чный автоматизм, комната покачивалась, наливаясь незнакомыми дотоле красками, теряя привычные четкие контуры. Короче, все симптомы изрядного опьянения были на лицо. Все, за исключением одного, именно того, что и был сейчас нужен. Мозг продолжал работать четко и ясно, напоенная адреналином кровь легко пережигала молекулы алкоголя, не давая шанса забыться, не позволяя отключиться, не помнить, не думать... Не знать... Да, лучше бы этого не знать... Чертов Железяка, долбанный урод, зачем он вообще позвонил? Хотя какая на хрен разница? Часом раньше, часом позже... Он все равно бы узнал, такое не скроешь... Хотя может быть не успел бы, закрутился с подготовкой теракта и не обратил бы внимания на исчезновение Варяга? На несколько мучительно долгих минут мозг играет с этой мыслью, носится с ней обсасывая и так и эдак... Да, так было бы хорошо, так было бы здорово... Вот только это ничего не изменит и не исправит... Не знать - выбор труса, настоящий человек всегда предпочтет горькую правду сладкой лжи... Рука сама тянется к бутылке, подносит ее к лицу, только так удается разглядеть, что на дне еще что-то плещется. Это хорошо... может быть это как раз та недостающая порция, последняя капля которая спасет и поможет... Может быть... Где-то тут должна была быть рюмка... Черт, где она? Перед глазами все плывет и кружится: банка шпрот скалится неровными рваными краями, из нее же торчат смятые окурки, рядом вываленные на тарелку огурцы вперемешку с розовыми кусками как придется накромсанной колбасы... Стопки нигде нет... Да и бог с ней, обойдемся... Бог? Да... Из угла укоризненно смотрит распятый Христос. Илья, криво ухмыльнувшись, встречает этот взгляд, смотрит в ответ с вызовом. -Что ж ты так, а? Ведь знал, что его убьют? Знал, а? Ты же всеведущий, да? Нет ответа, лишь тот же пронзительный, осуждающий взгляд. - Осуждаешь? Правильно... Ведь это не ты... Это я его убил... Я... На глаза наворачиваются жгучие пьяные слезы, и лик Спасителя мутнеет, расплывается. - Помянем! Упокой душу грешную... Короткое бульканье и литровка окончательно пустеет. Горло на миг сводит рвотным спазмом, но водка уже пролилась в желудок. Закусить бы... Но вид загаженного стола вызывает лишь тошноту. Ладно, и так сойдет... Железяка позвонил в обед. Коротко и по-деловому обрисовал суть происшествия, пояснил, что случился неожиданный форс-мажор, сработал пресловутый человеческий фактор. Действительно, иначе, как сочетанием дурацких случайностей происшествие назвать было трудно. Слишком грамотный и ответственный опер, решил подстраховаться и перехитрить собственное начальство, слишком подозрительный и всегда готовый убивать Варяг, не разобравшись, устроил пальбу по явившимся к нему милиционерам. Итог плачевен, хоть и закономерен - Варяг убит, опер с тремя пулевыми ранениями в реанимации, прогноз не утешительный. Вот и все. Как ни разрабатывай операции, как ни считай варианты, а на практике получится то, что должно получиться. В этот раз, должно было выйти вот так. От судьбы не уйдешь... И теперь Илья пил, пил в одиночку, целенаправленно стараясь надраться до полностью невменяемого состояния. И как часто бывает в подобных случаях желанная потеря памяти не приходила. Ударная доза алкоголя не могла оглушить работающий на полных оборотах мозг, не могла заставить не думать. Илья горько усмехнулся про себя, отбрасывая в сторону, оказавшуюся бесполезной бутылку. Что ни говори, что ни придумывай теперь в свое оправдание, а виноват только сам, причем виноват во всем разом. Кому поверил? С кем связался? Как мог вообще пойти на сделку с этими людьми? Ведь когда-то сам немало времени пробыл в Конторе, знал, что законы чести и совести там не работают. Что там все подчиненно совсем другим правилам - правилам абсолютной целесообразности. Мог бы и раньше сообразить... Зачем им живой Варяг? Основной исполнитель множества убийств и боевых акций. Зачем? Если учитывать их интерес провести игрушечный процесс, над игрушечными экстремистами... А если он начнет говорить? А если выплывет наружу все то дерьмо, что они пытались скрыть? К чему такой риск? Чем он оправдан? Участием в предстоящей операции предателя Мещерякова, сдавшего всех, чтобы спасти свою шкуру? Да куда этот иуда денется? Как говорится, единожды предав... Да, для него уже и оправдание подготовлено, мол несчастный случай, непредсказуемая случайность... Мы хотели, да не получилось... А ведь они убьют и всех остальных... Эта мысль поразила, сверкнув яркой молнией сквозь липкую паутину пьяного бреда. Действительно, что мало примеров, когда арестанты умирали в следственных изоляторах ФСБ? Болезни, несчастные случаи, самоубийства... Сколько угодно... Простор для фантазии... Действительно, так гораздо удобнее... Взятые с поличным во время попытки осуществления массового теракта экстремисты сразу же обеспечат всем участникам операции максимальные бонусы: должности, звезды на погоны, ордена и медали на грудь... А после этого они уже не нужны и даже опасны... После этого все полученные призы и поощрения