«Это ваша жизнь. Зачем ей препятствовать, если можно, наоборот, улучшать, даже в наших условиях? Я на вашей стороне», – ответил Камень на незаданный вопрос и, кажется, вздохнул.
Сашка только рукой махнул – ладно, мол, рано еще об этом. Между тем он почувствовал, что сейчас настал тот самый момент, когда можно задавать любые вопросы, спрашивать о важном, пользуясь моментом дружеского расположения могущественного пришельца. Он, как видно, и сам не против пооткровенничать. Не совсем ясно, с какой целью, но с этим можно будет разобраться позже.
– Зачем вам все это? – Вопрос прозвучал наивно. Александр ни на секунду не забывал о том, что имеет дело с умным и хитрым противником, но изощряться в формулировках не стал намеренно. Пусть считает его туповатым, главное, чтобы хоть что-то ответил.
«Давно жду от тебя этого вопроса. – Камень, казалось, был доволен таким ходом разговора. – Вот вспомни, что ты ответил жрецу, когда тот спросил, почему ты решил стать братом?»
Александр нахмурился. Это были неприятные воспоминания, связанные с первыми часами плена, предательством Белова.
– Жить хочу, – нехотя ответил он.
«Верно. Вот и мы, пришельцы из другого мира, просто хотим жить. Так же как и наши враги, представители древнейшей цивилизации во вселенной, тоже хотели выжить, когда захватили подконтрольную нам планету, сделав нас скитальцами.
Нас создали паразитами, способными существовать только за счет внедрения в чужие места обитания, где есть живая энергетика, а Земля оказалась практически идеальным вариантом. Если помнишь историю, пришествие Красных Камней на вашу планету происходило неоднократно, и в древние времена, и не так давно. Самый громкий пример единичного появления Камня вы назвали падением Тунгусского метеорита. Но это были пробные шаги, изучение физических параметров вашей среды обитания. Все последующее время мы пытались познать обитателей вашей планеты – животных, птиц, рыб, насекомых и самих людей, дистанционно, конечно.
Это было самым сложным – внедрение в умы представителей вашей цивилизации, выявление инструментов влияния, создание теоретической модели идеального для вас общества, чтобы заинтересовать людей в сотрудничестве. И нам это удалось. Более чем за половину земного века у нас появились верные сторонники, готовые следовать за нами, несмотря ни на что. Кроме того, глубокое изучение человеческой психологии позволило произвести предварительное разделение потенциальных союзников на Высших, приближенных к Камням-владыкам, и Низших, составляющих рабочую основу будущего общества. Заметь, сектантство придумали и принесли на Землю не Камни! Это ваш инструмент управления и подчинения, мы лишь нашли способ его использовать.
Избранная верхушка при оптимальном ходе нашего плана должна была постепенно стать земной элитой, оставаясь при этом полностью под нашим контролем. Но миссия в тех масштабах, в которых она планировалась, не осуществилась. Изначально мы следовали принципу естественного отбора, стараясь сохранить только самых перспективных землян, пригодных для использования в наших целях, но не учли, что этим можем так серьезно настроить вас против себя. Люди, как выяснилось, способны на нелогичные поступки, а чувства для них иногда становятся важнее голоса разума.
Не обижайся, но по сравнению с нами вы – малоразвиты и примитивны, как ваши дети по сравнению со взрослыми особями. Вы готовы подчиняться, если вам рисуют радужные перспективы, а некоторые особо ценные для нас экземпляры следуют собственным страстям, которые мы можем сполна удовлетворить. Но наша основная ошибка в том, что мы недооценили потенциальные возможности „детей“ и, поддавшись эйфории первых успехов, ослабили контроль за действиями людей, не способных смириться с обновлением мира. Подавляющее большинство Красных Камней сейчас покоится в глубинах земной коры, а избранники, призванные стать нашей опорой на Земле, уничтожены или изолированы и не могут продолжать свое служение. Это большая потеря, но не критическая».
Сашка вспомнил мать, отца Павла, других людей, ставших жертвами излучения, и кулаки его сжались. Только бы сейчас не наговорить лишнего! И даже не подумать.
«Тебя может удивить, что я, оставшись практически единственным Камнем на вашей планете, так легко рассуждаю о понесенных потерях. Потому что наша сила не в массовости, а в способности сохранения вида. Любой новый мир начинается с единиц, а Красные Камни, что бы вы про них ни думали, составляют единый организм независимо от количества осколков. Даже если в конечном итоге на Земле останется только один неприметный кусочек, не подвергнутый консервации вашей варварской бомбой, наше возрождение может начаться с него. Мои позиции здесь, в Табловской, крепки, и мне есть на кого опереться. Эра Красного Камня уже на пороге, она неотвратима, как само будущее».
Недостатка уверенности Камень не испытывал, но Сашке показалось, что собеседник пытается сделать хорошую мину при плохой игре, как в сорок пятом гитлеровцы, громогласно заявлявшие о временном отступлении перед грядущей победой. Зато теперь ясно, что нельзя оставлять ни грамма, ни каменной крупинки, не накрытой «хитином». Это была важная подсказка. И раз уж Камень потянуло на откровения, следовало этим воспользоваться.
