- Руди? - позвала она слабо. - Руди? Ты в порядке?
А потом она увидела фигуру в черном плаще, ковыряющуюся в рюкзаке Руди, и увидела всю кровь, и поняла, что они вляпались в глубокое дерьмо.
Роланд передал полковнику Маклину другой рюкзак и заправил свою ледяную кирку за эластичный пояс своих брюк, которые снял с трупа мальчика примерно его возраста и размера. Он извлек автомат из мертвых пальцев Руди, в то время как женщина сидела неподалеку, онемело наблюдая.
- Хороший автомат, - сказал он Королю. - Мы сможем использовать его.
- Надо бы раздобыть патронов, - ответил Маклин, копаясь одной рукой в рюкзаке.
Он обнаружил в нем носки, нижнее белье, зубную пасту, запасную армейскую одежду и - канистру, которая заплескалась, когда он потряс ее.
- Вода, - сказал он. - О, Господи - свежая вода!
Он извлек канистру из всех этих вещей, откупорил пробку и сделал несколько глотков сладкой деликатесной воды; она потекла по завиткам его седой курчавой бороды и закапала на землю.
- У тебя тоже есть канистра? - спросил у нее Роланд.
Она кивнула, скидывая со своего плеча веревку с канистрой, висевшей под горностаевым пальто, которым она разжилась в каком-то магазинчике в Карсон Сити. Она была одета в джинсы в леопардовых пятнах и дорогие сапоги, на шее висели горошины жемчуга и цепочка бриллиантов.
- Давай ее сюда.
Она посмотрела ему в лицо и быстро отодвинулась назад. Он был всего лишь обычным сопляком, а как с ними обращаться, она знала.
- Да пошел ты, - сказала она, отвинтила крышку и начала пить, а ее голубые глаза следили за ним поверх канистры.
- Эй! - позвал кто-то из темноты. Голос его был хриплым. - Вы поймали женщину? Да?
Роланд не ответил. Он смотрел, как дергалось горло женщины, когда она пила.
- У меня есть бутылка виски! - продолжал голос. - Я предлагаю махнуться!
Она прекратила пить. Вкус "Перье" вдруг стал неприятным.
- Бутылка виски за тридцать минут! - сказал голос. - Я отдам ее вам, как только кончу. Идет?
- У меня есть пачка сигарет! - сказал другой голос, слева из-под перевернутого джипа. - Пачку сигарет за пятнадцать минут!
Она торопливо закрыла канистру и поставила ее возле ног мальчишки.
- Вот, - сказала она, пристально глядя на него. - Ты можешь взять все это!
- Патроны! - воскликнул Маклин, вытаскивая три из них из рюкзака Руди. - Теперь у нас есть немного огневой силы.
Роланд открыл канистру, отпил несколько глотков воды, закупорил ее и перекинул через плечо. Отовсюду вокруг долетали голоса других грязных бородавочников, предлагающих немного ликера, сигареты, спички, леденцы и другие ценности этого времени за пойманную только что женщину. Роланд продолжал молчать, с удовольствием слушая поднимающиеся цены, зная действительную стоимость. Он изучал женщину через свои линзы, которые смастерил для себя сам, вклеив подходящие по силе линзы, найденные в развалинах магазина оптических инструментов, в разбитые танкистские очки. Она была почти без отметок катастрофы, за исключением нескольких заживающих порезов на щеках и лбу - и уже одно это делало ее чрезвычайно ценной. Большинство женщин лагеря потеряли волосы и брови и были покрыты уродливыми рубцами различных цветов, от коричневого до алого. Волосы этой женщины спускались каскадом до плеч, они были грязные, но она не была лысой, не было пролысин на голове - первого признака радиационного отравления. У нее было серьезное лицо с квадратным подбородком, надменное лицо, подумал Роланд. Лицо хулиганского величия. Ее ярко-голубые глаза медленно переходили с ружья на труп Руди, а потом снова к лицу Роланда, как бы образуя треугольник. Роланд подумал, что ей должно быть около тридцати или чуть больше тридцати, и его глаза проскользили вниз по возвышенностям ее грудей, щегольской красной тенниске с надписью "Богатая сучка", виднеющейся из-под горностаевого пальто. Ему показалось, что ее груди стоят торчком, как если бы смертельная опасность придавала больше оборотов ее сексуальности.
Он почувствовал давление в животе и быстро отвел свой взгляд от ее грудей.
Ее полные губы раскрылись.
- Тебе нравится то, что ты видишь?
- Факел, - предложил один из бородавочников. - Я дам тебе за нее факел!
Роланд не отреагировал. Эта женщина заставила его подумать о картинках в тех журналах, которые он нашел когда-то в верхнем ящике отцовского стола, в его далекой прошлой жизни. Ее живот сжимался, все его кишки были скручены, будто их пропускали через крепко сжатый кулак.
- Как тебя зовут?
- Шейла, - ответила она. - Шейла Фонтана. А как тебя?
Холодная логика говорила ей, что ее шансы выжить здесь, с этим сопляком-мальчишкой и с мужчиной с одной рукой, лучше, чем там, в темноте, с многими другими. Однорукий мужчина перевернул и высыпал все оставшееся содержимое рюкзака Руди на землю.
- Роланд Кронингер.
- Роланд, - повторила она так, будто она лизала леденец. - Ты ведь не собираешься отдать меня им, да, Роланд?
- Он был твоим мужем?
Роланд пнул тело Руди ногой.
- Нет. Мы путешествовали вместе, вот и все.