легко потерять если при раскрутке дела выяснится, что экстремистская группа давно и успешно действовала в городе, прямо под носом у награжденных, а если добавить к этому еще и деятельное участие их бывшего сослуживца, то и до серьезных неприятностей недалеко. Значит, что? Значит тех, кто может обо всем этом рассказать надо заставить молчать... А лучше всего молчат мертвецы, они самый молчаливый народ... Как же раньше-то не сообразил? Почему вообще купился на их подход? Вот дурак! Мало того что дурак, еще и предатель! И пацанов за собой под молотки потянул... - А вот это уж хрен! Эту фразу Илья произнес неожиданно вслух и сам поразился, как сипло и слабо прозвучал его голос. Мотнул головой, вытрясая мутную хмельную волну, откашлялся и повторил уже четко и громко: - Хрен вам по всей морде, а не мальчишек, уроды! - Звали, Илья Станиславович? Андрей заглянул в комнату, настороженно осмотрев загаженный стол и осуждающе качнув головой. - Не звал, но заходи. Надо поговорить. Андрей недоверчиво хмыкнул, но прошел к столу и, аккуратно выдвинув стул, присел, исподтишка оценивающе поглядывая на Учителя. - Не смотри, - улыбнулся невесело Илья. - Все уже, справился... Теперь о деле думать надо. Что на рынке? - Нормально на рынке, - Андрей все еще не мог решить, как разговаривать с вроде бы в дым пьяным наставником, вдруг потребовавшим серьезного отчета о делах. - Рассказывай, я уже в порядке, - подбодрил его Илья. - Да я и не говорю ничего... - Вот и зря, говори уже, как сходили? - Да, нормально все. Нашли того черта про которого Вы говорили... Ахмед? Да? - Да, Ахмед, Ахмед, - кивнул Илья. На этого Ахмеда навел Железяка, он якобы курировал продажу сахара на рынке, определял цены на точках, разруливал поставку нового товара, и мимо него никто со своим сахарком на рынок сунуться не мог. - Ну, вот. Нормально он их встретил, цену, правда, сразу занизил изрядно. Но нам-то с этого что? Парни для виду поторговались и согласились. Короче послезавтра он ждет нашу машину. Причем, сказал, что его грузчики сами наш сахарок по точкам развезут. Прикиньте, Учитель, смешно выходит, чурки сами бомбы себе разбирать станут. Лишь бы раньше времени в мешки не полезли... - Не полезут, не волнуйся... - скривился Илья. За эту часть операции отвечал уже Железяка, и можно было на сто процентов верить, что уж здесь никаких досадных осечек не произойдет. Скорее всего, и сам Ахмед и те, кто будет встречать машину и разносить заряженный песочек, будут в курсе истинного смысла работы. - Что с машиной? - С машиной тоже порядок, через подставных созвонились с частниками из области. Они на послезавтра сдают нам в аренду свою "Газель". Единственная проблема водила будет ихний, иначе с документами запара получается... Не успеем на кого-нибудь из наших оформить... - Ладно, это не страшно... Что Сапер? - Готов. Доложил, что "говно" подготовил, почти три кило. Сказал с запасом хватит. Еще про радиодетонаторы говорил... - Радиодетонаторы? Это дело, молодец, Веня... - Да, сказал, сделал из обычных раций. Знаете такие в связных салонах продаются... Почти игрушечные... - И что из них радиодетонаторы можно смастрячить? - Ну, Сапер, из чего угодно, что угодно смастерить может. Короче смысл такой: в каждом мешке разобранная радейка и одна у подрывника, частота настроена на всех одинаковая, даешь тональный вызов, и ток замыкает подрывную схему. Радиус действия там небольшой, километра три, но нам ведь и столько не надо... - Да, молодчина, Сапер. - Так что все готово, можем работать... - Хорошо... Только работать в этот раз будем без тебя... - То есть как без меня? - голос Андрея дрогнул неприкрытой обидой. - Для тебя у меня будет важное поручение. Поедешь в Питер, там бросишь в почтовый ящик письмо. Письмо важное, для нашей центральной ячейки, понимаешь? - Понимаю... Только почему я? Это же любой может сделать... От меня здесь больше толку будет... - Не спорь. Я же говорю, письмо чрезвычайной важности. Поедешь под чужим именем, документы подготовим... Возьмешь деньги на расходы, я тебе выдам... Выезжать будешь завтра вечером. И смотри, ничего не потеряй и не перепутай... - Да что тут перепутать-то можно? - Не знаю, мало ли что... И еще, сейчас свяжись с Веней, предупреди его, чтобы срочно сворачивал лабораторию и на всякий случай подчистил все у себя дома, понял? - Понял, а что случилось? - Ничего не случилось. Но дело, на которое идем важное и опасное, все палево лучше заранее убрать. Врубаешься? - Ага... - неуверенно протянул Андрей, буравя учителя испытующим взглядом. Илья выдержал этот взгляд с абсолютно бесстрастным, каменным лицом. - Давай действуй, время не ждет! На забитую под завязку стоянку для грузовых машин они еле-еле втиснулись, кое-как отыскав местечко в самом дальнем ряду. Счастье еще, что нанятый вместе с машиной водитель оказался настоящим мастером своего дела. Иначе как пить дать все закончилось бы аварией с вызовом совсем не нужных сейчас ментов и прочей волокитой. А может и не закончилось бы... Как никак операцию курировало ФСБ, а э