– Да ладно, так прямо сразу и эра… В нашей истории было много диктаторов, строивших планы по захвату мира. Ну и где они сейчас? Чтобы перетянуть на свою сторону людей, одних обещаний мало, – позволил себе недоверчиво ухмыльнуться Сашка.
Он рассчитывал, как в детском споре, поймать Камень на «слабо». Результат не заставил себя ждать: амбициозный пришелец не упустил шанса похвастаться, показать незадачливому оппоненту его место.
«Разве я сказал, что для выживания мне обязательно нужны люди? – В интонации Камня теперь сквозила неприкрытая издевка. – Лишнее подтверждение примитивности вашего мышления. Прости, ничего личного. Конечно, энергетика людей „вкуснее“, насыщеннее – страх, ненависть, любовь. Но и того „корма“, что могут дать животные, мне хватит. К тому же от вас слишком много проблем… Кажется, ты не совсем поверил в мои возможности возродиться из малого? Подожди немного – и сможешь убедиться в этом лично. Вот-вот появится антимутант, который станет отправной точкой к возвращению власти Камней на Земле. Так и не понимаешь? Потому что человек. Видишь ли, оглушенные люди имеют ограниченные возможности, а оглушенные животные однажды станут моими глазами и руками по всему миру, потому что способны сами добывать себе корм, перемещаться на большие расстояния, и у них никто не потребует документов для пересечения границ. Мышь, незаметно пробравшаяся в самолет, через несколько часов будет на другом конце света и сделает то, что я ей велю! Сейчас управлять ими невозможно: к сожалению, мутация влияет и на инстинкты, к тому же люди настороже, видят в зверье опасность. Но стоит запустить механизм антимутации, как человек перестанет обращать на них внимание, и тогда они станут лучшими бойцами непобедимой армии Красного Камня.
Вижу, что от моих слов в тебе зародился страх. Но ты можешь меня не бояться, Птицелов. Люди в новом мире мне тоже понадобятся, правда, не в таком количестве, как сейчас, а в гораздо меньшем. Живи, создавай семью, размножайся – буду этому только рад. Вы с Юлией уже получили шанс стать Избранными, так не глупите, используйте его!»
– Я хотел бы верить в свою избранность и в новый мир, да вот утром чуть концы не отдал. Какое уж тут будущее? – Сашка вернул разговор к началу. – Если жрец действительно хочет меня устранить, а я не смогу собрать доказательства, это будет значить, что ему вообще никто не указ? Убьет во имя Камня, так, что ли?
«Не забывай, все и вся тут подчинены мне. Я стараюсь по мере сил давать вам желаемое, каждому по игрушке, о которой вы мечтаете. Тебе – семью, Юлии – заботу о ближнем, ученым – работу над открытиями, палачу – тайную власть, жрецу – явную власть, оглушенным – забвение, освобождение от тягот прошлого. Но этим же я вами и управляю, потому что могу в любой момент все это отобрать. Согласен, покушение на тебя произошло по моему недосмотру, один из живых заигрался в свои желания, но возможность все исправить никто не отменял. Пожалуйста, действуй. Только про жреца скажу тебе еще раз – он мне предан, я слишком хорошо изучил его натуру, чтобы лишить доверия. У него есть серьезное преимущество по сравнению с тобой, например: он меня боится, а страх – лучшее лекарство от любых необдуманных поступков. Но от своих слов я не отказываюсь, если он будет скомпрометирован и потеряет мое доверие, от наказания не уйдет. Палач будет тебе помогать в расследовании. Вы, насколько я знаю, уже познакомились. Он приходил недавно, получил добро на проведение допросов. От сеансов очищения я тебя временно освобождаю, силы понадобятся для другого. Да и со жрецом тебе проще будет. Так что вперед, сыщик, и держи меня в курсе».
Сашка только плечами пожал. Камень вернулся в образ рубахи-парня, которому хотелось открыть душу, но предшествующие этому откровения наложили свой отпечаток на восприятие. Холодный расчетливый враг зря приоткрыл свое забрало.
В каморке его ждала Юлька. Тревожная и даже немного сердитая – такой Сашка видел ее впервые. Строго отчитала его за хождение по ночам, успокоилась, лишь узнав, что ходил он не партизанить – искать преступника, а к Камню, и не один, а в компании.
– О чем ты говорил с палачом? – спросила она в первую очередь. Странно, оказалось, что разговор с Камнем волновал ее несколько меньше.
Сашка проверил дверь, убедился, что запереть ее снаружи теперь невозможно, вернулся к Юльке и стал рассказывать про Павла.
– Слушай и не удивляйся. Вашего палача я знаю с детства. Он мой лучший друг, с ним в моей жизни много чего связано, и хорошего, и плохого. Мы даже одно время врагами были. По недоразумению, считай, по моей глупости. И сюда я, кстати, попал, получается, из-за него, из-за Пашки…
Сашка не стал от нее скрывать ни одной детали их с Павлом взаимоотношений. Рассказал про братскую привязанность, про боль и злость, когда Ира предпочла ему друга, про долгие месяцы ненависти и попытки забыть о предателях, вычеркнуть их из жизни. И, конечно, про воссоединение, про тот разговор на кухне. Юлька слушала не перебивая, хотя все переживания были написаны у нее на лице, и оно менялось по мере Сашкиного повествования. В конце рассказа она тяжело вздыхала, качала головой. Когда Александр умолк, сказала: