– Анкер, я ждала тебя, – я тщательно подбирала слова, стараясь говорить медленно и ровно, чтобы он меня услышал и взял себя в руки, – Но я не знала, придешь ли ты. Мы же ни о чем точно не договорились. Поэтому я пошла с Ирмой сюда.
Холодные, как лесное озеро, глаза все еще смотрели на меня с недоверием. Но жилка на шее уже успокоилась.
– И первым делом отправились посмотреть на мужской танец? – он сощурился, пристально вглядываясь в меня в ответ.
– Я очень волновалась. Мне было страшно. Ирма хотела меня немного успокоить и отвлечь.
Одна из бровей вопросительно приподнялась вверх:
– И как, тебе удалось… успокоиться от танца Мрака?
И тут я поняла, что мы стоим у самой стены, мои руки лежат у него на плечах, а сама я почти прижимаюсь к нему грудью. Нежный аромат моих духов смешался с его мятно-вишневым запахом и ударил в голову. Возникло странное чувство, как будто звучит свадебная песнь, хотя я не издавала ни звука. Молчание затягивалось. Анкер продолжал гипнотизировать меня взглядом. Я судорожно сделала вдох и неожиданно сама для себя призналась:
– Сложно быть спокойной, когда ты так близко.
Его зрачки расширились, а дыхание снова стало прерывистым. Мы стояли, глядя друг другу в глаза, и я не знала, что Анкер дальше сделает. Мне было страшно, что он сейчас меня поцелует. А еще страшнее было осознание, что вместо того, чтобы оттолкнуть его, я стою и представляю, каким может быть этот поцелуй. Так прошло несколько ударов моего сердца, пока лицо управляющего не начало мучительно медленно приближаться к моему…
– Итить тебя, Анкер! Так и знал, что ты купил эту птичку, чтобы самому с ней пообжиматься!
Хриплый голос владельца «Пера и лилии» вернул нас на землю. Анкер тут же отстранился и холодно ответил:
– У нас просто возник с Селиной небольшой спор. Но мы все уладили, не волнуйся, Орлан. Все идет по плану.
– Ну-ну, так я тебе и поверил, – рыжебородый басовито хохотнул. – Ладно, давай устраивай свое мероприятие. А я буду ждать, когда в моих карманах зазвенят золотые.
Он пошел дальше, на прощание обведя меня плотоядным взглядом с ног до головы. Я поежилась. Анкер, почувствовав это, нежно приобнял меня за плечи и заглянул в глаза.
– Селина, прости, что я так разозлился. Я обещал, что тебе не стоит ничего бояться. И сдержу слово.
– Я верю тебе. Просто… Орлан меня нервирует, – не зная, куда деть руки, я поправила воротник его расшитого серебром камзола.
Анкер поймал мою руку, притянул к лицу и поцеловал, заставив сердце снова забиться в ускоренном темпе.
– Все будет хорошо. Он не тронет тебя и пальцем. Никто не тронет. Пойдем отсюда, я расскажу тебе, что задумал.
Он снова потянул меня по коридору, но на этот раз его рука крепко сжимала не мой локоть, а ладонь, нежно поглаживая пальцы. Испуганная тем, какую реакцию вызывает это касание, я выдернула руку. Анкер нахмурился, но промолчал. До небольшой комнаты в конце коридора мы шли в тишине.
– Я специально с утра здесь все готовил. Смотри.
Он подошел к противоположной стене и отодвинул панель. Подойдя ближе, я увидела золотую решетку, через которую просматривался зал, в котором собирались гости. Они прогуливались по комнате с бокалами шампанского в руках и разглядывали девушек, которые вовсю кокетничали.
– И какова же моя роль в этом вечере? – я отвернулась от окошка и посмотрела на Анкера.
– Спеть свою песню, конечно. – Анкер улыбался. – Здесь со вчерашнего вечера усердно работали строители, проводя в стенах специальные трубы. Им даже пришлось немного поколдовать, чтобы успеть в срок. Смотри.
Он приоткрыл еще одну панель, правее решетки, и я увидела ряд золотых рычажков.
– Если открыть их, то в зале станет слышно все, что произносится в этой комнате. Таким образом, твой голос разнесется по залу, но никто не поймет, откуда идет звук.
Я смотрела на него и не верила в то, что он говорит. Упавшим голосом спросила:
– Ты хочешь, чтобы мужчины в той комнате сошли с ума от желания… и бросились на девушек?
Анкер снова нахмурился.
– Да, твой голос подстегнет их провести здесь всю ночь. Они щедро заплатят, Орлан останется доволен и не тронет тебя.
– А ты подумал о том, каково будет девушкам? – я тоже свела брови и бросила на Анкера пристальный взгляд.
– Они здесь давно работают. Не думай, Селина, что мне не жаль их. Но их судьбу я не могу изменить мановением пальца. – Он говорил с легким раздражением, чеканя фразы. – Но я могу позаботиться о тебе. Тебя это не устраивает? Хочешь выйти в зал?
– Нет, не хочу, – я покачала головой. – Но чтобы из-за меня страдали другие… это тоже неправильно.
Анкер глубоко вздохнул и нервно провел рукой по волосам.
– Неправильно, я согласен. Но, к сожалению, жизнь не всегда справедлива. Поверь, мне жаль девушек не меньше, чем тебе. Но я не могу разом взять и изменить их судьбу, это не в моих силах. – Он на несколько мгновений замолчал, а затем продолжил: – Чтобы им было не так тяжело, я купил особую приправу и передал им перед ужином. Это афродизиак, который возбудит их, поможет перенести этот вечер и даже… возможно… получить удовольствие.
