни в чем не уверен, — Николай натянуто улыбнулся: — То есть уверен только в одном — вам нужно обратиться к врачу.
— Расспросы начнутся: что, где, когда? Я в норме, и это главное.
— Смотрю на вас и диву даюсь. Красивая, привлекательная женщина, но иногда ведете себя как озверевший маленький мужичок.
— Мужланка?..
— Я так не сказал.
— Так меня назвал один человек, — проговорила она.
— Кто?!
Ей показалось, что Клейменов даже обиделся. Она ответила:
— Не скажу.
— Почему?
— Пообещала не говорить.
— Вот еще новость…
— Кстати, о новостях. Почему вы приказали мне сбежать из дома Куприянова?
— Не советую вам отсвечивать.
— Но я бы могла объяснить… В конце концов, у меня травма…
— Давно не общались с сотрудниками собственной безопасности? Или у вас нет дисциплинарных взысканий?
— У каждого оперуполномоченного хоть одно всегда есть. У меня их два.
— Вот видите, хвалиться вам нечем. Получить еще одно, третье — плевое дело. И что потом? Рапорт об увольнении?
— По сути, я его уже написала…
— Да ну…
— Вернусь в Москву, подам по регламенту.
— Для этого есть причины?
— Мне бы не хотелось с вами делиться.
— Вернемся к убийству Куприянова. — Николай увел разговор в сторону. — Расскажите, как все случилось. Только по порядку, не упуская деталей.
— Когда я приехала к дому Куприянова… — начала Анна, но Клейменов решительно ее перебил:
— На чем вы приехали?!
Сообразив, о чем идет речь, Анна схватилась за голову:
— Кажется, я влипла…
— На чем вы приехали к дому Куприянова? — злобно повторил Клейменов.
— Меня подвез человек, сбивший Линчевскую. Зотов Илья Юрьевич.
— Вы и сюда влезли… — Он опустил голову и устало ею помотал, как будто избавляясь от докучливых мыслей. — Кто рассказал про Зотова?
— Глеб Леонидович.
— Теперь будем ждать, когда он придет в полицию. Весть об убийстве быстро разлетится. Давайте, поздравим друг друга, мы оба влипли.
— Вы-то здесь при чем?
— По-вашему, я не должен говорить, что приказал вам уйти?
Она пожала плечами:
— Не знаю.
— То-то и оно, что придется… — Он поднял глаза на Анну: — Теперь мы с вами в одной лодке. И знаете? Меня это не огорчает.
Она отвела взгляд и продолжила говорить, как будто не прерывалась:
— Калитка была открыта. Я поднялась на крыльцо и позвонила. Дверь никто не открыл, и я вошла в дом сама.
Николай уточнил:
— Дверь была незаперта?
— Нет, — Анна покачала головой и продолжила: — Я вошла в прихожую, и тут меня оглушили.
— Ничего не успели разглядеть?
— Нет, ничего. Хотя стойте… Конечно! Падая, я заметила оранжевые кроссовки с зелеными шнурками. Знаете, летние такие, сетчатые…
— Они просто стояли или в них были чьи-то ноги?