На самом-то деле они уже почти год жили вместе, но он за ее спиной развлекался еще с кем-то, однако не стоило смущать мальчика. Она посмотрела на тело Руди с окровавленным горлом и быстро отвела взгляд; ее терзали сожаления, потому что он был хорошим деловым менеджером, фантастическим любовником и хранил их обоих от многих напастей. Но теперь он был всего лишь мертвым мясом, и мир, таким образом, перевернулся.
Что-то зашевелилось по земле за спиной Шейлы, и она обернулась. Растрепанная человеческая фигура ползла к ней. Замерла за семь или восемь шагов, и рука, покрытая открытыми гноящимися ранами, поднялась, показывая бумажный кулек.
- Караме-е-е-елька, - предложил дребезжащий голос.
Роланд выстрелил, и грохот выстрела заставил Шейлу подпрыгнуть. Существо заворчало и взвизгнуло, словно собака, встало на колени и на четвереньках поспешило прочь между развалинами транспортных средств.
Наконец Шейла поняла, что мальчишка не собирается отдавать ее. Хриплый, отвратительный смех раздавался вокруг из грязных ям. Шейла многое видела с тех пор, как они с Руди оставили хижину в Сьерре, где прятались от полицейских из Сан-Франциско, когда взорвались бомбы, но худшее было впереди. Она посмотрела вниз на вытаращенные мальчишеские глаза, потому что была заметно выше его; она была ширококостной женщиной, но все изгибы и окружности у нее были что надо, и она знала, что практически поймала этого паренька за яйца.
- А это что еще за черт? - сказал Маклин, вытаскивая какие-то коробочки из рюкзака Шейлы.
Шейла знала, что мог найти у нее однорукий человек. Она пододвинулась к нему, пренебрегая ружьем мальчишки, и увидела, что он держал: пластмассовую сумочку, полную белоснежного, первоклассного "колумбийского сахара". Перед ним на земле уже лежали еще три пластиковые сумочки с высококачественным кокаином и около дюжины пластиковых бутылочек с таблетками "Черной Прелестью", "Шершнем", "Бомбардировщиком", "Красной Леди", Пи-Си-Пи и ЛСД.
- Это моя аптечка, дружище, - сказала она ему. - Если ты ищешь еду, у меня там есть пара старых гамбургеров и немного жареного мяса. Вы можете забрать их, но отдайте мне мою сумку.
- Наркотики, - понял Маклин. - Что это? Кокаин?
Он бросил сумку и открыл одну из бутылочек, склонив над ней свое грязное, забрызганное кровью лицо. "Ежик" на его голове подрос, темно-каштановые волосы раздражающе стояли торчком. Глаза были глубокими провалами в его волевом лице.
- И таблетки? Кто наркоманка?
- Я гурман, - ответила она спокойно.
Она понимала, что мальчишка не собирается позволить этому сумасшедшему однорукому ублюдку обидеть ее, но ее мышцы были все же напряжены для борьбы.
- Кто ты такой?
- Это полковник Джеймс Маклин, - сказал Роланд. - Он был героем войны.
- Я подозреваю, что война окончена. А значит, у нас нет героев, сказала она, уставившись в глаза Маклину. - Берите все, что хотите, но отдайте мою аптечку.
Маклин смерил женщину взглядом, и решил, что, быть может, не сможет повалить ее на землю и побороть, как прикидывал до этого момента. Она была слишком велика, чтобы со всего лишь одной рукой повались ее на спину и приставить нож к горлу. Он не хотел совершать неудачные попытки, чтобы не подрывать свою репутацию в глазах Роланда, хотя его пенис начинал напрягаться.
Он заворчал, поискал гамбургеры, а когда нашел их, то кинул рюкзак Шейле, и она начала собирать обратно все пакетики и бутылочки с таблетками.
Маклин подполз и снял с ног Руди ботинки; затем снял золотые часы "Ролекс" с левого запястья трупа и нацепил на свою руку.
- Почему вы не остаетесь здесь? - спросила Шейла Роланда, который наблюдал, как она собирала обратно таблетки и пакеты с кокаином. - Почему вы не идете туда, к свету?
- Они не хотят принимать бородавочников, - ответил Маклин. - Так они нас называют - "грязные бородавочники".
Он кивнул по направлению к прямоугольной дыре в нескольких футах от них; она была покрыта брезентом, который невозможно было заметить в темноте. Углы брезента были прижаты камнями.
- Они думают, что мы не слишком приятно пахнем, чтобы находится близко к ним. - Маклина усмехнулся на манер идиота. - А как я пахну с вашей точки зрения, леди?
Она подумала, что пахнет он как боров в жаркую погоду, но она пожала плечами и показала на дезодорант, вывалившийся из рюкзака Руди.
Маклин засмеялся. Он расстегивал пояс Руди, чтобы снять с него брюки.
- Вот смотри, мы живем здесь за счет того, что у нас есть и что мы добываем. Мы поджидаем новичков, которые идут мимо нас к свету. - И он кивнул по направлению к берегу озера. - Эти люди имеют власть; оружие, обилие консервов и кипяченой воды, бензин для факелов. Некоторые из них имеют даже палатки. Они живут возле соленой воды, и мы можем только слышать их крики. Они не подпускают нас к себе близко. О, нет! Они думают, что мы можем заразить их чем-нибудь. - Он стянул с Руди брюки и кинул их в яму. - Понимаешь, самое гадкое во всем этом то, что мальчик и я должны были бы се