Я задумалась. Все мое существо было против происходящего. Но я понимала, что выбор невелик. Выйти в комнату и отдать свое тело незнакомцам, либо согласиться с планом Анкера. Решение было очевидным.
– Хорошо. Когда я должна спеть?
Анкер достал из камзола карманные часы и посмотрел на циферблат.
– Минут через десять можно будет начинать. Я оставлю тебя в комнате и сам посторожу за дверью, на всякий случай.
Я кивнула, чувствуя, как снова начинает накатывать волна тревоги. Видно, переживания отразились на моем лице.
– Селина, я буду рядом, не переживай. Если хочешь, я останусь в комнате… – Анкер шумно сглотнул, так что на шее дернулся кадык. – Но лучше мне все-таки выйти, чтобы ты точно была в безопасности.
– Да, так будет лучше. – Я постаралась выдавить из себя улыбку. – Я побуду здесь одна и спою песню. Только…
– Да? – его взгляд снова потемнел.
– Ты не мог бы принести мне воды?
– Конечно.
Моя невинная просьба разрядила атмосферу. Анкер широко улыбнулся и вышел. Но уже через несколько минут вернулся с кувшином воды и бокалом. Поставил их на невысокий стеклянный столик и придвинул к нему стул.
– Устраивайся и, когда будешь готова, начинай петь. Через решетку ты сможешь увидеть, насколько подействовала песня, чтобы вовремя остановиться. Я буду снаружи.
На пороге он на секунду замешкался, будто хотел что-то еще сказать, но все-таки не стал. Молча повернулся и вышел. А я осталась одна.
Мысли сами собой вернулись к произошедшему в коридоре, к озерным глазам и горячим рукам Анкера. По телу пробежали мурашки. Морской дьявол, он волновал меня и без песни! Что же будет, когда я начну ее петь?
Стараясь успокоиться, я подошла к столику, налила себе бокал воды и на секунду замерла, прежде чем сделать глоток. Собиралась с духом. Вспоминала, сколько всего я уже пережила. И думала, сколько еще преград предстоит преодолеть, прежде чем мне удастся отсюда выбраться, отомстить пиратам и вернуться домой. Сейчас я должна быть сильной. Сильнее собственного волшебного голоса.
Обретя решимость, я направилась к открытой решетке, намереваясь выполнить то, ради чего меня сюда привели. Через окошко я увидела, что некоторые гости уже разомлели от напитков и устроились на кушетках с девушками. Лучшего момента для песни нельзя и придумать. Поэтому я потянулась рукой к золотым рычажкам и опустила их вниз, как показывал Анкер. А потом набрала в легкие воздуха и начала петь.
Наблюдая, как мгновенно меняется ситуация в зале.
Часть вторая,
Глава 6Страсти и обиды
Рвались пуговицы на камзолах, трещали шнуровки на платьях, крючки на корсетах вырывались с мясом. Темноволосый гигант, стоявший рядом с Ирмой, повалил ее на кушетку и задрал подол. Его голова тут же исчезла под нижними юбками, а девушка издала полувсхлип-полустон, вцепившись руками в плечи мужчины.
Орлан Грум резко рванул платье на Анне, высвобождая пышный бюст на свободу. Она только охнула, а мужчина уже упал на колени и начал покрывать ее грудь жадными поцелуями.
Невозможно прекрасный Мрак одним движением избавился от штанов и сжал в объятиях хрупкую блондинку с длинной косой. Его руки шарили по спине девушки, расстегивая платье.
По всему залу отдельно стоявшие до этого люди складывались в пары, а кое-где и в троицы. Изо всех углов слышался треск ткани и хриплые стоны. Губы находили губы, руки сжимали все, до чего могли дотянуться.
От этого зрелища мне резко стало жарко, в горле пересохло. Я судорожно сделала глоток и поняла, что бокал уже опустел. Налила новый и снова приникла к окошку, продолжая напевать.
За решеткой меня ждало ошеломляющее зрелище. Избавившись от одежды, тела слились в единое целое, двигаясь в древнем ритме. Я смотрела, как подтянутые мужские ягодицы с силой вбивались в женские бедра. Дамские ножки обхватывали поясницы и покачивались на плечах. Руки сжимали груди и царапали спины.
И чувствовала, как в моих жилах вместо крови начинает пылать пламя. Я уже не могла петь дальше. Но никому в зале это и не нужно было. Они с упоением отдавались страсти, забыв обо всем.
Я пыталась сохранить последние крупицы разума, вспоминая о самых грустных моментах в своей жизни. Представляла лицо Гаркона. Но свадебная песнь и развернувшееся перед моими глазами зрелище оказались сильнее. Меня бросило в жар, внизу живота сладко потянуло, а легким перестало хватать воздуха.
Следующее, что я помню, – как резким рывком открыла дверь, схватила Анкера за камзол и потянула к себе, прижимаясь искусанными в кровь губами к его рту.
Его руки тут же обвили мою талию, приподнимая над полом. Анкер сделал широкий шаг и занес меня в комнату, не позволяя нашим губам расстаться ни на секунду. Они жадно изучали друг друга, захватывая по очереди в плен. Чтобы через мгновение снова сдаться, отдавшись во власть противника.